Сёкей спрыгнул и побежал. Теперь запели все доски. Самурай-охранник стоял на коленях, из-под его пальцев струилась кровь. Сёкей обежал вокруг него и вновь услышал его крики. Юноша не оглянулся, потому что Татсуно был уже на гауптвахте. К тому времени когда Сёкей добежал туда, то есть спустя всего несколько секунд, Татсуно поднялся на оконный выступ и встал там на колени.
- Забирайся, - приказал он.
Сёкей подался назад:
- Но мы слишком высоко над…
Он не закончил, потому что Татсуно схватил Сёкея за кимоно и поднял его так легко, как будто тот был ребенком. Одним плавным движением он выбросил Сёкея из окна. На какое-то мгновение Сёкей был парализован. Он несся вниз к зияющей черноте, которая, казалось, не имела дна. Затем он видел под собой луну и понял, что перед ним отражение в воде. Он вот-вот упадет в ров.
Странная мысль пришла ему в голову. Вновь появилось ощущение, испытанное им в деревне. Еще раз он вступал в лунный свет.
Падение сопровождал всплеск, тело ушло под воду. Изо всех сил Сёкей пытался всплыть. И в очередной раз свет луны вел его. Только потом, после того как он на вдохе набрал полные легкие воздуха, почувствовал запах мусора и сточных вод, поступавших из замка. Рядом послышался всплеск. Это был Татсуно, который убеждал Сёкея плыть в другую сторону. В вышине раздавались крики - теперь на нескольких гауптвахтах. Что-то с пчелиным жужжанием пролетело над головой Сёкея, затем еще. Во второй раз он увидел, как этот предмет прошел через поверхность воды: стрела.
Сёкей и не знал, что умеет плавать так быстро. Он достиг противоположной стороны рва, сделав всего несколько энергичных гребков. Грязный берег был скользким, но Татсуно поднялся на него раньше своего спутника. Сёкей схватил его за протянутую руку.
Когда с помощью Татсуно он ступил на твердую землю, то услышал, как застонал его спаситель. Оглянувшись, Сёкей увидел, что из плеча Татсуно торчит стрела. Татсуно проигнорировал это, подгоняя юношу вперед.
- Беги, пока ворота не закрылись, - сказал он.
Сёкей не нуждался в дальнейших указаниях. Он без раздумий кинулся вперед к воротам. Прямо перед собой он видел луну. Позади него слышались шаги. Юноша надеялся, что это был Татсуно, но не смел оглянуться. Со стены над воротами Сёкея достиг крик, там мелькнула вспышка фонаря. Чудом спасенный услышал перемалывающий шум - грохот деревянных механизмов. Ворота закрывались. Он заставил себя бежать быстрее, мчаться вперед так, что вот-вот рухнет без сил. Открытое пространство между воротами и землей сжималось с каждым новым шагом, который он совершал. В самый последний момент юноша прыгнул в стремительно сужающуюся щель, перекатившись под падающими воротами.
Хотелось остановиться, тело больше не могло жить без воздуха. Но Татсуно схватил Сёкея и толкнул вперед.
- Еще совсем немного вперед, - сказал он. - У меня есть лошади.
16. История ниндзя
К тому моменту, когда Сёкей и Татсуно оседлали лошадей, они услышали грохот механизма - повторно открывались ворота замка. Люди господина Инабы готовились преследовать беглого заключенного и его сообщника. Татсуно гнал впереди по узким проходам города. Цокот копыт лошадей казался особенно громким на фоне безмолвия спящих домов и лавочек. Сёкей подумал о ночных патрулях, которые так же, как и в Эдо, реагируют на любое движение после наступления сумерек.
Беглецы услышали топот стремительно приближающихся лошадей. Татсуно осадил своего скакуна и соскользнул на землю. Стрела все еще плотно сидела в его плече, как заметил Сёкей. Ее наконечник проходил через плоть насквозь, из раны текла кровь. Это, верно, убавляло силы смельчака.
- Веди лошадь туда, - сказал Татсуно.
