- Не настолько, - вздохнул директор, - я - увы! - не экстремал, потому езжу на том, что купил, а настоящие фанаты в один тюнинг вкладывают почти столько же, сколько в покупку. Меня тянет к подобным развлечениям, но от характера не уйдешь, и я предпочитаю спокойную и удобную машину. Видели "Харли" перед входом? Там одного тюнинга на добрых семь тысяч, и это только с первого взгляда... Вот это фанаты. А я... Скорее скромно паразитирую на их увлечении.
- Ну-ну, не прибедняйтесь. У вас очень стильный бар, "скромностью" здесь даже официантки не отличаются.
- Персонал у меня подобран крайне тщательно, - насупился директор, - знакомства с клиентами запрещены категорически. Вплоть до увольнения.
- А те красотки, у барной стойки?
- Так... Что конкретно вы хотели спросить? - перешел на официальный тон директор.
- Что я могу спросить? Общие вопросы. А они подразумевают общие ответы. Вы же не порадуете меня сообщением о своих подозрениях, догадках или хотя бы о том, что знали покойных?
- Перечислите их.
- Пожалуйста. Юрченко Алексей Николаевич, 37 лет, владелец сети магазинов. Найден мертвым два месяца назад на соседней улице. Судя по всему, возвращался из вашего бара, был остановлен неизвестным лицом, от которого и получил удар ножом в шею. Дорогой мотоцикл, деньги и личные вещи не забрали.
- Незнаком.
- Воронцов Илья Васильевич, 31 год, владелец нескольких шиномонтажных мастерских. Чуть больше месяца назад найден мертвым... Я потом вам скажу где. Это - отдельный разговор. Огнестрельное ранение в голову. По имеющимся у нас сведениям, часто посещал ваш бар. На момент убийства явно торопился на свидание.
- Незнаком.
- Селенов Геннадий Борисович, 35 лет, крупная фирма грузоперевозок. Неделю назад обнаружен мертвым возле собственного дома. Был вашим постоянным клиентом. Предположительно посещал перед смертью то заведение, возле которого был убит Воронцов.
- И этого не знаю. Весьма возможно, что они посещали мой бар, но вы же видите: я большую часть времени провожу здесь, в этом кабинете. Я даже в лицо посетителей не знаю. Кстати, помимо моего бара, существуют еще с полдюжины ресторанов той же "специализации". Мотоциклисты любят собираться и возле гостиницы "Пулковская". Не исключено, что все эти трое бывали и там.
- Не исключено, - согласился Самарин, - но то место, откуда возвращался Селенов и возле которого был убит Воронцов, - массажный салон, так сказать, "для очень узкого круга". Немыслимо красивые девочки, немыслимо красивая обстановка и немыслимо высокие цены. По имеющейся у нас информации, его "курирует" некто Сергей Петрович Мухин. Известный в криминальных кругах под кличкой Муха. Не самый крупный, но один из самых жестоких и умных преступных авторитетов города.
- А при чем здесь я?
- А разве не господин Мухин является и вашей "крышей"? - невинно осведомился капитан.
- У меня нет никакой "крыши", - нервно ответил Скрябин, - вы во времени запутались. Сейчас не конец восьмидесятых и не начало девяностых. "Крыши" давно стали историей.
- Да ну? - удивился Самарин. - Какая новость для моей профессии. Хорошо, спрошу по-другому. Вы знакомы с Мухиным?
- Я? Я... Да, кажется, виделись пару раз... Он тоже иногда здесь бывает.
- Ну, не хотите говорить - не надо, - доброжелательно согласился оперативник. - Просто, по имеющимся у нас данным, именно господин Мухин "подарил" вам идею поставить тех девочек у барной стойки. Не спорю: невероятные красавицы - как на подиуме или в кино. Вот только вам эта идея не совсем по душе. Или врут люди?
- Кто вам это рассказал?
- Доброжелатели, - развел руками капитан, - есть еще на свете добрые люди. Но, несмотря на недовольство, сделать вы ничего не можете, а ведь мой приход - шанс для вас. Помогите, подскажите, и, может быть...
- Меня найдут в этом кабинете с простреленной головой, - закончил Скрябин. - Нет уж, увольте. Ничего не знаю, ни о чем не догадываюсь.
