Он не слышал ни шума, ни визгов, так что еще оставался шанс вернуть Изабель домой в таком же состоянии. Бочки не было, но нашлось кое-что получше, короткая лестница, лежавшая на боку под стеной сарайчика. Он взял ее, двигаясь как можно тише, и осторожно приставил к стене.
Из таверны доносился привычный шум - смех, голоса, и еще запах жареного мяса, от которого его рот наполнился слюной, несмотря на всю его тревогу. Он сглотнул и ступил на лестницу.
Изабель закричала.
Звук был резко прерван, словно ей зажали рот рукой, и через три секунды Джейми свирепым ударом разбил ставни вместе со стеклами и головой вперед нырнул в комнату.
Адвокат Уилберфорс вскрикнул, пораженный. Изабель закричала опять. Мужчина прижимал ее к постели, рубашка на нем задралась, и его волосатая задница непристойно торчала между ее округлых белых бедер, мягко сияющих в свете свечей.
Джейми в два прыжка достиг кровати, схватил Уилберфорса, сдернул его с Изабель, ударил кулаком в лицо и швырнул об стену. Он взял подсвечник и наклонился, чтобы бросить один быстрый взгляд между ног Изабель, но не увидел ни крови ни других признаков недавнего вторжения, поэтому поставил свечу, одернул ее рубашку вниз, поднял ее с кровати и направился к окну, но сразу вернулся за одеялом.
Кто-то поднимался вверх по лестнице, чтобы узнать, что происходит. Джейми оскалился на Уилберфорса и резко провел ребром ладони по горлу, требуя молчания. Адвокат полулежал на полу, прижавшись спиной к двери, но при этом жесте предпринял энергичную попытку забиться в щель под дверью.
- Я не могу, я не могу… - бормотала Изабель, задыхаясь. Джейми не знал, что она имела ввиду, то ли не может спуститься по лестнице в темноте, то ли не могла справиться с истерикой, он не успел спросить. Он поднял ее на плечо, набросил сверху одеяло, встал на подоконник и шагнул в ночь.
Лестница была достаточно крепкой, но явно не предназначалась для двойного груза. Перекладина обломилась под ногой и большую часть спуска он скользил вниз, отчаянно цепляясь за направляющие, в то время, как лестница кренилась вбок. Он ударился ступнями о землю, удержавшись на ногах, но уронив и лестницу и Изабель. Лестница упала на землю с глухим стуком, а Изабель со сдавленным воплем.
Он снова подхватил девушку и побежал к мулу, Изабель скулила и царапала ногтями его шею. Он коротко шлепнул ее по заду, чтобы утихомирить, положил на мула, отвязал его и быстро направился к дороге, когда дверь гостиницы открылась и разъяренный мужской голос крикнул из безопасного прямоугольника света:
- Я тебя вижу, мерзавец! Я тебя вижу!
На обратном пути в Хелуотер Изабель не сказала ни слова.
* * *
Джон Грей лежал в своей постели, наслаждаясь романом миссис Хэгвуд "Возвышенная любовь или роковая тайна", когда он услышал громкий шорох и шаги в коридоре. Том уже давно спал на чердаке со слугами, поэтому Грей отбросил одеяло и потянулся за халатом. Он едва успел накинуть его, когда доски двери вздрогнули, словно от пинка ногой.
Кто это мог быть?
Он распахнул дверь и в спальню ввалился Джейми Фрейзер, мокрый, с завернутым в одеяло телом на руках. Тяжело дыша, он пересек комнату и положил свой груз на смятую постель Грея. Груз испустил слабый писк и крепче вцепился в одеяло.
- Изабель? - Грей испуганно взглянул на Фрейзера. - Что случилось? Она ранена?
- Вы должны успокоить ее и отправить в свою комнату, - сказал Фрейзер на довольно приличном немецком.
