- За полную достоверность версии не ручаюсь, но то, что вы сейчас услышите, мне лично поведал человек из Госплана СССР, с которым Тихон Лукич Щадов на стыке 70-80-х века XX не один год приятельствовал. Они вместе обедали в госплановской столовой по будням, вместе в тесном кругу праздники отмечали, и в этом самом кругу однажды Тихон Лукич вдруг вспомнил события весны
1953-го.
2 марта ему, полковнику Щадову, позвонил генерал Василий Сталин и произнес фразу:
- Я был не прав. Они все-таки это сделали.
В чем ошибался Василий, кто такие "они" и что сотворили - полковнику объяснять не требовалось. И он немедленно приступил к ревизии документов сталинской канцелярии. Никто из ее сотрудников, кроме Щадова, не знал, что Сталин находится в бессознательном состоянии. Никто из них не догадывался, что полковник Щадов просматривает засекреченные бумаги не по поручению Вождя, а сам по себе и ему беспрепятственно удалось изъять из архива канцелярии ряд важных для него документов. Их в маленьком сейфе он 4 марта отвез в город Владимир и закопал в подвале дома своего фронтового друга. В ночь же с 5 на 6 марта, спустя всего несколько часов после того, как остановилось сердце Сталина, Щадов по правительственному телефону из канцелярии покойного Вождя попросил аудиенции у заместителя Председателя Совета Министров СССР Лаврентия Павловича Берии. Просьба была удовлетворена и с той ночи полковника Щадова и Маршала Советского Союза Берию, говоря словами Гоголя, сам черт веревочкой связал.
Ну а теперь поговорим: почему в поворотный для решения вопроса о власти момент наш полковник напрашивается на прием к Берии. Почему именно к нему, а не к кому-то другому из самых влиятельных чинов - не к Хрущеву и не к Маленкову.
Берия родился позже Сталина на 20 лет, но в паспорте его было записано то же, что и у Сталина, - крестьянин Тифлисской губернии. В политику Берия пришел юнцом в 1920-м и за всю свою карьеру никогда не занимался чистой партийно-идеологической работой. Да, дослужившись в органах госбезопасности до генеральского чина, он в 1931-м возглавил ЦК Компартии Грузии, в 1932-м - одновременно и ЦК Закавказского крайкома ВКП(б). Но на обеих этих должностях Берия перво-наперво руководил жизнеобеспечением вверенных ему в управление территорий, а не сочинением лозунгов-призывов.
С 1938-го Берия - начальник НКВД - Наркомата внутренних дел СССР, в ведении которого тогда находились все структуры охраны правопорядка, разведки и контрразведки. НКВД во главе с Берией - это щит и меч страны. Но не только.
В состав Наркомата внутренних дел входило Главное управление лагерей. ГУЛАГ же - это не просто места лишения свободы, но и огромная строительно-промышленная корпорация. А чтобы сотни тысяч заключенных успешно выполняли производственные планы, их надо было нормально кормить, исправно одевать-обувать и обеспечивать орудиями труда, сырьем и материалами. Нарком НКВД Берия проявил себя как незаурядный организатор производства. Под его началом ГУЛАГ в три предвоенных года выполнил колоссальный объем работ, возвел-изгото- вил все необходимое стране в строго установленные сроки. И когда в январе 1941-го Сталин одарил Берию званием Генерального комиссара государственной безопасности СССР, то тем самым отметил не только заслуги главы НКВД в охранно-карательной деятельности, но и его вклад в экономическую безопасность страны, в повышение ее экономической мощи.
В феврале того же 1941-го Сталин, оставив Берию руководителем НКВД, назначил его заместителем Председателя правительства - Совета народных комиссаров. Со второй недели Великой Отечественной Берия - в составе Государственного Комитета Обороны. Как зампред СНК и как член ГКО Берия в войну отвечает за производство боеприпасов, вооружений и самолетов. Патронов-снарядов, автоматов-орудий-минометов Красная Армия получила столько, сколько ей было нужно, а наша авиация в конце войны стала лучшей в мире. И звание Маршала Советского Союза в июле 1945-го Сталин присвоил Берии не только за службу в НКВД. Маршальскими звездами были опять-таки отмечены экономические заслуги Берии - его вклад в могущество военно-промышленного комплекса страны.
Талант Берии как организатора оборонной индустрии Сталин посчитал важнейшим из его талантов и на исходе победного 1945-го освободил его от должности наркома НКВД. Освободил для того, чтобы он все свои силы и умения бросил на наш ответ Соединенным Штатам Америки, шантажировавшим мир атомной бомбой. Избавление СССР от смертельной угрозы из США являлось самой главной задачей страны. Поэтому заместителю Председателя правительства Берии предоставили чрезвычайные полномочия. Для него Сталин учредил с солидным аппаратом Спецкомитет, указания из которого обязаны были исполнять все ведомства, все военные, государственные и партийные чины.
