- Будьте любезны, еще пинту черного китайского чая. - Графиня вернула меню подошедшей девушке и повысила голос. - И блюдо миндального.
- Так что мы имеем, миледи? Давайте установим факты.
- И в самом деле, что у нас есть? - Графиня стала считать на пальцах. - Подозреваемые: миссис Уилсон, высокая элегантная дама в маске и громила, который увез Бо в лодке.
- Вы одного пропустили. - Элпью задумчиво наклонила голову набок. - Мне подозрительна эта служанка Бетти. Бьюсь об заклад, она больше всех остальных осведомлена о том, что тут на самом деле происходит.
Она напомнила графине, что видела Бетти убегающей из дома Уилсонов в то утро, когда отравилась вдова.
- И еще - я говорила вам, с какой страстью она бросилась на тело Бо.
- Как много загадок, - вздохнула графиня. - Кто, например, написал записку, которую Бо на наших глазах достал из апельсина?
- Ну, явно миссис Уилсон.
- Но она только что сказала, что не умеет писать.
- Ах да.
- И этот порошок. Если это был обычный порошок, тогда мы знаем, почему она его приняла, но если нет - кто осуществил подмену?
Прибыла служанка с чайником и блюдом, на котором стояли два бокала с темно-красной жидкостью. Хотя было еще совсем рано, девушка уже, очевидно, как следует приняла.
- Что это такое? - уставилась на бокалы графиня.
- Два миндальных, мадам. - Девушка поставила их на столик.
- Миндальных?
- Да, мадам, два бокала миндального ликера.
- Да не ликера, пустая твоя голова, - вздохнула Элпью. - Миледи хотела миндального печенья. С чего ей просить блюдо ликера?
- Ничего, ничего. - Графиня замахала рукой. - Мы выпьем ликер, но, пожалуйста, принесите и печенья.
Квакерши теперь смотрели на них, не скрывая осуждения.
Элпью поймала их взгляд и прошептала:
- Мы не можем пить крепкие напитки в такой час…
- Почему нет? Мы можем пить, что хотим и когда хотим, без их на то одобрения. - Графиня сделала глоток, держа бокал так, словно провозглашала тост. - М-м-м! Восхитительно!
Элпью прикусила губу.
- Недоразумение, недоразумение! - пробормотала она, пытаясь задобрить пыхтевших от негодования квакерш.
Графиня отхлебнула ликера.
- Миссис Уилсон должна ответить еще на несколько вопросов. Но лучше пусть она немного потомится во Флитской тюрьме, а мы пока найдем неуловимую Бетти и выкурим ее из норы. - Графиня залпом допила ликер и прополоскала рот чаем. - Идем, Элпью, допивай, допивай давай. Знаешь, мне кажется, что квакеры - это секта, в которую входят самые злокозненные и лживые существа в мире, которые, кичась своей кажущейся святостью, слишком уж гордятся и требуют к себе большего почтения, чем то прилично благочестивому человеку. - Она нарочно немного повысила голос.
Глядя на свой бокал, Элпью состроила гримасу и покачала головой.
- Слишком рано для крепленых вин, мадам. У меня разыграется мигрень.
- Не волнуйся, моя дорогая. - Графиня одним глотком осушила второй бокал и легкомысленно улыбнулась. - Умоляю вас, дамы, перестаньте строить из себя святош и постарайтесь походить на обитателей нашего грешного мира. Очень скоро вы уже окажетесь в мире ином. - Она подошла к стойке расплатиться и наклонилась к принимавшей деньги девушке. - Я очень удивилась, увидев этих гордых, благочестивых сестер среди всех этих очаровательных вещиц, которые они считают хламом и мишурой. - Пока графиня платила, служанка принесла печенье. Элпью сгребла его с тарелки и, распихивая по карманам, направилась к выходу.
И только когда двое мальчишек, которые неуклюже переваливались мимо с пустым портшезом, остановились и принялись над ними смеяться, Элпью с графиней посмотрели друг на друга и поняли, что они все еще в мужской одежде. Вспомнив возмущение, написанное на лицах квакерш, сыщицы принялись хохотать как сумасшедшие.
