На серванте стояли фотографии - самой старушки, времен тех, когда ее старушкой не называли. Часто фигурировал какой-то мужчина, растущая от фотографии к фотографии девочка - вероятно, дочь хозяйки.
Рожа у девочки была такой, что уж лучше было бы ей уродиться мальчиком. Но на многих фото сбоку предательски торчал бантик.
- Ваш ребенок?.. Какая прелесть! - проговорил Геноссе и осекся.
К счастью, старушка не расслышала. Ведь ребенку на данный момент было, вероятно, раза в два больше лет, чем Геноссе.
Пили чай. К нему был мед в маленьком блюдечке, яблоки твердые и безвкусные, словно папье-маше из театра.
Поговорив для приличия о детских и юношеских годах, Геноссе решил более не тянуть.
- А вот скажите, какие у покойного были увлечения? Может он любил разгадывать кроссворды, шарады?.. Возможно, с кем-то переписывался…
Сестра удивленно вскинула бровь:
- А, вы про ту шифровку?
Геноссе почувствовал как сердце подпрыгнуло к горлу.
- Какая шифровка?..
- Да от отца осталась - он ее с войны принес. В таком флакончике из-под духов. Вот отец любил с ней возиться, даже переписывался с каким-то профессором.
- Профессором?.. Переписывался?
- Ну да.
- Как интересно!
Вообще-то, это действительно напоминало статьи из журналов времен Лысенко, когда какой-то старикан из села переписывался с каким-то профессором из столицы. В этих статьях описывалось, будто академики учились у хлеборобов…
- А откуда этот профессор? Из Москвы? Из Питера?.. В смысле из Ленинграда?..
- Да нет, где там…
Старушка проговорила это с таким выражением, с которым обычно говорят: "Да откуда у этого голодранца деньги".
- Откуда-то издалека, из Сибири что ли… - продолжила хозяйка.
Геноссе обратился в слух. Гипотеза, высказанная почти сгоряча вдруг начала оправдываться.
- Ваш брат об этой переписке знал?
Вопрос, конечно, был лишним. Если о нем знала сестра, то, вероятно, знал и старший брат. И действительно - старуха кивнула:
- И был какой-то толк с этой переписки?
Наверняка и этот вопрос можно было бы не задавать - если бы шифр был расколот, старушка бы не доживала свои дни в однокомнатной квартире.
Но старушка развеяла сомнения:
- Профессор вскорости скончался…
- А как профессора фамилия была?..
В ответ хозяйка пожала плечами, дескать всех не упомнишь.
- И что, не осталось ни листа переписки с этим профессором?
- Кажется, нет… Когда отца не стало, мама почти все его бумаги сожгла. Не любила она его занятия.
- А отчего?
- Как вам объяснить… Мечтательность в девушках-женщинах даже приветствуется. А вот если мужчина в годах часы проводит за какими-то бумагами, за детскими шарадами - тут многие начнут крутить пальцем у виска.
Немного помолчали. Геноссе думал, как объяснить старушенции, что эта задачка имеет больше смысла, чем все вместе взятое, что встречалось ей в жизни.
Но неожиданно старушка смилостивилась:
- Впрочем, кажется, у меня осталась книжка этого самого профессора.
- В самом деле? А о чем она?..
Книжку пришлось искать почти час. Оказалась она довольно плюгавенькой - даже не книжка, а скорей брошюрка в мятой, затрепанной временем обложке. Называлась прозаически: "Занимательная математика". На развороте значилось: "Ученику и другу от профессора Загорского Н.И.".
Геноссе быстро пролистнул ее - ее страницы наполняли шарады: предлагалось найти кратчайший путь, заполнить цифрами магический квадрат. Столбцы цифр чем-то напоминали тот самый фрагмент шифровки.
- А можете мне ее одолжить? Я верну?.. Честно?
- Да полно вам, берите так…
Геноссе не пришлось повторять - книга исчезла в папке.
***
Зазвенел телефон. Этого номера в телефоне не было, но Егору, тем не менее он был знаком. Думал сразу дать отбой, но скука взяла свое:
- Привет…
- Давно не слышались, - ответил голос в трубке. - Не скучал?.. Чем занимался-то все это время?