Это поразило Грея не меньше, чем само вторжение, хотя он сразу вспомнил, что Изабель говорит по-французски, но не знает немецкого.
- Яволь, - ответил он, искоса глядя на Фрейзера. Он не знал, что Джейми говорит по-немецки, и короткая мысль о Стефане фон Намцене промелькнула у него в голове. Господи, что они могли наговорить в присутствии Фрейзера? Хотя, это сейчас не имело значения.
- Что случилось, дорогая?
Изабель сжалась в комок на краю кровати, сопя и икая. Ее лицо было красным и опухшим, мокрые светлые волосы спутанными прядями свисали на плечи.
- Я была полной идиоткой, - громко сказала Изабель и уткнулась лицом в ладони.
- Она попыталась сбежать с адвокатом Уилберфорсом, - сказал Джейми по-английски. - Ее горничная прибежала и встретила меня, так что я поехал за ними. - Джейми снова перешел на немецкий и несколькими короткими фразами ознакомил Грея с ситуацией, в том числе о наличии у Уилберфорса жены и интимной позе, в которой обнаружил адвоката и Изабель. - Schweine не вошел в нее, но был достаточно близко, чтобы напугать до смерти, - сказал он, бесстрастно оглядываясь на Изабель, которая почти спала от усталости, ее голова легла на плечо Грея, когда он обнял ее.
- Ублюдок, - сказал Грей. Это слово одинаково звучало и по-английски и по-немецки, Изабель судорожно дернулась. - Вы в безопасности, дорогая, - пробормотал он. - Не волнуйтесь, все будет в порядке. - сырое одеяло соскользнуло с ее плеч и упало за спиной, и он с болью увидел, что на ней была рубашка из белого газа с вышитыми розочками и бледно-розовой лентой на шее. Она готовилась к брачной ночи, но не была готова к насилию, бедная малышка.
- Что вы сделали с адвокатом? - спросил он Джейми тоже на немецком языке. - Вы ведь не убили его?
Дождь снаружи все усиливался, и он надеялся, что ему не придется ехать, чтобы спрятать тело Уилберфорса.
- Nein. - Фрейзер не стал уточнять, но присел перед Изабель. - Никто не знает, - мягко сказал он, пристально глядя ей в лицо. - Никто не должен узнать. Никогда.
Она не хотела смотреть на него, Грей чувствовал ее сопротивление. Но через мгновение она подняла голову и кивнула, рот был крепко сжат, чтобы губы не дрожали.
- Спасибо, - выпалила она. По ее щекам текли слезы, но она больше не рыдала и перестала дрожать, ее тело начало расслабляться.
- Все в порядке, девочка, - так же мягко ответил Фрейзер. Наконец он встал и подошел к двери. Грей похлопал Изабель по руке и, оставив ее, подошел к Фрейзеру.
- Если вы незаметно проведете девочку в ее комнату, Бетти позаботится о ней, - тихо сказал Джейми Грею. А потом по - немецки. - Когда она успокоится, скажите, чтобы она забыла об этом. Она не забудет, но я не хочу, чтобы она считала, будто находится в долгу передо мной. Это было бы неудобно для нас обоих.
- Тем не менее, это так. И, кроме того, она честная женщина. Она захочет в некотором роде отплатить вам. Дайте мне подумать, как лучше справиться с этим.
- Я был должен. - Фрейзер говорил рассеянно, все еще глядя на Изабель. - Хотя… если она… - его взгляд вдруг обратился к лицу Грея.
Лицо Джейми было красным и забрызганным грязью, глаза опухли и налились кровью. Грей видел, что кожа на костяшках пальцев левой руки содрана и кровоточит; скорее всего он ударил Уилберфорса по зубам.
- Есть одна вещь, - сказал Фрейзер очень тихо, все еще по-немецки. - Не считайте это шантажом или чем-то подобным ни в коем случае. Если можно будет тактично предложить им…
- Я вижу, ваше мнение о моих дипломатических способностях улучшилось. Но чего именно вы хотите?