По старым связям Берии и по хитрому его плану советская внешняя разведка удачно пошпионила в Америке - вывезла оттуда некоторые важные наработки по созданию атомной бомбы. Советским ученым - физикам с химиками - Берия сотворил максимум творческого комфорта. Они выдали атомный проект на бумаге, а Берия со своим Спецкомитетом железной рукой воплотил его в жизнь, мобилизовав для того все необходимые человеческие и материальные ресурсы. В 1949-м страна получила атомное оружие, Берия - Сталинскую премию. В последующие годы под руководством Берия было создано и термоядерное оружие.
Евгений Петрович снова достал из кармана свою записную книжку с блестящими обложками:
- Суть личности Берии в моем понимании, надеюсь, я вам ясно изложил. Ну а что за душой было у двух других претендентов на верховенство в стране после Сталина?
Евгений Петрович стал зачитывать с одной из страничек книжки:
- Хрущев Никита Сергеевич. Политработник с тремя классами начальной школы в частях Конной армии Буденного в Гражданскую войну. Хрущев. Политработник в райкоме, окружкоме и ЦК Компартии Украины. Хрущев. Политработник, направленный в 1928-м из Киева в Москву на преодоление его малограмотности - на учебу в Промышленную академию. Хрущев. Политработник, который будучи студентом Промакадемии, стал секретарем ее парткома. Хрущев. Политработник, который благодаря знакомству в академии с Надеждой Аллилуевой - женой Сталина, попал в его поле зрения, понравился ему и им продвинут был вверх по партийной лестнице - от должности секретаря Бауманского райкома Москвы до поста 1-го секретаря Компартии Украины. Хрущев. Политработник, который всю Великую Отечественную ни за что персонально не отвечал, пребывая в ранге члена военных советов разных фронтов. Хрущев. Политработник, вернувшийся на освобожденную от немцев Украину в роли ее первого лица и не обеспечивший необходимых мер по преодолению разрухи в республике, - в марте 1947-го Сталин убирает Хрущева из Киева, через девять месяцев, правда, амнистирует его, возвращает обратно. Спустя два года, в декабре 1949го, Сталин находит уму-разуму политработника Хрущева достойное применение - переводит его в Москву секретарем ЦК ВКП(б) и позволяет ему стать влиятельным игроком в партийном аппарате.
Евгений Петрович перевернул страницу в своей записной книжке:
- Маленков Георгий Максимилианович. Маленков. С 1919-го - с восемнадцати лет - политработник в эскадроне и полку, а затем в бригаде и управлении Туркестанского фронта. Маленков. В 1923-1924-м он не просто студент Московского высшего технического училища, но и политработник - член комиссии по выявлению в этом училище врагов партии. Маленков. Политработник, который до диплома МВТУ не доучился, зато сделался техническим секретарем - сначала Оргбюро, потом Политбюро ЦК ВКП(б). Маленков. Политработник, коему в 1930-м Лазарь Каганович - первый секретарь Московского горкома партии - доверил заведовать агитационно-массовым отделом городского комитета ВКП(б). Маленков. С 1934-го - политработник в аппарате сталинского Центрального комитета, идущий все выше и выше: заведующий отделом, секретарь ЦК, в феврале 1941-го - кандидат, в марте 1946-го - член Политбюро. Маленков. В пору Великой Отечественной его, политработника, Сталин вводит в состав правительства, назначает в мае 1944-го своим заместителем в Совете народных комиссаров, меньше чем через два года, в марте 1946-го, увольняет, а спустя пять месяцев возвращает в зампреды правительства.
Евгений Петрович медленно закрыл записную книжку и положил руку на ее блестящую обложку:
- Два обрисованных мной вам политработника не страдали от недостатка ума и воли. В марте 1953-го Хрущев контролировал ЦК партии, Маленков доминировал в правительстве.
Каждый из них имел реальные шансы на верховенство после Сталина. А это нашего полковника категорически не устраивало.
Хрущев с Маленковым состоялись как политработники в двадцатые годы - в годы воинствующего интернационализма троцкистского толка. Бредни троцкистов о вселенском братстве пролетариата и мировой коммунистической революции вошли в их молодую необразованную плоть. И они оба вряд ли с исхода тридцатых и до начала пятидесятых искренне разделяли великодержавную, прорусскую политику Сталина, Щербакова, Жданова и вряд ли не помышляли о реванше троцкизма.
