Бет улыбнулась.
Он коснулся ее век кончиками пальцев, легко, словно перышком. Бет блаженно закрыла глаза, уткнувшись лицом в его ладонь, но через мгновение вдруг встрепенулась.
- Это ты сделал сейчас "козу"?
Джек улыбнулся, и она попросила:
- Сделай это еще раз.
Он снова потянулся к ней, и глаза Бет наполнились слезами.
- Мы с ним часто так играли. Он хоть и был стеснительный, зато с потрясающим чувством юмора, просто невероятным. Господи, в этом есть что-то неправильное. - Она смущенно посмотрела на него. - Что еще у тебя припасено?
Джек склонился к ней и легонько укусил за нос - Бет поморщилась. Она погладила его щеку - Джек ответил тем же. Бет зажала его нос между пальцами и покрутила.
Страсть проявляется по-разному, подумал он. Может быть, скорбь все-таки лучше, чем смех. Он потянулся к Бет, и дождь забарабанил по крыше с новой силой. Стекла в каменных оконцах задребезжали.
- Знаешь, чего я хочу? - спросил он, растягивая гласные на манер уроженца Бруклина.
Бет взяла его руку и провела ею по своему телу - по упругой груди, выпуклым бедрам, животу. Блеснула молния, и она улыбнулась:
- Наверное, знаю.
Его пальцы скользнули под тонкую ткань и ощутили тепло ее тела. Деревья за окнами тряслись словно в эпилептическом припадке под порывами ветра, и где-то по соседству хлопала незапертая дверь. Бет, прикусив губу, испуганно посмотрела на него. Джек наклонился было поцеловать ее, как вдруг раздался страшный грохот. На крыше будто разорвался снаряд.
Сверху полетели дранка, мох, грязь, обломки дерева и хлынула вода. Посыпавшиеся сосульки, образуя сияющий круг, точно зависли на мгновение в воздухе, отражая уличный свет и отблески молний. Что-то темное, похожее на птицу упало и разлетелось вдребезги на полу - весь церковный свод рушился на головы Джека и Бет.
Инстинктивно они закрыли головы руками - над ними распахнулось ночное небо, откуда летели обломки черепицы. Оба вскочили и заспешили прочь, скользя на градинах. Ледышка размером с кулак Джека грохнулась на пол. Бет подобрала коробку с фотографиями и побежала в исповедальню. Джек передвинул стол в угол, в сторону от воды. Град не утихал - осколки льда жалили кожу. Бет то ли смеялась, то ли плакала - сквозь шум не разобрать.
Они спасли то, что смогли, и отправились в ванную. Джек зажег свечи, Бет наполнила ванну теплой водой, и они забрались туда вместе, с наслаждением ощущая, как жар проникает в их тела.
Сверху в ванну падали капли, по поверхности воды разбегались круги. Старая громадная ванна на ножках в форме звериных лап казалась совершенно неуместной в церкви. Град сменился дождем, и снаружи стало тихо - только ровный шум льющейся с крыши воды. Джек ногой дотянулся до крана.
Бет погрузила руки в воду, образовав два крошечных водоворота.
- Как ты думаешь, Бог на нас не злится?
- Ты имеешь в виду за то, что мы оскверняем его дом?
- Ну да. Я двенадцать лет посещала эту церковь. И теперь немножко странно слоняться здесь без всякого дела.
- Но ведь нам она досталась уже секуляризованной, если я не ошибаюсь?
- Может быть. Это не имеет значения.
- Этот тип, что был на похоронах… он епископ?
Бет уставилась на свои сморщенные от воды пальцы.
- Он как-то приходил к нам ужинать, и я помню, как они с папой спорили.
- Похоже, Фрэнк вообще был не прочь поспорить, - заметил Джек. - И что он говорил? Что эта церковь предназначалась для служения мирским делам?
- Полагаю, это не совсем то, что он имел в виду…
- Что его действия справедливы, правильны и не могут оскорбить Господа всемогущего?