- Тогда я продолжу, - не стал спорить оперативник. - Команду девиц подобрала и курирует некая Гелена Александровна Романова. Кстати, любовница Мухина. Девица умная, красивая и напрочь отмороженная. Как выражается современная молодежь: "на всю голову". Любит риск, увлечена парашютным спортом, гонками на мотоциклах, в настоящее время учится водить самолет. Злые языки поговаривают, что хранить верность одному только Мухину она считает дурным тоном. Девушка просто физически не может устоять перед крепкими, смелыми парнями на дорогих мотоциклах. Риск, секс, скорость... Она встречалась с покойными. Так?
- А почему бы вам не спросить у нее самой? - прищурился директор.
- Спросим, - заверил капитан, - просто думали, что раскрытие этого дела будет выгодно не только нам, но и вам. А нераскрытие... Вы здесь проигрываете куда больше. Версий крайне мало. Либо убийство совершили жадные девицы из "команды" Романовой - что маловероятно, - либо персонал вашего бара или же постоянные клиенты - что тоже представляется лично мне маровероятным, хотя и возможным, - либо сама Романова, которая по складу характера вызывает у меня ассоциации с самкой богомола, либо возревновавший Мухин. Две последние версии как нельзя более выгодны для вас. Подумайте над этим... Нет, существуют, конечно, и еще версии, но для этого у нас еще слишком мало информации, да и имеющиеся как-то роднее. Так что?
- Я ничем не могу вам помочь, - так же сухо ответил Скрябин. - Извините. Это не слишком красиво, но... ищите сами.
- Но вы же искренне ненавидите и Мухина, и Романову. Вы создали этот бар... Кстати, почему он так называется?
- "Вечерняя звезда"? Мы начинаем работать с появлением в небе первой вечерней звезды и закрываемся, когда гаснет последняя. Если небо затянуто тучами и звезд не видно - работаем круглосуточно. Мне казалось - это стильно...
- Вы вообще создали очень стильное заведение. Оно пользуется спросом, приносит доход... Зачем вам отдавать огромную часть денег и власти кому-то? Зачем портить имидж бара шлюхами - пусть и высококлассными. Это же криминал, а попади вы в руки "полиции нравов" - спрашивать будут именно с вас, как с владельца заведения... Давайте сделаем так. Вот вам моя визитная карточка, вы все же подумайте над моим предложением и, если что-то вспомните, перезвоните. До свидания. Надеюсь, еще увидимся.
Скрябин молча проводил оперативника глазами, выждал несколько минут, достаточных, чтобы тот успел покинуть бар, и вышел в зал. Подошел к стройной синеглазой блондинке, что-то объяснявшей сидящим у стойки девушкам, неприязненно процедил:
- Доигралась?! По твою душу из милиции приходили.
- Ну, раз к вам, а не ко мне, значит, до моей души им скоро не добраться, - пренебрежительно ответила блондинка, глядя на директора со смесью высокомерия и брезгливости.
- Когда-нибудь ты доиграешься, - мечтательно произнес директор, - он спрашивал о парнях, с которыми ты встречалась. Селенов, Воронцов и еще кто-то... Они мертвы - ты в курсе?
- Да? Жаль, - с полным безразличием пожала плечами блондинка, - прикольные были ребята. Ого! А это что? Такой низкий звук может быть только у трубы "акрапович", или я ни черта не смыслю в мотоциклах... Пойду взгляну. - И вышла, оставив директора в бессильном негодовании.
Скрябин посмотрел ей вслед, обреченно махнул рукой - пропади ты пропадом! - и вернулся к себе в кабинет.
- Высокие отношения, - усмехнулась одна из оставшихся у стойки девиц.
- Что ты хочешь: у них ненависть с первого взгляда, - ответила вторая. - Геля для Олега Сергеевича как бельмо на глазу, вечное напоминание о том, что в этом баре не он главная скрипка... К тому же, как и каждый матерый "голубой", он ненавидит ту конкуренцию, которую ему составляют красивые женщины.
- Скрябин - "голубой"?! - изумилась ее подруга.