Егор улыбнулся краешком губ:
- Верю - вопрос задали не из праздного любопытства. Но ведь вы серьезно не полагаете, что я на него отвечу?
Собеседник задумался, спросил:
- Я тебе хоть не мешаю?
- Да ты говори, говори… Все равно ведь ты платишь… А то прямо скучно как-то было без тебя.
- Слушай, Жорж, или как тебя там…
- Положим, все же Жорж…
- Скажи, Жорж, ты там так и не передумал?
- А ты так и не вспомнил свое имя?
- Мы тут подумали… Что если мы заплатим за твой кусок семьдесят тысяч?
- А отчего уже не миллион? Не миллиард? Вы ведь все равно не дадите ни копейки. И как только я окажусь в районе достижения - шлепнете меня. Как говорил любимец детворы Шварценеггер в фильме "Красная жара": "Какие будут ваши гарантии"?
Игорь косо улыбнулся - этот фильм он смотрел часто.
Лейтенант у пульта поднял палец вверх - я его держу.
- Это говорил не он. Его слова оттуда: "Народ этого не поймет".
- Приятно, конечно, слышать родственную душу. Но я останусь спокоен, не брошусь к вам в объятия… А повторю свой вопрос: отчего я должен вам верить?
- Встречный вопрос: что мы должны сделать, чтоб заслужить твое доверие?
- Боюсь, уже ничего… Ибо, как говорят патологоанатомы - медицина тут уже бессильна… Не стоило мочить тех троих. Тем более на моей жилплощади.
В трубке опять задумались:
- Слушай, а на кого ты работаешь? Может, мы сможем договориться с ним?..
- Ну да… У вас просто талант вести переговоры. Кстати, вы так и не представились…
- А тебе не все ли равно как меня зовут? - огрызнулся Игорь. - Не твое дело!
- Ага, понял… "Вопросы здесь задаю я!". Нет, не будет дела, не будет.
И Егор дал отбой. Немного подержал трубку в руке, ожидая повторного звонка, чтобы с чистой совестью выключить телефон. Но звонка не последовало.
…А в пяти километрах от него, три человека склонились над пультом:
- Держишь его?.. - спросил командир группы, предпочитающий носить мундир с погонами майора.
- Так точно, - отрапортовал лейтенант. - Он тут. И ткнул карандашом в точку на мониторе.
Окружающие хотя и ничего не поняли, но кивнули с серьезным видом.
- Тогда наводи группу, - сказал говоривший только что по телефону штатский.
- Может, не будем брать сразу? - предложил майор. - Поводим по городу, посмотрим, где он осел?
- А зачем?.. Он действует в одиночку - надо его просто взять, упаковать, а дальше - расколоть. Уж не думаете ли вы, что мы не расколем какого-то штатского?
В этом никто не усомнился…
А стоило бы…
***
К парку подкатили на двух микроавтобусах. Игнорируя знаки, въехали в парковую зону, покатили по аллеям.
Сторож, сидя у окошка, даже не поднялся со стула: вероятно так надо. Ехал бы раздолбанный "москвичонок" какого-то рыболова, он бы, конечно… А тут автобусы одинаковые, и номера на них…
Проехали по центральной аллее, обогнули летнюю концертную площадку. В проезде за ней остановились.
Распахнулись двери. Первая машина оказалась напичкана электроникой. За пультом сидел лейтенантишко. Рядом с ним, из кресел подымались двое штатских. По легенде. - те самые внештатные агенты. Но лейтенанту хватило одного взгляда на них, чтобы понять - на таких лучше не смотреть. Таким нравится, когда их не видят. Определенно - бойцы невидимого фронта. И чтоб их фронт никто не видел - устроят все, вплоть до заката солнца вручную…
Из второго высыпали иные бойцы, с оружием наперевес.
Командир отряда подошел к первой машине.
- Он там?
Лейтенант кивнул:
- Должен быть сейчас на набережной. Сейчас он не двигается.
Проблем не предвиделось.
