Но нет: такое бы порушило легенду об учениях, о каком-то террористе - то ли настоящем то ли нет, с которым по определению переговоров быть не может.
Потому и ворвались в книжный магазин скопом, разошлись в разные стороны, обнажили оружие.
…И услышали, как с мягким шелестом из рук продавца падают на прилавок полиэтиленовые файлики.
Магазин был пуст.
В этом они убедились чуть позже - пройдя меж стендами с зарешеченными книгами.
- Чем-то конкретным интересуетесь, - смог наконец проговорить продавец.
Ничего кроме заученной фразы ему на ум не пришло.
Походкой неуместного на базаре, скучающего денди, в магазин зашел Игорь. Он кусал яблоко, купленное по пути. Продавец посмотрел на вошедшего с надеждой, будто его появление выправит искаженную реальность. Но довольно быстро понял - этот гость не интересуется ни книгами, ни продавцом.
- Ну что тут? - спросил вошедший.
Связались с лейтенантом.
- Да?
- Где он?
- Рядом с вами - метра два…
Макс осмотрелся - магазин по-прежнему оставался пустым. Игорь достал из кармана свой тонкий мобильник, набрал номер. Раздался чуть глухой звонок. По нему нашли трубку - была она спрятана за книгами.
- Надо же, какое открытие - человек может передвигаться без своего мобильного, - прокомментировал Игорь.
Макс быстро пролистнул записную книжку, список звонков входящих, исходящих. Лишь в сообщениях оказалось одно неотправленное сообщение.
Макс открыл его. Сообщение гласило:
"А вы опять смухлевали".
***
- Жаль мобильника. Все равно пришлось бы расставаться, но я к нему привык.
Он смотрел на улицу со второго этажа здания рынка, под его крышей продавали мясо, рыбу, молоко, масло - все то, что лучше продавать в помещении.
Но на втором этаже торговли почти не было - сюда заходили только самые любопытные, мужья, желающие отдохнуть от таскания сумок за своими женами.
У немытого окна стоял Егор. На трамвайную улицу, на книжный магазин он смотрел через свой монокуляр. Выходка была не бог весть какая умная, к тому же довольно затратная как на его финансы. Зато теперь он знал врага в лицо.
- Да ладно… - успокоил Егора псевдобродяга. - Сейчас твои друзья уедут, пойдем к моим - они тебе наверняка предложат что-то получше и подешевле.
Группа возле книжного магазина выглядела обескураженной. Было видно, как один прошел по улице, перебежал через перекресток, остановился у фургонов на стоянке.
Поправка - фургонов было два. Оба нейтрального грязно-белого цвета с тонированными стеклами. На одном было чуть больше антенн, чем положено, и какая-то надстройка на крыше.
Дверь этого фургона открылась, из нее подошедшему подали наушник с микрофоном. Было видно, что внутри у этого микроавтобуса тесно от электроники.
- Я хочу, чтобы в этом фургоне выгорели микросхемы, - заметил Егор.
- Какие именно?
- Все…
- А кто там внутри?
- Ты не поверишь, но, судя по всему, твои работодатели тех времен, когда ты работал на государство…
- А, ну тогда разговоров - ноль…
***
Пятью минутами позже неудавшуюся операцию стали сворачивать, стягиваться к транспортным средствам. Некоторые бойцы курили, ожидая пока их расслабленное начальство скупается на рынке.
Автобусы стояли на стоянке - пустыре, засыпанном шлаком и огороженном сеткой. Какие-то дельцы умудрились получать деньги, по сути, на пустом месте.
Никто потом не смог сказать, что же произошло.
Потом все списали на магнитную бурю - ее никто не видел, но все о ней знают. Так же доподлинно известно - магнитной буре счет за испорченную технику не предъявишь. Но в любом случае - это была очень странная буря - на солнце не было пятен, не было предупреждения о буре. Магнитное поле Земли лежало в штиле. И тут вдруг ударило на этом пятачке.
Не проехал по небу на огненной колеснице апостол Гавриил, или кому там она принадлежит.
Не было молнии среди ясного неба, даже ветерок дул совершенно слабенький.
Какая-то машина выезжала со стоянки. Мамаша прокатила коляску с ребенком, прошли студент со студенткой - их любовь немного опережала весну. Вдоль ограждения шел с огромной сумкой бродяга… Стремительно на роликах промелькнул мальчишка.
Чувства человеческие остались глухи к происшедшему, но вдруг разом отказала техника.
