Маркус не спешил, намеренно подставляя себя холодным струям. Ему стало казаться, что в голове у него проясняется. Он взвесил свои возможности - осталось слишком мало людей, которым он мог доверять. Со смертью Джонни Дикса оборвался главный след. Он не знает, как выйти на человека, оставившего клочок бумаги. Без ведомства Филдстона он ничто. И все-таки необходимо найти доказательства, чтобы убедить Филдстона.
Можно обратиться за советом к собственному брату… Но нет - он отмел эту идею немедленно. Такое известие совсем подкосит его. Да и он сам не верит, что его заклятый враг воскрес из мертвых, что все его дело пошло насмарку.
Но вдруг, совсем некстати, ему припомнилось: хрупкое тело, прижавшееся к нему, сияющие ангельским золотом волосы в лунном свете. И потом, эти ее губы, предлагающие ему сговор на потеху дьяволу.
Маркус встряхнул головой, освобождаясь от наваждения. Будь он проклят, если примет ее шутовской план. Собою он привык рисковать. Но она… Что знает эта сверкающая светская бабочка о подобных делах, о том, как все это смертельно опасно. Она способна растрезвонить обо всем за чаем, будто это сюжет новомодного романа, а потом спокойно отправиться за новой шляпкой.
У него остается один жалкий вариант: вернуться в Ист-Энд и разузнать о последних днях Джонни. Быть может, кто-то и видел его встречу с французом или "кротом" из отдела безопасности.
Он должен отыскать призрак.
Ливень закончился так же внезапно, как и начался. Облака расступились, и лучи солнца заиграли на плитах мостовой.
Маркус свернул за угол, пересекая условную границу в фешенебельный Мейфэр, где привыкла вращаться Филиппа Беннинг. Теперь над этим миром сгустились не видимые никому тучи. И первый удар может быть нанесен по Уитфорд-Мэншн во время великосветского банкета, до которого остается не больше четырех дней.
Но он должен помешать этому, и поэтому путь его снова лежит в Ист-Энд, в трактир под названием "Петух и курица". Он выследит этого призрака и разрушит его дьявольский план.
Глава 12
- Нора, не сомневайся, это будет волшебное представление, - восторженно щебетала Филиппа, прогуливаясь по Бонд-стрит в новом костюме цвета сливы, замшевых бледно-лиловых перчатках и шелковом капоре тех же приятных, нежных оттенков. Битей сочувственно подрагивал, удобно устроившись у нее на руках. Тотти сопровождала ее с другой стороны, вся раскрасневшаяся от непрестанных заходов Филиппы в магазинчики, расположенные вдоль всей Бонд-стрит, новой и старой.
- Я нисколько не сомневаюсь! - воскликнула Нора, старательно приглаживая перья на своей шляпке, которыми играл ветер. - А что, если леди Кембридж придет в голову устроить такой же маскарад в духе "плаща и шпаги" на своем приеме в конце малого сезона?
- Ха! - оживилась Тотти. - Она наверняка провалится, если замахнется на такую большую игру. Все козыри спрятаны в "колоде" Филиппы. К тому же бал Беннинг состоится раньше, чем какой-то несчастный вечер леди Кембридж. Тут и спорить не о чем.
Филиппа моргнула от изумления: Тотти впервые выдала сразу так много слов за все время их прогулки. Она чувствовала, как рассеиваются ее вчерашние страхи и сомнения.
- Ты совершенно права, - ответила она, беря Тотти за руку и улыбаясь доброй леди. Филиппа не собиралась заранее оповещать о программе вечера, но Тотти так громко рассуждала о нем во время выбора столовых салфеток, что об этом уже наверняка известно доброй половине Лондона. - Думаю, после моего бала никто и не вспомнит маленький вечер леди Кембридж.
Если ей повезет достать все, что она задумала, бат Беннинг станет гвоздем сезона. Жаль, что этот Уорт все еще не хочет понять важного значения предстоящего события. Но она и не подумает отказываться от своих грандиозных замыслов: мужчины созданы, чтобы поклоняться ей.
Разглядывая в витрине рулоны материи всевозможных оттенков, Филиппа одновременно вспоминала в деталях свое последнее свидание с Маркусом.
