-... Все дни наши прошли во гневе Твоем; мы теряем лета наши как звук.
Открылась дверь, и в церковь незаметно вошел синьор Лампоне. Он преклонил колени, а затем сел в ряду напротив, его серебряный нос сиял в свете, падавшем сквозь высокие окна.
- Папист! - Элпью ткнула графиню в бок локтем. - Вы заметили?
- Все итальянцы паписты.
- Посмотрите-ка на это, - сказала Элпью, указывая на большую трещину в полу.
- Мертвые воскресают! - подмигнула своей компаньонке графиня. - По мере того как разлагаются. Я же сказала тебе, что здесь похоронили очень много людей.
Гроб снова вынесли под моросящий дождь для захоронения.
Элпью оглянулась на толпу театральных фанатиков, прижавшихся к железной ограде, теснившихся в надежде увидеть кого-то из актеров, словно это был последний спектакль.
- Мадам? - Она дотронулась до локтя графини. На дороге стояла большая черная карета. Из нее высунулся мужчина в длинном темном парике. На лице его играла демоническая улыбка.
- Кто это? - шепотом спросила у Элпью графиня.
- Мне этот малый кажется весьма странным, мадам.
- Муж появился! - Рич прошептал это достаточно громко, так что обе они услышали. Все актеры на мгновение обернулись на карету и снова устремили взгляды на могилу.
- Муж Анны? - спросила Элпью у Сиббера.
Он кивнул и наклонился, чтобы взять горсть земли. Графиня повернулась, чтобы повнимательнее разглядеть карету.
- Он не один, - пробормотала она. - Смотри, Элпью, с ним женщина.
- Последний же враг истребится - смерть. Потому что все покорил под ноги Его...
Каждый актер бросал на гроб горсть земли и отходил.
- И она его обнимает, - добавила Элпью.
- Смерть! где твое жало? ад! где твоя победа?
Как раз в этот момент подъехала двуколка, в которой сидела Ребекка. Актриса спрыгнула на землю. Судя по ее виду, она была в ярости.
Толпа оторвалась от созерцания церковного двора, чтобы понаблюдать за ней.
- Жало же смерти - грех; а сила греха - закон.
- Бедная Анна Лукас, - проговорила графиня, бросая на гроб горсть земли. - Даже на собственных похоронах ей не позволили играть главную роль.
Ребекка подошла к карете мистера Лукаса. Когда ее лицо оказалось под открытым окном кареты, все увидели, как Лукас схватил актрису за подбородок и крепко поцеловал в губы.
- На глазах у всех! - возопила графиня. - Эта маленькая мадам.
Ребекка похлопала мистера Лукаса по руке, а затем, внимательно посмотрев на могилу за оградой и на собравшихся там актеров, быстро ушла.
Глава четвертая
Удивление
Первейшая и наиболее умеренная из Страстей.
Перемена в лице выражается разве что простым поднятием одной брови.
Глаза устремлены на объект, вызывающих удивление.
Когда церемония закончилась, графиня и Элпью быстро прошли через перекресток Семи циферблатов, следя, чтобы их не обчистили знаменитые ирландские карманники, промышляющие в этом районе. Уже стемнело, а улицы, по которым они шли, освещались скупо.
Женщины замедлили шаги, только когда пересекли Ковент-Гарден-Пьяцца. Площадь сияла, освещенная сотней факелов. Из таверн то и дело выходили посетители. Под портиком церкви проститутки в масках быстренько оказывали услуги клиентам.
- Почти дома. - Элпью забренчала в кармане монетами и хитро глянула на графиню. - Может, истратим наши последние деньги на скромный ужин где-нибудь здесь?
- Вместо того чтобы снова есть похлебку Годфри из бычьих хвостов? - В глазах графини промелькнула веселая искорка. - А ты хитрая девчонка! Будь по-твоему.
Они заняли столик в маленькой комнате в "Голове арапа" и заказали уже готовые блюда за девять пенсов. Элпью остановила свой выбор на устричном пироге, а графиня предпочла пудинг из свинины с тушеными овощами.
