Покончив с ужином и сиротами, благотворители перебрались в спальню, причем не простым пешим способом, а оригинальным: Берг шел на четвереньках, а на его спине, приятно грея мехом последнюю, ехала баронесса, в одной руке держа блюдо с фруктами, а второй размахивая перед носом вьючного животного кистью винограда вместо морковки. Так и доехали, смеясь и дурачась. В спальне воцарилась совсем уже дружеская атмосфера. Берг был положен по стойке "смирно" и украшен оставшимися виноградинами и грушами во всех местах и местечках. После этого Берга снова начали есть, чередуя с фруктами. Такая смешанная диета возбудила новоявленных вегетарианцев до последнего градуса, который, однако, последним не оказался, а только дал начало ночным безумствам, описывать которые ни у кого не опустится на бумагу стило...
Результатом всего этого стала просто-таки физиологическая зависимость баронессы от Берга - и Берга от баронессы, правда в меньшей степени: он мог прожить без Лидии, но она уже не могла мыслить и ночи без веселья и объятий. Муж, несчастный барон, внезапно превратился в счастливого завсегдатая карточного клуба, которого никто не обвинял, не корил и не бил туфлей по щекам, когда он возвращался в родные пенаты, изрядно проигравшись.
Дуся каждую ночь верно ждала Хозяина, иногда навывая от тоски и печали одни ей понятные песни. Все собаки в округе, заслышав Дусино пение, враз начинали подвывать, отчего о Берге пошла дурная слава чернокнижника и злодея, у которого по ночам плачут души расчлененных невинных младенцев. Докладную о новоявленном маркизе Синяя Борода донесли до Путиловского, и тот разрешил Бергу иногда - но только иногда! - оставлять Дусю у Лейды Карловны, благо жили они не очень далеко друг от друга.
И без того тощий Берг за две недели устройства сирых детей сам приобрел все черты погорельца: худобу, постоянно печальный взор и черные круги под глазами. Баронесса же цвела и пахла, как майский розан, чем вызывала зависть у завсегдатаев ее пятничного журфикса. Слухи о трансцендентальных сексуальных способностях Берга в неявной форме заходили по столице.
Цвел и барон. Благодаря постоянным играм его рука приобрела искомую твердость при метании талии, и, кажется, он таки нащупал заветную систему! Никому ничего не говорил, но уже три раза подряд сорвал изрядный банчишко. Так что во всей этой истории страдальцев было два: Дуся, лишенная Хозяина, и сам Хозяин, лишаемый Дуси и здоровья.
Медянников, знавший от своих филеров и светлоглазой горничной всю подноготную Общества вспомоществования погорельцам, сказал как-то:
- Павел Нестерович! Неровен час, лопнет становая жила, помрет Ванюша без покаяния... Грех на нас с вами ляжет!
Путиловский глубоко вздохнул и задумался.
- У вас там есть осведомительница?
Медянников скромно потупился.
- Тогда велите последить за ними. И мне на стол - досье. А пока пусть побезумствует. Молодой, глупый...
Молодой и глупый тем временем спал сладким полусном.
- Иоанн, - пропела Лидия. - Ну что ты все спишь да спишь?
Берг привычно нащупал до боли знакомые контуры тела и спросонья принялся нести свой тяжелый крест. Донеся его до конца тернистого пути, сбросил и погрузился в тихую дрему, впуская в одно ухо нежное лепетание высокородной подруги.
- ...Ты должен освободить меня от этого убожества, надо мной смеются который год, мои балы должны стать самыми изысканными, а мне не хватает средств, он во всем мне отказывает, а сейчас, когда я так страдаю... - Лидия умело пустила слезу, чуть поплакала и так же умело прекратила маленький спектакль. - Ты должен сделать это!
- Что "это"?
