- А как насчет тела? Его Святейшество намеревается устроить торжественное отпевание в полдень в базилике. После чего тело отнесут к воротам Метронии и предадут земле на христианском кладбище по ту сторону Аврелиевой стены.
- Похороны так скоро?
- Так принято в нашей стране.
- Здесь очень жарко днем, поэтому чем раньше похороны, тем безопаснее для здоровья людей, - сказал Эадульф.
Фидельма рассеянно кивнула в ответ. Она пристально рассматривала примятое покрывало. Затем подняла взгляд и чуть улыбнулась, обращаясь к Корнелию:
- Мне больше не понадобится видеть тело. Пусть Его Святейшество распорядится на сей счет как ему угодно.
Корнелий помедлил у дверей, словно уже не хотел уходить.
- Нужно ли что-нибудь еще…
- Нет, - твердо ответила Фидельма и вернулась к кровати.
Медик из Александрии шмыгнул носом, повернулся и вышел.
Эадульф с интересом наблюдал, как она изучает кровать.
- Фидельма, ты что-нибудь нашла?
Она покачала головой.
- Но здесь есть что-то, чего я не совсем понимаю… Что-то такое… - Она спохватилась и покачала головой. - Мой учитель, Моранн из Тары, всегда говорил: не спешите с выводами, сперва соберите все возможные данные.
- Мудрый человек, - заметил Эадульф.
- Еще бы. Иначе он не стал бы главой всех судей Ирландии, - согласилась Фидельма. Она задумалась о позе, которую показал Корнелий. - Итак, у нас есть Вигхард, который стоял или опустился на колени перед кроватью, и, учитывая время, можно предположить, что он готовился ко сну. Но что он делал: собирался снять покрывало с кровати или же преклонял колени в молитве?
Она стояла, не сводя глаз с этого места, словно искала от него озарения.
- В любом случае предположим, что он находился спиной к двери. Входит убийца, так тихо, что Вигхард даже не оборачивается и ничего не замечает, а потом - приходится предположить, что убийце удалось завладеть его четками и задушить его так быстро, что он не сопротивлялся и умер, не успев опомниться.
- По имеющимся сведениям - действительно так, - улыбнулся Эадульф. - Может быть, нам сейчас стоит увидеться с братом Ронаном и посмотреть, может ли он что-нибудь прояснить?
- Брат Ронан может подождать еще немного, - сказала Фидельма, обводя комнату ищущим взглядом. - Геласий сказал, что похищены дары, которые привез Вигхард. Ты как секретарь Вигхарда наверняка знаешь, где они хранились.
Эадульф указал на другую комнату.
- Они лежали в сундуке в прихожей Вигхарда.
Фидельма вернулась в первую комнату, также не уступавшую дворцовым покоям в богатстве и изяществе, с красивой мебелью и гобеленами. В углу в самом деле стоял большой деревянный сундук, окованный железом. Крышка была уже открыта, и было видно, что он пуст.
- Ты, наверное, знаешь, что там было?
Эадульф улыбнулся немного самодовольно.
- Конечно, я как scriba, секретарь архиепископа, обязан знать. Сразу по приезде я приступил к своим обязанностям, так что я знаю все об этом. Все саксонские королевства послали через архиепископа дары Его Святейшеству в знак того, что все они поддерживают принятое в Витби решение; эти дары символизируют то, что все королевства приняли устав Рима и Кентербери - их верховная епископия. Среди даров был гобелен, сотканный придворными дамами благочестивой Саксбур. Это супруга короля Эорсенберта Кентского, которая основала и содержит великий монастырь на острове Шеппи.
- Ага, гобелен. Что еще?
- Освиу Нортумбрийский послал книгу - Евангелие от Луки, с иллюстрациями, сделанными монахами Линдисфарна. Эадульф из Восточной Англии - шкатулку, украшенную драгоценными камнями. Вульфере из Мерсии прислал в дар колокол из золота и серебра, а Кенвал из Уэссекса - два серебряных потира, выкованных ремесленниками его королевства. И, конечно, еще был дар от самого Вигхарда.
- Какой?
- Сандалии и посох Августина, первого епископа Кентерберийского.
- Ясно. И все эти предметы находились в этом сундуке?
- Да. И еще пять золотых и серебряных потиров, которые должны были получить благословение Его Святейшества, а потом их надлежало отправить в пять соборов пяти королевств, вместе с мешком золотых и серебряных монет для пожертвований. И все эти ценности исчезли.
- Такие сокровища, - задумчиво произнесла Фидельма, - хм, столько сокровищ не так просто унести…
- За такие сокровища можно выкупить короля, - сказал Эадульф.
- Итак, получается, - размышляла Фидельма, - что теперь нам нужно учесть два возможных мотива убийства. Первый вариант, который имел в виду Геласий, арестовывая брата Ронана, - это что Вигхарда убила ненависть колумбанцев, недовольных победой Кентербери в Витби. Второй вариант - он был убит грабителем.
