Черепанов подошел к столу, взял лупу и с ее помощью стал рассматривать стрелку с цифрами. Эта приписка была сделана ювелиром значительно позже, чем предыдущая запись. Скорее всего, здесь были указаны год и месяц. Он тут же нашел папку с наклейкой "2004–2013 гг." и стал искать материалы, относящиеся к 2005-му. Его внимание привлек лист бумаги, вырванный из обычной ученической тетради, на котором карандашом была нарисована стрелка и указана дата 1973.04, а чуть ниже - "№ 3 - для З. П.". Вот это да! Выходит, несмотря на запрет, Яков Матвеевич сделал третью копию пекторали! И самое главное, заказал эту копию клиент с инициалами З. П. А вот кто такой этот таинственный З. П. и зачем ему понадобилась копия пекторали, может подсказать, пожалуй, только Беляков.
Одной рукой Иван потянулся за телефоном, чтобы позвонить Степану Степановичу, другой машинально перелистывал бумаги. Внезапно его рука зависла в воздухе: перед ним снова лежали фотографии золотой пекторали. Он стал внимательно всматриваться в сплетение звериных и людских фигурок. Все верно, это была та самая пектораль, которую пять минут назад он видел в папке семьдесят третьего года. Да, подумал Черепанов, тут без Белякова и его бутылки виски не разберешься. Разыскивая в телефонной книжке номер Степан Степаныча, он пробежал глазами по записям с техническими подробностями, оставленным дотошным ювелиром, и в графе "Заказчик" обнаружил нужную ему фамилию - Ст. Беляков. Но эту фамилию он искал в памяти своего телефона!
Одеревеневшим пальцем Черепанов сбросил вызов и вновь уставился на лежавший перед ним лист. Сомнений не было: четким каллиграфическим почерком старого ювелира было написано "Ст. Беляков". Отложив в сторону бумаги, он снял пиджак, распустил узел галстука и пересел на диван. Несмотря на то что в кабинете продолжал работать кондиционер, Ивану стало жарко. "При чем здесь Беляков?" - спросил себя Черепанов. Если верить записям старика, Степан Степанович сделал у него заказ на изготовление копии пекторали, но зачем? Ведь он сам не раз подчеркивал, что дубликатов не признает и не допустит их присутствия в своей коллекции. Выходит, соврал? И что самое интересное, он получил высококлассную копию перед самым приходом к нему археолога из Харькова…
Черепанов потратил почти час на то, чтобы просмотреть оставшиеся бумаги Ракошица. Слава богу, сведений о какой-нибудь еще пекторали он не обнаружил.
Иван решил слегка передохнуть, чтобы отвлечься от сюрпризов, которые ему преподнес чемодан ювелира:
- Аня, мне, пожалуйста, два кофе, и, если можно, покрепче.
- Вы кого-то ожидаете, Иван Сергеевич?
- Судя по всему, я жду очередного маразма. И мне все больше и больше кажется, что он уже на подходе.
- Тогда кофе делаю с коньяком, - ответила ровным голосом Аня, ничуть не удивившись иронии шефа, - а вдобавок подам еще и рюмочку абсента. Этот напиток сделает ваш диалог с гостем более содержательным.
И тут же отключила внутреннюю связь. Похоже, общение с Виталием Заборским не прошло для нее даром…
После дозы крепкого кофе Черепанов вновь принялся перебирать бумаги из архива старого ювелира. За этим занятием прошло еще полтора часа, но он так и не нашел ответа на вопрос: зачем Белякову понадобилось заказывать копию пекторали. В конце концов он решительно взял телефон и уже второй раз за день набрал номер Степана Степановича.
Тот на удивление быстро откликнулся, будто ожидал его звонка.
- Привет, Пинкертон! - Беляков явно находился в легком подпитии и, понятно, в добром расположении духа, что в последнее время случалось с ним очень и очень редко. - Если у тебя ко мне что-то срочное, то я нахожусь недалеко и могу заехать.
Было слышно, как Беляков дает команду водителю развернуться и ехать к офису телекомпании "Зенит".
