- Ваша честь, я был слишком испуган и не смог их как следует разглядеть. Помню только, что у одного была повязка на глазу.
Судья Ди велел писцу прочесть вслух запись показаний Баня, и тот заверил правильность отпечатком большого пальца.
- Бань Фэн, - медленно произнес судья, - твоя жена убита. Твой родственник Е Дай обвиняет в убийстве тебя.
Бань Фэн посерел от ужаса.
- Но я этого не делал! - закричал он. - Я ничего об этом не знаю!.. Когда я уезжал, она была жива и здорова! Ваша честь, я вам клянусь…
Судья жестом подозвал старосту. Он взял Бань Фэна под руки и вывел из зала. Из коридора, постепенно затихая, доносились вопли несчастного:
- Я не виноват! Я не убивал!..
Судья пообещал Е Биню, что его вызовут в суд, как только проверят истинность показаний Баня, сделал несколько формальных распоряжений и объявил заседание закрытым.
Когда судья и его помощники снова собрались в кабинете, десятник Хун с интересом спросил:
- И что вы, ваша честь, думаете по поводу его показаний?
Судья задумчиво провел рукой по вискам.
- Думаю, Бань Фэн говорит правду. Его жену убили в его отсутствие.
- Тогда понятно, почему деньги и драгоценности не тронули, - вступил Дао Гань. - Убийца их просто не нашел. Но все равно непонятно, где же одежда убитой.
- Одно сомнительно, - заметил Ма Жун, - он говорит, что на него напали, но ведь всю местность отсюда до границы патрулируют военные, и ни один разбойник не отважится грабить на этой дороге.
- Вот-вот, - подхватил Цзяо Дай, - и, помните, он не смог их описать, сказал только, что у одного из них на глазу повязка. Ну конечно, ведь во всех представлениях у разбойников обязательно есть повязка на лице!
- Как бы там ни было, его рассказ нужно проверить, - сказал судья. - Хун, передай старосте, чтобы взял двух людей, поехал в Пять Овнов и допросил там хозяина гостиницы и крестьянина, с которым встречался Бань Фэн. Я запрошу заставы обо всех разбойниках, замеченных в округе. - Судья задумался, потом добавил: - И еще нужно будет вернуться к поискам Ляо Лень-фан. Днем Дао Гань идет к Ляо и в писчебумажный магазин Е Биня, а вас я попрошу пойти на рынок, на то место, где она исчезла, и попробовать еще что-нибудь выведать.
- Можно, с нами пойдет Лань Дао-гуй? - попросил Ма Жун. - Он знает весь рынок как свои пять пальцев.
- Да, конечно, - ответил судья. - Я пообедаю и прилягу прямо здесь. Доложите мне обо всем, как только вернетесь!
Глава шестая
Дао Гань узнает много интересного; торговец рисом угощает его обедом
Десятник Хун, Ма Жун и Цзяо Дай пошли на обед в казарму стражи; Дао Гань же отправился прямо в город.
Он шел вдоль восточного края бывшего поля для военных занятий, а ныне пустыря, покрытого снегом. Дул ледяной ветер, но Дао Гань только плотнее закутался и прибавил шагу. Около Храма Городского Божества он спросил у прохожего, как найти писчебумажный магазин Е Биня. Прохожий указал на противоположную сторону улицы, и, пройдя еще чуть-чуть, Дао Гань увидел большую вывеску.
Он вошел в овощную лавочку напротив, достал медяк и попросил маринованной репы.
- Нарежь и заверни в промасленную бумагу, - сказал он хозяину.
- Ты разве не съешь ее прямо здесь? - удивился тот.
- Есть на улице - неприлично, - высокомерно произнес Дао Гань, но, увидев кислое выражение на лице у хозяина, добавил: - Какой у тебя чистый и уютный магазин! Дела, наверное, идут очень хорошо?
Хозяин заметно оживился.
- В общем, неплохо! Долгов нет, мы с хозяйкой едим каждый день рисовую похлебку и суп и даже мясо, - сказал он с особенной гордостью, - мясо, два раза в месяц!
- Вот кто небось ест вдоволь мяса, так это хозяин писчебумажной лавки напротив! - заметил Дао Гань.
- Ест он, - презрительно откликнулся хозяин. - Скоро перестанет, как все свои деньги проиграет.
