Закипел чайник. Потягивая чаек с сушками, Антон сидел и думал - нет, не выйдет из него Наполеона. Значительных потрясений не предвиделось. Вот, началось что-то непонятное и от этого Антон прячется за этими старыми стенами, за картонной дверью.
Ничего, - думал он, - на одного живого Наполеона вон сколько отрубленных голов. Кому-то повезло меньше.
Попив чайку, опять завалился читать, да так и заснул…
***
Выходные прошли обыкновенно.
Антон сидел допоздна, спал чуть не до обеда. Готовил себе простенькую еду, читал книгу, гонял бесконечные чашки чая.
Лишь вечером в воскресенье Антон снял с батареи ботинки. От гололеда улицы посыпали то ли солью, то ли какими-то химикатами. Из-за них лед не схватывался, тротуары оставались покрытыми рыхлой светло-желтой массой. Но когда она в тепле таяла, на обуви от нее оставались белые разводы.
Теперь Антон хотел помыть ботинки, накремить. Повертел в руках, проверяя как просушились, не отошла где подошва. В ямке возле каблука забился комок бумажки. Антон выцарапал его ногтем, развернул. Узенькая полоска бумаги сантиметра полтора на три. На ней поместился один столбец в пять латинских букв. Одна, в последней строке, была оборвана - осталась на соседних обрывках. Зато напротив, были буквы, выхваченные из соседних столбцов.
.. PUBOR X..
.. WWYJO …
Z BUDG. …
Бумага была тонкая, но качественная, буквы написаны тщательно заточенным карандашом, поэтому не растеклись.
Сразу подумал - уж не это все ищут? Один человек из-за этого умер, второй попал в глупейшее положение. Хотя потеря ведра и принудительная уборка квартиры - это мелочь. Его самого испугали до смерти, обыскали. И все из-за какой-то бумажки. И что на ней?
Почти читабельно выглядел "PUBOR", но что это значит, Антон не знал. Открыл словарь, сначала свой, англо-русский, затем соседа по комнате - немецкий. Такого слова не было. Положим, Z - последняя буква какого-то слова, тогда что такое BUDG? Третья строка вовсе была не интерпретируема.
Код, что отрывает сейф? Шифр?
Первой реакцией было выбросить эту бумажку, сжечь ее. Это его не касается, он ничего не знает. Пусть все идет, как есть.
Но остановился. Те, двое, вероятно, интерес к нему потеряли, а эти буквы чего-то стоят, значат…
Антон проверил - закрыта ли дверь. Посмотрел на окно - шторы опущены.
С бумагой сел за стол. Сначала выдернул с полки конспект, думал начать писать на задних страницах, но остановился - кто-то потом может найти.
Потому выдрал несколько отдельных листков. На один тщательно перерисовал бумажку, только увеличив ее. На втором стал выписывать буквы из шифровки, подсчитывать их количество. В русском языке чаще употребляется буква "Е", а вот здесь… Но нет… Буквы распределялись почти равномерно. Перестановка? Попробовал и это. Крутил и так и так, потратил час, но ничего не добился.
Лист со своими записями он сжег. Впрочем, тут же пожалел об этом. Может, были и на нем здравые мысли, может следовало бы подумать над ними на свежую голову?..
Второй лист, на котором была копия шифровки, свернул и спрятал в металлической ножке кровати. Саму найденную бумажку спрятал в шариковой ручке, обмотав ее вокруг стержня.
Пора было уже ложиться спать - с утра его ждала тяжелая почтальонская сумка и обыкновенная жизнь.
***
Заправив газету в последний ящик, Антон поднялся на третий этаж ко все той же деревянной двери. Постучал раз, другой, третий. Никто не ответил. Толкнул дверь сильней. Та открылась.
Антон вошел в квартиру.
- День добрый! - крикнул с порога.
Ответа не последовало.
Аккуратно прикрыл за собой дверь. Прислушался. Было тихо. Где-то сверху гремели трубы.
- Хозяин? - спросил Антон. - Вам письмо.
На всякий случай нащупал в сумке бесхозное письмо в жестком казенном конверте. За давностью лет адрес на штампе растекся, и его при желании можно было вручить любому. Что было в том письме? Кто его знает…
Ответа не последовало.
Разулся. Прошелся по квартире. Ожидал увидеть все что угодно, возможно, хладный труп хозяина. Его собственные шаги казались громкими, будто поступь Командора.
Но в зале было пусто. Вернулся в прихожую, заглянул в туалет, в ванную. Прошел на кухню. Квартира была пуста.