Хрущев с Маленковым никогда не отличались в самостоятельном хозяйственном творчестве. Никогда лично не отвечали за конкретные масштабные проекты - в индустрии, науке, сельском хозяйстве. Их опыт последнего сталинского двадцатилетия - это опыт высокопоставленных политработников-порученцев при Сталине. Самим все продумывать-просчитывать и самим принимать оптимальные решения с выверенными последствиями им не было дано. И никто из них в случае захвата высшей власти не тянул на эффективное преобразование сталинской системы управления страной. Они эту уникальную систему с ее плюсами и со все более очевидными минусами из-за мусора в их мозгах, рассуждал наш полковник, либо просто законсервируют, либо, не изменяя ее сути, учинят в ней безобразные эксперименты. А и тот и другой вариант - беда для страны.
Ни мыслью в обществе, как должно, ни экономикой государства, как нужно, Хрущев с Маленковым, по выводам нашего полковника, управлять не пригодны. Ну а чем его привлекал третий претендент на вдруг возникшую вакансию лидера СССР?
Грузинский крестьянин Берия, в отличие от грузинского же крестьянина Сталина, не обитал долгие годы вместе с русскими праведниками и грешниками на подпольных квартирах, в тюрьмах и ссылках, не пропитался раствором русскости и не стал русским националистом. Но Берия, в отличие от Хрущева с Маленковым, в молодые его лета не был заражен и интернационализмом-троцкизмом. В столицах Азербайджана и Грузии - в Баку и Тбилиси - Берия в двадцатые годы, шагая вверх по служебной лестнице в органах госбезопасности, формировался как слуга Советской империи, занятый не усвоением и толкованием идеологических догматов, а решением прикладных задач.
На высоких постах в Москве с 1938-го по 1953-й Берия опять-таки был занят в первую очередь практической работой и преуспел в ней значительно. Выдающихся результатов в укреплении могущества страны (чего стоит только создание под его началом атомной и термоядерной бомб) Берия добивался благодаря сталинской системе управления и не мог ее преимущества не ценить высоко. Но он, прагматик до мозга костей, видел и недостатки этой системы.
Нельзя иметь два центра власти на разных уровнях (ЦК партии и Совет Министров, обком и облисполком, райком и райисполком). Пока Сталин был в Кремле, пока оттуда исходили выверенные директивы, пороки двоевластия не проявлялись. Но Сталина больше нет, и директивы из Кремля уже не будут священны для всех. А без культа Вождя, без трепетного страха перед ним и без веры в мудрость и справедливость кремлевских директив от Москвы до самых до окраин обязательно единовластие - ответственность только одного центра в столице и в провинции. Надо, чтобы партийный секретарь Иван неудачи в работе из-за его лени и некомпетентности не мог списывать на руководителя советского исполкома Петра, а Петр перед вышестоящими инстанциями не мог кивать на Ивана.
Партия в Конституции - Основном Законе СССР - вообще не упоминалась. Сталин, сложив с себя в 1952-м полномочия Генерального секретаря партийного ЦК и сохранив за собой пост Председателя Совета Министров, явно тем самым обозначил суть наступающих перемен в управлении страной: не парткомитеты, а конституционные органы советской власти - теперь де-факто главные в стране. В марте 1953-го, после кончины Сталина, его установку на единовластие Советов и их исполкомов осуществить мог только натуральный государственный деятель Берия, а не политработники-порученцы Вождя - Хрущев с Маленковым.
Только он, Берия, по природе слуга государства, считал наш полковник, был способен завершить начатую Сталиным реформу управления: вся власть - жесткой вертикали Советов и их исполкомов, партии и ее комитетам - исключительно идеологическая, пропагандистско-просвещенческая деятельность.
Только он, Берия, практик, поднаторевший в выполнении конкретных экономических и оборонных задач, понимал, насколько важны в успехе любого дела личная творческая свобода и инициатива. И только он, Берия, как будущий глава страны в представлении нашего полковника, мог всерьез приступить к реформе экономической. К созданию рынка и необходимой конкуренции в торговле и сервисе. Сталин, вписав в 1949-м в Гражданский кодекс право граждан на кустарно-артельную деятельность по патентам и найм работников, тем самым запланировал приход частного бизнеса в сферу обслуживания. А кто, если не Берия, обеспечит развитие этого бизнеса - развитие широкой сети эффективно конкурирующих между собой в пользу населения негосударственных магазинов, столовых-кафе-ресторанов, парикмахерских, швейно-ремонтных мастерских?