- Проиграет? - удивленно переспросил Дао Гань. - Вот уж не думал, что старый Е Бинь любит азартные игры!
- Да не он! Не Е Бинь, а его младший братец. Только вряд ли у него теперь есть на что играть.
- А что такое? - спросил Дао Гань. - Лавка вроде как стояла, так и стоит…
- Да ты, выходит, совсем ничего не знаешь, - снисходительно сказал хозяин. - Ну, слушай: значит, у Е Биня масса долгов, и Е Даю он денег не дает. А Е Дай все одалживал деньги у сестры, жены Бань Фэна. А ее вчера убили. А он…
- А Е Дай теперь остался без гроша! - подхватил Дао Гань.
- Ну да!
- Вот оно как… - глубокомысленно произнес Дао Гань, положил сверток с репкой в рукав и вышел из лавки.
Он ходил по улицам квартала в поисках игорного дома: чутье бывшего игрока подсказывало ему, что такое заведение должно быть где-то рядом. Так что скоро он уже поднимался по ступенькам на второй этаж лавочки, торгующей шелком. В просторной, светлой комнате стоял стол, за которым четверо мужчин играли в кости. В уголке за отдельным столиком сидел грузный человек и пил чай. Увидев потрепанный кафтан Дао Ганя, хозяин с неудовольствием сказал:
- Ну, что тебе нужно? Самая низкая ставка - пятьдесят монет!
Дао Гань взял со стола чашку и дважды провел средним пальцем по ободку.
- Извини меня за грубость. - Голос хозяина мгновенно потеплел, когда Дао Гань показал ему тайный знак игроков. - Выпей чаю и скажи, чем могу тебе служить!
- Ну, честно говоря, мне нужен совет. Знаешь Е Дая из писчебумажной лавки? Он задолжал и клянется, что у него сейчас нет ни гроша. Я и подумал, что из сухого тростника сока не высосешь, но все же хотел проверить, правда ли, что он разорился.
- Да он тебя обманывает! - проревел хозяин. - Он тут был вчера вечером и расплачивался серебром!
- Серебром?! Вот лисица! А мне говорил, что брат ему не дает денег, что его сестру убили…
- Это-то, может, и правда, только, стало быть, он их где-то еще достал. Он вчера напился и что-то говорил насчет того, что у него есть из кого выдоить деньги.
- Интересно, что за дойная корова такая! Я и сам в деревне вырос, так что в дойке понимаю не хуже! Может, и мне удастся такой обзавестись?
- А что, могу выяснить сегодня вечером, - ухмыльнулся хозяин. - У этого Е Дая силы-то явно больше, чем мозгов. Так что может и нам на двоих хватить. Я тогда дам тебе знать.
- Я завтра еще зайду, - пообещал Дао Гань. - Кстати, не хочешь ли побиться об заклад?
- С удовольствием! - весело согласился хозяин.
Дао Гань достал из рукава "семь кусочков", выложил их на стол и торжественно сказал:
- Спорим на пятьдесят монет, что я выложу из них любую фигуру, какую пожелаешь!
Оглядев кусочки бумаги, хозяин согласился:
- Спорим! Я люблю смотреть на деньги, сделай мне кошелек!
Дао Гань принялся перебирать и перекладывать кусочки, но безуспешно.
- Что такое! - возмущенно сказал он. - Я же вчера видел, как это делается! Это же очень просто!
- Слушай, - спокойно сказал хозяин, - вчера здесь один игрок восемь раз выбросил две шестерки. Я тоже думал, что это очень просто. Но когда попробовал его дружок, он мигом проиграл все, что у него было. - Дао Гань уныло собирал кусочки бумаги, и хозяин прибавил: - Лучше заплати заклад прямо сейчас. Мы, настоящие игроки, играем честно.
Дао Гань печально кивнул и стал отсчитывать монеты.
- Знаешь, друг, - очень серьезно продолжал хозяин, - я бы на твоем месте эту игру оставил. Иначе можешь здорово на ней потерять.
