Гордо подняв голову, девица удалилась по коридору. Бледная как мел Таня вдруг выронила сумку из рук. Та с грохотом упала и раскрылась, наружу вывалилось все содержимое. Чертыхаясь про себя, Таня начала собирать мелкие монеты, пудреницу, салфетки, словом, все то, что большинство женщин носит в сумке с собой. Но все у нее выскальзывало из рук.
- Что с тобой? - Фира смотрела на Таню с удивлением. - У тебя ж руки дрожат!
- Да это все из-за цветов и из-за рассказа этой дуры! - зло отрезала Таня. - Много они там понимают, в этой новой полиции. Идиоты! Не было там цветов, в комнате! Никогда не использовали для съемок синие орхидеи! Их и не видел никто! Кроме…
- Ну да. Страшно получается, - вздохнула Фира.
- Да, я боюсь, - честно призналась Таня. - Боюсь потому что какой-то псих прислал мне синие орхидеи. А потом убили Карину, и труп ее обложили такими цветами.
- Синие орхидеи продаются в городе, - задумчиво сказала Фира. - Их может купить кто угодно. Это ж совпадение.
- Наверное, совпадение, - нехотя согласилась Таня. - Идем.
Было уже достаточно темно, когда они вышли из Оперного театра, только горели яркие фонари. И тут к служебному входу подъехал автомобиль. Двух мужчин, которые вышли из него, девушки узнали сразу. Первым был Дмитрий Харитонов, вторым - директор Оперного театра. Тихо переговариваясь о чем-то, мужчины вошли внутрь. Таня быстро пошла к выходу из переулка. Руки ее дрожали.
Таня недолго работала в Оперном театре, но за это время уже успело произойти множество событий, которые серьезно повлияли на жизнь в городе. Одесса стала другой. Японец оказался прав: жизнь будоражила, как глоток шампанского. В городе изменились главные действующие лица, и богатая публика как никогда потянулась в театр.
Заключение Брестского мира со стороны УНР привело к оккупации весной 1918 года всей Украины и Крыма Германией и Австро-Венгрией. В 1918 году, еще до того, как центральные державы потерпели окончательное поражение в Первой мировой войне, Великобритания и Франция приняли решение в рамках продолжения военных действий против них начать наступление из Румынии на Украину. Премьер-министр Франции Клемансо отдал соответствующее распоряжение главнокомандующему союзных армий на Ближнем Востоке генералу Франше д’Эспере.
Однако после происшедшей вскоре капитуляции Австро-Венгрии и германской армии цели планируемой интервенции поменялись: территориями было решено овладеть, чтобы не допустить большевистской власти и установления советов в регионе.
В действиях Франции очень важное место занимали экономические мотивы. Геополитически Франция конкурировала с Великобританией за влияние в Восточной Европе. А экономическим мотивом явился тот факт, что советское правительство отказалось отвечать по долговым обязательствам предыдущего, царского правительства России. Российская же империя была крупнейшим иностранным должником Франции, а Франция всегда была очень важным кредитором.
У Франции в России было множество инвестиций. Особенно крупными были в горную и металлургическую промышленность Донбасса. Желание вернуть крупные капиталы, инвестированные в российскую промышленность, толкнуло Францию на достаточно непродуманные действия.
После капитуляции Османской империи и открытия черноморских проливов у союзников появилась возможность ввести на Черное море свой флот. В Одессу морем и сухопутным путем из Румынии прибыли первые воинские подразделения Антанты и ее союзников.
Они вводили войска в регион, не принимая во внимание местные политические особенности, а также не имея четкого плана военной кампании. Одновременно с этим правительства Великобритании и Франции столкнулись с резкой критикой со стороны других стран за вооруженное вмешательство в "русские дела". Так президент США Вудро Вильсон в категорической форме высказался против вооруженной интервенции.