Бет улыбнулась и, подавшись к нему, опустила голову на плечо. Ее грудь вздымалась из воды, покрытая мыльной пеной, ноги покоились на краю ванны. Его напрягшаяся плоть уперлась ей в спину, и Бет заерзала, устраиваясь поудобнее в переплетении его рук и ног.
Вода успокаивала их - казалось, это самое безопасное место. Каждый раз, вспоминая о церкви, Джек видел расколотый камень и расщепленное дерево, груду обломков на полу, и ему хотелось подумать о чем-нибудь еще.
Он слегка плеснул водой ей на грудь.
- Или ты думаешь, что Фрэнк на нас злится?
- Хочешь поговорить о нем?
- Я не против.
Вода достигла краев ванны. Джек принялся нащупывать затычку, и вода хлынула на пол. Бет выпрямилась и сказала через плечо:
- Я никогда не говорила ему, что утратила веру, просто по воскресеньям частенько бывала занята. Он ни о чем не спрашивал, но, наверное, все понимал.
- Или же не успел спросить.
- Быть может, - произнесла она. - Я, конечно, не рассказывала ему, что хожу на рок-концерты, курю и встречаюсь с парнями, которые мне не очень-то нравились, но папа, наверное, и об этом тоже знал. Он всегда был намного умнее меня.
- Когда тебе было пятнадцать?
- Особенно тогда. А может быть, и не знал; возможно, ему самому было что скрывать. Он не вернул церковь прихожанам, а подарил мне. Я кое-что скрывала от него, но думала, что все остальное у нас общее. Мне и в голову не приходило, что у него свои тайны.
Джек пожал плечами:
- Я никогда не понимал своих родителей. Думал, что пойму, когда они умрут, что на похоронах меня озарит. Ну или на следующий день после похорон. Но понадобились годы.
- А что ты хотел понять?
- Многое. Что они думали друг о друге, как дошли до развода, были ли по-настоящему счастливы.
- Может быть, всего лишь нужно время.
Она подтянула колени к груди и прижалась к ним щекой, устремив взор в темноту. Дождь прекратился, в воздухе повеяло прохладой, дышать стало легко и свободно. Джек стер с ее спины пузырьки пены и провел пальцем по открывшейся татуировке.
- Возможно, это была русалка.
- Что?
- Вот это. - Он принялся пальцем чертить у нее на спине развевающиеся волосы, грудь и рыбий хвост. - Или якорь, или маяк. Вот так. - И он изобразил поперек позвоночника луч маяка.
Бет взглянула через плечо:
- С чего ты взял?
- Не знаю.
- Может быть, здесь должно быть слово "Джек"? Что, если я все знала наперед?
- Тогда почему же ты не позволила закончить татуировку?
- Том бы меня убил.
Джек брызнул ей водой в лицо. Бет рассмеялась.
- И Гарри бы это тоже не понравилось.
- Ну да.
Он провел рукой по ее боку, Бет откинулась назад, зажимая его член ягодицами, расслабилась, как бы прислушиваясь к своему телу, а потом приподнялась, ухватилась за край ванны и встала на колени.
Джек усмехнулся:
- Что ты делаешь?
- Держись.
Нежно обхватив член рукой, она направила его в себя и принялась двигаться - влево, вправо, резко вниз… Вода хлынула через край. Джек обхватил ее бедра, подстраиваясь под заданный ритм. Бет медленно выдохнула, и в следующий миг ее тело содрогнулось. Через мгновение ощутил приближение кульминации и Джек. Закрыв глаза, он пробормотал себе под нос: "После дождичка в четверг… в четверг". Потом они двигались в медленном ритме, даже без всякого ритма, и смеялись, словно рассказывали анекдоты, пока Джек не почувствовал, как ее мускулы напряглись, а комната как будто наполнилась морскими богами и богинями. Бет издала странный звук - что-то среднее между хохотом и стоном, возможно, пополам со слезами, - и не поворачивалась к нему, пока не успокоилась. Джек представлял себе, как на ее лице воцаряется всеобъемлющая печаль, которая неизменно его удивляла.