В самом деле - а много ли людей попрутся зимой в парк? Тем паче, будут стоять без движения?
На секунду в голове Макса проскользнуло сомнение - а может, его там и нет. Может, бросил телефон да ушел. Но нет - они ведь только что разговаривали.
Полковник кивнул и повернулся к бойцам, которые натягивали маски и перчатки:
- Объект за этим холмом. Вы получили словесное описание и фоторобот. При задержании работать осторожно. В чрезвычайном случае - стрелять по ногам.
Лейтенант не верил собственным ушам. Что-то здесь происходило не то.
Разве на учениях выдают боевые патроны? Разве ими собираются стрелять по вероятному противнику?
Но никому не сказал ни слова.
Ему хотелось дослужиться до генеральских погон.
***
Снег был, вероятно, самый паршивый, весенний. Его нельзя было просто разметать - он уже размок, слипся, налипал на ботинки. Ноги проваливались по икры, бежать не получалось, и пока поднялись на вершину холма, люди уже дышали тяжело.
Некоторые думали - с вершины дело пойдет проще: спускаться - не подыматься. Да и склон южный, снега поменьше.
Ни черта подобного: снега там не было вовсе: то ли смело ветрами, то ли он растаял во время последней оттепели. Вместо снега там была грязь.
Но и это было не все.
Собственно и лейтенант, наводивший бригаду, видел - будто не на набережной объект, а прямо на реке. Но промолчал - списал это на погрешность. Он что, апостол Петр по воде разгуливать? Ну, действительно, так ли велика разница в два десятка метров?..
А разница была…
На набережной никого не было. Зато десятки, может сотни людей, находились на льду реки.
Подразделение остановилось в нерешительности, может на четверть минуты, пока командир не дал знак: спускаться!
Их появление не осталось незамеченным.
- Смотри-кось, "Маски шоу"…
Егор обернулся туда, куда указывал его сосед.
- Ничего себе, рыбнадзор не дремлет… - мрачно пошутил кто-то…
- Бандюка какого-то ищут, - предположил мужик справа от Егора.
- Ага… Это бандюку делать больше нечего, чем тут рыбку ловить. Бандюки - они в тепле и при бабках.
Егор молчал. Иллюзий он не питал - эти "Маски-шоу" прибыли за ним.
Незаметно он стал собираться: аккуратно положил леску и импровизированную удочку рядом с лункой, проверил - хорошо ли стоят ноги, не зацепится ли он где об ящик, который использовал вместо стула.
Засобирались и остальные - некоторые более откровенно.
Так уж случилось, что самый простой и надежный способ не вступать в конфликт с правоохранительной системой - это не рождаться вовсе. Если уж по какой-то нелепости родиться все же угораздило, то лучше держаться от этой самой системы подальше.
В самом деле - ведь сейчас пристанут к рыбакам - докажи, поди, что ты не арабский террорист, молдаванский гастарбайтер или, положим, не верблюд. Положим, рублей за триста рядовой милиционер отпустит и Бен Ладена. Но у этой компании, похоже, расценки выше. Паспорта ведь никто на рыбалку не брал?
Егор осмотрелся по сторонам - что делать, куда бежать? Попытаться махнуть на северный берег? Пока будет подыматься - наверняка кто-то не промажет по его широкой спине. Рвануть по льду? Куда? Вниз? Или вверх через толпу?.. Нет, лучше вниз - тогда никакой идиот не подставит подножку, не бросится ему в ноги.
Еще раз осмотрелся: многие рыбаки были на ногах. Поднялся и он, прошелся… Была призрачная надежда, что у кого-то на льду тоже совесть не чиста, что кто-то рванет раньше него, отвлечет от Егора хотя бы часть внимания.
Но нет, чуда не происходило.
Под лед, что ли, провалиться?.. - подумал Егор. Но нет - подводное плавание не давало шансов выжить. Да и лунок, в которые можно было бы уйти, здесь не было. Разминая ноги, он ходил меж людьми. Мужики стали сбиваться в кучи, а отряд уже спустился с холма, подходил к первым лункам.