- Ах да, ты же у нас недавно, - "вспомнила" девушка. - Да, "голубой". Я даже подозреваю, что все эти мотоциклы - музыка - кожаные куртки всего лишь для того, чтобы быть поближе к таким вот парням - здоровым, крепким, рисковым... Ты знаешь, он был бы совсем неплохой мужик, если б не вся эта история с Мухой и Гелей... Но что делать? Такова се ля ви...
Романова вышла на улицу. Погода была солнечная, и за выносными столиками посетителей было больше, чем в баре, ведь многие из них были на мотоциклах и не хотели оставлять своих "двухколесных друзей" без присмотра. За крайним столиком уже расположился вновь прибывший клиент, высокий широкоплечий мужчина средних лет с красивым, но несколько высокомерным лицом, заставлявшим вспомнить о викингах, скандинавах и прочих "арийцах". Несмотря на солнечную погоду, на нем был темно-синий костюм с защитой и кожаные ботинки на толстой подошве. Одной рукой он придерживал на коленях шлем со знаменитым номером Валентино Росси, а другой принимал от официантки вместительную стопку коньяка.
- Мне абсент, Ниночка, - попросила Романова официантку, без спроса усаживаясь за столик незнакомца и с интересом разглядывая его мотоцикл. - "Ямаха Р-1", доработанная модель, плюс тюнинг. Четырехцилиндровый двигатель с водяным охлаждением, шести ступенчатая коробка передач, чуть более ста восьмидесяти килограмм. Шины разработаны специально для этой модели, колесная база коротка, но все равно при ускорении возникает турбулентность... На третьей передаче?
- У меня рулевой демпфер, - после короткой паузы сообщил мужчина. Ему явно не хотелось разговаривать. Он даже не прикасался к коньяку, дожидаясь, пока незваная соседка оставит его в покое.
- У меня "Стрит Файтер", - сообщила она, словно не замечая настроения собеседника, - переделан из "Сузуки Джиксер". До этого была девятисотая "Хонда", но... "Стрит Файтер" прикольнее.
Незнакомец покосился на Гелю, неопределенно пожал плечами и промолчал.
Она не торопясь выпила принесенный официанткой абсент, посмотрела на стопку в руках мужчины, полюбопытствовала:
- Не боишься ГАИ или... ездишь настолько умеренно, что это помешать не может?
"Умеренно" она произнесла с нескрываемым презрением, но незнакомец не отреагировал на вызов. Медленно втянул в себя коньяк, поставил рюмку на столик, поднялся.
- Я тебя видела здесь... несколько раз, - сказала Геля, - запомнила не только из-за мотоцикла. Каждый раз, когда ты появлялся, погибал кто-то из моих знакомых. Совпадение или ты демон смерти? - Последние слова она протянула с насмешливым пафосом.
Мужчина пристально посмотрел на нее и сел обратно за столик.
- "Стрит Файтер"? - переспросил он. - Агрессивно, стильно, но... Для трюков и городской езды. Экстремальной городской езды, - поправился незнакомец. - Наверняка точеные мосты, убран пластик и поставлен кроссовый руль?
- "Рентал", - подтвердила Геля.
- Снобизм, - с тем же невозмутимым выражением лица заявил он, - причем - массовый снобизм. Я бы даже сказал - распространенный. Как у байкеров.
- У кого-то может быть. А мне - по душе, - девушка явно обиделась. - С этим надо жить. Это в душе, в голове. А не так, как у тебя: для красоты и с... коньячком.
- Для красоты? - задумчиво переспросил незнакомец. - Почему бы и нет? Только это тоже в голове. Что же до женщин... Они хороши на заднем сиденье.
- Особенно Ширли Малдоней и Анжелла Савое, - язвительно ответила Геля. - Что же до снобизма и массовости... У тебя на шлеме номер Валентино Росси, который уже полгорода носит. Только не говори, что он твой кумир, а то меня окончательно стошнит от штампов.
- Можешь не верить, но этот шлем действительно принадлежал Росси, - прищурился он, - а мой кумир Колин Эдварде. Шлем - что-то вроде амулета. Росси подарил его моему другу, когда у того, скажем так, был хороший день. А друг подарил его мне... примерно в такой же день. В нем я обычно побеждаю.
- Да? - усмехнулась девушка. - Хочешь пари?