Дао Гань снова кивнул и вышел. Идя мимо каланчи, он подумал, что добыл, конечно, ценные сведения, но и заплатил за них как следует…
Он легко нашел дом Ляо, расположенный прямо рядом с Храмом Конфуция. Остановившись у массивных деревянных ворот, Дао Гань огляделся в поисках какой-нибудь харчевни или лавочки, где можно было бы перекусить. Но в этом квартале были в основном жилые дома, и единственным местом, где можно поесть, был дорогой кабак напротив дома Ляо. Дао Гань вздохнул и направился туда, с неудовольствием подумав, что на таком расследовании можно и разориться.
Он поднялся на второй этаж и сел за столик у окна, так, чтобы наблюдать за домом напротив. Подошел подавальщик и почтительно склонился перед ним, ожидая заказа. Дао Гань попросил принести чарку вина, "самую маленькую, какая только есть", и слуга мгновенно сник, но чарку принес. Дао Гань поморщился.
- Пьянство поощряешь, - язвительно сказал он.
- Вот что, господин, хотите наперсток, так ступайте к портному, а мы наперстков не держим, - сердито отозвался подавальщик и поставил на стол тарелку с маринованными овощами. - За закуску с вас пять монет.
- Не надо, у меня своя есть, - сказал Дао Гань и достал из рукава репу.
Дао Гань жевал репу и поглядывал в окно. Через некоторое время он увидел, как из дома напротив выходят двое: человек, закутанный в меха, и с ним слуга с большим мешком риса. Человек, судя по виду - торговец рисом, посмотрел на вывеску кабака, крикнул слуге отнести рис в лавку и вошел. Дао Гань улыбнулся, поняв, что сейчас ему представился случай получить одновременно и ценные сведения, и хороший обед.
Тяжело отдуваясь, торговец забрался на второй этаж, опустился за столик рядом с Дао Ганем и заказал себе подогретого вина.
- Тяжко приходится! - пропыхтел торговец, обращаясь к Дао Ганю. - Чуть подмокнет товар, тут же отдают тебе обратно. А у меня, между прочим, печень слабая! - Тут он расстегнул шубу и положил руку на живот, показывая, где именно у него находится слабая печень.
- Ну, не знаю, не знаю, - немедленно подхватил Дао Гань, - кому тяжко, а кому и не очень! Мне вот, например, удалось обеспечить себя рисом на долгое время, а знаешь, за сколько? - по сто медяков за доу!
- Сто монет?! - недоверчиво воскликнул купец. - Да не может такого быть, на рынке доу стоит самое меньшее сто шестьдесят!
- А мне вот повезло, - самодовольно усмехнулся Дао Гань.
- Слушай, расскажи, как это!
- "Расскажи"! - передразнил Дао Гань. - Это вообще-то тайна, хотя если ты торгуешь рисом, тогда, конечно, другое дело…
- Вот что, выпей-ка со мной вина, - предложил купец, - и расскажи, хорошо? - Не дожидаясь ответа, он налил Дао Ганю горячего вина.
- У меня мало времени, так что расскажу вкратце. Подходят ко мне утром на улице трое парней и говорят, что, мол, ехали они с отцом в город, везли целую повозку риса. А у отца ночью схватило сердце, и он умер. Так что им бы собрать денег на дорогу обратно, чтобы тело отвезти… В общем, я согласился купить у них весь рис, уплатил по пятьдесят монет за галлон. Ладно, мне и правда пора домой. Эй, счет мне!
Увидев, что Дао Гань встал и собирается уходить, купец схватил его за рукав.
- Ну, куда тебе спешить? - спросил он. - Давай сперва поедим вместе. Эй, слуга, подай нам две тарелки жареного мяса и еще вина, я угощаю!
- Что ж, не хочется быть невежливым, - ответил Дао Гань, снова садясь за стол. Он кликнул подавальщика. - Мяса не нужно, у меня желудок слабый. Принеси лучше жареного цыпленка, самую большую порцию.
- То ему подавай самую маленькую, то самую большую, - пробурчал подавальщик по дороге на кухню, - поди на таких угоди!
- Знаешь, друг, - говорил между тем купец Дао Ганю, - я давно уже торгую рисом и могу дать тебе один совет. Если будешь держать все это количество у себя, рис просто испортится. А продать его ты не можешь, поскольку ты не в цехе, и тут я тебя выручу: я согласен купить у тебя весь рис по сто десять монет за доу.