Он жестом указал в направлении темной дорожки между двумя лавочками. Это было хорошее потайное место, Сёкей никогда бы сам не обратил на него внимания. Юноша спешился и повел лошадь в узкий проход. Татсуно хлопнул свою лошадь по крупу и бросил поводья ей на спину. Испуганное животное убежало, затем Татсуно вошел в переулок.
- Люди Инабы будут следовать за ней, - сказал он.
Они повели вторую лошадь глубже в тень. Сёкей был уверен, что никто не может увидеть их из прохода. Татсуно пошатнулся и, падая, налетел на Сёкея, который поймал и удержал его.
- Ты серьезно ранен, - сказал Сёкей. Он подумал о лекаре Генко, который, к сожалению, был на расстоянии по крайней мере дня пути отсюда. Татсуно медленно осел на землю. Сёкей слышал его тяжелое дыхание и с ужасом осознал, что этот человек может умереть.
- Спасибо за то, что спас меня, - поблагодарил Сёкей. Он не посмел добавить: "Я хотел поблагодарить тебя прежде, чем это может стать слишком поздно".
Татсуно издал хрипящий звук. Было не понятно, смеялся он или готовился умирать.
- Ни один из нас все же не в полной безопасности, - сказал Татсуно. - Слушай!
Оба замолкли, потому что мимо их потайного места проехал отряд самураев. Сёкей поглаживал лошадь, пробуя успокоить ее.
- Когда они отыщут другую лошадь, то вернутся, - произнес Татсуно. - Мы должны сменить укрытие.
- Тебе не хватит сил, - сказал Сёкей. - Мы должны найти лекаря.
- У меня есть мое собственное лекарство, - ответил Татсуно, - подойди сюда и помоги мне.
- Что я должен сделать?
- Схвати конец стрелы и отломи его.
- Отломить его?
- Да. Я не смогу вынуть стрелу, если наконечник останется на ней.
Сёкей глубоко вздохнул.
- Хорошо, - отозвался он.
До чего он был неуклюж! Ему требовалось обхватить оба конца стрелы, и каждый раз она двигалась в ране, что только усиливало кровотечение из плеча Татсуно. Древко стрелы оказалось очень крепким. Сёкей почувствовал, как наконечник вонзился ему в руку, когда он напрягся, чтобы отломить его. Юноша представил, как это должно травмировать Татсуно, но ниндзя не издал ни единого звука. Наконец с легким щелкающим звуком стрела треснула. Татсуно немедленно ухватил древко с другого конца и потянул его из плеча. При этом он не вскрикнул и даже не заворчал. Сёкей был поражен его самообладанием. Все же силы оставляли его, Татсуно исчерпал себя.
- В моем поясе, - сказал он, - находится мешочек с заживляющими травами, достань его.
Сёкей все выполнил. В кожаном мешочке он нашел душистый мох, которым были обложены высушенные листья и семена.
- Помести часть этого с обеих сторон раны, - велел Татсуно.
Сёкей был удивлен, увидев, как сырой мох цепляется за плечо Татсуно, будто врастает в кору дерева. Татсуно запахнул кимоно и завязал пояс. Он попробовал встать, но не смог.
- Тебе надо отдохнуть, я разбужу тебя, если услышу приближающихся самураев.
Татсуно кивнул.
Но случилось как раз наоборот - Татсуно разбудил Сёкея, который был не в состоянии открыть глаза. Для начала Сёкей присел. Потом он задремал, и ему приснилось, что самурай, лошадь которого они взяли, вбегает в переулок с обнаженными мечами. Когда Сёкей собрался закричать, Татсуно закрыл ему рот. Юноша проснулся, замигал и посмотрел на Татсуно.
- Как ты определил, что я заснул? - спросил Сёкей.
Татсуно улыбнулся.
- Твое лицо сказало мне, - произнес он. - Ты еще не владеешь тайной сокрытия своих истинных чувств.
Сёкей уставился на него. Татсуно, казалось, шел на поправку. Он выглядел посвежевшим.
- Ты сейчас выглядишь намного лучше, - сказал Сёкей. - Как твое плечо?
- Я не обращаю внимания на него, - ответил Татсуно. - А ты был весьма полезен. Мне было бы трудно сломать древко.
- Это я виноват в том, что тебя подстрелили, - сказал Сёкей.