- Слышал, Шерлок Холмс? Через пять минут буду у тебя, готовь закуску!
- Аня! - нажал кнопку вызова Черепанов. - Приготовь, пожалуйста, что-нибудь перекусить… Беляков в гости напросился.
- А я уж подумала, что это ваш маразм проголодался… - с иронией в голосе ответила секретарь и, зная о привычках гостя, добавила: - Это уже будет не маразм, уважаемый Иван Сергеевич, а скорее запой.
Беляков не заставил себя долго ждать. Примерно через восемь минут в приемную Черепанова с пакетом, в котором позвякивали бутылки, вошел его водитель, а следом за ним появился и сам Степан Степанович.
- Хорошо, что ты позвонил. Как чувствовал, что у меня настроение хорошее, а поговорить не с кем. Признавайся, зачем я тебе понадобился? - начал Беляков, но, заметив лежавший на диване старый чемодан и раскрытые папки с фотографиями и рисунками пекторали, осекся. - Слушаю тебя, Иван Сергеевич.
Отодвинув в сторону пакет с выпивкой, он присел к столу. Черепанову даже показалось, что за пару секунд его гость протрезвел.
О второй поездке Заборского в Харьков, смерти Ракошица и его рыжем племяннике, а также о содержимом старого чемодана Иван рассказывал Степан Степанычу, наверное, минут двадцать, и все это время Беляков слушал его без эмоций. И только когда он перешел к вопросам, возникшим после просмотра папок ювелира, особенно того листка, на котором была указана его фамилия, Беляков начал хмуриться и даже злиться.
- Перед тем как я тебе кое-что поясню, - Степан Степанович кивнул в сторону лежащего на диване чемодана, - предлагаю опрокинуть по маленькой для трезвости мышления и ясности ума в наших с тобой головах.
Он подтянул к себе пакет и достал из него пару бутылок. В стоявшие на столе стаканы плеснул себе водки, а Черепанову - его любимый виски и, не дожидаясь, как говорится, приглашения, одним глотком выпил.
Черепанов к стакану с виски даже не прикоснулся: сейчас, как никогда, ему нужна была "трезвость мышления и ясность ума".
- А теперь, Ваня, слушай меня внимательно, - Беляков как бы специально выдержал минутную паузу и продолжил: - Никакой копии пекторали я у Яши не заказывал. Я даже не припоминаю, когда видел его в последний раз. Но у меня, Иван Сергеевич, другое из головы не выходит: кто был заказчиком третьей копии пекторали? Если этот таинственный З. П. заказал себе копию, чтобы потом выдать ее за оригинал, то это по крайней мере глупо и непрофессионально. Яша только с виду был простачком, но близкие к нему люди знали, что на каждой копии антикварных вещей он ставит свою метку, которую случайный человек никогда не заметит. Поэтому вариант, что некий З. П. заказал копию пекторали с целью подмены, можно сразу исключить. Но что-то мне подсказывает, что этот З. П. в нашем кругу был не случайным человеком. Думаю, он заказывал ее не для перепродажи или банального подлога, а для каких-то иных целей. Яша со случайными людьми не работал, и если он взялся за выполнение такого заказа, как копия пекторали, то, значит, хорошо и давно знал заказчика.
Опрокинув очередную дозу и даже не закусив, Беляков продолжил:
- Правда, что…
- …этот З. П. является опытным коллекционером, пока стопроцентно утверждать мы не можем, - довел до конца его мысль Черепанов. - Это вы хотели сказать, Степан Степанович? Кстати, человека с такими инициалами в вашем списке я тоже не обнаружил.
- Ты меня, Иван Сергеевич, удивляешь. Я что, посылал вас к Яше, чтобы вы узнали мою фамилию? Да бог с вами… - очередная доза алкоголя придала Белякову силы. - И вообще… Не о том мы сейчас говорим. Нам этот таинственный З. П. из 1973 года пока не нужен. Вы не заметили главного: мы-то ищем совсем другую пектораль, о которой, кроме Реваза Мачавариани, меня и еще какого-то там Антиквара, никто не знал и не знает.