Свою почтальонскую сумку положил на стул, сам взял с плиты чайник, набрал в него воду, поставил на печь. Практически из чистого любопытства заглянул в буфет и холодильник. В буфете - пакетик сахара и банка кофе, полбатона. В холодильнике - всякая съедобная мелочь: немного сыра, немного колбасы. Больше всего места занимала двухлитровая пивная баклажка - половина уже была выпита. Здесь был рацион холостяка, человека живущего на бегу.
Почтальон присел у холодильника, так чтоб было видно прихожую.
И когда чайник уже закипал, входная дверь открылась. На пороге появился хозяин.
- Я тут эта… На огонек заскочил… - на всякий случай предупредил почтальон.
- Это вы? Как бишь там вас… - хозяин попытался вспомнить, как зовут, но это ему не удалось. Имя ему было неизвестно. - Почтальон, короче?..
- Да…
Раздеваясь, хозяин бросил:
- А, кстати, как вас зовут? А то все почтальон да почтальон. Неудобно. Не комильфо.
- Антон… Антон Рудич.
- Очень приятно. А я - Егор. Если угодно - Жорж.
- Взаимно приятно.
Егор прошел на кухню, выставил из сумки в холодильник пару пакетов кефира.
Затем составил со стула на пол сумку почтальона, присел на освобожденное место сам.
- Так говорите, на огонек зашли?
- Ага.
- Просто поболтать?
- Вроде того.
- Ну, давайте, что ли, болтать. О чем?
Антон пожал плечами.
- Не знаете… Можем, конечно, поговорить на отвлеченные темы, как-то: погода, футбол, еще что-нибудь. Но скажите, вы из-за этого пришли?
- Нет…
- И не по работе? Мне нет письма или телеграммы?
- Тоже нет…
Егор потер руки:
- Замечательно! Тогда к делу. Ну-тес, почтальон, что ты мне притащил? Показывайте!
Из нагрудного кармана рубашки Антон извлек шариковую ручку, раскрутил ее, достал стержень, вытащил маленький клочок бумаги.
Положил его на стол:
- Кажется, все ищут это…
- Это все?.. - спросил Егор.
- Ну да… А что вы ожидали?
- Честно говоря, не знаю. Впрочем, никто не обещал, что будет легко. И сколько вы хотите за находку?
- Государство платит тридцать процентов.
- Вообще-то двадцать пять ровно. Но не в том суть. Сейчас цена этой бумажке как таковой немногим больше копейки. Да и ту вам государство не заплатит.
- Ну, для вас ценность этой бумаги больше, чем копейка.
- Может быть, может быть… Хотите, сто рублей за нее дам?
Почтальон покачал головой.
- Триста… - предложил Егор. - Поверьте - я сам не знаю, что покупаю.
- Нет.
- Пятьсот. Но это крайняя цена.
- Не знаю… - задумчиво проговорил Антон. - Может быть, есть смысл найти ваших конкурентов. Может быть, они дадут тысячу? Или две.
- Ага. Две. Скорей три-четыре. Если поторгуетесь - пять. Пять зуботычин вам дадут… Ну скажите, разве вам не жаль ваших почек?.. А я хороший… Перефразируя полковника Кольта: "с помощью пистолета и доброго слова можно добиться больше, нежели просто с помощью пистолета".
- Это не Кольт. Это Аль-Капоне.
- В самом деле? Ну, неважно… Может, назовете мне свои условия?
- А может, расскажите, что происходит?
- Это вместо денег?..
Антон кивнул:
- С ваших денег я все равно не разбогатею, а что твориться - узнать интересно.
- Знаете старую идиому про несовместимость крепкого сна и некоторых знаний?
- Знаю… Но, порой незнание не дает уснуть.
- А вы сами как думаете, что это?..
Антон размышлял над этим целый день, потому ответил сразу.
- Это какой-то шифр или код. Код как для сейфа - просто набор цифр, который что-то открывает… Вероятно, первое, потому что для кода, что-то открывающего это длинновато. Это так?
- Вы знаете, у меня все на уровне гипотез. Так что продолжайте.
- Я думал, это вы мне что-то расскажите.
- Не беспокойтесь. Как только вы закончите, я продолжу…
- Хорошо… Этот кусок принадлежал старику, который умер. Когда он приходил к своему приятелю, отчего-то выбросил в ведро… Но отчего-то не попал в него. О ведре узнали эти, как их…
- Пусть будут конкуренты… - кивнул Егор.
- Хорошо. Они дождались, когда будут выносить мусор, выхватили из рук старика ведро. Потом не найдя этого, устроили обыск деду, напали на меня. Я прав…
- Не так уж и плохо для почтальона… Вы почти правы… Пожалуй, за исключением одной мелочи. У меня есть причины думать, что в тот вечер была порвана целая шифровка. Большая часть попала в ведро. Что-то на пол, и это как раз собрали пылесосом. А этот кусок прилип к вам на ботинок. Все то время, пока их не было, они из обрывков пытались сложить целый текст. Ну, как дети малые складывают пазл, головоломку.