- Нисколько, - возразил Татсуно. - Каждый делает свой собственный выбор. Если я был настолько глуп, что попробовал спасти тебя от господина Инабы, то я должен и принять все последствия этого.
- Господин Инаба! - воскликнул Сёкей. - Я забыл. Господин Инаба намеревается послать самураев, чтобы уничтожить лекаря Генко и тех крестьян. Мы должны предупредить их!
Татсуно потряс головой.
- Если господин Инаба осуществил свое намерение, то мы не сможем их спасти.
- Но… если они узнают, что приближаются люди господина Инабы, то смогут спрятаться или убежать.
- Убежать? Куда? Большинство из них ни разу в жизни не покидали своей деревни. Как они жили бы? Что делали бы их семьи?
- Даже так… - начал Сёкей, но Татсуно прервал его.
- Довольно. Теперь нам пора идти. На улицах уже появились люди. Лавки открываются. Мы должны потеряться в толпе.
Они нашли в переулке несколько пустых мешков и бросили их на круп лошади. Татсуно развязал пучок волос, который служил знаком самурая, и взял один мешок, скрывая им знаки отличия Инабы на его косодэ. Два трофейных меча он спрятал под одеждой. Для случайного зрителя Татсуно и Сёкей могли бы сойти за крестьян, отправляющихся по домам после продажи своих товаров в городе.
Дважды они повстречали самураев, которые тщательно рассматривали прохожих. Сёкей едва не застыл на месте, но Татсуно зарычал на него:
- Пригни голову.
Самурай не остановил их. Они достигли городского предместья. Впереди пролегала дорога, которая вела к развилке. Одно ответвление шло на запад, другое на юг.
- Я хочу спросить тебя кое о чем, - заговорил Сёкей.
- Если ты не возражаешь, некоторое время я поеду на лошади, - сказал Татсуно.
- Конечно, - ответил Сёкей.
Он был удивлен. Похоже, рана причиняла Татсуно боль, но тот не подавал виду. Он даже позволил Сёкею помочь ему взобраться на лошадь. Когда ниндзя удобно уселся, он сказал:
- Ты хотел спросить меня кое о чем?
- Да, - ответил Сёкей. - Что была за штука, которую ты бросил, защищаясь, когда мы готовились сбежать из замка?
- Это был серикен, - ответил Татсуно, - тонкий металлический диск с острыми зубцами. Очень полезен для того, чтобы остановить любого на твоем пути.
- А еще такие у тебя есть?
Татсуно посмотрел на него.
- Почему ты спрашиваешь?
- Почему?.. Я подумал, что нам по пути могут повстречаться новые недруги.
- Это оружие ниндзя, а не самурая. И кроме того, ниндзя никогда не показывает, сколько оружия у него есть.
- Ты действительно ниндзя, ведь так?
- Твой отец же сказал тебе, что это так. Разве ты не поверил ему?
Лицо Сёкея залилось краской.
- Конечно, поверил. Вот только ты не очень-то…
- Не очень-то похож на них? Это - один из способов быть невидимым.
Сёкей кивнул.
- Скажи мне еще кое-что. За что ниндзя хотел бы убить господина Инабу?
Татсуно не ответил сразу. Сёкей посмотрел, чтобы убедиться, не заснул ли он на лошади. Когда Татсуно наконец заговорил, его голос звучал тихо, как будто он рассказывал историю долгих лет.
- Сначала ниндзя были людьми, которые жили в горах, очень близко к ками природы. Но потом сёгуны и даже императоры обеспокоились, что эти люди смогут жить вне их поля зрения. Они послали самураев, чтобы завоевать нас.
Татсуно приостановился, и Сёкей задумался над тем, что подразумевалось под высказыванием о "нас". Никто и никогда еще не говорил ему о ниндзя от их лица.
- К тому времени, - продолжил Татсуно, - ниндзя были так близки к ками, что смогли смутить самураев и прогнать их.
- Как вы смутили их? - спросил Сёкей.
- Чтобы знать это, - сказал Татсуно, - надо быть ниндзя.
- Хорошо… Что тогда случилось с самураями?
- Они уехали, погибли… - Татсуно взмахнул рукой. - Кто знает?! Но после этого ниндзя поняли, что сёгун может противопоставить им большее число самураев. И тогда мы стали совершенствовать свои способности. Только теперь мы сконцентрировались на защите.