Дао Гань сделал вид, что взвешивает предложение. Он выпил вина и сказал:
- Мы можем это обсудить. Выпей же! - Он налил чашки до краев, придвинул к себе тарелку с цыпленком и принялся за еду. - Скажи-ка, а этот дом напротив, это ведь дом старейшины цеха Ляо? Того самого, у которого дочка пропала?
- Да, это его дом. А что до дочки, так это, может, и к лучшему, что пропала, та еще была девица… Так как с рисом?
- Подожди, расскажи сначала про дочку Ляо, - попросил Дао Гань, жуя цыпленка. - Почему ты говоришь, что это к лучшему?
- Послушай… Не люблю я сплетничать о своих покупателях, - ответил купец. - Даже старухе моей ничего не рассказываю.
- Ну, если ты мне не доверяешь…
- Прости, не хотел тебя обидеть, - поспешно сказал купец. - Значит, дело было так. Позавчера я иду по рынку и вдруг вижу: дочка Ляо, одна, без воспитательницы, выходит из дома рядом с таверной "Весенний ветерок". Оглядывается по сторонам, потом убегает. Мне стало любопытно, я решил посмотреть, что это за дом и кто там живет. Не успел я подойти к дому, как дверь опять открывается, и оттуда выходит парень. Тоже оглядывается по сторонам и тоже убегает. Ну, я зашел в таверну и спросил, что это за дом, и знаешь, что мне ответили?
- Что это дом свиданий! - предположил Дао Гань, приканчивая остатки цыпленка.
- Откуда ты узнал?! - Купец был явно разочарован.
- Да просто угадал и попал! - Дао Гань допил вино. - Приходи сюда завтра в этот же час, и совершим сделку. И спасибо тебе за угощение!
Дао Гань сбежал по лестнице вниз, оставив купца одного за столиком с пустыми тарелками.
Глава седьмая
Друзья идут в гости к Ланю; грустная история одноглазого солдата
Ма Жун и Цзяо Дай пообедали с охраной, попрощались с Хуном и вышли. Во дворе их ждал конюший с лошадьми, но, поглядев вверх, на чистое синее небо, Ма Жун сказал:
- Снега вроде не будет. Может, пойдем лучше пешком?
Цзяо Дай не возражал, и они пустились в путь. За Храмом Городского Божества они свернули направо и скоро оказались в тихом квартале, где жил Лань Дао-гуй.
Им открыл дверь юноша крепкого телосложения, один из учеников Ланя.
- Господин Лань в зале, занимается, - сказал он.
Зал для занятий был просторный и почти пустой: в нем не было никакой мебели, кроме деревянной скамьи у входа. Зато по стенам были развешаны различные мечи, рапиры, шпаги в ножнах. Пол в середине зала был покрыт красной циновкой, и на ней Лань Дао-гуй, обнаженный, несмотря на холод - единственной его одеждой была набедренная повязка, - упражнялся с черным мячом диаметром в локоть. Ма Жун и Цзяо Дай присели на скамейку и завороженно наблюдали за Ланем. Мяч все время был в движении: Лань перебрасывал его то через левое плечо, то через правое, то катал по руке, то отпускал и ловил около самого пола, - и все это грациозно, с легкостью, с отточенностью, поражающей взгляд наблюдателя.
На теле Ланя, как и на голове, не было ни единого волоса, а на руках и ногах почти не были заметны мускулы. У него была узкая грудь, но широкие плечи и плотная шея.
- Подумать только, кожа гладкая, как у женщины, - шепнул Цзяо Дай, - а какая сила!
Ма Жун кивнул, не отводя восхищенного взгляда от борца.
Вдруг тот остановил движения, на секунду замер в неподвижности, чтобы восстановить дыхание, и с широкой улыбкой на лице подошел к скамейке. Он протянул мяч Ма Жуну.
- Подержи, пожалуйста, пока я оденусь, - попросил он. Ма Жун взял мяч, но тут же вскрикнул от неожиданности и уронил его на пол: мяч оказался железным!
Все трое рассмеялись.
- Небеса праведные! Посмотреть, как ты его гоняешь, - можно подумать, он деревянный!
- Хотел бы и я так научиться… - протянул Цзяо Дай.
- Я когда-то вам говорил, - улыбка не сходила с лица борца, - что не могу научить одному упражнению. Захотите пройти обучение целиком - пожалуйста!
Ма Жун покачал головой.