- Эти два варианта могли и сочетаться, - возразил Эадульф. - Реликвии Августина, например, поистине бесценны. Если Вигхарда убили колумбанцы в целях навредить Кентербери, то каким ударом для Кентербери стала бы пропажа этих предметов!
- Отлично замечено, Эадульф. Эти реликвии бесценны только для того, кто знает, что это такое, и принадлежит к нашей вере. Для иных они не представляют ценности.
Раздался негромкий стук в дверь, и вошел Фурий Лициний. За ним шел еще один стражник. Фидельме он показался довольно приятным. Он был среднего роста, крепко сложен и широк в плечах, с мужественным лицом и ухоженными волнистыми темными волосами. Фидельма обратила внимание на его необычную опрятность, чистые руки и аккуратные ногти. У нее на родине, в Ирландии, ухоженные ногти считались признаком красоты и высокого положения.
- Декурион Марк Нарсес, сестра, - объявил Лициний.
- Вас известили о наших полномочиях и намерениях? - спросила Фидельма.
Стражник кивнул. Движения его были стремительные, а лицо доброе и открытое.
- Мне сказали, что это вы обнаружили труп Вигхарда, а потом арестовали брата Ронана.
- Это так, сестра, - согласился декурион.
- Тогда расскажите нам, пожалуйста, как все было.
Марк Нарсес перевел взгляд с Фидельмы на Эадульфа, помолчал, словно собираясь с мыслями, и снова перевел глаза на Фидельму.
- Это было прошлой ночью или, вернее, в самом начале сегодняшнего утра. В первом часу мое дежурство подходило к концу. Видите ли, обязанность моей декурии…
- Это отряд из десяти стражников, сестра, - с готовностью прервал Лициний. - Стража Латеранского дворца разделена на декурии.
- Благодарю вас, - серьезно произнесла Фидельма, которая все это хорошо знала. - Продолжайте, Марк Нарсес.
- Обязанностью моей декурии было охранять территорию domus hospitale, покои гостей, где расположились личные гости Его Святейшества.
- Я тоже там дежурил позапрошлой ночью, - снова вмешался Лициний. - Супериста, военный комендант, особенно беспокоился о благополучии саксонского архиепископа и его свиты.
Фидельма задумчиво смерила его взглядом.
- В самом деле? - спросила она негромко и кивнула декуриону, которому не терпелось закончить свой рассказ. - Продолжайте, Марк.
- Дежурство было довольно скучное. Ничего необычного не произошло. Был Ангелус, час полунощной службы. Прозвонил колокол базилики. Я ходил по двору, - он показал в высокое окно, - вот по этому двору, который вы видите там внизу… как вдруг мне почудились какие-то звуки, доносившиеся отсюда.
- Какие звуки?
- Трудно сказать, - нахмурился Марк. - Такой звук, как будто что-то металлическое упало на твердую поверхность. Но я даже не понял толком, откуда именно донесся звук.
- Хорошо. Что было дальше?
- Я знал, что комнаты назначенного архиепископа находятся здесь, вошел и стал подниматься по лестнице в этот коридор. Я хотел убедиться, что здесь все в порядке.
Молодой страж замолк и сглотнул, словно бы у него пересохло горло.
- Я поднялся и оглядел коридор, как вдруг заметил человека в монашеской рясе, который бежал по направлению от меня в сторону второй лестницы в конце коридора. Здесь есть две лестницы: одна - с этой стороны здания и выходит вон в тот двор, а вторая - в дальнем конце коридора и выходит в маленький двор с садом.
- В коридоре горел свет, когда вы вошли? - спросил Эадульф.
- Его освещали три факела в подставках. Я… - Марк Нарсес замолчал, а затем улыбнулся: - А, я понял, что вы хотите спросить, брат. Да, в коридоре было достаточно светло, чтобы я мог узнать брата Ронана Рагаллаха.
Фидельма изумленно подняла бровь.
- Узнать? - переспросила она. - Вы уже были знакомы с братом Ронаном Рагаллахом?
Custos покраснел, тут же смущенно покачал головой и поправился:
- Я хотел сказать, что этого человека, который бежал по коридору, я потом увидел еще раз и задержал, и тогда я уже знал, что это брат Ронан Рагаллах.
Лициний меланхолично кивнул:
- Это был тот же самый человек, что назвался "братом Айн-Дина", когда…
Он замолк, увидев поднятую тонкую руку Фидельмы.
- Сейчас мы слушаем Марка Нарсеса, - мягко упрекнула его она. - Продолжайте, декурион. Когда вы схватили этого брата Ронана, он представился своим настоящим именем?