Клемансо писал генералу Жанену: "План союзников не носит наступательного характера. Он лишь предусматривает возможность не дать большевикам доступ к Украине, Кавказу и Сибири, где организовываются российские силы, выступающие за прежний порядок. Таким образом, главная цель - установить и поддержать оборонительный фронт перед этими регионами. Наступательные действия против большевиков будут произведены впоследствии силами самих русских".
Одесса в то время была городом, в котором власть менялась с лихорадочной скоростью, горожане просто не успевали за этим следить. Германцы, большевики, снова германцы, гетмановцы, петлюровские войска, белые и, в конце концов - через время, - французские интервенты…
И вся эта политическая катавасия происходила на фоне безудержных спекуляций, грандиозных афер, разнообразного подполья и власти бандитов во главе с настоящим королем Одессы - Мишкой Япончиком.
В город потянулись аферисты самых различных политических взглядов, и очень скоро Одесса стала настоящей шпионской столицей.
Старожилы шутили, что разведчики всех видов и мастей сами терялись, кто есть кто. Так в течение одного обеденного времени в одном из кафе Одессы (к примеру, в кафе "Фанкони") могли одновременно находиться шпионы большевиков, Петлюры, деникинской контрразведки, английские шпионы, шпионы французов и прочие мутные сливки шпионского мира, нередкой была еще и имперская практика, когда один агент мог работать на несколько разведок сразу…
И на фоне всего этого лихорадочного противостояния всевозможных разведок, сил подполья и властей город продолжал жить своей собственной жизнью. В нем снималось кино, ставились театральные премьеры, даже строились дома. Сюда потянулись жители Санкт-Петербурга и Москвы. По сравнению с тем, что происходило у них, Одесса казалась им сравнительно мирным городом.
Все хотели покоя. Никто не думал о наступающем хаосе, а потому большинство одесситов старались особо не вникать в политические и шпионские страсти, которые могли нарушить мирный ход жизни. И даже слухи о том, что очень скоро союзники, иностранные армии снова займут город, не могли потревожить знаменитого одесского духа.
Глава 3
Прима-балерина Ксения Беликова. В кабаре "Ко всем чертям!" Тайна нового владельца. Красавец-актер Петр Инсаров. Отвратительное предложение
Ксения Беликова, прима-балерина Одесского оперного театра, нервно расхаживала по своей гримуборной, картинно заламывая руки. За ее действиями с легкой усмешкой наблюдал директор кинофабрики Дмитрий Харитонов. На весь театр прима Ксения Беликова давно была известна своим эгоистичным, вздорным характером. И директор Оперного давно под шумок смылся, предоставив Харитонова его собственной судьбе.
Но Дмитрий был стреляным воробьем и совсем не таким человеком, которого можно было с легкостью сбить с толку. И для того, чтобы выбить его из колеи, потребовалось бы нечто большее, чем истерика капризной балерины.
- Я не знаю… Нет, я знаю, но не могу сказать… я не знаю… знаю, но не скажу… - Ксения Беликова заламывала руки и, изображая приближающуюся истерику, внимательно следила за каждым своим жестом, насколько красивым он выходил, - в самом деле… это настолько неожиданно… Как снег на голову… я не знаю… нет, я знаю… или я не знаю, что вам сказать…
Харитонов молча внимательно наблюдал за грациозными жестами балерины, пряча во взгляде усмешку.
- Третьего дня в театре был германский генерал… генерал Кош… Ах, он так восхищался мной, так восхищался! - Беликова картинно закатила глаза. - Ах, он подарил мне браслет с бирюзой! А его адъютант привез в гримерку для меня ящик шампанского. Зачем мне уходить из театра? Здесь мною восхищаются! Я - королева сцены, здесь мне сопутствует успех! Зачем уходить королеве?
- Я не предлагаю вам никуда уходить, - терпеливо произнес Харитонов. - Вы как и прежде будете служить в театре. Будете репетировать и выступать на сцене. Все, что от вас потребуется - это несколько часов по утрам, чтобы заменить главную героиню и закончить съемки финальных сцен фильма. Это не большой труд. А вот успех будет большой!