Он поцеловал ее. Это случилось. Впрочем, мужчины часто стремились сорвать с ее губ поцелуй, и, признаться, она иногда позволяла им это. Она рано поняла, что они на многое готовы ради этого поцелуя. Ее муж Алистэр даже написал весьма сносный сонет о том, что он готов украсть луну с неба за ее единственный поцелуй. Теперь же Бротон ищет ее поцелуев, волочится за ней повсюду.
Что касается Уорта, то это просто несчастный случай какой-то. Она не должна была этого делать. Однако она не только ответила на его поцелуй, но и сама же повторила его после короткой передышки. Он высек странную искру у нее в груди, заставил ее нежно прильнуть к нему, когда он еще и не пробовал ее обнять. Она сама улеглась ему на грудь, ожидая, что его руки вот-вот начнут ласкать ее.
Да, но в итоге она влепила ему пощечину! И он ее заслужил, потому что стал делать вид, что видит ее насквозь… А сам просто побоялся пойти дальше! У нее не оставалось другого выхода - его робость становилась оскорбительной для ее чувств.
- Филиппа, о, Филиппа, там Бротон! По левую сторону. - Нора говорила с придыханием, волнуясь от предвкушения встречи с предметом исканий Филиппы.
Бротон находился ярдах в тридцати от них. Он прогуливался в самой непринужденной манере в окружении небольшой компании блестящих молодых людей, в которой он явно верховодил.
Вся компания двигалась в их сторону - оставалось уже ярдов двадцать, не больше. Филиппа направила откровенный взгляд в их сторону вместе с многозначительной улыбкой. Такие взгляды и улыбки были у нее всегда наготове для великолепных денди на Бонд-стрит, а Бротон был из тех, кто умеет их ловить.
- О, Филиппа, - произнесла Нора, задыхаясь от восторга, - он идет прямо к нам!
- Ну конечно, он идет к нам, - уверенно прокомментировала Филиппа, хотя группа двигалась в их сторону довольно медленно. - Тотти, возьми у меня Битей, пожалуйста.
- Разве маркиз не любит собачек? - спросила Нора.
- Хм… - отозвалась Тотти, принимая на руки пушистый ком, - джентльмены не обязаны любить комнатных собачек.
- Однако он не слишком торопится, - заметила Нора, нахмурив брови. - Если ему понадобится больше пяти минут, чтобы оказаться возле нас, тебе придется проигнорировать его, чтобы он ощутил свою вину.
- Не слишком ли быстро ты схватываешь мои уроки? - улыбнулась Филиппа.
- Оглянитесь назад, леди. Как бы нам не оказаться атакованными одновременно с двух сторон… - заметила Тотти.
Рискнув кинуть взгляд в противоположную сторону, Филиппа увидела Маркуса Уорта, направлявшегося к ним в сопровождении жены своего брата - леди Уорт. А точнее, это она тянула его за собой, завидев такую прекрасную цель, как Филиппа.
- О нет! - сказала Тотти, нервно сжимая Битей, отчего бедняга даже заскулил. - Эта дама снова начнет петь о своих сиротках, добрых делах и общественном долге. Так много я просто не вынесу.
- Но, Тотти, попытайся отыскать в ней скрытые пороки, с которыми она покажется тебе более приятной, - улыбнулась Филиппа, не отрывая глаз от фигуры Маркуса Уорта. Раньше она почему-то не замечала, что он отлично сложен. Но теперь, после приключения в саркофаге и, особенно, в библиотеке, его мускулистый торс просто бросался в глаза.
- Но как она только смеет?! - Своим возгласом Нора отвлекла ее внимание в противоположную сторону. - Стоит тебе отвлечься на три секунды, как эта гарпия выходит на сцену и пытается стянуть твою добычу.
Филиппа увидела, что леди Джейн Каммингз смешалась с группой молодых и раскованных друзей Бротона, оказавшихся у дверей магазина в тот момент, когда ее ливрейный слуга выносил вслед за ней ее покупки.
- Умная девочка, - поморщилась она, а затем наклонилась к Норе: - Мистер Томас Херстон, не находится ли он, случайно, в той компании?