ГЛАВА 2
При дневном свете церковь выглядела еще хуже: алтарь оказался заваленным обломками камня и дерева: через пролом в крыше проглядывало небо; от кое-как расставленной мебели, коробок вдоль стен и в проходах и пола поднимался пар.
Бет в растерянности созерцала беспорядок.
- Джек, ты только посмотри.
- Вижу. Уборка еще не закончена?
Она вытаращила глаза.
- Но сейчас уже куда лучше, чем было.
На улице повсюду валялись ветки и упавшие деревья; у машин повыбивало стекла; досталось и витринам. Соседи в пижамах бродили по своим изуродованным садикам и сокрушенно разводили руками. На всем пространстве между Сиднеем и побережьем виднелись следы разрушений.
Приехавшая бригада спасателей огородила улицу синими пластиковыми щитами, после чего взялась за церковную кровлю. Длины лестниц не хватало, и пришлось их соединять попарно, чтобы добраться до верха.
Вытерев вспотевший лоб, бригадир чуть было не чертыхнулся, но, вспомнив, где находится, спросил:
- Вы что, тут живете?
Бет кивнула:
- Только что переехали.
- Электричество дадут через пару часов. Надеюсь, вы застраховались?
- Это церковь. На все воля Божья.
Удивленно вскинув бровь, спасатель лишь пожал плечами. По светлеющему небу плыли облака - во второй половине дня синоптики вновь обещали дождь.
Сквозь брезент в церковь лился синий свет, разноцветные блики отбрасывали витражи. Рухнувший в алтарь здоровенный кусок кровли пробил в половицах дыру глубиной в фут, и можно было разглядеть старый настил, на котором поблескивало что-то, когда через облака пробивалось солнце.
- Ничего страшного, - успокаивала себя Бет, снимая афиши, которыми были накрыты компьютер и телевизор.
Японские комиксы, полные живописных анатомических подробностей, и эротическая история Гуттенберга утратили цвет и расползались в руках. Сохранились лишь те, что были заламинированы.
- Их нужно посушить феном, только и всего. С барахлом в коробках все должно быть в порядке - хорошо, что мы не успели их разобрать.
Наверное, она унаследовала прагматизм от Фрэнка, который всегда давал дельные советы, например, как можно использовать медную проволоку или газетные вырезки. Он научил ее вязать морские узлы, разбираться в спорте и обходиться без отца. Бет попыталась было открыть разбухшую книгу, но, взглянув на обложку, поморщилась и отбросила в сторону.
Джек зашел в разрушенный алтарь.
Под ногами гулко звучала пустота - искаженное эхо; свет отражался в латунном кольце, вбитом в старые половицы. Джек встал на колени и выгреб мусор из щели между досками, поразившись ее правильной форме. Сдвинув камень, он обнаружил прямоугольное углубление, а в нем - потускневшее кольцо. Это явно был люк.
- Посмотри.
Бет оторвалась от груды книг.
- Что это?
Джек взялся за кольцо и несколько раз топнул. Судя по звуку, под крышкой была пустота.
- Ты не знаешь, что там?
Она покачала головой и с сомнением спросила:
- Ты хочешь его открыть?
Он жестом предложил ей взяться за кольцо:
- Можешь сделать это сама.
Бет в испуге отшатнулась.
- Мне кажется, это не очень хорошая идея.
- Из-за Фрэнка?
Бет кивнула, и на секунду ему показалось, что под маской спокойствия он увидел истинные чувства, обуревавшие ее: горе, растерянность и усталость. На мгновение она сделалась совсем крошечной в такой огромной церкви.
Совладав с минутной слабостью, она неуверенно сказала:
- Хорошо… Давай откроем.
- Вовсе не обязательно…
- Ну же.
Джек понял, что она действительно этого хочет, и, потянув за кольцо, открыл люк. Крышка оказалась тяжелее, чем он предполагал. В нос ударил запах подземелья, и Джек невольно отшатнулся. На лице промелькнула гримаса ужаса.