Молча жуя, сыщицы перебирали в голове события последних нескольких дней.
- Миледи! - Элпью проглотила ложку устриц. - Вам не кажется, что мы очутились в странном положении?
- Это почему?
- Нас наняла особа, желающая, чтобы мы нашли убийцу, а эта особа...
- Вполне вероятно, и совершила преступление. Да, я об этом думала. Но заметь, у них у всех был зуб на Анну Лукас. - Графиня сморщилась, и кусок белил, отколовшись с лица, упал в ее ложку, полную подливы. - При каждом удобном случае Ребекка дает нам понять, что она презирала эту женщину, но посмотри на остальных. Мистер Макрел...
- Вы действительно не помните его имени? Каждый раз вы называете его другой рыбой. - Элпью положила в тарелку кусочек хлеба, чтобы впитать подливку.
- Он кажется мне таким самодовольным. - Графиня жеманно улыбнулась. - Мне нравится наблюдать, как он паникует, когда я неправильно к нему обращаюсь.
- Настоящая пытка для такого тщеславного актера.
- Да-да, я знаю. Так что у нас есть, Элпью? Давай-ка запишем.
Элпью достала из кармана карандаш и листок бумаги.
- Благодаря моему пребыванию в доме предварительного заключения мы знаем, что скоро в этом убийстве обвинят невинного человека. Почему - полная тайна. Поскольку, живи я через улицу от места жестокого преступления, я порадовалась бы больше, если б схватили настоящего убийцу, а не козла отпущения.
- Возможно, таким образом пристав и стражники получают дополнительную награду - за очищение своего района от преступников?
- Поэтому нашими настоящими подозреваемыми являются: мистер Киппер...
Элпью записала: "Сиббер".
- Он имел зуб на Анну Лукас, потому что она загубила его попытку проявить себя как антрепренера, сорвав лекцию. И он как будто бы делал ей нежелательные романтические предложения.
- Мистер Рич.
- Да, Ричу она, похоже, не нравилась, потому что всегда настаивала на увеличении жалованья, а теперь он надеется нажиться на ее смерти, зная, что публика валом повалит в театр из любви ко всяким ужасам.
- Муж. - Графиня отправила ложку с едой в рот и начала жевать.
- Обязательно. - Элпью отхлебнула эля. - Зрелище погребения его жены явно доставило ему огромную радость. Ухмылялся, как дурак. И уже в объятиях другой женщины, сидевшей с ним в экипаже, и Ребекку поцеловал на глазах у всех.
- Какое отвратительное заведение. - Графиня с гримасой вынула изо рта кусок белил и показала Элпью. - Посмотри, у меня в подливе штукатурка. - Она отодвинула тарелку. - Да, этот муж - подозрительный тип, но он заставляет меня еще больше подозревать Ребекку.
- Лампоне тоже темная личность. - Элпью вывела его имя. - Сегодня днем у мистрис Монтегю я кое-что услышала.
Она пересказала графине обрывки подслушанной под дверью беседы между Ребеккой и Лампоне.
- Все эти разговоры про отсечение головы от тела... страсть да и только.
- Я не сомневаюсь, что они в этом деле заодно. Нет, ты посмотри! - Графиня выудила из своей тарелки хрящ. - Да-да, Элпью. Ребекка - очевидная подозреваемая. В конце концов, кровь бедной женщины была у нее на руках. - Графиня помахала рукой, подзывая прислуживавшую за столами девушку, чтобы та принесла счет. - Мы должны вести себя с ней мило, пока не вернем деньги, а уж тогда распрощаемся с ней навсегда. - Она поежилась. - Так или иначе, но эта женщина - настоящая фурия. Мы обе были свидетельницами ее вспыльчивости.
Неряшливая официантка подошла, тяжело ступая, к их столу, и Элпью подала ей два причитающихся шиллинга.
- Какая ирония, мадам, что мы зависим от денег троих из четырех наших подозреваемых.
- Скандал! - Графиня встала, отодвигая стул. - Богине удачи придется сотворить чудо и послать нам скандальчик попикантнее, и побыстрее. А пока я предлагаю выпить за то, чтобы ничем не прогневать Ребекку Монтегю. Потому что именно ей мы должны больше всего.