- Зачем?
- Даже не "какое", а "зачем"? - В ее голосе послышалось презрение. - Просто так. Потому что это тоже должно быть в душе. И в характере. Говоришь, мой железный мальчик - снобизм? Я тебя на нем сделаю...
- Это невозможно физически, - поморщился он. - Ты знаешь это не хуже меня.
- Если б была не уверена - не предлагала бы. Просто нужно немного уравновесить шансы. Усложнив их. Кто быстрее через весь город по заранее обговоренному маршруту - и любую ставку. Все, что пожелаешь.
- А что хочешь ты?
- Уже прицениваешься и торгуешься?
- Хорошо. Идет, - он протянул руку, и она вложила в нее свою ладонь. - Где и когда?
- Завтра ночью, - сказала Геля, - а маршрут... Сейчас подумаем... Ниночка, - она окликнула официантку, - принеси нам карту города... И еще рюмку абсента...
Проехав едва треть намеченной трассы, парень понял, как его обманули. Маршрут, выбранный девушкой, то и дело проходил через ремонтируемые участки дороги, а добрая половина пути пролегала через улицы и проспекты, которые даже в ночное время были наполнены автотранспортом. Его мотоцикл был способен выжимать до трехсот километров в час, тогда как ее на прямых трассах брал вдвое меньше. Но кто говорил о прямых трассах? Мошенница неплохо знала город и выжала из этого знания все. Выбрав маршрут, она ставила их почти в одинаковые условия. Это была чудесная гонка! Зеленый свет, красный - кто смотрит на это?! Куда делись иномарки, громыхающие в поисках мятого рубля "Жигули", гаишники, не успевающие даже среагировать на пролетающие мимо "болиды", пьяные завсегдатаи ночных кабаков... Скорость, риск, азарт... И все же он почти догнал ее. Догнал, несмотря на все хитрости и сноровку, с которой девушка управляла мотоциклом. Догнал, если бы не последнее препятствие, о котором он забыл, хотя должен был бы помнить. Должен, как и любой человек, родившийся и выросший в Петербурге... Она рассчитала не только маршрут, но и время. Рассчитала до мелочей, до микросекунд, как и любой настоящий гонщик. Рабочие, постовые и случайные зеваки брызнули в стороны, когда она взлетала на медленно поднимающийся мост. Последние метры уже нельзя было назвать даже скоростью, это был полет. И она взлетела, на несколько мгновений зависнув в воздухе... потом мотоцикл подбросило от удара о землю, руль едва не вывернулся из рук, удерживающих его с неженской силой, но все же поддался, и наездница, не оборачиваясь, унеслась в ночь. Он наконец закончил долгое торможение (хотя долгим оно казалось только ему), которое начал, когда понял, что не успевает за этой полубезумной чертовкой, нащупал дрожащей ногой опору, снял шлем и устало улыбнулся разъяренному сержанту, спешащему к нему в сопровождении двух постовых:
- Не торопитесь, не убегу... Предъявить документы - это максимум, на что я сейчас способен... Нет, но вы видели?! Какова, а?!
Поставив мотоцикл в гараж, Геля возвращалась домой пешком. Накрапывал легкий дождь, и небо было затянуто тучами. Вспомнив, что сегодня бар будет работать круглосуточно, она на секунду подумала о возможности вернуться, но тут же отбросила эту мысль - гонка вымотала и ее. Спустилась в подземный переход, чертыхаясь по адресу нерадивых работяг, до сих пор не сменивших перегоревшие лампочки, но тут же снова улыбнулась, вспоминая сегодняшнюю выходку. Гулкое эхо перекатывало отзвук шагов по пустому бетонному тоннелю. Геля с удивлением посмотрела на толстые каучуковые подошвы своих ботинок. Остановилась, шаги смолкли... Секундой спустя она быстро оглянулась. Полумрак тоннеля смотрел на нее. Молча, угрожающе. В голове пронеслись кадры из фильма с Моникой Белуччи - такой же темный тоннель, боль, страх... Геля осторожно отступила на шаг, потом еще на один, и еще... перевела дыхание и направилась к выходу. За спиной эхо услужливо перекатывало: "пом-пом-пом"... Не попадая в такт ее шагам. Она взвизгнула и побежала. Выскочив из перехода, обернулась. Сумрак колыхался над уходящими вниз ступенями, но эхо неумолимо повторяло: "пом-пом-пом", нарастая неотвратимо и зловеще. Девушка бросилась к двери своего подъезда, торопливо нажимая мокрыми от дождя пальцами кнопки кодового замка, проскользнула внутрь, с грохотом захлопнув дверь, привалилась к ней спиной, обессиленная, и замерла от легкого, едва ощутимого толчка с той стороны - кто-то пробовал открыть дверь. Геля стояла окаменев, с мистическим ужасом прислушиваясь к дыханию за дверью, и боялась дышать сама. Потом послышались легкие удаляющиеся шаги и все стихло, но девушка еще долго не могла сдвинуться с места, скованная таким страхом, которого она еще не испытывала...