Нашему полковнику Берия подходил, так сказать, по идейно-стратегическим соображениям. Но не это заставило его срочно добиваться встречи с ним сразу же при первом телефонном известии о смерти Вождя. Полковнику Щадову, посвященному в игры тайной сталинской политики, позарез и немедленно надобен был лично-тактический союз с маршалом Берией. Почему он остро нуждался прежде всего в таком союзе?
Евгений Петрович влево-вправо по столу подвигал свою записную книжку:
- Разговор с приятелем Тихона Лукича Щадова из Госплана я вел, разумеется, без диктофона. Он излагал повествование нашего полковника о событиях марта 1953-го, я ему просто внимал. Услышанное потом на бумагу не переложил. Не переложил потому, что не боялся забыть. Слишком все хорошо запомнилось. Итак, с чем же в ночь с 5 на 6 марта полковник Щадов ступил в кабинет заместителя Председателя Совета Министров СССР, Маршала Советского Союза Лаврентия Павловича Берии? С чем? С монологом-докладом и с заявкой на сотрудничество.
- Товарищ Берия, - заговорил наш полковник, получив разрешение сесть напротив маршала. - Три дня назад Василий Сталин заявил вам о том, что его отца отравили. Его заявление не с потолка списано. Оно возникло с моих слов и в нем - правда.
Товарищ Сталин с первого взгляда определял энергетический потенциал любого человека и не мог заблуждаться в истинном знании своих жизненных сил. А если бы он уловил, что ресурс его мозга и сердца истощен трудами и недугами, то задолго бы стал готовиться к уходу в мир иной. Так поступали все мудрецы, так поступил бы и товарищ Сталин. Но он, трезво оценивая собственное здоровье, ни о каких предсмертных завещаниях и распоряжениях не помышлял. Небеса божественные благословляли его жить и жить. Но сегодня товарищ Сталин - мертв. И мертв он по той же дьявольской причине, по которой умерли 44-летний товарищ Щербаков и 52-летний товарищ Жданов.
По роду службы, - уведомил Берию наш полковник, - мне выпало заниматься прогремевшим не так давно делом кремлевских врачей. Занимался я им тщательно и пришел к выводу: медики-евреи ненавидели товарищей Щербакова и Жданова, но они погибли не от неправильного лечения.
Когда вы, товарищ Берия, руководили Наркоматом внутренних дел СССР и когда этот наркомат включал в себя и собственно органы внутренних дел (милицию), и органы государственной безопасности (разведку, контрразведку и политический сыск), в вашем подчинении находилась Токсикологическая лаборатория. Лаборатория по изготовлению различных ядов. Весной 1943-го НКВД разделили - за вами осталась милиция, а органы госбезопасности отошли в ведение самостоятельного наркомата - НКГБ. Ему передали и Токсикологическую лабораторию.
Не сомневаюсь, - наш полковник уставил свои очи на пенсне Берии, - вы помните, что яды из названной лаборатории уходили только с разрешения первых лиц во власти. Так было при вас, так было и после передачи вами управления госбезопасностью вашему бывшему заместителю Всеволоду Николаевичу Меркулову. Так вот, доводы следствия по делу врачей о смерти товарищей Щербакова и Жданова от вредоносного лечения мне показались не убедительными, и я заинтересовался Токсикологической лабораторией. Негласно, без ведома товарища Сталина, завел знакомство с одним из ее сотрудников, и сведения, от него полученные, открыли для меня два одинаковых по последствиям факта.
В апреле 1945-го с санкции Маленкова из лаборатории выдается медленно действующий яд, спустя две недели, 10 мая, умирает Щербаков. В начале августа 1948-го по указанию того же Маленкова тот же яд уносится из стен лаборатории, и в конце названного месяца в гробу - Жданов. Разумеется, в обоих случаях Маленков разрешал использовать яд по запросам сотрудников госбезопасности для истребления врагов Советского государства где-то очень далеко от Москвы. Но по прямому ли назначению ушли все дозы яда или часть из них истратили на смертельные рубцы на сердцах Щербакова и Жданова?
Этот вопрос, товарищ Берия, - склонил голову наш полковник, - позвольте пока оставить без ответа. Молв- дю вам сначала совершенно очевидное: у Маленкова были серьезные мотивы тайно избавиться от товарищей Щербакова и Жданова.
Весна 1945-го - пик карьеры Щербакова. Он выиграл пропагандистское сражение с Геббельсом, с Агитпропом фашистской Германии. Он - не только первое лицо в руководстве Москвы и Московской области, но он же как секретарь ЦК партии, как начальник Совинформбюро и Главного политуправления армии делает погоду в прессе и книгоиздании, в театрах и кино. От имени Сталина Щербаков, по сути, единолично управляет ходом мысли и настроением всех граждан страны. Управляет так, как не по нраву Маленкову.