В радиусе десяти метров мобильные телефоны резко звякнули и погасли навсегда. Все радиоприемники в квартале на всех частотах поймали и выдали на динамики пронзительную и острую как игла помеху. Вздрогнуло изображение на телевизорах, которые продавали в другом конце базара.
На всех мониторах в микроавтобусе резко пошел "снег".
***
- И зачем тебе это было надо? - спросил Геноссе Егора, после того, как тот рассказал о прошедшем дне.
- Просто захотел на них посмотреть, - пожал плечами Егор. - Теперь я знаю врага в лицо… Да и…Ты слышал легенду про шагреневую кожу?
- Это которая сжимается с каждым желанием и душит владельца?
- Ну где-то так… Только бывает случай, когда владельцу это надоедает и он рвет эту кожу на лоскутки. Эта шагрень слишком много о себе возомнила… Желания у меня не сбывались, но все трудней становилось дышать. Сейчас я их осадил…
- Теперь неизвестно, что они предпримут.
- Ну это ясно - мои портреты появятся на каждом столбе, но мне это как-то все равно - к утру меня в городе не будет.
- Они еще перекроют вокзалы.
- Возможно. Даже скорей всего… Но прорвемся.
Время скользило к раннему весенне-зимнему вечеру. Неспешно собирались в дорогу, готовили прощальный ужин.
Егор еще раз предложил студенту устраниться, а Геноссе - наоборот. Но были получены ответы, аналогичные вчерашним.
Антон даже не стал заходить в общежитие. Ему вспоминались его коридоры, комнаты - тесные, грязные, с убогим освещением.
Казалось бы - в этом тепле живи и не тужи. Ясная перспектива: второй курс, за ним - третий, потом - четвертый, затем пятый… Диплом, работа в какой-то конторе за скромную зарплату. Живи и не тужи - день за днем, год за годом.
Здесь такой стабильности не было - но, между тем, такая жизнь ему начинала нравиться…
Есть предел, за которым лед начинает кипеть. Не оплавляться, давая холодную воду, а превращаться сразу в чистый пар.
Есть предел, за которым школьный учитель, не смевший повысить голос даже на своих учеников, говорит - хватит. Он уже не идет привычной дорогой на привычную работу. Снимает пиджак, одевает мундир или просто повязывает ленточку повстанца. Снимает очки, и глаз ложится на окуляр оптического прицела. В смутное время делает стремительную карьеру, своей активностью стараясь наверстать долгие годы безмолвия, безделья. И уже через пару лет подымает в атаку полки.
Почтальону войны не досталось. Но в этой жизни была какая-то неизъяснимая прелесть, та самая, из-за которой мальчишки из в общем-то благополучных семей убегают из дому или хотя бы гуляют там, где гулять им маменьки заказывали.
…А Егор продолжал рассказывать о прошедшем дне:
- А я вот купил, - из кармана вытащил пластинку, размером с крупную плитку шоколада, - компьютер! Наладонник.
Егор хвастался своей покупкой. Купил старенький, дешевенький, еще с монохромным дисплеем.
Что касается телефона, то ему тоже что-то присоветовали - он купил аппарат не лучше старого, зато с коротеньким проводком, который подключался прямо к наладоннику. Со скидками стоил такой гарнитур дешевле, чем смартофон - компьютер и телефон в одном корпусе.
- Зато теперь мне не надо искать Интернет-кафе, чтоб отбить послание клиенту. Высокие технологии, двадцать первый век, мать его так. Прямо как в шпионских романах будем передавать данные…
Поужинав, легли спать - отдохнуть перед дорогой. Билеты еще не были куплены, на каком именно поезде лучше отбыть тоже не задумывались. Егор считал, что в таком случае лучший выход - импровизация.
Где-то около полуночи он проснулся, стал теребить за плечо Антона:
- Вставай… Пора бы в путь.
Скорый поезд стратегического назначения
На вокзале было шумно.
Было это странным еще потому, что время на часах обозначилось совсем не детское - два часа ночи.
Кто-то ждал своего поезда, кто-то, напротив, не мог уехать - городской транспорт ночью ходил неважно. Кто-то пытался взять билеты. В единственной работающей кассе при свете ночника и компьютера полуспал кассир, которому потенциальные пассажиры пытались по очереди объяснить, кто они такие и отчего им не спится.
За сонным порядком наблюдали сонные милиционеры. Ходили неспешно, где-то вальяжно, документы не проверяли - холод и ночь примиряли. Уборщица, мучимая бессонницей, задумчиво мыла полы.