Следующим вечером парень сам подошел к ней в баре "Вечерняя звезда".
- Жульничество... Хотя и красивое, - заявил он, усаживаясь за ее столик. - А если трассу выберу я?
- Второй раз уже не так интересно, - ответила Геля, глядя на незнакомца задумчиво и устало. - Это же не тренировки, не установление рекорда трассы... Кстати, где вы тренируетесь?
- За городом, - сухо сообщил он, разом теряя игривый тон.
- Странно. Я бывала в разных местах. Вас не видела. Да и мотоцикл... Так или иначе, я бы обратила на него внимание. Хотя бы в городе...
- Я редко бываю в городе, - ответил он, - работа связана с разъездами по стране, да и хобби у меня не только мотоциклы.
- Значит, это не настоящее хобби... Как вас зовут?
- Максим. А вас, насколько я знаю, Гелена?
- Можно просто - Геля. Что ж, может быть, это и было, скажем так, заготовкой, но ощущение от этого не померкло, не так ли?
- Любите риск?
- Риск, скорость, адреналин, красивые вещи... Жить люблю. По-настоящему жить. Наверное, я родилась не в свое время. Мне бы туда, где амазонки, или в Древнюю Грецию.
- Вряд ли бы вам там понравилось, - вздохнул он, - разумеется, если не вырасти там, а взять и перебросить прямо туда. Там ведь другой риск. Другой уклад жизни.
- А вы в какое время хотели бы жить?
- Всегда. От начала времен и до... Интересно посмотреть, как все развивается, меняется и чем все кончится.
- Наскучило бы.
- Не знаю. В мире столько всего, что можно изучать бесконечно... Почему вы скучаете сегодня? Или риск для вас - как наркотик: время от времени, для поддержания тонуса? Вы же говорили: это стиль жизни?
- Хотите что-то предложить?
- Да, я долго думал, чем вас удивить.
- Или напугать? - пристально взглянула она на него.
Максим не отвел глаз, соглашаясь легко и честно:
- Или напугать... Мне кажется, вас развлечет то, что я задумал.
Она задумалась, рассматривая лицо сидящего перед ней мужчины, его руки, плечи. Тряхнула гривой белокурых волос, поднялась:
- Хорошо. Я согласна. Едем сейчас?
Он посмотрел на часы, на нее, кивнул:
- Можно и сейчас, только... У вас есть одежда потемнее? Чтоб не так бросалась в глаза? Тогда стоит сначала переодеться...
Геля исполнила его просьбу. Почти. Черный, длинный и явно очень дорогой плащ из тонкой легкой кожи был надет на голое тело. Если, конечно, не считать черных кожаных шортиков и красного топика, больше демонстрирующего, нежели скрывающего. Позволив вдоволь на себя насмотреться, она застегнула плащ на верхние пуговицы и уселась на мотоцикл за его спиной.
- Я готова. Куда едем?
- Увидишь.
- Звучит как угроза...
То, что она недалека от истины, Геля поняла, увидев особняк, возле которого Максим остановил мотоцикл.
Старинный, еще дореволюционной постройки, он был одним из немногих, сохранившихся в самом центре Петербурга. Небольшой парк окружала массивная решетка с установленными по периметру камерами наружного наблюдения. А вот света не было ни в огромных аркоподобных окнах, ни в кованных явно на заказ уличных фонарях.