Спросонья Берг не понял Лидию и начал делать то, что он понял, но был отвергнут. Удивительно! Ранее она себе такого не позволяла, так что данный феномен можно было посчитать за положительный знак. И Берг попытался уснуть. Но тут его стали щипать, кусать и дергать, а в завершение всего - щекотать, чего он боялся более всего на свете еще с кадетских времен.
Взвизгнув, он соскочил с постели, но был настигнут, повален, прижат к ковру и распят всем соблазнительным телом баронессы.
- Я хочу, чтобы ты избавил меня от моего мужа!
- Каким способом? - удивился Берг. - Жениться я на тебе не могу. Разве что стреляться с ним? Но это верная ссылка в Туркестан! Ты хочешь, чтобы мы вдвоем поехали в Туркестан?
- Дурак! - Голая Лидия вещала голую правду. - Какой Туркестан? Какое стреляться?! Я хочу, чтобы ты...
Тут она наклонилась и прошептала Бергу в ухо два слова. Наверное, простых по своему строению. Но эффект эти два слова произвели поразительный: все наличные на теле Ивана Карловича волосы и волосики (включая и рудиментарный подшерсток) встали дыбом! А "маленький Иоанн", наоборот, спрятался внутрь тела с головой.
Горничная, слушавшая разговор из соседней туалетной комнаты, этих волшебных слов не расслышала, но все остальное записала.
* * *
Мало кто из философов задумывался над основными вопросами бытия ближайших сородичей человека, каковыми являются женщина, пес и кот.
Несомненно, что первой приручили женщину, затем наступила очередь пса. Пес был приручен много ранее кота, когда человек жил одной лишь охотою и ему нужен был верный товарищ, соратник и защитник. Исключительно поэтому собачьих пород на земле много больше, нежели кошачьих, хотя в последнее геологическое время этот перекос выправляется. Кот появился тогда, когда человек стал земледельцем и возникла потребность в защите урожая от мелких грызунов. Как все логично!
Странно, а почему тогда на свете нет женских пород?
Они могли бы быть разных размеров, от фута в холке до полутора саженей в стойке на задних ногах. Могли бы быть пятнистыми или ровного окраса, с висячими ушами и стоячими. Хвосты могли быть разными, и шерстка тоже. Восемь сосков в два ряда по животу способствовали бы росту населения и процветанию государства. Если бы существовали женские породы, то одни могли бы бегать за добычей, как борзые, а другие - лазить по норам в поисках пропитания, как таксы. Одно бы не менялось: все лаяли бы и лаялись. Жаль, что женщины в процессе эволюции не преобразовались в разные породы. Отсутствие оных разбивает в пух и прах все построения. А то завел бы себе псарню и жил как барин...
Так лениво думал Путиловский, спрятавшись глубоко в любимом кресле, с любимым бокалом в руке, наполненным любимым напитком. На коленях у него дремал Максимилиан, вернее, делал вид, что дремлет. А на самом деле он внимательно отслеживал малейшее перемещение по кабинету Берговой суки Дуси.
На время внебрачных неистовств Ивана Карловича Дусю привели и заточили в квартире Путиловского под неусыпный надзор Лейды Карловны. Максу все это категорически не нравилось, и он уже было подумывал о смене места жительства. Но для умного кота такая процедура невыносимо мучительна, и этот вариант пришлось отбросить. Компромиссов с животными Макс не терпел, поэтому вынужден был выстраивать сложную систему взаимоотношений внутриквартирного проживания.
В силу своего твердого характера Макс мог выстроить кого угодно, включая Франка или Лейду Карловну, но с молодой энергичной собачьей девушкой было непросто. Дуся все время пыталась обнюхать, лизнуть или даже чуть прикусить Макса. Плохого в этом вроде бы не было, но Макс справедливо полагал, что опускаться до таких вульгарных отношений пристало скорее котенку, но не солидному коту, познавшему и страх смерти при взрыве динамита, и битвы с котами-силачами со всей округи, и любовь самых прелестных драных кошек в радиусе до трех верст от места проживания.