По затемненным окнам склада в "Эльзасе" невозможно было сказать, находится ли Бетти или вообще кто-нибудь внутри.
Побывав на Джермен-стрит, где они вернули себе привычное женское обличье, Элпью с графиней наведались в Чейл-хаус, осведомившись там о горничной, но рыдавшая кухарка сказала, что ее не видно со вчерашнего утра: она скрылась еще до того, как с миссис Уилсон "сделалось плохо".
- Это когда я видела, как она пробиралась мимо лавки аптекаря, - сказала графине Элпью на пути в Солсбери-Корт.
При дневном свете переулки "Эльзаса" выглядели не так скверно. А вот их обитатели при ближайшем рассмотрении оказались еще хуже.
- На всех лицах написаны ложь, мошенничество, бесстыдство и нищета, - прошептала графиня, пока они стремительно пересекали маленькую площадь, на которой околачивались подозрительные типы, попыхивавшие трубками и потягивавшие спиртное из черных бутылок. - В каждой черточке сквозит только порок.
Держась за руки и озираясь, сыщицы свернули в узкий переулок.
- Воняет сильнее, чем нужник в августе. - Графиня приложила к носу платок и, оглядевшись, заметила в верхних окнах испитых женщин, подсматривавших из-за драных занавесок. - Возможно, Бетти принадлежит к преступному сообществу, населяющему это жуткое место.
- Возможно, - согласилась Элпью, - она воровала у Уилсонов. Забрала всю эту мебель, про которую говорила миссис Уилсон, - ту, что бесследно пропала. Вчера утром она точно что-то несла под плащом.
Они шарахнулись в сторону от высокого темноволосого мужчины, который выхаркнул на мостовую комок мокроты.
- Никогда не видела места, населенного столь отвратительной породой развращенных нечестивцев, - пробормотала графиня, поплотнее заворачиваясь в плащ. - Подобно летучим мышам и совам, прячутся они в своих темных норах днем, выбираясь оттуда ночью, чтобы вершить свои гнусные злодеяния. Лондон, по-моему, совсем скоро превратится в Содом.
- Вот то место, куда она вошла. - Элпью пыталась заглянуть в затемненные окошки, верхние рамы которых находились на уровне ее щиколоток.
- Какие сокровища мы обнаружим за этими стенами? - Подойдя к маленькой готической двери, графиня посмотрела в замочную скважину. - Там горит свеча, - прошептала она Элпью. - Внутри кто-то есть.
Графиня взялась за дверную ручку.
- Что ж, ничего другого нам не остается! - воскликнула она, толкая дверь, которая, к ее удивлению, открылась. Женщины скатились по короткой деревянной лестнице и рухнули на каменный пол.
Казалось бы, подвал, расположенный в непосредственной близости от причалов Темзы, должен был представлять собою сырое, холодное место, но сыщицы оказались в загроможденной мебелью, необыкновенно теплой комнате. Вдоль стен были устроены полки. На них рядами стояли банки, бутылки, книги, ступки, коробочки. На стойке во всю ширину дальней стены громоздились груды ложек и пестиков, диковинные стеклянные сосуды и медные тазы. Печка в одном из углов помещения источала тепло и оранжевое сияние. Другой угол был задернут несвежей серой занавеской. Возможно, за ней скрывалась ночная посудина, подумала графиня. По всей комнате, которая, очевидно, служила лабораториумом, была там и тут расставлена солидная мебель. Дорогое с виду мягкое кресло, дубовый сундук, инкрустированный слоновой костью, красивый маленький секретер, скамеечка для ног.
В центре на полу лежало скомканное шерстяное одеяло и перьевая подушка.
- Фу! - воскликнула графиня, махая рукой. - Что это за отвратительный запах?
Элпью поднесла палец к губам. Она заметила, как за занавеской мелькнул краешек юбки. Стремительным движением сыщица отдернула занавеску. Забившись в угол, на полу скорчилась, словно защищаясь от удара, служанка Бо Уилсона - Бетти. Вид у нее был взъерошенный, лицо - заплаканное.