Мимолетная улыбка коснулась лица Фрейзера, но сразу исчезла.
- Маленький мальчик, - сказал он. - они заставляют его носить корсет. Я хотел бы, чтобы его освободили.
Грей был крайне удивлен, но молча кивнул.
- Все в порядке. Я прослежу за этим.
- Не сегодня, - поспешно сказал Фрейзер. Изабель с легким вздохом рухнула головой на подушку Грея, босые ноги оставались на полу.
- Нет, - согласился он. - Не сегодня.
Он тихо закрыл дверь за Фрейзером и вернулся к девушке на постели.
Глава 42
Последний долг
Тома и багаж погрузили на мулов, лошади ждали под седлом. Лорд Джон почтительно обнял леди Дансени, очень нежно Изабель и на прощание пожал руку лорду Дансени. Рука старика была холодной, а кости хрупкими, как сухие веточки. Он почувствовал укол боли - застанет ли он Дансени в живых в свой следующий приезд? - и еще более глубокий укол беспокойства, смерть старика означала для него больше, чем потерю давнего друга.
Ну… он уже перешел свой Рубикон, и, Бог даст, у него еще осталось время.
Погода портилась, первые капли дождя уже запятнали ступени крыльца. Лошади прядали ушами и фыркали, после долгого отдыха они не возражали против дождя, были свежими и стремились к движению.
Джейми держал мерина Грея. Он вежливо склонил голову и отступил, позволяя Грею сесть в седло самому. Когда Грей положил руку на край седла, он услышал тихий шепот шотландца:
- Ладья встает перед королем. Ваш ход.
Грей громко рассмеялся, взрыв веселья вытеснил беспокойство.
- Ха, - сказал он, не повышая голоса. - Ладья бьет коня. Ваш ход. И… мат, мистер Маккензи.
* * *
На этот раз Джейми не мог заручиться помощью Карен. Вместо этого, когда няня Пегги пришла забрать Вилли на чай, он попросил ее передать Бетти записку от него. Пегги не умела читать, так что она могла, конечно, рассказать, что он встречается с Бетти, но не знала, где и когда. Ему не нужны были слушатели.
Бетти ждала его за сенным сараем, брезгливо разглядывая огромную навозную кучу. Она изменила выражение лица, вопросительно подняв одну бровь.
- У меня есть для вас одна небольшая вещь, мисс Бетти, - сказал он без предисловий.
- Как кстати, - сказала она, расплываясь в кокетливой улыбке. - Надеюсь, не слишком небольшая? И так же надеюсь, что вы подыщете для нее место получше, чем это, - добавила она, бросив взгляд на навоз. Для мух уже было слишком холодно, и лично Джейми находил этот запах достаточно приятным, но видел, что она не разделяет его мнения.
- Это место вполне подходит, - сказал он. - Дай мне руку, девочка.
Она недоверчиво протянула ладонь. Ее взгляд выразил удивление, когда он положил ей в руку маленький кошелек.
- Что это? - спросила она, но звон монет, когда она встряхнула кошелек, был убедительным ответом.
- Это твое приданое, девочка, - сказал он, улыбаясь.
Она подозрительно смотрела на него, явно не зная, не принять ли это за шутку.
- Такая девушка, как ты, должна выйти замуж, - сказал он. - Но выходить тебе надо не за меня.
- Кто это сказал? - она уставилась на него круглыми глазами.
- Я, - ответил он твердо. - Как и у мерзавца Уилберфорса, у меня есть жена.
Она моргнула.
- Жена? Где она?
Ах, где она, в самом деле?
- Она не могла остаться со мной, когда меня взяли в плен после Куллодена. Но она до сих пор жива.