- Хорошо, а кто они? Ваши конкуренты?
- Детективное агентство из Москвы. Довольно респектабельное, с окнами на Садовое кольцо. Там один квадратный метр площади стоит больше, чем я иногда в месяц зарабатывал.
- А вы?..
- Ну а я тоже, можно сказать, детективное агентство только из одного человека.
Доходы поменьше, респектабельности - кот наплакал. А так, если что, обращайтесь. Дать визитку?..
- Не надо…
- Ну, смотри…
Некоторое время сидели молча. Антон разглядывал свои носки. Один уже протерся, и скоро на нем должна появиться дырка.
- Хорошо, а что эта шифровка открывает?
- Парень, тебе это знать совершенно необязательно.
- В самом деле? А вам это известно? И вашим конкурентам?
- Ответ: два раза "да".
- Ну так расскажите?.. Мы же будто договорились? Иначе я ее не отдам…
Егор вздохнул тяжело и печально:
- Ты серьезно думаешь, что я дам тебе с ней уйти? Не сумею отобрать?
- Я ее проглочу! Съем!
- Тогда я тебя придушу, вскрою живот… Сказку про "Красную шапочку" в детстве читал? Там почти аналогичная ситуация описана. Затем в ванной разделаю, запакую в пакеты. Как ты думаешь, когда тебя начнут искать?..
- Телеграмма… Газеты… - пробормотал Антон.
- Нет, ну для начала я разнесу часть газет по другим домам, чтоб запутать следы. Да и как нынче милиция ищет, знаешь? Особенно мальчишек-почтальонов. Решат, что ты стариковскую пенсию пропиваешь в каком-то кабаке. Да и если меня найдут - разве тебе мертвому это полегчает? Давай лучше пятьсот рублей дам?
Собеседник Антона говорил спокойно, серьезно. Почтальон подумал: в коридор не прорваться, но за окном второй этаж, может и получится…
Но Егор вдруг сам сбросил обороты:
- Впрочем, если ты так хочешь - я расскажу. История слишком невероятная, чтоб в нее кто-то еще поверил. Тем более, что после рассказа единственное ее доказательство будет у меня. Ведь так?
- Так…
Про копию, спрятанную в ножке кровати, Антон благоразумно промолчал.
- Хорошо, - кивнул Егор. - Ты знаешь историю?
- Историю чего?..
- Историю вообще…
- В школе изучал…
- Значит, не знаешь.
- Ну так расскажите. Время будто бы есть…
- С какого места?
- С самого начала…
История
В году 1854 три державы взяли в осаду город Севастополь.
То была странная война. Война, которой не было ни до, ни после, ибо случилась она на стыке времен старых и новых, когда старое еще не умерло, а новое рождалось в муках.
Это была война, где парусный флот столкнулся с новейшим, паровым. Где броненосцы еще не обрели башни, зато оделись в броню.
Время, когда ружьям капсульным противостояли ружья кремниевые.
Телеграмма, отправленная по подводному кабелю из оккупированной Евпатории в болгарскую Варну пролетала за мгновение. Зато из Петербурга в Севастополь письма везли фельдъегеря, и мало кому удавалось проделать этот путь быстрей, чем за восемь дней.
Если не считать потешной Царскосельской линии, первая железная дорога в этой стране была уже проложена - из Петербурга в Москву. Вторую проложили интервенты, чтоб удобней было подвозить снаряды на батареи.
Даже время мерили стороны по-разному - русский юлианский календарь отставал тогда от европейского, григорианского на двенадцать суток.
Войну вели джентльмены - потому осада города велась "правильно", и из Севастополя можно было свободно выехать хоть в Симферополь или Херсон. Город брали не голодом, не измором, а только чугуном ядер и свинцом пуль.
Но как всегда, в противоборство двух сторон вмешалась третья - природа.
В ночь на 14 ноября 1854 года по новому стилю начался шторм. Первым пошел на дно американский транспорт "Прогресс" - разбился о берег, сорвавшись со своих якорей. Вторым - "Резолют". Далее разбился вдребезги американский парусник "Вандерер" - с него не уцелел ни один человек. Затем, на том же месте, где ушел на дно "Резолют", разбился транспорт "Кенильворт".
Пятым пошел на дно новейший винтовой пароход "Принц" - это был его первый рейс.
Кроме того, в тот день на дно пошло пятнадцать кораблей союзников - цена настоящего морского боя, кордебаталии.
И донские казаки, отправленные в дозор, вылавливали из моря людей, бочонки с ромом, ящики с подмокшими сухарями.
Но, конечно же, большая часть грузов пошла на дно.