- Вот это да! Что тут у нас? - вскричала графиня, принимая вертикальное положение. - Добыча поймана.
Как загнанное животное, Бетти метнулась к ступенькам, ведущим к открытой двери. Но Элпью успела схватить ее за волосы, а графиня - загородить дорогу. Бетти размахивала руками, нанося графине удары, цепляясь за ее одежду. Она не собиралась сдаваться без борьбы.
- Это ваше с Бо Уилсоном любовное гнездышко? - насмешливо спросила графиня, наблюдая, как Элпью и Бетти соревнуются, кто из них выдерет у другой больше волос. Внезапно девушка опустила руки и с плачем упала на пол.
Воспользовавшись моментом, Элпью села на служанку верхом, пригвоздив ее к полу, графиня тем временем поднялась по лестнице и закрыла дверь на улицу.
Но когда дверь закрылась, обнаружилось, что подвал погрузился во тьму, ибо в пылу схватки загасили единственную свечу. Освещение - оранжевое сияние - теперь давала только кирпичная печка. Графиня осторожно спустилась в темноте вниз.
- Итак, Бетти, - сказала Элпью, хватая Бетти за запястья и прижимая их к полу, - ты его убила?
Бетти перестала извиваться и тихо заплакала, слезы катились по ее щекам и капали на пол.
- Конечно нет. Зачем мне это? Он был для меня всем.
Натыкаясь на мебель, графиня искала свечу.
- Всем?
- Он держал в своих руках мое будущее. - Теперь Бетти лежала совершенно неподвижно, голос ее хрипел и прерывался. - Я его обожала.
- А как Бо Уилсон относился к тебе? - едва слышно спросила графиня, шаря по стойке в поисках свечи. - Он был твоим любовником?
- Да разве такое возможно? - Бетти снова заплакала, мотая головой - Конечно нет. Я всего лишь служанка, а он - джентльмен. - Она попыталась свернуться в комочек, но ей мешала сидевшая на ней Элпью. - Она его убила. Я знаю, что она.
- В самом деле, она? - Графиня кивнула Элпью: славненько. А кроме того, графиня нашарила свечу. Теперь оставалось только найти трутницу. - Похоже, тебя все это чрезвычайно огорчило, Бетти. И неудивительно! Как тебе сейчас должно быть одиноко. - Наклонившись, она погладила девушку по голове. - Никто тебя не понимает. - Она повернулась к Элпью и приказала: - Хватит жестокости, мистрис Элпью. Вы тут не в театральной постановке "Королев-соперниц" участвуете, прекратите изображать Роксану, сражающуюся со Статирой, и помогите мистрис Бетти подняться.
Элпью была озадачена. Она ничего не знала об этой пьесе и никогда ее не видела, но по рассказам имела представление о знаменитой сцене, которая пользовалась огромной популярностью как у зрителей, так и у актрис: самые известные актрисы, исполняя ее, до того входили в раж, что сражались за любовь Александра Великого не на жизнь, а на смерть, так что только клочья летели (пару раз даже по-настоящему пырнув друг друга бутафорскими кинжалами). Элпью помогла Бетти подняться.
- Он был одиноким человеком, мистер Уилсон. - Девушка все плакала. - Таким добрым. Таким ласковым. И мухи не обидел бы. Я ни от кого не видела столько добра, как от него.
- Принеси одеяло, Элпью. - Графиня помогла Бетти сесть в кресло. - Бедная Бетти пережила ужасное потрясение.
Пока Элпью укутывала девушку, графиня, глаза которой привыкли к скудному освещению, оглядела помещение, которое по всем признакам - большие глиняные сосуды, непонятные металлические штуковины и емкости, множество трубок и полок с книгами и банками - было ремесленной мастерской.
- Что это за место, где ты нашла убежище? - спросила графиня. - Здесь, должно быть, очень неудобно жить.
Взгляд Бетти тревожно заметался, словно ее светлость могла увидеть что-то, чего ей видеть не следовало.
- Это лабораториум, мадам, - ответила она. - Здесь я работала для мистера Уилсона.
- А миссис Уилсон часто сюда приходила?