- О да! - воскликнула Нора. - Но я все еще сержусь на него. На последнем балу он подсунул мне пунш вместо шампанского. Можешь это себе представить?
- Скажи, ты можешь заставить его подойти к тебе?
- Но как?
- Поймай его взгляд и начинай считать до пяти, только и всего, - напомнила Филиппа, оглядываясь в сторону леди Уорт, тащившей за собой Маркуса.
Нора подчинилась ее инструкциям и, найдя глаза Томаса Херстона, стала считать… Он направился в ее сторону, когда она не успела еще сказать "три".
- Прекрасно, он тебя слушается, - похвалила Филиппа. - Теперь останови его на полпути, чтобы не сорвалось…
Нора нахмурилась было, но затем ее лоб разгладился.
- О, я поняла. Ты вскоре присоединишься ко мне, а у Бротона появится предлог, чтобы отклеиться от своей компании, присоединившись к Херстону.
- Правильно, Нора. А пока я уделю несколько минут леди Уорт.
- Ах, этот Томас Херстон, он довольно мил! Надеюсь, ты не станешь презирать и его за пурпурный тюрбан леди Херстон. Ему самому этот тюрбан страшно не нравится.
От леди Уорт их отделяли каких-то десять ярдов - она двигалась намного быстрее Бротона.
- Нора, сдвинься же наконец в сторону мистера Херстона! - Слегка подтолкнув ее, Филиппа присела в реверансе.
- Какая приятная встреча, леди и мистер Уорт!
- Миссис Беннинг, - незамедлительно отозвалась миссис Уорт, - я так рада нашей встрече! Я только что вернулась из моей школы сироток. Вы даже не представляете, какой там переполох…
- В самом деле? Надеюсь, ничего трагического? О, я полагаю, вам не надо снова представлять миссис Тоттендейл?
Леди Уорт поспешно кивнула Тотти, а мистер Уорт, молчаливо нависавший сверху, вместо приветствий лишь пощекотал подбородок Битей, который стал немедленно проситься к нему на руки.
- О, конечно, миссис Тоттендейл! - продолжала леди Уорт. - Извините, я сейчас в таком состоянии… Разумеется, ничего трагического. Как раз наоборот. Миссис Беннинг, я не знаю, когда вы успели это сделать, но моя школа за один миг получила пожертвований больше, чем со дня ее основания!
- Но уверяю вас, леди Уорт, я внесла какую-то мелочь, - сказала Филиппа, осторожно перехватывая ее руку у своего рукава и переадресовывая ее миссис Тоттендейл. - Миссис Тоттендейл только что говорила мне, как она восхищается вашей работой на благо нашего общества. Не так ли, Тотти?
Тотти, поначалу слегка ошарашенная, быстро взяла себя в руки и, повинуясь настойчивому взгляду Филиппы, улыбнулась:
- Могу я попросить вас рассказать мне о том, что вас толкнуло на путь благотворительности?
Леди Уорт накрепко прилепилась к ней, несчастной, и они вдвоем, если не считать Битей, стали прогуливаться по Бонд-стрит. Филиппа осталась наедине с Маркусом, ощутив некоторую неловкость при воспоминании о последней их встрече.
- Надеюсь, вы не слишком урезали себя? - спросил он.
- Урезала себя? О чем вы?
- Мария рассказала о добровольном пожертвовании в двадцать тысяч фунтов. Хватит на добрый десяток лет, чтобы обеспечить детей углем, обувью и учебниками. И это вы называете "какой-то мелочью"?
Филиппа сделала неопределенный жест рукой:
- Уверяю вас, здесь какое-то недоразумение… Мое анонимное пожертвование не превышало тысячи фунтов.
- Откуда же взялись тогда остальные девятнадцать?
- Наверное, мой поверенный пустил слух о моей щедрости и люди захотели последовать моему примеру. - Она пожала плечами. - Так иногда случается. Видите ли, я являюсь неким эталоном, на меня принято равняться… Хотя вам это, возможно, и кажется смешным.