- Ах, что же вам сказать… Это так неожиданно… Я боюсь, право, - вздыхала Беликова.
- Вам нечего бояться. Фильм практически завершен. Осталось доснять несколько финальных сцен. Вы идеально подходите.
- Но мое имя будет в титрах? - даже изображая нервную дамочку, Беликова не теряла крепкой деловой хватки. - И я буду звездой фильма? Единственной звездой? А на гонорар не повлияет то, что я снимусь только в последних сценах?
- Ни в коем случае! Вы получите всю оговоренную сумму гонорара, - Харитонов начал с последнего вопроса, - и ваше имя будет в титрах. Вы будете единственной звездой фильма. Вы также станете представлять фильм сотрудникам прессы. Все это очень выгодно отразится на вашей карьере.
- Но в фильме уже снималась другая актриса… - Беликова насупилась, - эта Карина…
- В памяти зрителей останутся только последние сцены фильма, - попытался успокоить ее Харитонов, - вы идеально похожи на нее.
Это было правдой. Именно поэтому Харитонов и остановил свой выбор на Ксении Беликовой, чтобы завершить фильм. К тому же у Беликовой было то, чего не было у Карины: будучи талантливой балериной, она умела двигаться грациозно и очень красиво. Ее пластика была как настоящая картина. И Харитонову пришло в голову, что с экрана грациозные, точеные, пластические движения Беликовой будут смотреться как застывшая музыка.
Ксения Беликова была брюнеткой среднего роста, с очень красивой, изящной фигурой и лицом, в котором было что-то скульптурное, в частности, очень ровный нос. Она была более худая, чем Карина, и гораздо красивее. Но стоило надеть ей тот же самый парик, в котором снималась Карина, восточный костюм и наложить грим - и никто не отличил бы этих актрис одну от другой.
К тому же Ксения Беликова была гораздо более опытной актрисой, чем Карина. И Харитонов очень надеялся, что она не растеряется перед камерой, а наоборот, сумеет собраться.
Решение пригласить другую актрису далось Харитонову нелегко. Такой случай не был распространенной практикой. Он экспериментировал. Любой другой хозяин кинофабрики попросту закрыл бы эту картину, списал ее в убытки. Но Харитонов часто шел на сознательный риск и, как правило, выигрывал. Именно поэтому он принял решение снять в конце фильма другую актрису.
Харитонов просмотрел достаточно много претенденток, но балерина Беликова оказалась лучше всех. Она была женщиной точно такого же внешнего типа, как и Карина - южная красавица, знойная брюнетка, экзотика и огонь в одном лице, одесский темперамент - яркий цветок смешения множества кровей - и глаза, поражающие насмерть. Минусом был только характер Беликовой и ее эгоцентризм избалованной примы, привыкшей к поклонению и успеху. Хотя, правду сказать, особого таланта у нее не было.
Поэтому Харитонов едва удержался от того, чтобы сказать о том, что браслет, подаренный германским генералом, был подделкой и дешевкой, ведь этот самый браслет красовался на руке Беликовой, и Харитонов вполне мог его разглядеть. Но он сдержался, не желая портить отношения с будущим всего фильма, даже если это будущее представало в виде самовлюбленной и вздорной женщины.
- Заменить Карину!.. - фыркнула Беликова. - Я знала ее… Карина совсем не умела играть! Странно, что вы вообще пригласили ее в фильм! Этакую корову!
- Вот и покажите, насколько вы лучше ее, - Харитонов был опытным стратегом, - улучшите и завершите ее работу.
Но даже он не мог просчитать все до конца, потому что Беликова вдруг выдала такое, на что у Харитонова вообще не оказалось слов.
- А что, если меня убьют, как вашу Карину? Говорят, у вас на студии завелся убийца!