- Но я правильно помню, что ты не разрешаешь ученикам спать с женщинами?
- Женщины вытягивают из мужчин силу, - сказал Лань. В его голосе явственно слышалась горечь, и друзья поразились: никогда еще Лань Дао-гуй не был столь категоричен. - Впрочем, полностью отказываться от женщин нет необходимости, нужно лишь не впадать в излишество. Для вас я бы поставил особые условия: бросаете пить, соблюдаете в пище мои правила, любовные игры - не чаще одного раза в месяц. И больше ничего.
Ма Жун и Цзяо Дай переглянулись; Ма Жун сказал:
- В этом-то и загвоздка, друг Лань: не то чтобы я был пьяницей или там распутником, но только ведь мне уже под сорок, и все это у меня вошло в привычку, так просто не бросишь… А ты как, Цзяо Дай?
- Что касается женщин, согласен. Только уж раз в месяц тогда обязательно! Но вот чтобы совсем не пить…
- Ну вот, я так и знал! - рассмеялся Лань Дао-гуй. - Ну да ладно, вы же и так замечательные борцы. Вы на девятой ступени, а выходить на следующую вам ни к чему - противник с высшим уровнем вам никогда не встретится.
- Почему? - спросил Ма Жун.
- Очень просто, - объяснил Лань. - Чтобы пройти первые девять ступеней, достаточно обладать физической силой и регулярно тренироваться. Для достижения высшего уровня требуется другое: перейти на высший уровень может лишь человек с чистыми и ясными помыслами, а такой человек не может быть преступником.
Ма Жун ткнул Цзяо Дая под ребро и весело ответил:
- Что ж, друг, раз так, то и оставим все как есть! Лань, одевайся, мы хотим сходить вместе с тобой на рынок.
Лань Дао-гуй натягивал кафтан и задумчиво говорил:
- Вот наш судья, думаю, мог бы достичь высшего уровня, если бы пожелал. Он производит впечатление человека с потрясающе сильной волей.
- Это правда, - сказал Ма Жун, - а уж в сече нет ему равных! Однажды я видел, как он бился на мечах, и этого не забуду никогда! А еще он весьма умерен и в еде, и в питье, и с женами. Впрочем, одна проблема и у него возникла бы: вряд ли бы он просто так согласился сбрить бороду и бакенбарды!
Друзья расхохотались и вышли из зала.
Вскоре они уже были у ворот рынка. Народ толпился в узких проходах, но, завидев Ланя, люди почтительно сторонились и давали ему пройти: борец был хорошо известен среди жителей Бэйчжоу, его все почитали и любили.
- Этот рынок, - говорил между тем Лань Дао-гуй своим друзьям, - был построен еще при татарах, когда Бэйчжоу был большим торговым городом. Говорят, что если вытянуть все проходы в одну линию, то линия получится больше двадцати ли. А что вы здесь ищете?
- Нам приказано найти хоть какую-нибудь зацепку, которая привела бы к Ляо Лень-фан. Она исчезла здесь, на рынке, позавчера, - объяснил Ма Жун.
- Это произошло во время представления с дрессированным медведем, которое устраивали татарские парни, - сказал Лань Дао-гуй. - Пойдемте, я знаю, где это.
Лань Дао-гуй вывел друзей коротким путем мимо лавочек к широкому проходу в южной части рынка.
- Вот здесь, - сказал он, - татар, правда, сейчас нет.
Ма Жун огляделся.
Они стояли рядом с убогими прилавками, где продавцы на разные голоса расхваливали свой товар.
- Вообще-то Хун и Дао Гань уже наведывались сюда и порасспросили всех, кого можно, - сообщил он. - Снова им задавать вопросы нет смысла. Но все равно, я пока не понимаю, что этой девушке тут понадобилось? Все хорошие лавки с тканями находятся в северной части…
- А что говорит ее воспитательница? - спросил Лань Дао-гуй.
- Говорит, что они заблудились на рынке, но когда увидели ученого медведя, остановились посмотреть, - ответил Цзяо Дай.
- Между прочим, через два прохода дальше находятся веселые заведения, - заметил борец. - Может быть, там можно найти какие-нибудь следы?
Ма Жун отрицательно покачал головой.
- Я уже побывал там. И ничего не нашел. По крайней мере, ничего относящегося к делу, - усмехнулся он.