Женщины шли домой в молчании.
- Как приятно для разнообразия не оглядываться постоянно - нет ли рядом пристава, - сказала графиня, открывая парадную дверь.
Войдя в холл, они услышали, как из кухни их зовет Годфри. Он появился на пороге, лихорадочно закивал в сторону передней гостиной и беззвучно произнес слово "посетитель". Графиня посмотрела на коробки и сундуки, составленные у стены, обитой дубовыми панелями, и пригорюнилась. Скрестив пальцы, она взмолилась, чтобы это не оказался ее муж, вернувшийся в надежде снова наложить лапу на ценности, которые еще не умыкнул.
Элпью тихонько открыла дверь в переднюю гостиную. В камине горел огонь, у камина сидела Ребекка. Ее служанка Сара расчесывала длинные черные волосы актрисы.
Услышав скрип половицы, Ребекка обернулась:
- Наконец-то вы благополучно вернулись. - Она любезно им улыбнулась. - Я уж боялась, что вас растерзали титиры.
- Что?.. - Графиня неловко шагнула вперед, пораженная представшей ей непринужденной домашней сценой. - Почему?..
- Думаю, вы согласитесь со мной, графиня. - Поднявшись, Ребекка повернулась к ним лицом. Она была в домашнем наряде: из-под светлого, восточного шелка пеньюара виднелись рюши ночной сорочки, на ногах красовались прелестные комнатные туфли из розового атласа. - Я думаю, мне будет безопаснее пожить у вас. И вам обеим будет легче меня охранять.
Разинув рты, Элпью и графиня молча стояли в дверях. Собачонка, свернувшаяся перед огнем, наклонила голову, посмотрела на Элпью и, оскалив зубы, зарычала.
- Сара посветит мне, когда вы решите, какую комнату мне предоставить. - Ребекка взяла листы с текстом пьесы, которую она просматривала. - Разумеется, я заплачу. По обычной цене для местных гостиниц, которая, как я полагаю, окажется вполне приличной, включая небольшие чаевые.
Графиня и Элпью не шелохнулись. Ребекка рассмеялась.
- У вас обеих такой вид, будто вы окаменели и превратились в кариатиды. - Они по-прежнему не двинулись с места. - Я поставлю вас на постамент во дворе Нового дворца.
Позади них в коридоре послышалось какое-то движение, появилась голова Годфри.
- Горячее вино с яйцами, сахаром и пряностями готово, если кто желает.
- Как мило, Годфри. - Ребекка широко ему улыбнулась. - Ты славный парень.
- Сюда я ничего не понесу, - заворчал он. - Вам придется самим прийти на кухню.
Ребекка слегка подтолкнула Сару вперед. Девушка сделала неуклюжий книксен и вышла.
Впервые Элпью обратила внимание, что у служанки над верхней губой посажена мушка. Элпью припомнила, что она всегда там была, но сейчас, поздним вечером и при госпоже, одетой по-домашнему, это казалось неуместным.
Подойдя к графине и ее компаньонке, Ребекка взяла их под руки.
- Идемте, девочки. Давайте выпьем, что там приготовил Годфри.
Пес бойко побежал следом за хозяйкой.
- Мистрис Монтегю... - Перед кухонной дверью графиня остановилась. - Прежде чем вы войдете в мою кухню, я с большой неохотой должна вам кое в чем признаться. - Она толкнула дверь, явив взору актрисы весьма необычную кухню, снабженную не только обычными принадлежностями и приспособлениями для готовки. Здесь также находились три кровати, письменный стол, стопки книг и бумаг, через все помещение была протянута веревка для сушки белья, которая в настоящий момент не пустовала. - В этом доме нет спален. Комнаты наверху обветшали настолько, что жить в них нельзя, и мебели там никакой нет.
Ребекка обвела взглядом загроможденную кухню и подняла бровь. Ничего подобного в своей жизни ей еще видеть не доводилось.