- Сначала нет, - ответил custos. - Он попытался назвать мне имя "брат Айн-Дина", но один из моих людей узнал в нем переписчика, работавшего в Munera Peregrinitatis…
- Палата Чужеземцев, - поспешил перевести Лициний.
- И вспомнил его имя - Ронан Рагаллах. Тогда монах признался, что это он.
- Кажется, мы забежали вперед, - сказала Фидельма. - Давайте вернемся к тому моменту, когда вы только увидели того, кто впоследствии оказался братом Ронаном. Вы говорили, что увидели его в дальнем конце коридора, в котором находятся покои Вигхарда? Правильно?
Декурион кивнул.
- Вы окликнули его, потребовали остановиться? - подсказывал Эадульф. - Вам не показалось, что он ведет себя подозрительно?
Декурион охотно принял подсказку.
- Сначала нет. Когда я вошел в коридор и увидел на другом его конце этого монаха, я еще заметил, что дверь в комнаты назначенного архиепископа была приоткрыта. Я постучался, окликнул архиепископа, но, не дождавшись ответа, сам распахнул дверь и еще раз позвал. Ответа не было, и я вошел.
- Покои были освещены? - спросила Фидельма.
- Да, сестра, причем хорошо освещены. В обеих комнатах горели свечи.
- И что же вы увидели?
- Когда я вошел, все было тихо, только крышка сундука была открыта. - Он показал на сундук, в котором прежде лежали сокровища. - В нем ничего не было, и рядом не лежало ничего, что могло бы быть из него вынуто.
- Хорошо. Дальше?
- Я снова окликнул архиепископа. Потом пошел в его спальню. А там было мертвое тело.
- Опишите, пожалуйста, в каком положении лежало тело.
- Можно, я покажу?
Фидельма кивнула, и декурион направился в спальню и там опустился на колени в ногах кровати, почти в точности воспроизводя позу, которую показал Корнелий.
- Назначенный архиепископ лежал грудью на кровати, лицом вниз. Вокруг его шеи была веревка с узлами. Я хотел пощупать пульс. Кожа была холодная, и я понял, что он мертв.
- Вы сказали, холодная? - спросила Фидельма в неожиданном смятении. - Кожа была холодная?
- Да, - подтвердил Марк, поднимаясь на ноги. Вставая, он ножнами своего меча зацепился за покрывало и слегка приподнял его. Фидельма краем глаза заметила, что под кроватью что-то есть, однако не изменила выражения лица, продолжая внимательно слушать декуриона.
- Продолжайте, - попросила она.
- Было ясно, что архиепископа задушили этой веревкой. Насмерть.
- Какова была ваша первая мысль? - поинтересовалась Фидельма. - Что вы подумали, когда поняли, что Вигхард убит?
Марк поджал губы, задумавшись над ответом.
- Ну, что человек, который бежал по коридору, мог быть убийцей.
- Мог. А как насчет пустого сундука? У вас были какие-нибудь предположения?
- Я подумал, может быть, это было ограбление, и архиепископ застал вора врасплох и был убит.
- Может быть. А у человека, который убегал вдаль по коридору, в руках был мешок или что-нибудь, в чем можно унести такие крупные предметы, какие хранились в этом сундуке?
Стражник неохотно покачал головой.
- Я не помню.
- Ну же. До сих пор вы очень точно отвечали, - строго произнесла Фидельма. - Что мешает вам быть точным и дальше?
Декурион моргнул, смущенный неожиданной суровостью в ее голосе.
- Тогда я должен сказать, что не заметил у него в руках никакого мешка.
- Ясно. И тело было холодным, когда вы его осматривали. Вы сделали из этого какой-нибудь вывод?
- Что он мертв, и все.
- Понятно. Дальше. Что вы сделали после этого?
- Я закричал, чтобы поднять тревогу, и погнался за этим человеком, который к тому времени уже скрылся внизу на лестнице.
- Куда, вы говорили, выходит дальняя лестница?
- В другой квадратный двор позади этого здания. На мое счастье, в это время по двору шли двое из стражи и заметили монаха, поспешно выбегающего из здания. Они крикнули ему "Стой!", и он остановился.
- Остановился? - удивилась Фидельма.
- А что ему еще оставалось делать перед двумя вооруженными custodes? - усмехнулся Марк. - Они спросили его, кто он такой и что здесь делает. Он представился этим "Айн-Дина" и уже было убедил их отпустить его, когда они услышали, что я поднимаю тревогу. Тогда они задержали его до моего прихода. Вот, собственно, и все.
- Они его держали? Вы хотите сказать, что он пытался сбежать?
- Сначала пытался.
- Ага, - торжествующе сказал Эадульф. - Не похоже на поведение невинного человека.
Фидельма пропустила его замечание мимо ушей.
- Вы спросили монаха, что он делал около покоев назначенного архиепископа?
Декурион снова усмехнулся.