Нет, пожалуй, побежит он все-таки вверх - теперь толпа находилась между ним и бойцами. С места стрелять они вряд ли будут, чтобы кого-то не задеть - постараются выбежать из толпы. А дальше речушка делает поворот, там - лодочная станция. Дальше - грохочущий трамвайный мост. Если выбраться на него, то уже через два квартала базарчик… Там затеряться - нечего делать.
Про себя сосчитал - раз, два, три…
И рванул.
Кто-то крикнул, группа разделилась - где-то треть побежала за Егором, остальные продолжили поход среди рыбаков - ведь могло статься, что побежал человек совершенно посторонний.
Выбежав из толпы, один остановился и аккуратно пустил очередь поверх головы.
- Стой! Стреляю на поражение!
И действительно - кто-то пальнул из дробовика.
Пистолеты-пулеметы и гладкоствольные дробовики для боев в городе предпочтительней, чем автоматы. Бои бывают часто в замкнутом пространстве, на короткой дистанции, быстротечные. Пуля из пистолета или дробь быстро теряет энергию и не способна пролететь километры, чтобы все-таки найти какую-то цель, которая ну совершенно ни при чем.
Егор почувствовал - что-то ударило в спину. Но секундой позже понял - он не убит. И, кажется, даже не ранен. Он продолжал бежать - страх предавал ногам легкость необычайную.
Обогнул поворот - трамвайный мост был далече, где-то метров двести. Добежать до него казалось невозможным…
***
…А у лодочной станции стояло два джипа.
Ребята приезжали сюда постоянно, чтобы почти без отрыва от дел отдохнуть на природе. Летом - выпить водки, покататься на лодке, утопить пару мобильников. Зимой кататься не получалось, но зато водку можно было охлаждать прямо в снегу.
Когда прозвучала очередь, веселье это не перечеркнуло, водка как раз была разлита и поднята, но тост еще не прозвучал.
Ребята нехорошо переглянулись, но стаканы не поставили назад, на капот машины - дурная примета.
И тут восклицательным знаком прозвучал выстрел из дробовика.
С площадки перед лодочной станцией им не был виден Егор, бегущий по льду реки. Зато на набережной появились бойцы, которые думали так срезать и перехватить беглеца. Один выстрелил туда, где, возможно, был Егор, чтоб испугать того, возможно, прижать ко льду.
Пару пуль звякнули рядом с джипом.
Его владельцы хором допили водку, и выдергивали пистолеты. Кто-то из братвы вытащил пистолет и стрельнул по бойцу.
Не попал, но привлек к себе внимание. Боец рухнул в снег и тут же пустил очередь в направлении джипа. Зазвенело стекло. Кто-то матерился - за тонировку совсем недавно были отданы солидные деньги.
Подтягивались и остальные бойцы - но уже осторожно, мелкими перебежками.
Егор бежал, стараясь не высовываться. Ясно, что на берегу творился какой-то бардак. Будто стреляют сбоку и сзади. Опять же будто не по нему. Меж тем уточнять, что там происходит, не хотелось - в таких передрягах часто гибнут самые любопытные.
Добежал до вмерзшего в лед пирса лодочной станции, обежал его и продолжил бег прижавшись к бетонному обрезу набережной.
В голове промелькнула шальная мысль: Неужели ушел? Ухожу?..
…А наверху бой оказался непродолжительным. Братчики грузились в транспортное средство и, отстреливаясь, спешили выйти из огневого контакта.
Медленно двигались бойцы - такого в установке не было.
…В это время Егор уже достиг моста, но пробежал под ним, чтоб подняться на другой, невидимой с набережной стороны. Уже с моста оглянулся - надо же, а ведь действительно ушел. Преследования, на самом деле, не было.
Но сделал еще рывок и исчез в проходе меж типовыми многоэтажками. Дворами вышел к базарчику. Идя меж рядами, вытащил телефон, отключил его. Чуть подумав, вытащил и аккумулятор.
На реке свои удочки сматывали и рыбаки.
Впечатлений на сегодня достаточно.
Все равно этой стрельбой всю рыбу распугало.