- Единственными обитателями второго и третьего этажей являются голуби, - продолжала наседать графиня. - Но вы можете без стеснения к ним присоединиться, если пожелаете.
Ребекка посмотрела на тонущую в темноте лестницу.
- Элпью вам посветит. - Графиня выхватила у Сары свечу и передала своей бывшей горничной. - Я уверена, что, как только вы увидите эти помещения, вы решите вернуться в свой комфортабельный дом на Литтл-Харт-стрит. - Она почти насильно погнала актрису и ее служанку вверх по лестнице, Элпью поднималась впереди, освещая путь.
- Я не позволю, чтобы какая-то соблазнительная актерка оказалась в моей постели... - бормотал, ни к кому конкретно не обращаясь, Годфри, поворачивая над огнем насажанный на вилку кусок хлеба. - Дьяволовы шлюхи! Вы знаете, миледи, что говорит Принн о женщинах-лицедейках?
- Да-да, Годфри. - Закатив глаза, графиня плюхнулась в кресло. - Ты достаточно часто нам об этом напоминаешь. Мне кажется, что я уже выучила всю книгу наизусть. - Она тоже нацепила на вилку кусок хлеба и стала поворачивать ее над раскаленными углями.
- Прекрасно известно, - Годфри от души почесал черным ногтем в промежности, - что актриса ведет мужчину к прелюбодеянию, самоосквернению и содомскому греху.
- Я бы не стала волноваться, Годфри... - Графиня помолчала, размышляя над его заявлением. - Мистрис Монтегю не останется. Уверяю тебя, в моей кухне содомского греха не будет.
Ребекка вернулась на кухню через несколько минут.
Графиня поднялась, держа в руке вилку с хлебом.
- Я знала, что вы передумаете, как только увидите, в каком состоянии верхние этажи.
- Я вовсе не передумала. - Лицо актрисы было странно напряжено. - Вы должны мне много денег, графиня. У вас есть выбор. Вы позволяете мне остаться, и с каждым прожитым здесь мной днем ваш долг будет соответственно уменьшаться. Если вы не позволите мне остаться, я начну начислять проценты. Более того, я потребую от вас немедленной выплаты долга, иначе снова напущу на вас приставов. И может, на этот раз они сразу засадят вас в Маршалси или Ньюгейтскую тюрьму без спасительного пребывания в доме предварительного заключения.
- Но здесь нет ни комнат, ни кроватей...
- Это уж моя забота. Но, графиня, говорю вам, я останусь, есть у вас кровати или нет.
На следующее утро, проведя ночь на полу в передней гостиной, Ребекка поднялась ни свет ни заря и послала за носильщиками, чтобы доставить такие предметы роскоши, как огромная кровать с периной и кресло, которые поместили в одной из облезлых верхних комнат. При виде такого вторжения Годфри накинул плащ и удалился, громко фыркая.
Пока Ребекка с Сарой расставляли мебель, графиня и Элпью заперлись в нужнике во дворе.
- Она поставила меня в безвыходное положение, - прошипела графиня. - Спасибо тебе - заняла у нее деньги!
И без обвинений графини грядущий день не сулил Элпью ничего хорошего. Днем она должна была выйти на сцену, наряженная в свое самое лучшее платье и увенчанная грандиозным головным убором с перьями, чтобы сыграть в "Королевах-соперницах" служанку, несущую шлейф Ребекки.
- А вдруг она действительно убила Анну Лукас? Возьмет и зарежет нас в наших же постелях? - предположила графиня, хватаясь за горло. - Придется соглашаться со всем, что она скажет, иначе мы рискуем остаться без голов.
- Разве вы ей не доверяете? - спросила Элпью, уже зная ответ.
- Она хитрая, как китаец, но и вполовину не такая честная.
- Да, ей бы подошло слово "острая". - Элпью прижала палец ко лбу. - Но - нашла коса на камень. Мне кажется, существует простое решение.
Графиня ждала, поджав губы.
- Мы должны раскрыть это ужасное преступление, найти виновного и упрятать его за решетку. Только тогда мы избавимся от этой напасти.