- О Боже… Ну и вонь.
- Всего лишь застоявшийся воздух. Наверное.
Бет с сомнением покачала головой:
- Надеюсь, ты прав…
Под крышкой люка обнаружились крутые каменные ступеньки, резко уходившие вниз и исчезавшие во мраке. Джеку на миг показалось, что темнота обитаема, что она не пустует. Судя по всему, то же почувствовала и Бет. Как завороженные они смотрели вниз, в темноту.
- У нас есть фонарь? - спросил наконец Джек.
- Я принесу свечу.
Пламя свечи подрагивало, отбрасывая угловатые тени, когда они спускались вниз. Стараясь не упасть, они опирались о стены, шероховатые и сухие. Десять ступенек… двенадцать… Джек кашлянул, и ему ответило эхо. Он поднял свечу, пламя заметалось и начало угасать - они определенно находились в склепе.
- Джек…
Он успокаивающе сжал ее пальцы - они были ледяными.
Вырубленный в скале и облицованный тем же камнем, что и церковь, склеп представлял собой помещение примерно десяти футов длиной, чуть меньше шириной. Потолок едва не касался головы Джека. Следы резца при неровном свете то сливались, то вновь расходились. В двух стенах виднелись ниши, куда вполне мог улечься человек. То ли от холода, то ли от шорохов, которые, казалось, исходили от камней, Бет охватила дрожь.
У Джека было ощущение, что свеча вот-вот выхватит из темноты нечто ужасное. Но ни скелетов, ни костей не оказалось - ничего, кроме висевшей в воздухе пыли. Будто не веря своим глазам, Джек продолжал поиски: проводил пальцами по шершавой поверхности стен, обследовал ниши, подносил свечу к каждому углу. Он не мог отделаться от ощущения, что они упустили нечто важное, какую-то значимую деталь, возможно, подсказку…
Наверху вдруг тяжело захлопнулась входная дверь, и хотя весь склеп содрогнулся, звук этот донесся будто издалека. Послышались шаги, и на мгновение Джеку почудилось, что они попались в хитроумно расставленную ловушку, что все это: град, ветер, дождь - чей-то злой умысел. На самом же деле в церковь всего лишь вошла Джуди.
- Господи, что тут стряслось?
Они переглянулись в неверном свете мерцающей свечи. Джек уже хотел было жестом призвать Бет к молчанию - они могли бы спрятаться здесь и переждать, - но она все поняла по его взгляду и улыбнулась. Склеп вдруг стал уютным местом, где нет никаких тайн, и им не хотелось его покидать.
Джуди выросла не в самом благополучном районе и вырвалась оттуда лишь благодаря упорному труду и учебе. Она никогда не рассказывала об улице своего детства и сердилась, когда Бет говорила "чё" и "скоко". Джуди всегда элегантно одевалась и тщательно следила за собой, но было в ее облике что-то искусственное. Джеку казалось, что эта женщина чувствует себя не в своей тарелке. Как будто она не могла решить, что такое Фрэнк - больше или меньше, чем она заслуживает. Джек не мог понять, что вообще связывало этих столь разных людей.
- Я знала, что случится нечто подобное! Фрэнк со своими идеями…
Бет поцеловала ее.
- От бури пострадали не только мы.
Джуди обошла руины алтаря и, нахмурившись, посмотрела вверх.
- Вряд ли дело лишь в буре.
Джек подумал, что Джуди, наверное, очень давно не посещала церковь - так неуверенно шла она, будто боялась оступиться или ненароком что-нибудь задеть.
- Когда мы сюда перебрались, все было в порядке, - сказала Бет.
Джуди слегка удивилась:
- Ее что, отремонтировали?
- А он тебе не говорил?
Она покачала головой.
- Фрэнк, наверное, едва успел закончить все работы.
Бет взглянула на Джека, словно ждала ответа, можно ли задать матери несколько вопросов.
- Он каждый день сюда ходил?
- По крайней мере так он говорил. Уходил поутру и возвращался вечером. Я спрашивала, как дела, и он отвечал, что работа движется.