- Это был несчастный случай, - запнувшись, ответил он. - Дело уже раскрыто, и приняты все меры безопасности. Вам нечего беспокоиться.
- Раскрыто, как же! - фыркнула Беликова. - По городу ходят страшные слухи. Говорят, что кто-то убивает актрис… И делает это специально.
- Пока убили только одну актрису, - парировал Харитонов, - да и то - по чистой случайности, потому что она стала свидетельницей кражи. Так убить могли кого угодно. Не только Карину, но и сторожа, и извозчика.
- Ну, не знаю, не знаю, - Беликова задумалась. - В принципе, отказаться от такого предложения сложно. Я не знаю… Нет, я знаю… Нет, я не знаю, что вам сказать… вы совсем заморочили мне голову… Ах, я подумаю!
- Сожалею, но я должен получить от вас ответ сейчас, - Харитонов был тверд. - У меня денежные расчеты. Завтра утром я должен приступить к съемкам. Это все очень важные дела.
- Ах, меня не интересуют ваши расчеты! - Беликова всплеснула руками. - Неужели вы не понимаете: я актриса! Я творческая личность! Я могу обдумать, потом передумать, потом снова решить…
- Нет, - голос директора дрогнул, и это был единственный раз, когда у него сдали нервы. - Я должен получить ответ сейчас. Если вы отказываетесь, я до утра найду другую актрису!
- Но я не отказываюсь! Просто я должна все обдумать.
- Думайте сейчас. Времени больше нет.
- Ну хорошо… Вы меня вынуждаете, - Беликова заметно кокетничала. - Так надавили на бедную женщину… Хорошо, я согласна.
- Тогда едем! - Харитонов с плохо скрываемым удовольствием вскочил с места.
- Куда? - перепугалась Беликова. - Уже ночь!
- На студию, конечно. Костюмеры ждут. Вы примерите костюм, они подгонят его по вашей фигуре. Мы также подберем грим, наладим свет… С тем, чтобы завтра, с самого утра, приступить к съемкам. Не хочу терять ни минуты времени.
- Нет, я так не могу… И потом, я назначила сейчас встречу… Ко мне придут.
- Это недолго. Я привезу вас обратно к театру.
- Ах, ладно. В театр не надо, лучше сразу домой. Встречу можно и перенести, - она картинно закуталась в цветную шелковую шаль. - Мне так любопытно взглянуть на павильон, где происходят съемки. Я никогда не была на кинофабрике.
- Вы еще привыкнете к этому зрелищу.
Харитонов и Ксения Беликова вышли из опустевшего театра, в котором уже тушили огни.
Лампы вспыхнули под бурные аплодисменты в конце номера, и Таня в сопровождении двух девушек из хора спустилась со сцены. Возле лестницы тут же возникли два дежурных ловеласа из тех гуляк, что проматывали по многочисленным ночным клубам города состояние, нажитое папашами на спекуляциях, и протянули руки Тане. Но она сделала вид, что не видит их, Таня терпеть не могла подобную публику.
В этот вечер в кабаре под броским названием "Ко всем чертям!" народу было немного, и в глаза все время бросались пустые столики. Роль сыграло то, что была середина недели. К выходным кабаре всегда заполнялось на все сто. И программа до выходных была попроще - цыганский хор, кордебалет, пантомима да дешевый фокусник, выпускающий из цилиндра голубей. В выходные же она состояла из гораздо большего количества номеров, и в концерте участвовало множество девушек-статисток из Оперного театра.
Как уже упоминалось, несмотря на политическую нестабильность и хаос сменяющихся властей, Одесса была столицей кабаре, кафе-шантанов и многочисленных ночных клубов, открывающихся на каждом углу. Люди желали веселиться изо всех сил, словно стремясь отодвинуть от себя нависающую тень черной беды, будто волшебный эликсир, заливая в себя немыслимое количество бокалов с шампанским, как будто шампанское в кабаре было святой водой, способной защитить от разорения, беды и смерти.