Господи, храни ее в безопасности…
- Но есть один подходящий человек, девочка, и ты хорошо его знаешь. Джордж Робертс отличный парень, и с этой мелочью, - он кивнул на кошелек в ее руке, - вы сможете построить небольшой дом. - она не отвечала, но поджала губы, и он видел, как она строит расчеты в голове. - У тебя должен быть свой собственный очаг, девочка, и колыбель с ребенком около него.
Она сглотнула, и впервые за то время, что он ее знал, ее взгляд стал нежным и неопределенным.
- Но почему мне? - она покачала кошельком, не предлагая вернуть его обратно. - Вам деньги тоже нужны.
Он покачал головой и решительно отступил на шаг назад.
- Поверь мне, девочка. Это лучший способ их использовать. Прими их с моим благословением, и, если можешь, назови первенца Джейми. - он улыбнулся ей, чувствуя, как в груди поднимается тепло.
Она издала бессвязный звук, шагнула к нему, поднялась на цыпочки и поцеловала в губы.
Хриплый вздох отбросил их друг от друга, Джейми обернулся и увидел, как Крузо смотрит на них выпученными глазами из-за угла сарая.
- На, что, черт возьми, ты уставился? - огрызнулась на него Бетти.
- Ни на что, мисс, - заверил ее Крузо и приложил большую ладонь ко рту.
Глава 43
Преемственность
26 октября 1760
Грей прибыл в Лондон под беспорядочный перезвон колоколов.
- Король умер! - выкрикивали продавцы памфлетов, газет, писаки, уличные мальчишки, и их голосам эхом вторил весь город. - Да здравствует король!
В суматохе яростных дебатов и общественных забот, которыми сопровождаются государственные похороны, последние аресты ирландских якобитов, которые именовали себя "Дикой охотой" прошли почти незаметно. Гарольд, герцог Пардлоу и его брат, почти не спали и не ели в течение нескольких дней, и уже находились в сомнамбулическом состоянии между сном и смертью, когда явились в Вестминстерское аббатство в вечер похорон короля.
Герцог Камберленд выглядел не лучше них. Грей видел, как глаза Хэла остановились на Камберленде со смешанным выражением мрачного удовлетворения и сдержанного сочувствия. После трибунала у Камберленда случился инсульт, и одна половина лица у него странно просела вниз, глаз почти закрылся. Но другой пылал боевым духом и метал молнии в сторону Хэла с противоположной стороны часовни Генриха VII. Временами внимание герцога отвлекал его родной брат, герцог Ньюкасл, который, всхлипывая, поочередно подносил к глазам то платок, то лорнет, высматривая знакомых в толпе. Выражение отвращения появлялось на лице Камберленда и он снова поворачивался к склепу перед которым возвышался задрапированный фиолетовым бархатом гроб, мрачный и величественный в свете шести огромных канделябров.
- Боюсь, Камберленд сам себя доконает в самый краткий срок. - За спиной Грея раздался тихий шепот Горация Уолпола, но он не мог сказать, обращается ли Хорри к нему или просто озвучивает свои наблюдения. Уолпол всегда рассуждал вслух, и его мало заботило, слушают ли его.
Чтобы ни хотелось сказать публике о поведении королевской семьи, а сказать накопилось много чего, они, в основном, проявили стойкость в эти дни скорби. Отпевание Георга II длилось уже два часа, и ноги Грея превратились в ледяные столбы, вросшие в холодный мраморный пол монастырского этажа, хотя Том и заставил его надеть две пары чулок и шерстяной жилет. Голени болели.
Спасаясь от пронзительной стужи, Ньюкасл тайком встал на полу длинного черного плаща Камберленда; Грей надеялся, что он успеет отступить, когда его брат двинется с места. Но Камберленд стоял нерушимо, как скала, несмотря на больную ногу. Бог знает почему, он выбрал темно-каштановый парик в стиле "Адонис", который странно сочетался с его искаженным и раздутым лицом. Может быть, Хорри был прав.