- Ты никогда не была здесь?
Джуди присела на скамью и принялась разглядывать груду черепицы и досок на месте алтаря. Казалось, ей хочется закурить, хотя Джек никогда не видел ее с сигаретой.
- Мы здесь венчались. Это было первое, что Фрэнк сделал сразу после его рукоположения. Народу было мало - все сидели по домам и пекли пироги для распродажи. Но это было так красиво - живописная церковь и сам Фрэнк в роли священника. Именно этим он всегда хотел заниматься.
- А тебя не удивляло, что ремонт длился десять лет?
Джуди рассматривала витраж, потускневший от пыли и дождя, - открытая Библия в лучах света.
- Работы было много, здесь все пришло в упадок. А вдвоем много ли сделаешь.
- Кто же был второй?
- Друг Фрэнка О’Рурк. Вполне приличный человек. Между прочим, каменщик. Католик. Наверное, вам бы стоило позвать его сюда.
- Да. Мы так и сделаем.
Джуди погасила невидимую сигарету и покатала незримый окурок между пальцами.
- Не знаю, увижу ли я когда-нибудь эту церковь законченной. Такой, как раньше.
- Это обязательно произойдет, и очень скоро.
- Твой отец тоже всегда так говорил.
Бет пристально взглянула на мать:
- Почему бы тебе не пожить здесь?
Джуди огляделась.
- Где?
- Мы можем спать в ванной. Она огромная.
- Не говори глупостей. Со мной все в порядке.
- Ты уверена?
Джуди кивнула и, в свою очередь, поинтересовалась:
- А вы? У вас все хорошо?
В ответ они дружно закивали - вряд ли она ожидала от них большего.
После смерти близкого человека порой совершаешь странные и труднообъяснимые поступки, которые тебе кажутся очень важными. Отец Джека после развода с его матерью и своего увлечения буддизмом совсем перестал ходить на рыбалку, но однажды привел сына на длинный скрипучий причал, покрытый морской солью и птичьим пометом, и они просидели там весь вечер, наблюдая за приливом. Он почти ничего не говорил - просто хотел провести время с самым близким человеком, своим двенадцатилетним сыном. Это было только однажды, но какая-то сила заставила самого Джека через несколько часов после похорон отца отправиться на причал. Он не знал зачем, просто чувствовал, что должен. Рыбаки неподалеку как раз вытащили крупную рыбину; Джек какое-то время наблюдал, как она бьется о доски, а потом нагнулся и бросил ее в воду. Один из рыбаков, в фетровой шляпе, подошел к нему и поинтересовался, какого хрена, но второй, разглядев траурный костюм и покрасневшие глаза Джека, решительным жестом остановил приятеля. Ему было уже известно то, что теперь открылось и Джеку, - насчет необъяснимых поступков.
Электричество дали лишь в конце дня. Бет выбрала одну из старых кассет, Джек натянул экран и установил проектор. События безмятежных семидесятых. Фрэнк, с каштановыми волосами и бакенбардами, казался сверхъестественно энергичным. Джуди, похожая на Фарру Фосетт, вполголоса учила четырехлетнюю дочь выговаривать "р". Много воды - пляж, бассейн на заднем дворе, садовый шланг. Бет, с густыми светлыми волосами и смуглой кожей, казалась перевертышем самой себя нынешней - той, что сидела сейчас на церковной скамье и восхищенно наблюдала, как заходит солнце. От этой пленки веяло стариной - увядшие цвета, царапины, пятна…
Бет повернулась к Джеку:
- Смотри, это мы. Все именно так, как я помню.
- Великолепно.
- Да. Просто идеально. Каждый раз, когда я смотрела чужое домашнее видео, мне казалось, что это наша семья и сейчас нас покажут.
- У тебя было классическое детство.
Все они отдыхали на пляже, строили замки и зарывали друг друга в песок. Волны одна за другой набегали на береги откатывались. Джек не мог определить, что это за пляж, - задний фон был виден нечетко.