- Миссис Уилсон? Нет, никогда. - Бетти отерла со щек слезы. - Об этом месте никто не знал. Только мистер Уилсон и я. Я была его помощницей. Он учил меня, как подмастерье, понимаете?
- Очень странно для девушки учиться ремеслу в подобном месте, а? - удивилась Элпью. - У уксусника, у москательщика, у пивовара - и то, бывает, девушки обучаются, но это место, если я не ошибаюсь, связано с новой экспериментальной философией, а слабый пол не слишком радушно принимают в этом чудесном мире.
Графиня вертела в руках стеклянную банку, до половины заполненную ярко-зеленым порошком.
- В чем заключалась твоя работа?
- Я помогала ему смешивать… - Бетти покачала головой. - Я обещала ему. Поклялась, что не проговорюсь ни единой душе.
Графиня устроилась на обитой кожей скамеечке у ног Бетти и, схватив руку девушки, стала ее поглаживать.
- Знаю, знаю. Бедный Бо всегда скрывал свои опыты, но теперь какой в этом смысл, а? Мы с Элпью… Кстати, я - графиня Анастасия Эшби де ла Зуш. - Она кивнула в сторону Элпью. - Моя горничная Элпью. - Она продолжала ритмичные поглаживания. - Мы пытались защитить Бо, потому что знали, ему грозит опасность, верно, Элпью?
Губы девушки дрогнули. Она все еще не до конца им верила.
- Несколько дней назад Бо, мистер Уилсон, устроил так, чтобы мы с Элпью сопровождали его на лекцию в Грэшам-колледж. Даже несмотря на то, что мы женщины! Как ты знаешь, он не обращал внимания на глупые предрассудки и вселил мужество и в нас, понимаешь? Потому что он был так важен для него, этот замысел, который стоил ему стольких денег и, можно сказать, брака. И жизни… - Она подождала отклика Бетти, но девушка по-прежнему только смотрела на нее круглыми блестящими глазами. - И теперь мы все с этим связаны, потому что он… ушел. - Графиня разразилась потоком вымученных слез.
Элпью разинув рот смотрела на свою госпожу. Откуда что берется! Бетти схватила руку графини и крепко ее сжала.
Графиня лихорадочно вспоминала фразы той смертельно скучной научной лекции.
- Он внезапно получил философский камень или все еще был на стадии прокаливания? Что-то произошло, это точно. В тот день в театре, когда он получил записку…
- Вы знаете о записке? - Глаза Бетти вспыхнули. - Тогда вы должны знать, кто его убил. Эта записка направила его на встречу со смертью…
- Она, должно быть, была в отчаянии, - вкрадчиво проговорила графиня. - Узнав, что все ее деньги исчезли…
- О, думаю, денег у нее достаточно. - Глаза Бетти сузились. - Она богата. В том-то все и дело. Иначе он никогда на это не согласился бы. - Она встала, подошла к комоду и выдвинула один из ящиков, в котором оказалась груда золотых гиней. - Вот доказательство. - Она запустила руки в мерцающие монеты. - Все это она дала ему в тот день, когда убила.
- Она дала ему все это? - Элпью не могла отвести взгляда от ящика. - Да здесь, наверное, больше сотни гиней. Тогда почему она сказала нам, что нуждается?
- Вы с ней разговаривали? - Бетти гневно посмотрела на Элпью. - Где она? Приведите ее ко мне.
Графиня наклонила голову набок. Что-то тут не сходилось, и Элпью вот-вот могла сорвать их расследование.
- Элпью, дорогая, позволь мне продолжить расспросы, а сама пока зажги еще свечей. Тут ужасно темно. Итак, Бетти, мне нужно, чтобы ты рассказала о порошках, которые для нее готовила.
- Для КОГО?
- Для миссис Уилсон.
- О. - Тон Бетти сказал графине то, что она хотела знать. - Были две женщины: миссис Уилсон… И еще одна. Снадобье готовил мистер Уилсон, а я заворачивала его в бумагу.
С трудом поднявшись с низкой скамеечки, графиня обнаружила, что ноги отказываются ей служить. Ухватившись для устойчивости за голую кирпичную стену, она качнулась в сторону Бетти.