Передвижения по коридору превратились для Макса в подобие военизированного похода с предварительной разведкой и вынюхиванием мест возможного расположения противника. К счастью для Макса, Дуся, как и все собаки, не отличалась большой фантазией й устраивала засады в хорошо известных тайниках. Поэтому обходить их по верху шкафов или под вооруженным прикрытием Лейды Карловны было довольно легким занятием.
Но как это усложняло ранее простую и бесхитростную жизнь, когда можно было лениво ходить из комнаты в комнату, зная, что ничего нового там не найдешь! Ведь такое привычное состояние и есть счастье взрослого домашнего кота. "Приключения - на улице, дома - полный покой!" - вот кредо Макса. И теперь он, увы, вел жизнь несчастливую.
Послеобеденный сон сморил всех присутствующих. Дуся дремала на ковре, положив узкую голову на длинные изящные лапы. Макс свернулся клубком на коленях Путиловского. Из соседнего кресла доносилось тихое посапывание ра-зомлевднего Франка. Даже Лейда Карловна, сидя на кухне, прислонилась к стене и дремала, хотя это было не в ее правилах.
Путиловский не спал. Он анализировал свои тревожные ощущения, которые обычно в его следовательской практике никогда его не подводили. Что-то мешало ему представлять нынешнюю ситуацию благополучной. По своему опыту он знал, что именно в такие тихие моменты готовится нечто эдакое, что внезапно взорвет тишину. Можно считать данное время затишьем перед бурей.
Начальство гак не считает. Оно уверено, что главные события остались позади, а впереди только хорошее. Он так считать не должен, иначе он не профессионал. Итак, против него и государства зреет большой теракт. Положим это допущение в основу всего рассуждения. Кого хотят убить?
Это основной вопрос. Если кандидатура будет определена правильно, значит, полдела уже сделано. Все остальное будет делом техники.
Самый лучший метод - это поставить себя на место террориста. Итак, я террорист. Я хочу при минимальных затратах нанести максимальный вред. Для этого у меня есть несколько напарников. Не менее двух-трех. Возможно, четверых. Большие группы привлекут внимание. В столице не ходят большими группами, разве что по ресторанам. Пятерка - оптимальное число. Должна быть женщина. Скорее всего, одна. Анализ структуры групп боевиков по полу показывает обязательное наличие одной. Для связи, слежки или исполнения.
Теперь об исполнении. Навряд ли будут стрелять из пистолета - слишком мала вероятность при плотной охране приблизиться, прицелиться и попасть. Навалятся, собьют с ног, в крайнем случае собьют прицел. Значит, будут взрывать. Кидать бомбу. Для того чтобы наверняка поразить карету с жертвой, необходимо не менее трех фунтов динамита плюс три фунта оболочки. Итого шесть-семь фунтов. Прекрасно. То есть ничего прекрасного в этом нет, но прицельное метание шести фунтов можно проводить на расстоянии до десяти саженей, не более. И при скорости движения экипажа не более пяти верст в час.
Кидать надо или навстречу, что повышает вероятность смерти исполнителя, или на повороте, когда скорость кареты снижается вследствие естественных причин. Как раз во время поворота карета будет как бы крутиться вкруг исполнителя, что даст ему большую вероятность на удачу. При таком варианте исполнитель должен стоять внутри поворота. Тогда временной контакт с целью будет максимальный - около трех-четырех секунд.
На маршруте следования надо выделить все углы, повороты, мосты и узкости. Именно там должны стоять и вести контрнаблюдение проинструктированные люди Медянникова. Хорошо бы пустить ложную цель, то есть иметь в кортеже два совершенно одинаковых экипажа с задернутыми шторками. Тогда внимание будет раздвоено, исполнитель начнет крутить головой, выискивая настоящую цель, и в этот момент он легко вычисляем! Так, это уже что-то...
Впереди кортежа должен быть кто-то или что-то, могущее в момент определения исполнителя быть направленным на него, чтобы сбить с ног и позволить жертве не стать жертвой. Министры очень не любят, когда что-то маячит впереди, но ничего не попишешь, жизнь дороже... И Путиловский отхлебнул коньяка, чтобы взбодрить мысли. Взбодрилось.
Лежащая пластом Дуся приняла движение Путиловского за приглашение подойти поближе и начала робкое движение к креслу, но якобы спящий Макс ответил на это предательское вражье поползновение змеиным шипом и оскалом верхних клыков с одновременным сморщиванием носа и косой укладкой ушей вдоль головы. Подействовало. Дуся смутилась, поняла ошибку и, чтобы показать чистоту своих намерений, дважды покрутилась на месте и улеглась на нагретое. Макс смежил очи, привел уши в нормальное положение, тяжело вздохнул и вновь стал следить за Дусей.
Вот так надо реагировать на любое проявление террора - мгновенно и эффективно. Каждый поднявший меч должен от меча и гибнуть. При всей христианской ценности человеческой жизни должна быть относительная шкала этих ценностей: невинный не должен гибнуть, а если убит невинный - должен быть казнен и убийца. В непротивлении злу Путиловский никак не был согласен с графом Толстым. Он уважал талант графа проникать пером в глубь человеческой психологии, но если бы поставить Льва Николаевича на место Медянникова, то наверняка взгляды его сиятельства изменились бы коренным образом. И в кратчайшие сроки.
Итак, немедленная стрельба на поражение при первой же попытке провести теракт. Но поражение не смертельное, а по ногам. Возможно всякое, в том числе и случайный взмах рукой с коробкой конфет. Плохо, когда страдает невиновный, а в случае ранения ног можно обойтись официальными извинениями и курсом лечения за счет государства.
Не забыть и знаки предупреждения о проезде. Обычно фантазия не идет далее платков, снимания шляп и прочих глупостей. Хотя, если задуматься, знак должен быть четким, ясно видимым и читаемым на большом расстоянии однозначно. При всем при этом он не должен сильно выделять подающего из толпы. Вытирать лоб красным фуляровым платком в летнюю жару - это сомнительно, на каждой улице десятки потных толстяков подают такие знаки.
Надо будет поручить Медянникову составить приблизительный перечень подозрительных сигналов, наверняка их будет не так уж и много: платки, раскрытие дождевого зонта в безоблачную погоду, развертывание и свертывание газеты в сильный ветер, когда ни один любитель новостей не рискнет делать это. Можно все предусмотреть. Потом расставить ложных террористов по пути следования какого-либо министра и учить филеров реагировать на явно нелепые действия адекватным образом.
Составить перечень простых вопросов-ловушек, однозначно отсеивающих подозрительных личностей. Такой вопрос не должен вызывать промедления в ответе: спрашиваемый отвечает сразу же и совершенно определенным образом. Спросим: "Милостивый государь, а как пройти на Невский проспект?", находясь на Невском. Всякое промедление и мучительное мычание должно вызвать второй вопрос, чуть сложнее. При невразумительном ответе в крайнем случае у простого сословия можно проверить документы, а за людьми образованными установить явную слежку. Если человек чист как слеза, он такой слежке подивится, но не среагирует. А террорист с нервами, напряженными как струна, даст промашку, поторопится или просто начнет делать определенные телодвижения, скажем, явно уходить от "хвоста". Тут его раз - и на цугундер!
Необходимо попросить у Леонида Александровича Ратаева последнюю сводку его личных агентурных данных. Недаром он при всякого рода предсказаниях многозначительно закатывает глаза и намекает, что ежели кому что неясно, то в первую очередь надо спрашивать у него персонально, потому что у него есть такой верный источник информации, настолько приближенный к эпицентру революционных террористических событий, что он, Леонид Александрович, узнает обо всем готовящемся много ранее самого исполнителя. И тем самым предотвращает всякого рода кровавые события.