Меж тем, в армию интервентов везли не только виски, не только сухари, шинели, палатки. Да что там - даже гвозди для нужд гарнизона везли из-за моря. Эта огромная армия требовала так же жалования - английская армия в те времена была наемной, профессиональной. И очень, очень дорогой. Жалование рядового равнялось шиллингу в день. Двадцать шиллингов составляли фунт стерлингов. Может показаться, что полтора фунта стерлинга в месяц - это мало. Но только по нынешним временам, по нынешним ценам.
Упомянутый "Принц" обошелся в полторы сотни тысяч фунтов стерлингов, а груза на нем было на полмиллиона.
Полтора фунта так же следует помножить на количество английского корпуса - оно достигало пятнадцати тысяч. Учесть, что не все там были рядовыми, что на какие-то деньги надо было содержать лошадей.
Да, чуть не забыл сказать, - платили тогда исключительно золотом, никак не ассигнациями, не бумагой.
Затонувшее золото никогда не было особой тайной - его искали, пытались поднять во все времена. Зажав руками ядра, на дно со шлюпок бросались ныряльщики. За золотом спускали чуть не первых водолазов, появившихся в Крыму. Ныряли на удачу даже местные мальчишки.
Но вот беда - возле Балаклавы корабли тонули и раньше, и после 1854 года. Те, что уходили на дно, рассыпались, теряли очертания. Опознать утопленников не было никакой возможности.
Через шестьдесят лет в Крым пришла иная война, сперва Первая Мировая, которая грохотала все больше далече, если не считать сомнительных рейдов германо-турецкого флота. Затем - гражданская. Владеть сокровищами и даже их искать было делом смертельно опасным.
Еще через двадцать - появились иные солдаты, оккупанты: немцы, итальянцы.
И вот одному итальянцу за неделю удалось то, что другие пытались сделать без малого сто лет. Впрочем, у итальянца было преимущество - у него был легкий водолазный костюм - то, что позже начали называть аквалангом. Он не был связан кислородным шлангом, лагом. Кроме того, в воде он чувствовал себя ну совершенно как рыба - счет часов проведенных под водой у него, верно, шел на месяцы. Еще немного, и эволюция закрутит обратное колесо, и появятся у итальянца жабры.
Как-то он нашел золото, поставил над местом буек. Сумел поднять клад в лодку.
Золото было в монетах. Может, они представляли историческую ценность как таковую, но довольно скоро итальянец на паровом молоте спрессовал монеты в слитки - так их стало проще транспортировать.
Сначала возил ценный груз в своем катере. Благо, занимало оно совсем немного места.
Но катер итальянца был оружием чуть не одноразовым, и сокровище было спрятано - на этот раз в землю.
Неизвестно как о золоте узнали немецкие танкисты - может, они с самого начала были извещены о подъеме ценного груза со дна морского. Может, итальянец сболтнул что-то лишнее за картами, хлебнув до неприличия крепкого украинского самогона.
Тем более неизвестно, что, в конце концов, с этим итальянцем стало. То ли тихонько немцы его придушили, то ли действительно погиб. Все же война шла - шансов умереть для солдата предоставлялось предостаточно.
Но владельцами координат золота стал экипаж машины боевой. Вопреки известной песне экипаж среднего танка состоял из пяти человек.
Танком командовал некий оберлейтенант Хенрих Шульц. Будто бы у него были координаты сокровища, а по иным слухам он даже помогал итальянцу прятать сокровища.
Конец танка, по сути, соответствовал финалу всей немецкой армии: каким бы победоносным не был боевой путь, заканчивается он коротким росчерком снаряда. Танк подбили на Кубани. Экипаж успел выскользнуть из машины, но противотанковые орудия с перепугу еще долго лупили по нему и раздолбали его в лоскуты. Машина восстановлению не подлежала.
Новой техники не предвиделось - армия как раз готовилась к эвакуации, и танкистам пришлось повоевать в пешем строю. Механика, Дитриха Земрау, довольно скоро ранило, его первым эвакуировали с полуострова. Радиста - Пауля Эле, хоть он и сидел все больше в тылу, убило при взрыве авиабомбы.
Экипаж танка растрепало по свету.
Будто бы бывший командир танка смог эвакуироваться, но дальше его следы терялись.
Оберлейтенант Шульц пропал без вести. Говорили, будто он попал в плен. Но в списках пленных его имени не оказалось. Его искали как родственники, так и бывшие сослуживцы.
Но потихоньку накал страстей стал спадать. После войны надо было решать проблемы насущные. Затем, Германию разделили, потому остатки экипажа оказались разделены границей.
Но это стало вроде семейной легенды, дескать, покойный дедушка Хенрих в войну возил на танке полцентнера золота…
Что, впрочем, не соответствовало действительности.