- Порошки готовились здесь, я полагаю? Бетти кивнула и спросила:
- А какое ко всему этому имеют отношение порошки?
- Кто-то пытался убить и миссис Уилсон, не так ли? - Графиня пристально следила за взглядом девушки, надеясь, что в нем что-нибудь предательски блеснет. - Покажи мне снадобье, которое вы готовили для миссис Уилсон.
Бетти указала на одну из верхних полок, заставленную множеством бутылок и банок с этикетками.
- Венера. Вон та. - Подхватив юбки, она забралась на рабочий стол и достала одну из банок - большой красивый керамический сосуд с бело-голубым дельфтским узором. - Мистер Уилсон сам составил рецепт. Это для женщин. - Покраснев, она поставила банку на стол и спрыгнула на пол. - Точнее будет сказать, для замужних женщин, потому что, кажется, это связано с деторождением и подобными вещами. Мне было строго запрещено принимать эти порошки. - Открыв ящик стола, она продемонстрировала ворох бумажек, помеченных символом ♀ - Это значит "Женщина", сказал мистер Уилсон. Понимаете, Венера была женщиной.
Графиня озадаченно разглядывала Бетти.
- Это входит в обучение, - объяснила девушка. Взяв одну из бумажек, она открыла банку и зачерпнула ложкой коричневого порошка, железной лопаточкой удалила лишний порошок, оставив вровень с краями. Ссыпала снадобье в центр бумажки и с ловкостью фокусника сложила ее так, что ни одна крупинка не просыпалась. - Одна порция, готовая к употреблению. - Она протянула готовую продукцию графине.
- Да ты настоящий специалист. - Графиня взяла пакетик и осмотрела аккуратно завернутые края. - Бо, мистер Уилсон, знал, что делал, когда взял тебя в ученицы.
Элпью осветила подвал и теперь подробно с ним знакомилась. Он казался странным. Хотя поверхность деревянного рабочего стола была грубой, полки - грязными, а стены - покрыты копотью, вся мебель словно явилась сюда из элегантной гостиной: изысканное дубовое кресло, украшенное резьбой, изящный столик на точеных ножках, секретер красного дерева, пара серебряных настенных подсвечников.
- Прекрасный лабораториум, можно не сомневаться, - сказала Элпью, рассматривая огромный металлический механизм. - Я бы и сама была рада провести здесь несколько экспериментов. Мистер Уилсон изучал труды мистера Ньютона?
- Исаака Ньютона? - Лицо Бетти засветилось. - О, он его боготворил.
- Я лично знаю мистера Ньютона, - проговорила графиня. - Он живет в соседнем с моим доме.
Элпью читала надписи на корешках книг, лежавших на рабочем столе.
- Значит, это место было тайным. Я права? В таком деле это важно.
- И всю эту красивую мебель мистер Уилсон принес сюда из Эйнджел-Корта?
- Ему надо было на чем-то писать, на чем-то сидеть. - Возможность выговориться была для Бетти большим облегчением. - Поэтому я и перенесла все это сюда, постепенно.
Это объясняло тайну исчезновения мебели миссис Уилсон.
- У меня не было достаточно сил притащить сюда кровать, так что он обходился одеялами и подушкой.
Хотя Элпью стояла к беседовавшим спиной, она замерла, предчувствуя, какой будет ответная реплика графини.
- Время от времени вы оба здесь ночевали? - Графиня растирала ступни, словно ответ ее почти не интересовал.
- Я никогда не спала здесь. Никогда, - повторила девушка. Графиня теребила лежавшее у ее ног одеяло. - До прошлой ночи.
- Почему вдруг прошлой ночью? - повернулась к ней Элпью.
Выхватив у графини одеяло, Бетти сложила его.
- Потому что мне было страшно. После того, что случилось с мистером Уилсоном, я подумала, что они могут разыскивать меня.
- Почему ты не ушла сразу, как принесли тело мистера Уилсона?
- Вы же видели здешние улицы, - вскинула руки Бетти. - Мне было бы очень страшно в темноте.