То и дело к перрону подкатывали поезда. Проводники зевали у открытых дверей, но огни в окнах купе не горели. Пассажиры смотрели свои десятые сны, лишь в запасном тамбуре иного разгорался огонек сигаретки тех, кто не мог уснуть. Простояв совсем немного и приняв немногочисленных пассажиров, поезда уходили дальше, куда-то в ночь. Что поделать - станция проходящая, и поезда не имели никакого представления о порядочности.
Зато электрички прибывали во всем убранстве огней. Но в их вагонах было почти пусто, вероятно, хватило бы небольшого автобуса, чтобы с комфортом перевезти пассажиров всех десяти вагонов.
Но настойчивые старушки продолжали ходить меж вагонами, надеясь продать пиво, воду, да хоть что-то…
На вокзал Антон и Егор прибыли сонным трамваем, богато иллюминированным в салоне, но с темной кабиной. Вероятно, там скрывались водитель и кондуктор, но последний так и не вышел, не обилетил пассажиров.
- Спать хочется… - пожаловался Антон.
- Что поделать, - ответил его спутник. - Я бы хотел умереть во сне, но с моим графиком мне это не светит.
Егор думал, что на конечной остановке, возле вокзала откроют лишь первую дверь и слупят штраф за проезд без билета. Но и там дверь кабины не открылась. Зато широко распахнулись все двери трамвая, свет стал полутусклым. Дескать, или выматывайтесь из транспорта в тепло и свет, или замерзайте в темноте.
В общем, получалось, что до вокзала доехали бесплатно. Весь багаж друзей состоял из одной сумки Егора. Была она длинной, модель классическая "Мечта оккупанта". Вероятно, в ней бы одной поместилось пресловутое золото. Такие обычно любят обыскивать милиционеры - в них войдет все что угодно: несколько автоматов, складной гранатомет, десяток килограмм взрывчатки. Но издалека было видно - сумка почти пустая. Из города Егор уезжал немного обедневший.
- Надо бы билеты купить… - напомнил Антон.
- А на какой поезд?
- Я думал, ты знаешь…
- Думаю, в нашем случае главное - побыстрей убраться из города. Желательно на восток. А там видно будет.
В центральном зале на стене висело большое расписание с указанием времени прибытия-отправления, разбивкой на направления. Рядышком - поменьше, электронное. На нем отображались поезда, которые прибывали вскорости…
Так они стояли несколько минут посреди зала, глядя вверх на сменяющиеся транспаранты. Словно дети, раскрыли рты - так будто лучше дышалось.
И чуть было, не прозевали атаку.
Получилось совершенно случайно - краем глаза Антон увидел, что сбоку к ним кто-то подходит. Обернулся, увидел двух мужчин. Не узнал их - да что там, видел он их первый раз в жизни, да и то мельком, и даже не запомнил лиц на будущее.
Но посмотрел на них непозволительно задумчиво. Думал о чем-то своем, кажется, о том, что ладно - они, дураки, не спят далеко за полночь. А вы-то, ребята, что здесь делаете?
Ребята эти не выглядели как потенциальные пассажиры. Оба одеты прилично - так в дорогу не собираются.
Вероятно, если бы они просто шли, то запросто смогли приблизиться, заломить руки, положить лицом на холодный, только что вымытый пол. Но, напоровшись на взгляд Антона, рванули с места, побежали. Лишь когда до столкновения оставалось лишь мгновение, Антон сделал шаг в сторону, за рукав оттащил и Егора. Этого хватило, чтоб двое на скользком полу вокзала промазали мимо них.
Егору хватило одного взгляда, чтоб оценить ситуацию:
- Деру!
Осмотрелся по сторонам - у выхода на платформу просыпался от полудремы милиционер. Возле выхода с неподъемными баулами возились тетки-торговки.
Егор рванул в подземный переход к поездам.
В переходе было пусто, холодно. Чем-то напоминало коридор в тюрьме или в подвале какой-то больницы.
- Стоять! - кричали им.
- Да щас… - стараясь не сбить дыхание, сплюнул Егор.
Один преследователь выдернул пистолет - промазать было невозможно. Сбросил предохранитель, пальнул в коридор, но в последний момент чуть поднял ствол - пуля прошла выше.
Брызнул кафель острыми искрами. Беглецы втянули головы.
Следующий выстрел - по ногам.