Из серебряного портсигара с выгравированной в уголке монограммой Степан Степанович достал свою пахучую сигарету, не спеша щелкнул зажигалкой и глубоко затянулся. Клубы сизоватого дыма сразу же окутали собеседников. Так продолжалось некоторое время.
Затушив сигарету, он сделал пару глотков и продолжил:
- Я тебе еще раз повторяю, Иван Сергеевич, что никакой копии пекторали не заказывал. Сейчас тебе придется поверить мне на слово. И с какого перепугу Яша вписал мою фамилию в свою картотеку, тоже не знаю, - Беляков затянулся новой сигаретой и выпустил кольцо дыма, вспарившее у них над головами. - Но сначала о том, что ускользнуло от твоих глаз и очень озадачило меня. Поясню. Рассматривая фото и наброски моего друга Ракошица, я сразу понял, что никакого отношения к пекторали Мозолевского из Толстой Могилы они не имеют. Это копия пекторали, которую мне продал Реваз Мачавариани.
Запала пауза. Черепанов подошел к раскрытому чемодану и стал внимательно рассматривать фотографии с пекторалью. Вернувшись к столу, он налил себе виски и, не размешивая его колой, выпил.
- Ну тогда, Степан Степаныч, я вам тоже расскажу новость, которую вы еще не знаете. Не так давно в квартиру покойной Виктории Сливко проникли неизвестные и устроили там обыск по полной программе. Вопрос первый: что они там искали. Вопрос второй: нашли или нет. А вот мои на этот счет рассуждения. Возможно, я в чем-то и ошибся, но давайте пройдемся по этому списку.
Иван передал заполненный им листок Белякову. Они просидели до темноты, детально анализируя каждое слово в выкладках Черепанова. Теплый вечер опустился на пыльные улицы и тополя Лугани. Одинокие машины отрывочно сигналили на соседнем перекрестке и с визгом пропадали в череде ночных фонарей. Иван открыл настежь окна, и липкий августовский воздух как бы без спроса проник в кабинет, вытесняя понемногу табачный дым и запахи алкоголя. Почти закончилась закуска, давно была отпущена домой Аня, а они все рисовали и рисовали на бумаге возможные версии развития событий и планы действия их небольшой команды.
- Все, Степан Степаныч, давайте подытожим наш разговор, - сказал, наконец, порядком уставший от бурного дня Черепанов. - Так вот, если исходить из наших предположений, то у Якова Матвеевича Ракошица могли заказать копию "нашей" пекторали пять человек, которые в разное время имели к ней доступ.
С этими словами Черепанов положил перед Беляковым лист бумаги с выведенным крупными буквами заглавием "Список заказчиков":
1. Реваз Мачавариани. Мог заказать копию себе на память (что маловероятно).
2. Степан Степанович Беляков. Мог заказать копию для последующей демонстрации друзьям (утверждает, что этого не делал).
3. Полина Григорьевна Белякова. Скрыв от мужа, заказала копию, чтобы использовать ее как повседневное украшение (маловероятно).
4. Виктория Михайловна Сливко. Могла заказать копию по приказу Антиквара.
5. Михаил Семенович Слуцкер. Имел доступ в квартиру ювелира, пользовался доверием дяди.
- Что же у нас получается, дружище? - произнес Беляков, перечитывая список, составленный Черепановым. - То, что тут упоминаюсь я и моя жена, - ладно, за себя как-нибудь сам постою, а о покойниках плохо не говорят. Но я вот что тебе, Иван Сергеевич, скажу: если мы все правильно учли, то, на мой взгляд, самым вероятным заказчиком копии пекторали является не кто иной, как…
Он с некоторым изумлением посмотрел на Черепанова и нерешительно ткнул пальцем в одну из фамилий списка.
- Хотя… Но этого просто не может быть! - воскликнул Степан Степанович. - Значит, у меня что-то… или же со мной…
Прочитав фамилию, на которую указал Беляков, Иван с удивлением посмотрел на своего собеседника:
- А ведь, похоже, вы правы. Завтра же начнем отрабатывать эту версию.