Татсуно снова сделал паузу, глядя куда-то вдаль и думая о прошлом.
- Мы стали лучшими убийцами из всех, когда-либо известных людям, - произнес он, - лучше, чем любой самурай. - Это примечание прозвучало с гордостью, но также и с глубокой печалью.
Его голос изменился.
- Так ты знаешь, что случилось потом? - спросил он Сёкея.
- Они пугали людей, - ответил Сёкей.
Татсуно издал короткий смешок, острый, как кашель.
- Это правда. И сёгун и князья, которые в те времена часто воевали друг с другом, приехали, чтобы оценить наше умение. А мы проникали туда, куда другие не могли пройти, и в совершенстве владели техникой убийства. Поэтому всякий раз, когда сёгун, или князь, или любой другой, кто угодно, хотел кого-то убить, они нанимали ниндзя.
Татсуно снова затих.
- Ты помнишь свой вопрос? - спокойно спросил он через мгновение.
Сёкей почти забыл.
- Почему ниндзя хотел бы уничтожить господина Инабу? - повторил он еще раз.
- Потому что кто-то заплатил ему, чтобы сделать это, - ответил Татсуно.
- Крестьяне? - спросил Сёкей. - Думаешь, что крестьяне сделали это?
- Одно ясно, - сказал Татсуно, - что оба господина Инаба - и старый, и новый - имеют много врагов.
17. Порхание бабочки
Цокот конских копыт прервал разговор. Понимая, что это должны быть еще несколько самураев господина Инабы, Татсуно направил свою лошадь в рощицу около дороги. Он соскользнул с лошади, и когда достиг земли, у него подогнулись колени. Было ясно, что, хотя Татсуно и не жаловался, он был все еще слаб из-за своей раны.
- Найди дерево и спрячься за ним, - приказал он Сёкею.
- А как же ты? - спросил Сёкей. - Они увидят лошадь.
- Я постараюсь сделать кое-что, чтобы не увидели, - сказал Татсуно.
Сёкей нашел дерево с достаточно широким стволом, чтобы скрыться за ним. Он встал позади дерева, но не мог удержаться, чтобы не бросить осторожный взгляд на приближавшихся самураев. Они двигались с юга. Можно было насчитать двадцать или больше всадников, одетых в доспехи из связанных кожаных полос. У большинства на головах были военные шлемы, вырезанные в форме свирепых существ и предназначенные для запугивания врагов.
Сёкей задрожал. Не было никаких врагов для людей господина Инабы, с которыми следовало воевать на той дороге, никаких, кроме нескольких бедных крестьян, вооруженных только палками и лопатами, чье единственное преступление состояло в желании спасти свои семьи.
Сёкей посмотрел туда, где оставался Татсуно. Он с удивлением увидел, что там не было никаких признаков присутствия человека и лошади. Сёкей осмотрел все вокруг, но ниндзя и лошадь бесследно исчезли.
Его собственное укрытие не внушало юноше доверия. Казалось, что один из самураев определенно заметил его. И хотя Сёкей мог видеть этого самурая лишь издали, ему почудилось, будто это был тот самый воин, лошадь которого забрал Татсуно.
Солнечный блик ненадолго осветил всадников. Сёкей вынужден был прикрыть глаза. Затем юноша увидел, что один из всадников бросил что-то на землю и блик исчез. Когда они проехали мимо и скрылись за поворотом дороги, Сёкей осторожно вышел из-за дерева. Он вновь огляделся. По-прежнему нет ни малейших следов присутствия Татсуно. Тишина, царящая в роще, подавляла. Казалось, будто ворвался холодный ветер и сдул все звуки. Сёкей попробовал крикнуть, но обнаружил, что от страха у него перехватило дыхание.
Он подошел к дороге, предпочитая риск быть замеченным тому, чтобы и дальше отсиживаться в темном лесу. Едва юноша вышел на следы копыт, оставленные на заснеженной дороге лошадьми самураев, он вновь увидел вспышку света. На сей раз блик играл на дороге. Сёкей подошел к тому месту и подобрал предмет, который выбросил самурай. Он узнал его. Это была проволочная оправа, державшая два кристалла, через которые смотрел лекарь Генко, обследуя ногу Сёкея. Но сейчас кристаллы были раскрошены. Только несколько зубчатых обломков от них остались в проволочной оправе, которая была искривлена и местами разорвана.