- Можно подумать, он сказал бы нам, что убил архиепископа!
- Но вы спросили? - настаивала Фидельма.
- Я сказал ему, что видел, как он бежал из покоев, где убит назначенный архиепископ. Он отрицал, что причастен к убийству. Я отвел его в помещения стражи и немедленно доложил обо всем коменданту Марину. Марин пришел и допросил этого брата Ронана, а тот все отрицал. Вот, больше ничего я сказать не могу.
Фидельма задумчиво потерла тонким пальцем переносицу.
- И все же то, что вы говорили ему, не совсем верно, не правда ли? - спросила она почти ласково.
Декурион нахмурился.
- Я имею в виду, - продолжала Фидельма, - что вы ведь не видели, как он бежал из покоев архиепископа. Вы сказали, что впервые увидели его в конце коридора, в котором расположены эти покои. Разве не так?
- Ну, если быть совсем точным, то так. Но ведь это очевидно…
- Свидетель должен быть точным, а не делать выводы. Делать выводы - обязанность судьи, - заметила Фидельма. - Так вот, вы говорите, что ваши люди задержали его на выходе из domus hospitale?
- Да, - ответил Марк Нарсес, явно задетый.
- Он нес что-нибудь?
- Нет, он ничего не нес.
- Проводили ли поиск вещей, пропавших из сундука Вигхарда? Нам известно, что из покоев похищено много ценностей. Мы предположили, что тот, кто убил Вигхарда, украл и сокровища. Но вы сказали, что не видели ничего в руках у Ронана в коридоре, и теперь подтверждаете, что при задержании у него в руках тоже ничего не было. - Фидельма тонко улыбнулась. - Так провели поиск пропавших ценностей или нет? - отчетливо и терпеливо повторила она вопрос.
- Конечно, - ответил Марк Нарсес. - Искали всюду, где он мог уронить или оставить их, пока бежал.
- Но ничего не нашли?
- Ничего. Марин отдал приказ обыскать комнату брата Ронана в Munera Peregrinitatis и его жилье.
- И, конечно, ничего не нашли и там?
- Ничего, - ответил Марк, которого ее всеведение все больше выводило из себя.
- А в этих покоях искали? - невинно поинтересовалась Фидельма.
Лициний и Марк одновременно прыснули.
- Если сокровища украли отсюда, стал бы вор прятать их там же, откуда он их взял! - усмехнулся Марк.
Не говоря ни слова, Фидельма пошла к кровати и опустилась на колени там, где Марк Нарсес задел ножнами покрывало. Она сунула руку под кровать и, ко всеобщему изумлению, вытащила оттуда посох, пару кожаных сандалий и тяжелую книгу в кожаном переплете. А затем - свернутый в трубку гобелен. Потом встала и обвела всех ласковым взглядом.
Эадульф злорадно ухмылялся, прикрывая рот ладонью.
- Надо полагать, это и есть некоторые из пропавших вещей. Посох и сандалии Августина, книга из Линдисфарна и гобелен, вытканный придворными дамами королевы Кента.
Эадульф бросился их рассматривать.
- Сомнения нет, это они, сокровища из сундука, - подтвердил он.
Лициний качал головой, как кулачный боец, приходящий в себя после удара.
- Но как… - начал он.
- Недостаточно хорошо искали, - спокойно ответила Фидельма, словно упиваясь их замешательством. - Похоже, что похитителя интересовали только вещи, имеющие базарную цену. Ему не нужно было того, что нельзя быстро обратить в звонкую монету. - Фидельма не удержалась от того, чтобы поддеть Эадульфа: - Что говорит не в пользу твоей версии о том, что похититель охотился за реликвиями, чтобы досадить Кентербери.
У Эадульфа вытянулось лицо. Довод Фидельмы его не переубедил. Он повернулся к Марку Нарсесу и спросил невинным тоном:
- Может быть, декуриону Марку Нарсесу имеет смысл еще раз, и более тщательно, обыскать все помещения на этом этаже?
Марк что-то пробормотал в ответ. Фидельма милосердно приняла это как согласие.
- Хорошо. А пока вы займетесь этим, Фурий Лициний может проводить нас к брату Ронану.
- Да, - с важностью сказал Эадульф, - я думаю, это будет следующая логическая ступень.
- По крайней мере, - озорно улыбнулась Фидельма, - мы теперь можем доложить епископу Геласию, что не все сокровища Вигхарда украдены.
Они пошли было к двери, как вдруг она распахнулась. В проеме стоял взволнованный супериста. Он был красен лицом и тяжело дышал, запыхавшись от бега. Его беспокойный взгляд пробежал по лицам стоящих перед ним и остановился на Фидельме.
- Мне сейчас сообщили в комендатуре… что брат Ронан только что сбежал из камеры и его не могут найти нигде. Он исчез.