Глава 27
Все дороги ведут в Харьков
5 августа 2013 года
К своим коллегам в харьковское УВД милиции капитан Андрей Сидорченко отправился не сразу. Сначала переночевал у двоюродного брата жены, а на следующий день поехал по адресу, указанному на золотистой визитке, которую передал ему накануне Черепанов. Такси, петляя некоторое время среди малоприметных частных домиков, наконец доставило его прямо к особняку с готическими башенками и табличкой на калитке "Зубопротезная мастерская "Мост"". Звонить и предварительно договариваться о встрече с Михаилом Слуцкером он не стал - решил, что неожиданный визит будет намного эффективнее, чем запланированный. Оставалось только застать этого человека в своем доме-офисе. "Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро", - бодро пел в своей песенке-бурчалке сказочный медвежонок Винни Пух, и эту медвежью истину Сидорченко намеревался проверить прямо сейчас, нажимая кнопку звонка.
- Работаем с девяти часов утра, - ответил из домофона раздраженный женский голос. - Ждите еще пятнадцать минут и тогда снова звоните. Только обязательно назовите номер своего заказа.
- Извиняюсь, но мне нужен Михаил Семенович Слуцкер. Я сотрудник уголовного розыска капитан Сидорченко. Вот мои документы, - и он ткнул удостоверение в камеру видеофона.
- Одну секундочку, - у женщины моментально пропали недовольные интонации, - я сейчас о вас доложу.
Не через секундочку, конечно, но через несколько минут раздался характерный звук открывающегося замка и навстречу Сидорченко вышла миловидная дама средних лет в медицинском халате и с утра чуть растрепанная.
- Пройдемте со мной, пожалуйста, Михаил Семенович вас уже ожидает.
Каким капитан представлял себе Слуцкера по описанию Виталия Заборского, таким он и оказался - коренастым, беспросветно рыжим и этаким располагающе-хитроватым мужичком.
- Здравствуйте! К вам в гости уголовный розыск, не возражаете? - представился как бы неформально и вежливо Сидорченко и показал свое удостоверение. - Если не ошибаюсь, вы и есть Михаил Семенович Слуцкер. У меня к вам несколько вопросов.
- Насколько я понимаю, - включился в разговор хозяин кабинета, внимательно рассмотрев удостоверение, - вы не из харьковского управления. Что ж, чем обязан?
- Не волнуйтесь, Михаил Семенович, вас пока никто ни в чем не обвиняет. Мой визит носит больше консультационный характер. Но, если вы с чем-то не согласны, я могу организовать для вас и повестку. Надеюсь, где находится управление внутренних дел, вы знаете?
- Хорошо, - успокоился, немного подумав, Слуцкер. - А что, собственно, вас интересует? Сразу скажу: что касается документов на индивидуальную трудовую деятельность, они у меня в полном порядке. Налоги плачу вовремя. Жалоб на нашу работу, слава богу, у пациентов не было. Что еще?
- Михаил Семенович, меня не интересует деятельность вашей фирмы. Я хочу поговорить о вашем дяде - Якове Матвеевиче Ракошице, а если быть уж совсем точным, то о последних месяцах его жизни и о работе над копией золотой пекторали.
Слуцкер, как ни странно, сказанному ничуть не удивился. У капитана появилось ощущение, будто эту встречу он ожидал со дня на день.
- Я так понимаю, ваше посещение и визит молодого человека из вашего города, - спокойно заговорил он, - это звенья одной цепи? Более того, судя по всему, он с вами из одного ведомства?
- Насчет цепи вы, Михаил Семенович, определенно правы, а вот по поводу ведомства ошибаетесь. Товарищ Заборский, которого вы сейчас упомянули, обычный журналист, действительно собирающий материалы о вашем дяде. Правда, не скрою, он иногда нам помогает, - капитан выдержал паузу. - Так вот, я бы хотел, Михаил Семенович, чтобы вы мне рассказали то, что утаили от него. И заметьте, я уверен, что вы сделали это не специально.
- Интересно, что я такого мог утаить? Я рассказал вашему журналисту все, что знал, и еще чемодан с бумагами дал в придачу. Это я в прямом смысле, надеюсь, вы в курсе… - Слуцкер нервно встал и прошелся по кабинету, косо поглядывая на Сидорченко. - Дядины дела - это его личные дела, и я к ним никакого отношения не имею.
- Возможно, и так, не стану возражать. Но в нашем, как вы выразились, ведомстве возникли подозрения, что смерть вашего дяди не была случайной. Поэтому только от вас зависит, как долго вы будете находиться в списке подозреваемых лиц. Но пока вы в первых рядах этого списка.
- Как же так?! - Слуцкер, казалось, действительно был удивлен и растерян. - Честно говоря, я всегда предупреждал дядю, чтобы он прекращал браться за "левые" заказы. Как чувствовал, чем это может для него закончиться. Но в последние годы дядя ничем серьезным не занимался. Разве что брошки соседкам ремонтировал. Кому мог помешать старик?
- Брошки, говорите? Да нет, уважаемый Михаил Семенович, - капитан с иронией посмотрел на Слуцкера. - Не так давно ваш дядя изготовил копию, а может и не одну, золотой пекторали древних скифов. Не мне вам рассказывать, сколько стоит такая работа. Скажу вам честно: в ваших интересах рассказать мне все, что вы знаете об этом заказе и, самое главное, о заказчиках. Не исключено, что они сами скоро на вас выйдут. И поверьте мне, не для того, чтобы воспользоваться услугами вашей зубопротезной фирмы.
Невесело усмехнувшись, Слуцкер принялся судорожно тереть виски. Даже сквозь многочисленные веснушки было видно, как он побледнел.
- Тогда слушайте, - начал он. - О том, что дядя взялся за изготовление копии пекторали, я узнал случайно, когда он пришел ко мне и стал просить денег взаймы. Вы это можете себе представить: Яков Ракошиц просит взаймы?! Я о таком позоре и подумать не мог! Вот тогда он мне и рассказал, что работает над копией пекторали, и в самый неподходящий момент, когда работа уже почти готова, у него закончились деньги. Это он так сказал, прости его господи.
- Минуточку, - насторожился капитан. - Выходит, у заказчика не было денег?
- Я так понял, что аванс все-таки был, но в ходе работы появились непредвиденные расходы. Такое бывает… Я еще попробовал отговорить дядю от подобного гешефта, но он меня даже слушать не стал. Сказал, что такую интересную работу готов делать и бесплатно. И кто он после этого?
- Скажите, а кто был заказчиком такой интересной работы, ваш дядя случайно не сказал?
- Вы не знали моего дядю! Он никогда не упоминал имен своих клиентов. Да я этим никогда и не интересовался. Еще маленьким я усвоил одну истину: там, где блестит золото, - никаких имен. Денег я, конечно, ему дал. Вот, кажется, и все.
- Михаил Семенович, а вас не удивило, что ваш дядя взялся за такую серьезную работу? Все-таки не мальчик, зрение не то, да и руки…
- Увы, нет, - как бы сожалея, покачал головой Слуцкер и сразу пояснил: - Ведь он уже делал несколько копий этой пекторали. Правда, это было еще при Советском Союзе… Но руки-то помнят! Он даже взялся изготовить ее за месяц! Представляете?!
Сидорченко помолчал. Потом заметил:
- Но это была другая пектораль, не та, копии которой он уже делал.
- Простите, что вы сказали? - Слуцкер искренне удивился. - А что, разве у нас в стране существует какая-то другая пектораль? Я о такой что-то никогда не слышал. Ведь это же открытие века! Вы, господин капитан, случайно ничего не путаете?
- Понятно, - не обращая внимания на всплеск эмоций хозяина, гнул свою линию капитан и тут же задал новый вопрос: - Скажите, Михаил Семенович, а долг он вам вернул или нет?
- Я вас умоляю, какой долг? - спокойно, но с некоторым сожалением в голосе ответил Слуцкер. - А когда дядя умер, так я вообще понял, что эта тема не для меня…
- И почему же вы так решили? Вы, умный, а точнее сказать мудрый, человек, решили не вмешиваться в эту тему?! Почему?