- Ах так…
- Что же касается моего скромного вклада, то это ничто. Но возможно, я отложу до следующей недели покупку бриллианта Лавальер, который давно присмотрела. Лучше потратить эти деньги на Джеки, Джеффи, Майкла, Роузи, Малькольма, Роджера, Фредерика, Лизель и… дорогого маленького Бенджамена. Кажется, я верно запомнила?
Мистер Уорт недоверчиво смотрел на нее.
- О, вы не только умеете перехватывать информацию и мешать чужим планам, словно какой-нибудь офицер разведки, но и способны притягивать удачу. Вам ничего не стоит устроить чье-то счастье одним мановением вашей прекрасной руки… - В голосе его что-то дрогнуло.
Неожиданно для себя она ощутила какую-то застенчивость, ей даже показалось, что она немного покраснела.
- Мистер Уорт, это все сущие пустяки. Ваша невестка найдет гораздо более благородное применение этим деньгам, чем я.
- Да, - ответил он, внимательно приглядываясь к ней, - Мария легка на подъем, когда дело касается усовершенствования мира. Миссис Беннинг, во время нашей последней встречи случилось - как бы это сказать? - нечто непозволительное.
Филиппа с ужасом ощутила, что кровь действительно приливает к ее щекам, а ей вовсе не хотелось раскраснеться черед ним, как если бы она была какой-нибудь простой девчонкой.
Маркус, заметив ее реакцию, самодовольно улыбнулся и учтиво перевел взгляд с ее лица на свои ботинки.
- Да, вы поцеловали меня, - спокойно проговорила Филиппа.
"Ты заставил меня краснеть, а теперь я попробую вогнать тебя в краску", - решила про себя она. Однако ее ждало разочарование. Вместо того чтобы покраснеть, он вдруг снова уставился на нее, но теперь в его темных глазах был вызов.
- Да, я поцеловал вас, а вы - меня.
- Я не целовала.
- Не надо так пугаться, миссис Беннинг. Но будьте спокойны, больше такого не повторится. Теперь я превосходно знаком с вашим изумительным приемом захвата и хуком справа…
- Но… мы же не боксеры на ринге, помилосердствуйте, сэр. Я не знаю никаких хуков справа, и я вовсе не билась с вами.
- Прошу прощения, леди, но я до сих пор храню отпечаток вашей ладони на моем лице, - сказал Маркус улыбаясь.
- Ах! - воскликнула Филиппа, делая шаг к нему. - Отпечаток моей ладони, вы сами это сказали, сэр. Боксеры не дерутся ладонями.
- Но это был очень сильный жест, согласитесь. Вы чересчур агрессивны для светской леди. Уж не берете ли вы уроки в спортивном салоне Джексона?
- Мистер Уорт, вы единственный джентльмен из моего окружения, вынудивший меня к насилию. - Сердито прищурившись, она стала наступать на него, пока они снова не оказались лицом к лицу. Она смотрела прямо в его глаза, а он - в ее.
И внезапно они оба разразились смехом.
- Выигрыш за вами, - объявила она. - Но только на этот раз.
- Простите меня, миссис Беннинг, - сказал он, подавляя смех. - Я не мог противиться желанию слегка подразнить вас, а вы… вы просто подстрекали меня к этому!
- Что было, то было… - призналась Филиппа, чувствуя некоторый спад своей энергии. Теперь она смотрела на него более спокойно. Он снова нацепил свои очки в немодной оправе, но, как ни странно, они шли ему, придавая серьезный вид, пряча рвущиеся наружу веселье и остроту взгляда.
- Миссис Беннинг, вы так меня изучаете… Что-то не в порядке с моим лицом?
- Я? Вас?.. - Ее щеки снова порозовели. - Ваши бакенбарды не совсем ровно выстрижены, если смотреть с обеих сторон. Вам об этом известно?
Он полубессознательно коснулся одной щеки, потом другой.
- Ну, и как вы собираетесь добиваться успеха в обществе, имея такое несоответствие? - спросила она. - Я не выношу подобной небрежности, вашему камердинеру должно быть стыдно.
- У меня нет камердинера.
- Нет камердинера? - Она недоверчиво рассмеялась. - Бог мой! Кто же тогда повязывает вам шейный платок, гладит ваше платье?