Не далее как третьего дня был арестован видный деятель эсеровской партии, некто Левит, мужчина отнюдь не революционной наружности, однако, по описанию информатора, чрезвычайно опасный преступник. Правда, он еще ничего не успел преступить, но, кабы не Ратаев, этот самый Левит уж понаделал бы делов! На допросах Левит сморкался, крестился на образа и клялся, что ни в чем не виноват, что он последовательный противник всякого террора и насилия, но, судя по всему, это ему не сильно помогло.
Из профессионального любопытства Путиловский с разрешения Ратаева один раз присутствовал в кабинете и ушел с убеждением, что этот человечек действительно не в состоянии причинить вред даже мухе. Если, конечно, ему не дать в руки власть. Со властью в руках даже самые кроткие способны на все - примером служат многочисленные биографии кровопивцев и душегубов крупного масштаба.
Сонное царство потихоньку стало пробуждаться безо всякого поцелуя принца, да и не нашелся бы принц, в здравом уме и трезвой памяти согласный поцеловать спящего Франка. Поэтому Франк очнулся сам и стал напоминать о себе тяжелыми вздохами, наподобие тех, что издает гиппопотам, вылезший из воды на сушу. (Где его и подстрелил храбрый князь Серж, показавший в лицах всю эту сцену.)
Проснулся Франк, проснулась Дуся. Судя по звукам, доносящимся из кухни, проснулась и Лей-да Карловна. Только Макс принципиально отстаивал свободу выбора и не хотел вставать, хотя по глазам было видно, что не спит хитрый кот, а только притворяется.
И действительно, стоило обманутой Дусе увлечься поисками несуществующей блохи и зарыться носом в дальние углы своего организма, как Макс серой хвостатой молнией соскользнул с ног Путиловского и бесшумно исчез в направлении кухни.
Дуся, изображавшая на морде радость от смерти блохи, обомлела, увидев отсутствие Макса, и, взвизгнув от огорчения, стремглав бросилась за ним в погоню. Но поскольку инерция ее тела была много больше Максовой, то первые доли секунды она отчаянно скребла задними лапами в безнадежной попытке мгновенно набрать скорость, а когда набрала и скрылась за дверью, Макс, судя по звукам, встретил ее там во всеоружии, спрыгнув на Дусину холку с сундука и вцепившись в коричневую шерсть всеми двадцатью когтями.
Донесся короткий собачий визг, крики Лейды Карловны, шипенье Макса, и все закончилось. Дуся виновато вернулась на место и стала длинным языком зализывать две царапины на узкой морде.
- Вот так и маленькие японцы причесывают нас, будто собак, - подал голос Франк. - Пьеро, ты как себя чувствуешь?
- Прекрасно, - отозвался Путиловский.
- О чем думаешь?
- О балете, - соврал Путиловский.
- Врешь. - Франк грузно вылез из кресла. - Ты все время думаешь о работе. А это неверно, непродуктивно и, главное, очень вредно. Работа должна думать о тебе! Только тогда в голову придут стоящие идеи.
- Почему японцы нас причесывают?
Франк стал рассматривать люстру сквозь донышко пустого бокала.
- Потому что они не думают о работе.
- А о чем же они думают?
- Единственно о том, как сохранить лицо, - ответствовал Франк и сморщил свое при виде пустого сосуда.
- Что? - не понял Путиловский.
- Они сохраняют лицо. В любой ситуации - на работе, дома, в толпе, в одиночестве. И тогда больше ни о чем не надо думать. Все получится само собой. Вот тебя Плеве прижучил по службе. Он этим не ограничится, ты попал в список не-любимчиков. Он и дальше будет тебя прикусывать. Как Дуся Макса. Но ты должен хранить лицо в любой ситуации. И тогда твой Плеве рано или поздно проиграет.
- Но тогда проиграю и я?