- Ты понимаешь, что это значит?
Сёкей обернулся - позади него был Татсуно, ведущий под уздцы лошадь.
- Где ты прятался? - дрожащим голосом спросил Сёкей. Внезапное появление ниндзя испугало его.
- Я был в лесу, - ответил Татсуно, - но я был невидим. Это не имеет значения. Что думаешь про этот предмет, который у тебя в руках?
Сёкей прикусил губу.
- Это означает, что те самураи были в деревне, где живет лекарь Генко. Мы должны пойти туда - вдруг сможем помочь им?
- Даже ты должен понять, что мы явимся слишком поздно, - сказал Татсуно. - Сейчас мы должны пойти встретить твоего отца.
- Возможно, еще не слишком поздно, - возразил Сёкей. - Те люди доверяли нам. Мы должны сделать хоть что-то, чтобы помочь им.
- Стань военачальником и возвратись, чтобы уничтожить господина Инабу, - сказал Татсуно. - А пока ты веришь в мечты.
Сёкей рассердился.
- Я могу нанять ниндзя, который поможет мне. Если бы только нашелся хоть один храбрец вокруг.
- И если бы у тебя было достаточно денег, - сказал Татсуно. - Ниндзя не настолько храбры, насколько умны.
- Ты хотел сказать "жадны", - поправил Сёкей.
Татсуно пожал плечами, оседлал лошадь и направился по дороге на юг. Сёкей последовал за ним. Холодный ветер метал снежинки им в спину. Когда они прибыли к развилке дороги, Татсуно обернулся и спросил:
- У тебя все еще есть при себе та бумажная бабочка?
- Да, - ответил Сёкей.
- Дай ее мне.
Сёкей заколебался.
- Что ты собираешься делать?
- Не мудри, тебе она больше не нужна. Мы знаем, откуда она.
Неохотно Сёкей достал бабочку из кимоно. По правде говоря, он был рад избавиться от запачканной кровью вещи. Юноша вручил ее Татсуно.
Тот расправил крылья бабочки настолько широко, насколько они только расходились. Он поднял ее высоко в воздух, удерживая на раскрытой ладони. Порыв ветра сорвал бабочку с ладони и понес к югу, в сторону деревни, где жил лекарь Генко. Сёкей напряженно следил за полетом бабочки, и ему показалось, что он увидел клубы дыма.
- Вот лучшее, что мы можем сделать для них, - сказал Татсуно.
Он повернулся и направился на запад. Сёкей смотрел на бабочку, думая, что она должна скоро упасть на землю. Но влекомая ветром, она все порхала и порхала, пока совсем не скрылась из виду. Татсуно был прав, признался себе Сёкей. Ничего иного он сделать и не мог. Но он еще удостоверится, что Инаба понесет наказание за содеянное.
Дорога была холодна и пуста, лишь чистый снег устилал ее. Путники миновали несколько сельских домов, которые казались покинутыми. Их жители сбежали, или умерли с голоду, или, быть может, отправились в город на поиски заработка. Сёкей и Татсуно остановились на ночь в одном из таких домов. Угли в очаге давно потухли, и развести огонь было невозможно. Там не нашлось никакой еды ни для них, ни для лошади. После восхода солнца снег начал сыпать еще гуще. Татсуно загнал лошадь в дом, чтобы защитить от непогоды. Сёкей заметил, что в жилище стало немного теплее, когда там появилась лошадь, пусть даже от нее исходил неприятный запах.
Набор для письма все еще был при нем, но внутри было слишком темно, чтобы написать что-нибудь. Лежа на полу, юноша, полный беспокойства, пробовал думать о поэме. Басё часто утешал себя таким способом, когда сталкивался с неожиданными трудностями.
Но всякий раз, когда Сёкей принимался за поэму, у него получалось описание ощущений, возникающих от соседства с боком лошади. Басё когда-либо писал что-нибудь подобное?