- Ну конечно, Элпью, это же ясно как Божий день! - фыркнула графиня. - Я пойду и сегодня к обеду изловлю убийцу.
- Я знаю, это не просто. Но уверена, что мы сможем разрешить эту загадку, как сделали раньше. Я продолжу разнюхивать закулисные тайны в театре, а пока я буду там, вы сможете разузнать о ней.
- О ком? О мадам Топни-ножкой?
- Нет. Об убитой, Анне Лукас. Выясните, где она жила, раскройте тайны ее драгоценной семейной жизни, узнайте обо всех, кто мог желать ей смерти.
- Один такой человек нам точно известен. - Графиня кивнула в сторону дома. - Прославленная Роксана собственной персоной вместе с ее знаменитым притопыванием. - Графиня топнула по полу нужника, и фонтан вонючей грязи и нечистот забрызгал ей юбку. - Фу! Нужно вызвать золотаря, чтобы вычистил тут, пока их величество не пожаловались. - Графиня распахнула дверь нужника и увидела Сару, бегущую по направлению к кухне.
Графиня чопорно приподняла юбки и последовала за ней.
- Мадам Монтегю, - заговорила она, едва вступив в кухню и перебивая Сару, которая что-то торопливо шептала на ухо Ребекке. - Мне нужно выяснить у вас некоторые подробности. - Она бросила взгляд на горничную. - И поговорить мы должны наедине.
- Вы уже это делали. - Ребекка вскочила. - Я всего лишь актриса. Что я знаю об убийствах?
- Мистрис Монтегю, я лишь хочу спросить, в каком, по вашему мнению, направлении нам следует поработать первым делом? - Элпью пыталась хранить спокойствие. - Вам ничего такого не известно, не было ли угроз в адрес миссис Лукас?
Взмахом руки Ребекка отпустила свою служанку.
- Приведи комнату в порядок, Сара. - Потом села на деревянную скамейку. - Я слышала, вы подозреваете меня? - Она бросила угрюмый взгляд на Элпью.
- Расскажите нам о миссис Лукас.
- Она была подхалимкой...
- Нет! - Графиня хлопнула в ладоши. - Факты. Где она жила? Где ее муж? Кто был ее банкир? Были у нее дети, любовники?
- Один ребенок, один муж, любовников не было.
- И где нам искать ее мужа?
- У них дома.
Элпью делала пометки. Ребекка подошла к ней и вырвала у нее из рук карандаш.
- Но вы не должны туда ездить, вы меня понимаете... - Она нависла над графиней. - Я приказываю вам не впутывать в это мистера Лукаса.
- Как скажете. - Графиня улыбнулась ей с непроницаемым видом и наклонила голову набок. - Когда, вы сказали, начинается ваш сегодняшний спектакль? Я слышала, колокола на церкви Святого Иакова пробили час. Разве вам обеим не нужно загримироваться и переодеться в ваши восточные наряды?
Спектакль! Элпью замутило.
- Я пойду с вами. - Графиня занялась сбором вещей, готовясь к выходу. - Не хочу пропустить театральный дебют Элпью.
В молчании все четверо шли в театр. Было не слишком холодно, но они промокли под моросящим дождем.
Несмотря на сырую погоду, на Ковент-Гарден-Пьяцца царила обычная сутолока из ларьков, тележек, портшезов и пешеходов. Графиня, Ребекка, а за ними Элпью и Сара невольно выстроились гуськом, пробираясь среди рядов лоточников, торгующих дешевыми украшениями и овощами. Между рынком и северным входом полным ходом шло представление с участием Панча и Джуди.
Я научу, как ловко
Вам от жены избавиться.
Вот ножик, вот веревка,
Вот палка, если нравится.
Гротескная куколка колотила свою кукольную жену, покуда бедная фигурка не упала в уголочке.
- Ну ладно, вставай, Джуди, дорогая, я больше не буду тебя бить. Вставай, я сказал. - Кукловод вынул руку из Джуди, оставив ее вялой и безжизненной.
- Что ж, тогда с тобой покончено. - Панч подхватил Джуди и отбросил ее.