Зрелище открытого склепа было впечатляющим, Грей признавал эффектность этой сцены. Теперь Георг II раз и навсегда избавился от "Дикой охоты" и прочих земных неприятностей. Трое офицеров Ирландской бригады были тихо осуждены трибуналом и приговорены к казни. Повесят их тоже без излишнего шума. Монархия была в безопасности, общество пребывало в блаженном неведении.
Это сделал ты, Чарли, подумал Грей, прощай.
Через завесу внезапных слез огни свечей показались огромными и слепяще-яркими. Никто не заметил; немало людей в толпе молча утирали слезы. Чарльз Карруотерс умер в Канаде на чердаке и не имел последнего пристанища. Грей знал, что тело Чарли сожгли, а прах рассеяли; пакет тщательно подобранных документов был его единственным памятником.
- Так печально, мой дорогой, - говорил Уолпол Гренвиллу. - Я в последний раз был здесь десятилетним мальчиком, если не младше.
Огромный резной купол аббатства отражал шепоты и щебетанье, словно стал обиталищем стаи ночных мышей, в этот равномерный шум контрапунктом вторгался звон колоколов и залпы мелкокалиберных орудий снаружи. Кто-то застонал совсем близко, и Грей увидел, как Хэл прикрыл глаза от внезапной боли; брата настиг один из его приступов и ему трудно было оставаться на ногах. Если бы здесь курили ладан, это, вероятно, прикончило бы его; ему показалось, что Хэла вырвет, когда мимо прошел Ньюкасл, обдав их густой волной бергамота и ветивера. Для всех, кто не привык к мессе, клубам ладана и процессиям священников, церемония казалась достаточно пышной, даже если учесть отсутствие архиепископа. Правда, епископ оплошал, перепутав молитвы, но никто не заметил. Теперь под сводами все гудел и гудел бесконечный гимн, невыразимо утомительный. Грей подумал, не лучше ли было ему, как Джейми Фрейзеру, потерять способность слышать музыку? Просто ритмичный шум, не более того. Но Хэлу это не принесло бы никакой пользы, он издал сдавленный стон.
Он поспешно отогнал свои мысли о Фрейзере и придвинулся ближе к Хэлу, на случай, если он упадет. Непослушные мысли перекинулись на Перси Уэнрайта. Он так же вставал в церкви рядом с Перси - его новым сводным братом по браку матери Грея с отцом Перси. Достаточно близко, чтобы их руки могли найти друг друга в широких складках пальто.
Он не хотел думать о Перси. Поэтому его мысли услужливо вернулись к Джейми Фрейзеру.
Да отвяжитесь от меня, подумал он раздраженно и внимательно уставился на толпу перед собой: люди заполняли каждую щель часовни, сидя на всем, что только могли найти. Клубы пара от дыхания толпы смешивались с чадом факелов в нефе. Если Хэл уже в обмороке, подумал Грей, ему некуда упасть, места не было совсем. Тем не менее, он подошел еще ближе, коснувшись Хэла локтем.
- По крайней мере, теперь у нас будет король, говорящий по-английски. Более или менее. - циничное замечание Уолпола обратило блуждающий взгляд Грея к наследнику короля. Новый Георг выглядит так же, как все Ганноверы, подумал он, разглядывая клювообразный нос, тяжелые веки и студенистые глаза, не облагороженные никаким материнскими чертами; без сомнения, они выглядели так тысячу лет назад и будут так же выглядеть еще через тысячу. Георгу III было всего двадцать два, и Грей задавался вопросом, как хорошо сможет он противостоять влиянию своего дяди Камберленда, если последний решит обратить его интересы от скачек к политике.
Хотя, может быть, здоровье герцога недостаточно восстановилось, чтобы вновь бросаться в политические битвы. Он выглядел почти таким же больным, как Хэл. Грей не предполагал, что исход военно-полевого суда над Сиверли вызовет у Камберленда паралитический удар, скоре всего, это было случайностью.