- Миссис Беннинг, - отвечал он с холодной усмешкой, - я сам умею повязывать мой шейный платок, а гладить меня научили в армии. Однако вы напрасно так испугались. Я сумею принять надлежащий вид, когда дело дойдет до нашего с вами сотрудничества.
Филиппа подняла бровь:
- Нашего сотрудничества?
Маркус смотрел поверх ее головы. Она проследила направление его взгляда. Невдалеке леди Уорт с отчаянной жестикуляцией убеждала в чем-то перепуганную и заторможенную Тотти.
С другой стороны прогуливалась Нора, застенчиво опираясь на руку Томаса Херстона. Что касается Бротона, то он так и не отделился от своей компании, хотя и продолжал бросать взгляды в сторону Филиппы.
- Я пересмотрел мое отношение к сделке, которую вы мне предложили во время нашей последней встречи, - произнес наконец Маркус, заметно понижая голос и продвигаясь ближе к ней. - Обстоятельства переменились, так что я хочу спросить, вы действительно можете устроить мне приглашения на весь этот год, помеченный в моем черном списке?
- Да, и не только. Вас пригласят на любой бал, карточный или музыкальный вечер, - ответила Филиппа. Внезапно ей показалось, что какая-то черная дымка окутала его лицо. - Что-то случилось, не так ли? - спросила она. - Иначе вы бы не оказались в десяти футах от меня во время вашей как бы прогулки.
Маркус, казалось, был оскорблен.
- Вы правы в том, миссис Беннинг, что я нахожусь в некотором затруднении. Но вблизи вас я оказался случайно, это чистая правда. - Ее лицо просветлело, и он продолжил: - Банкет Уитфорда стоит первым в моем черном списке, и, насколько мне известно, он назначен назавтра.
- Уйма времени, чтобы получить на него приглашение. - Пожав плечами, она вопросительно взглянула на него: - Но вы согласны быть почетным гостем на моем бале Беннинг?
- Хотя это и против здравого смысла, но я согласен… с некоторыми дополнительными условиями.
- Условиями? Что ж, продолжайте, мистер Уорт, я готова выслушать вас, вы можете положиться на мою скромность.
- Миссис Беннинг, мои условия таковы: вы продолжаете хранить про себя свои соображения о Сизом Вороне вплоть до самого вашего бала.
- Это меня вполне устраивает. Ведь успех моего бала как раз и зависит от сохранения вашего инкогнито вплоть до самого бала.
Маркус порывисто взял ее за локоть.
- Я сумел выследить кое-кого, это очень опасный тип, миссис Беннинг. И если мне не удастся задержать его до начала вашего празднества, вам придется отменить его.
- Что?! - воскликнула она, уставившись на него с открытым ртом. Это было произнесено так громко, что Тотти и леди Уорт уже приготовились направиться в их сторону.
- Я не отменю бал Беннинг ни при каких обстоятельствах, это было бы катастрофой, - произнесла она резким шепотом.
- Катастрофа может быть еще ужаснее, если я не смогу поймать этого мерзавца заблаговременно.
- Но почему? - продолжала настаивать она.
- Потому что я ставлю себя под удар, если раскрою себя раньше, чем поймаю его. Я предпочитаю не делать этого. Это первое.
- А второе?
- Это совсем просто. Бал Беннинг стоит последним в его черном списке, который теперь у меня в руках.
У Филиппы перехватило дыхание. Взглянув в его бесстрастное лицо, она почувствовала, что внутри у нее все похолодело.
- А… вы не разыгрываете меня?
Его пальцы поглаживали ее локоть - так он пытался успокоить ее.
- Я напугал вас? Простите. Но вы должны представлять всю серьезность положения. Я не разыгрываю вас. Один человек уже лежит с перерезанным горлом за то, что сунулся в это дело.
Филиппа побледнела, колени ее задрожали. Однако она быстро пришла в себя и даже успела освободить свой локоть из его цепкой руки.
- Но… я уверена, лорд Филдстон теперь определенно поддержит вас. Я знаю, он не слишком обнадежил вас в прошлый раз, но раз дело получило такое развитие…
Маркус резко качнул головой: