Где этот трактир, спросили приезжие. Растегаев лишь пожал плечами. Заведение куплено на подставное лицо. Можно, конечно, начать выяснять правду. За месяц узнаем. Но какой в том смысл? Чтобы передать его Лизе Эглит, сказал Титус. Рижане покачали головами. Лиза старшему Титусу не жена. И в бумагах его имени нигде нет, а вписан фиктивный хозяин. Почему он должен уступить промысел?
Лыков поинтересовался, кто такой Дохлый Август. Главный человек на левом берегу, ответили сыщики. Латыш, и солдаты у него тоже латыши. На правый берег ему хода нет, но в Задвинье без Кристлиба мышь не чихнет.
Как же такой влиятельный человек отнесся к смерти брата, спросил Титус. Если тот оплатил свою защиту, значит, контракт подписан. И Дохлый Август сейчас должен искать обидчиков. Иначе никто ему больше не заплатит, ведь его гарантии ничего не стоят.
Вновь слово взял Растегаев. Он рассказал про Шведские окопы. Их выстроили еще в старину и с тех пор неоднократно разрушали и заново подправляли. Заречный бастион оберегал переправу через Двину. Теперь это просто развалины земляных капониров. Говорят, наш прославленный военный инженер Тотлебен, будучи ребенком, именно здесь постигал основы фортификации. В ста саженях от развалин, в начале Алтонаской улицы Кристлиб выстроил себе особняк. И выходит, что Язепа зарезали чуть ли не под его окнами. Сделано это явно с умыслом, чтобы оскорбить "короля" форштадта. Мало ли других мест в Задвинье? Но человека, заплатившего Кристлибу за защиту, убили вблизи его дома. Дерзкий жест.
Надо знать нашего героя, добавил надзиратель. Кличка Дохлый Август появилась неспроста. Десять лет назад Кристлиб был начинающим головорезом. И однажды его подстерегла вражеская банда. Парень получил восемнадцать ножевых ранений и был мертвее мертвого – так показалось противникам. Но они ошиблись. Бандит выжил, а потом последовательно убил троих из нападавших. Тем, кто уцелел, пришлось покинуть город…
Такой человек, пояснил Растегаев, не может оставить оскорбление безнаказанным. И сейчас его люди тоже ищут убийц Язепа Титуса. Для нас это хорошо. Солдаты задвинского маза найдут, кого спросить. А мы узнаем ответы через осведомителей.
Новости, доставленные сыскным надзирателем, только добавили тумана. Ярышкин не убивал, Кристлиб тоже. Вовка Рейтар? Но ему-то зачем? Мелкий мошенник Язеп оказался замешан в делах самых разных людей. Он привык воровать. Много лет старший Титус жил дурным ремеслом. И вдруг его зарезали, да еще и под окнами здешнего атамана. Что же случилось?
Закончив с новостями, рижане получили от своих нанимателей новое задание. Есть контора по найму под незамысловатым названием "Дюна". Она подыскивала Язепу место, и как минимум один раз успешно. Но на той службе, куда "Дюна" его устроила, их клиент долго не усидел. Он был выгнан по обвинению в коммерческом шпионаже. Вдруг контора как-то с этим связана? Поиск мест может быть лишь прикрытием.
Рижане взяли "Дюну" в работу, а приезжие начали ждать. Никаких идей у них не было. В чужом городе, в контрах с властями – что они могли сделать? Лыков повадился читать "Ведомости Рижской городской полиции". Газета выходила сразу на трех языках: русском, немецком и латышском. Самым интересным в ней был "Дневник происшествий". Коллежский асессор Кнаут не врал: в Риге каждый день грабили и воровали. И вообще полиции было нескучно. У Сусанны Вириной из незапертой квартиры украдена ротонда на лисьем меху стоимостью двести рублей. Обнаружены фальшивые империалы из свинца очень хорошей работы: только по звону можно определить подделку, если бросить монету на мраморный столик… По улицам ходят мальчики-попрошайки, болгары и персы, с обезьянками. В сквере между Мариинской и Суворовской улицами в кустах найден труп неизвестной женщины. Одета в серую кофту и черное платье. Тело передано в секционную камеру, к обнаружению личности убитой приняты меры.
Но более всего встречалось сообщений о драках и грабежах с применением холодного оружия. На Большой Московской улице рижский мещанин Осип Евсеев нанес рану ножом в лицо Егору Монзуреву. На песках около Матвеевского кладбища неизвестные напали на крестьянина, порезали бок, ограбили семь рублей денег и шапку. В Верманском парке двое ударили обывателя в спину финкой, сорвали часы и скрылись. Там же пост городовых! Иногда орудия преступлений разнообразились. На Малой Лубанской улице в пьяной драке мастеровому разбили голову багром. Пострадавший пользуется на дому…
Все это способствовало пониманию рижских реалий, но не продвижению дознания. Алексей с Яаном томились и считали дни до отъезда. Их оставалось все меньше.
Наконец появился Растегаев и доложил, что ему удалось выяснить. Контора "Дюна" совершенно рядовая, в Риге таких полтора десятка. Владелец – немецкий купец Флегель – ничем не примечателен. Налоги "Дюна" платит исправно, обороты у них копеечные, ни в каких скандалах не замечены. Единственное, что странно, так это отсутствие рекламы в газетах. Другие конторы бомбят редакции своими заказами, а эта помалкивает. Может, финансы не позволяют?
Лыков с Титусом заплатили надзирателю пятишницу и задумались. На рекламу денег нет, а на дверь с дорогим замком есть. Яан по службе своей в Нижегородской сыскной полиции научился открывать любые запоры. Но там у него под рукой были отмычки. А здесь как? Пришлось вызывать отставного сыщика Никифорова.
Узнав, что его клиентам понадобились воровские инструменты, Александр Лукич только крякнул. Подумал и сказал:
– Ну, поехали к специалисту. Только уж вы того…
– Не пугайтесь. Не абы кому помогаете, но чиновнику особых поручений Департамента полиции, – успокоил его Лыков. – В случае чего скажете: думал, что участвую в секретном дознании правительства. С моей-то малашкой!
Втроем они отправились на Тульскую улицу. Ну чисто в Калуге или Нижнем Новгороде! Пахнет навозом, заборы вот-вот упадут. Куры бродят по мостовой… И это в версте от Домского собора.
Позади старообрядческого кладбища помещался скромный особнячок в два окна. Бывшего сыщика здесь, видимо, хорошо помнили. Седой благообразный дядька встретил гостей с вежливым интересом.
– Вот, Матвей Васильевич, помоги, пожалуйста, этим господам.
– Слушаю вас.
Титус оттер Лыкова плечом и сказал:
– Нам бы крючки.
– Какие изволите?
– На три бороды со скобкой.
Хозяин повернулся к Никифорову и одобрительно прокомментировал:
– Знающий человек, языком владеет!
Потом вышел в соседнюю комнату. Его долго не было, гости начали уже переглядываться. Наконец Матвей Васильевич вернулся.
– Вот. Редко спрашивают такую вещь, и забыл, где лежит…
– Нам ее на два дня. Сколько это будет стоить?
Дедушка покосился на Никифорова и ответил:
– За вас хлопотали правильные люди. Берите за так.
Титус молча выложил на стол червонец, и они удалились.
Остаток дня прошел в подготовке к уголовному преступлению. Если их поймают в чужом доме, карьере Лыкова конец. Надо было все продумать. На помощь взломщикам пришла сама природа. В ночь на 2 мая в Риге по примеру Петербурга выключают на лето уличное освещение. В сумерках лезть с отмычками проще, учитывая что пред самым крыльцом "Дюны" стоял фонарь с яркой горелкой Ауэра.
У Лыкова с Титусом было время для рекогносцировки, и они все разузнали. Ночных постов в Риге мало. Но, кроме городовых есть еще сторожа, которые обязаны ходить по своему участку с вечера до утра. И здесь приезжим повезло: сторожа в Старом городе ленивые и любят поболтать. Лыков следил за номером тридцать седьмым, которому поручена была Большая Соборная улица. Почти всю смену тот проводил на Ратушной площади. Стоящий там городовой собирал вокруг себя двух-трех окрестных караульщиков и точил с ними лясы.
В первом часу ночи возле конторы появились два темных силуэта. Алексей встал перед дверью и распахнул полы шинели. Яан склонился над замком. Прошли томительные сорок пять секунд. Лифляндец едва слышно бранился под нос. Наконец лязгнул металл, и дверь отворилась. Незваные гости прошмыгнули внутрь.
Титус распахнул створку "летучей мыши" и шагнул вперед. Но сыщик остановил его:
– Погоди. Давай осмотримся.
– Так зайдем и осмотримся.
– Что-то у меня подошвы прилипают. Кажется, пол сильно навощен.
– Как же быть? – расстроился Титус. – Натопчем.
– Разуйся, следы будут не такие резкие. А потом отыщем щетку и натрем заново.
Приятели разулись и, ступая след в след, прошли в комнату. Три стола, несгораемый шкап и бюро. Большие напольные часы немного разнообразили обстановку. На окнах плотные шторы. Когда незваные гости приступили к обыску, выяснилось, что поживиться особо нечем. Служащие в конторе оказались людьми осторожными. Все самое важное они спрятали в шкапу. А замок в нем такой, что только дрелью вскрывать.
На столах и в бюро обнаружились лишь второстепенные бумаги. Поживиться удалось немногим. Лыков нашел платежную ведомость на восемь фамилий. Последним в списке был Язеп Титус! Яан отыскал пачку странных донесений, подписанных псевдонимами. Среди них оказался и рапорт брата, он узнал его по почерку. Внизу было указано: Инженер.
Самая необычная находка ожидала друзей в тумбе одного из столов. Когда Лыков выдвинул ящик, то сначала не понял. В темноте зеленым огнем горели две точки. Присмотревшись, Алексей разглядел пистолет. Мушка и целик его светились. Это было специальное оружие для ночной стрельбы! Надворный советник слышал о таком, но никогда не держал в руках.
– Яша, глянь-ка.
Титус подошел и ахнул.
– Что это?
– Манлихер последней модели.
– А почему мушка светится?
– Покрыли фосфором.
Лифляндец помолчал, потом спросил жалобным голосом:
– Леш, во что мы вляпались?
Но сыщик ему не ответил. Он внимательно разглядывал какие-то железки, лежавшие рядом с пистолетом. Титус тоже взял одну, повертел в руках. Латунное разъемное колечко небольшого размера. На нем выбиты буквы: "В. Г. С. Барановичи". И рядом двузначный номер.
– Что это такое?
– Срочно уходим, – мрачно сказал Алексей. – Думать будем в гостинице. Ищи щетку!
Принадлежности полотера обнаружились в углу. Сыщик надел щетку на ногу и тщательно вытер следы. На пороге взломщики обулись и выскользнули наружу. Щелкнул замок, две тени быстро удалились за угол.
В номере приятели сначала молчали. Лыков сразу, по памяти, записал все, что им удалось найти в бумагах. Потом подозвал лесопромышленника:
– Смотри! Твоему брату полагалось за январь двести рублей. Он не успел их получить. Почему? Помнишь, Лиза сказала, что с февраля он стал чаще сидеть дома?
– Ушел из "Дюны", а деньги не забрал. Странно… Может, не ушел, а сбежал? Раздобыл где-то толстые пачки банкнот, и служба в конторе стала не нужна?
– Похоже, так и было, – согласился Алексей. – Язеп разбогател неизвестным нам способом, купил трактир, сменил место жительства. И не хотел, чтобы его нашли. Двести рублей – большие деньги, и время забрать их у него было. Но он лег на дно.
– Сначала спрятался от "Дюны", а потом и от Ярышкина, – подхватил Титус. – Но что же это за контора для лиц, ищущих занятий? Которая сама платит лицам, а не они ей.
– Указанные восемь человек не клиенты, а секретные сотрудники "Дюны". Шпионы.
– Похоже на то, – согласился Титус. – Брат был одним из них, наша догадка подтвердилась. Но пистолет, Леш, пистолет! Зачем им такое оружие? Ведь объяснение может быть лишь одно!
– Да. Тут не коммерческий шпионаж, а военный.
Друзья помолчали, потом Лыков сказал:
– Надо ехать в Петербург, рассказать все Таубе.
– А что ты ему предъявишь? Манлихер с фосфорной мушкой?
– Не только. Посмотри на список заводов. Я составил его по донесениям агентов "Дюны".
Титус вчитался в перечень. Лучшие предприятия Риги! Оба вагоностроительных гиганта: "Руссо-Балт" и "Феникс". Химический завод акционерного общества "Трампедах и К°" на Фокенгофской. Чугунолитейный завод Рихарда Поле на Первой Выгонной дамбе и резиновый завод "Проводник" на Второй. Другой резиновый завод "Руссия" на Шлокской улице. Акционерное общество "Рижский сталелитейный завод". Машиностроительные заводы: предприятие Мантеля на Дюнамюндской, а также "Пирвиц и К°" и "Поле и Вейтман". Судостроительная верфь "Ланге и сын" на Митавском шоссе. Механический завод Клейна на Румпенгофской. "Фельзер и К°" на Александровской улице. Электрический завод "Унион" на Петербургском шоссе. Патронно-пистонный завод фирмы "Селлие и Белло" в Задвинье. Товарищество производства фарфоровой и фаянсовой посуды М. С. Кузнецова на Большой Московской.
– Ничего не заметил?
– Серьезные всё изготовители, – сказал Яан.
– Да уж. Сколько в Риге пивоваренных заводов?
– То ли шестнадцать, то ли семнадцать.
– И ни один сюда не вошел. А какие еще есть? Из числа отсутствующих в перечне.
Титус фыркнул:
– Да сотни две наберется.
– Ну наиболее крупные приведи.
– Яичная фабрика Беккера, фабрика колесной мази Гелинка, завод по изготовлению ящиков Луковского, Балтийская холщовая мануфактура, пробочный завод "Кригсман"… Табачная фабрика… Обувная на Александровской высоте, чуть не самая большая в России. И что? Зачем я память напрягаю?
– Сдается мне, Яша, что заводы из списка "Дюны" – это те, которые выполняют военные заказы.
Титус насторожился и еще раз прочитал бумагу.
– А фарфоровый завод Кузнецова тут при чем? Ночные горшки для генералов поставляет?
– Меня он тоже сначала смутил, – ответил Лыков. – А потом я понял. Там делают изоляционную технику для военных электрических станций. Ну, дошло?
– Значит, военный шпионаж?
– Да. И подтверждают это латунные кольца, что лежали рядом с манлихером. Помнишь, ты про них спрашивал?
– Помню. А ты обещал рассказать в гостинице.
– Буквы "В. Г. С." означают военно-голубиную станцию. В данном случае станцию в Барановичах.
– Это значит… Черт! Не может быть!
– Именно что черт. Голуби пролетают до четырехсот верст без отдыха. И тратят на это десять-одиннадцать часов. Но иногда от усталости сбиваются с маршрута и залетают на частные голубятни. Военное министерство платит деньги тем обывателям, которые возвращают их на место. Но есть такая уловка. Птица один раз ошиблась и прилетела не туда. Ее кормят, обихаживают и снимают с кольца донесение. Копируют его, опять прикрепляют – и отпускают. Птица запоминает дом, где ее приохотили, и начинает заглядывать туда регулярно. И так же регулярно воруются те сведения, которые она несет.
– Но как тогда кольца оказались в конторе? Им же выгодно сохранить свою уловку в тайне.
– Голубь мог заболеть, умереть. Важно, что кто-то в "Дюне" читает служебную переписку. Особых тайн такой почте не доверяют, и депеши шифруют. Но военные коды примитивны, так что это шпионаж. Кстати, Военное министерство держит голубятню в Дании. Через нее идет сообщение с военным агентом, да и дипломаты, говорят, иногда пользуются голубями.
– А кто собирает секретные сведения?
– Немцы, – авторитетно ответил сыщик.
– А вот фиг! – возразил лесопромышленник. – Все заводы из списка "Дюны" принадлежат как раз немцам. Кроме товарищества Кузнецова, конечно. И что, колбасники сами за собой подглядывают?
Алексей не нашелся, что возразить:
– Черт их, шпионов, поймет. Надо известить Виктора, а он разберется.
– Но ведь этими преступлениями занимается корпус жандармов, – возразил Титус. – Туда и надо сообщить.
– Да? И ты сознаешься им, что лазил в "Дюну" с отмычками? Которые взял у воров – попользоваться. А иначе откуда твои сведения? Барону Витьке можно все рассказать открыто. И есть еще одно обстоятельство, очень для тебя важное…
– Какое? – набычился Яан.
– Если окажется, что тут государственная измена и твой брат был причастен… Ему уже все равно, а наше дознание выйдет на другой уровень. Официальный, а не как сейчас. Мы с тобой дни до конца моего отпуска считаем. И платим рижским сыщикам из своего кармана, втайне от их начальства. А тогда можно будет начать поиск убийц, используя все возможности государства.
– Значит, возвращаемся в Питер?
– Да, срочно. Я телеграфирую Виктору, чтобы был на месте. Тут не шутки! Рига – самый промышленный город Российской империи. Все новые вооружения изготавливаются здесь, и секретные тоже. А какие-то люди создали на заводах агентурную сеть. Нужно разобраться.
– Надо предупредить о нашем отъезде Никифорова с Растегаевым.
– Не стоит. Полагаю, мы очень скоро сюда вернемся.
Глава 4. Новые обстоятельства
Полковник Таубе принял сыщика и лесопромышленника с усмешкой:
– Что, мало вам стало жуликов? Решили в шпиёны поиграть?
Алексей рассказал приятелю о загадочной фирме под названием "Дюна". Посредническая контора для лиц, ищущих занятий, почему-то имеет лишь восемь клиентов. И вместо того чтобы получать деньги от них, сама им платит. А заводы обвиняют этих лиц в коммерческом шпионаже. Кроме того, в конторе обнаружены кольца военно-голубиной станции в Барановичах.
Потом сыщик показал список предприятий, где, предположительно, "Дюна" поместила свою агентуру. Там нет ни одного пивного или маслобойного завода. Зато много механических, машиностроительных и электротехнических. Тех, на которых, опять же предположительно, русская армия размещает свои заказы.
Таубе посерьезнел. Он внимательно изучил список и заявил:
– Знакомые названия. Я часто слышу их от технических специалистов Военного министерства. Дайте мне один день, нужно проверить вашу догадку.
За один день барон не управился. Лыков с Титусом ждали вызова и нервничали. Послезавтра надворному советнику предстояло выходить из отпуска на службу. И что дальше?
Наконец Таубе телефоном вызвал рижских скитальцев в Военно-ученый комитет. Они увидели свои бумаги, густо исчерканные разноцветными чернилами.
– Ну?
– Вы правы, штафирки. Все заводы из вашего списка получили в этом году военные заказы. Особенно много их разместило Морское министерство. Читали про именной указ Его Величества министру финансов от двадцать четвертого февраля?
– Там было про деньги морякам, – вспомнил сыщик. – И что-то много дали!
– На нужды военного судостроения дополнительно выделено девяносто миллионов рублей, – уточнил полковник. – И большая часть их будет израсходована в вашей Риге. Но и мы, сухопутные, не поскупились. "Униону" заказали электродвигатели и разнообразное крепостное оборудование, "Проводнику" – резиновые изделия для нужд военных госпиталей, патронному заводу – огнеприпасы, "Фениксу" – легированную сталь. И вот какая-то контора собирает все эти сведения воедино… Алексей! В рапортах, которые ты держал в руках, о чем сообщалось? Надо было стащить пару штук!