- Твою мать!
Егор метнулся в сторону, на лестницу, на платформу. Там было совсем пусто - никто не ждал здесь свои поезда. С обеих сторон стояли два состава, их двери были закрыты. Побежали дальше - через метров тридцать начинался другой подземный переход. По лестнице скатились вниз, свернули. Пробежали десяток метров, опять поднялись на такую же платформу - здесь тоже было безлюдно, но немного просторней - у платформы стоял только один поезд. Впрочем, его двери тоже были закрыты.
Спрыгнули на рельсы. Пошли, пригибаясь за край платформы. Где-то грохотал поезд…
Когда платформа закончилась, остановились, чтобы перевести дыхание, собраться с силами и со смелостью. Сразу за перронами начиналось открытое пространство маневровых путей. В тумане горели светофоры.
- Попали… - подытожил Антон.
- Это точно…
- Что делать будем?
Егор пожал плечами совершенно честно. Что делать? Куда бежать? Наверняка эти ребята подымут на уши милицию, перекроют теперь вокзал, поставят посты на пригородных полустанках. Начнут обыскивать, с собаками ходить по электричкам, останавливать машины, уезжающие из города. Да что там - наверняка завесят и аэропорт, хотя и достоверно знают, что Егор туда не сунется, хотя бы потому, что билеты на самолет ему не по карману.
Можно было бы, конечно, как в иные грозовые времена - через проселок, через укрытые снегом поля…
- Надо уходить.
- Куда?
- Не куда, а откуда… Отсюда, пока нас не нашли.
Огляделись - будто преследования не было. Вероятно, те двое решили, что друзья побежали обратно, в вокзал.
По рельсам пошли в сторону сортировочной.
Но когда казалось, что вокзал уже закончился, появился еще один тупик. В нем стоял состав, будто готовый к отправке.
Этот поезд был не таким уж и большим - всего-то полдюжины вагонов. В голове гудел локомотив. Проводников тоже не было видно.
На секунду Антон выбежал вперед, взглянул на транспарант:
- А Медноводск это где?
- Первый раз слышу… Но неважно. Из этого тупика только на восток можно. Да и харчи перебирать нам не с руки. Прыгай.
- А билеты?..
- Какие к черту билеты? Уже на борту с проводником договоримся.
Запрыгнули в тамбур. На секунду задержались у окна - преследования не было заметно.
Прошли в вагон, мимо купе проводника - все двери были закрыты.
Открыли первое купе. Там кто-то спал. Во втором купе постель была застелена, но пустая. Лежали вещи: дипломат, висел китель…
Третье купе было закрыто, в четвертом и пятом опять спали. Лишь шестое было совершенно свободным.
Вошли, верней влетели. Егор тут же закрыл дверь на замок. Сели на полки.
Антону казалось, что сердце бьется в груди так громко, что его наверняка слышно и через двери. Он старался дышать тихо, но тело, разгорячено бегом требовало много воздуха, требовало вздохнуть полной грудью.
Егор посмотрел на него и подмигнул: ничего, прорвемся. Если уже не прорвались.
И, действительно, где-то впереди дал гудок локомотив, вагон тронулся. Набирая скорость, назад заскользили дома, пакгаузы, деревья. Поезд шел по оврагу - железная дорога здесь была в низине и от того, огней города почти не было видно, лишь порой над поездом смыкался какой-то мост. На нем скучно горели уличные фонари, но, вероятно, их работа была напрасна - все шоферы смотрели сны.
- Ну что, пошли к проводнику?.. - спросил Антон.
- Да ну его… Чем позже он нас обнаружит, тем лучше. Опять же, можем сказать, что перепутали поезд, а билеты у друга… Тогда нас просто высадят и чем позже нас высадят - тем лучше.
- А что делать будем?..
Егор посмотрел в окно:
- Ночь довольно естественное время для того, чтобы спать. Чего и вам желаю.
И действительно - с верхней полки сбросил матрас, раскатал его и, сняв ботинки, тут же завалился спать.
- Может, хоть дверь открыть?..
- Да ну…
- А если вдруг на эти места кто-то сядет?
- Не боись, - пробормотал Егор, удобней устраиваясь на скупом казенном матрасе, - у проводника есть ключ, он откроет.
На секунду в окне промелькнул полустанок. Фонарь осветил лицо Егора, на нем светилась улыбка. Он явно был доволен своим положением. Антону ничего не оставалось, как последовать его примеру - завалиться спать…