Кабаре "Ко всем чертям!" было создано в самом модном стиле. Открыл его заезжий предприниматель из Баку по имени Тофик, с трудом, сквозь все фронты, добравшийся до Одессы. Но поскольку в городе существовало негласное, но твердое правило, что все развлекательные заведения открывались под присмотром Японца, то во всех них всегда существовал второй, тайный компаньон из криминального мира, контролирующий всю работу и получающий свои проценты.
Компаньоном Тофика стал Туча, именно он негласно управлял кабаре. И так как Туча отлично умел держать язык за зубами, никто в кабаре не знал о том, кто такая Таня и кто именно скрывается под маской скромной артистки из цыганского хора.
Люди Тани почти постоянно находились в зале. А если в кабаре и случались досадные недоразумения, например, дамы "теряли" в дамской комнате дорогостоящие драгоценности или подгулявший купец "случайно" расставался с крупной суммой денег, бумажником, набитым деньгами, Тофик очень убедительно умел объяснить, что все это веяние времени, что грабежи и неприятности сейчас происходят на каждом шагу, и что у них дела еще обстоят лучше, чем у других.
В цыганском костюме Таня смотрелась очень эффектно. Ей нравилось выступать. Она даже с удовольствием плясала цыганские танцы, которым ее научили так же, как и остальных девушек, и часто в мечтах представляла себя настоящей артисткой. И даже звездой, за которой бегают толпы поклонников по всему городу, а афиши с ее портретом расклеены на каждом шагу.
Но у Тани совсем не было ни времени, ни возможности серьезно и упорно заниматься артистической карьерой. В кабаре постоянно были дела. То на огонек забредет сиятельная графиня из Санкт-Петербурга с фамильными изумрудами. То крупный биржевой аферист придет отмечать миллионную аферу с бумажником, где находится этот самый миллион. То бывшая горничная, а теперь открытая содержанка крупного банкира явится в кабаре похвастаться своими новенькими бриллиантами… Словом, дел у Тани и у ее людей было невпроворот.
Тофик догадывался, что с Таней все обстоит не так просто, как выглядит на первый взгляд. Особенно когда видел, как следом за ней ходят несколько бандитов с наганами, оттопыривающими кожаные куртки. Но он был слишком умен, чтобы задавать вопросы, тем более человеку Японца Туче. А потому молчал, стараясь держаться от Тани подальше.
Таня спустилась со сцены, но не пошла в гримерную, а села за столик к Туче, который был занят подсчетом колонок цифр. Тот любезно подвинул ей стул и налил бокал шампанского. Таня стала оглядывать полупустой зал.
Внезапно ее внимание привлекла компания, сидящая за одним из столиков возле сцены. Трое серьезных мужчин. Одеты дорого, представительно. На столике нет спиртного, только тарелки с едой и чашки с кофе. В одном из них Таня узнала крупнейшего биржевого спекулянта, промышлявшего ворованными медикаментами. Он был постоянным посетителем кабаре, но, как правило, приходил с различными девицами. Второй был незнаком, но, судя по выражению его лица, личностью был совершенно не примечательной. А вот третий…
Никогда в своей жизни Таня не видела мужчины красивее! Изящный брюнет с точеными чертами лица, бархатные глаза, чувственные губы… Такие лица навсегда врезаются в память, особенно женщинам. Они с ума сходят от подобных Аполлонов, в которых нет ни одного внешнего изъяна. Но Таня вдруг подумала, что для мужчины есть что-то неприличное в том, чтобы быть настолько красивым. Кроме того, во внешности его было что-то утонченное, что говорило о художественной натуре. Таня не ошибалась, потому что уже достаточно успела насмотреться на людей искусства.
Тофик шел в ногу со временем, и в кабаре постоянно проводились литературные вечера, на которых выступали модные писатели и поэты, публика на них валила валом.