Он обыскал ее, затем Джекоба Сэйнта, который снес все молча, без возражений и комментариев. Аллейн внимательно изучил содержание его бумажника и записной книжки, но как будто ничего интересного для себя не обнаружил.
- Вот и все, - сказал он наконец. - Не смею больше вас задерживать. Как будете добираться до дома, мисс Макс?
- Я живу в Южном Кенсингтоне.
- Вероятно, последний автобус уже ушел. Фокс, сделайте милость, пошлите констебля за такси. Мы заплатим, мисс Макс.
- А вы добрый, - растрогалась старушка.
- Спокойной ночи! Всего наилучшего, мисс Эмералд. До свидания, мистер Сэйнт. Оставьте инспектору Фоксу ваши адреса.
- Вот что, инспектор, - внезапно заговорил Сэйнт. - Я, пожалуй, был излишне резок с вами и раскаиваюсь в этом. Вы выполняете свой долг, это заслуживает только уважения. Рад был бы завтра с вами повидаться.
- В одиннадцать утра жду вас в Скотланд-Ярде и готов выслушать ваши показания, мистер Сэйнт.
- Какие, к черту показания?..
- Вам виднее. Доброй ночи.
Найджел услышал удаляющиеся шаги.
- Вы не уснули, Батгейт? - спросил Аллейн.
- Уснешь тут, как же! - заворчал журналист. - Дайте мне хоть минуту - ноги размять.
- Выходите, выходите, дорогой мой. Что вы думаете о крошке Джанет? А дядюшка Джекоб каков?!
- Упаси Бог от подобных родственников! - Найджел зажмурился - сцена утопала в ярком свете софитов. - И крошка Джанет нагородила столько лжи.
- Да, уж, правдивость - не ее добродетель.
- А к какому выводу вы склоняетесь?
- Пока ничего определенного не могу сказать. Довольно запутанная история.
На сцену вернулся Бейли, специалист по дактилоскопии.
- Я обшарил весь театр, - доложил он устало. - Собрал все отпечатки, но никаких следов бутафорских патронов не обнаружил.
- Как же вам удалось собрать все отпечатки?
- Очень просто, сэр, - ухмыльнулся Бейли. - Подошел к каждому и попросил их дать, воспользовавшись тем, что вас поблизости не было.
- Что же, продолжим, дело не ждет.
- Нам эти бутафорские патроны позарез нужны, - заметил Бейли. - Инспектор Фокс, желая облегчить вам жизнь, обыскивает в костюмерной мужчин.
- Очень любезно с его стороны! Только он их не найдет.
Бейли удивленно на него уставился.
- Не найдет?
- Нет, если только убийца не совсем уж мстительный злодей.
- Это что-то новенькое, - буркнул Найджел. - Бывают, оказывается, и добродушные душегубы.
- Боюсь, вы меня не поняли, - терпеливо сказал Аллейн и затем обратился к Бейли. - Полагаю, патроны найдутся на самом видном месте.
- Ну, сэр, - вздохнул Бейли, - я сдаюсь. Что же это за "видное место"?
- Из вас, Бейли, не получится убийца, вы для этой роли не годитесь. Прежде чем уйти отсюда, давайте-ка заглянем в письменный стол. Его задвинули в кулисы. А ну-ка, помогите мне.
Найджел стоял на середине сцены. Он зашагал к кулисам, и тут сверху раздался хриплый, бесстрастный крик:
- Поберегись!
В тот же миг Аллейн бросился к Найджелу и оттащил его в сторону, но журналист, споткнувшись о кресло, повалился на пол. Что-то тяжелое грохнулось на сцену, взметнув столб пыли.
Найджел поднялся на ноги, дрожа от страха и растерянности. На полу громоздилась груда разбитого стекла. Аллейн, задрав голову кверху, глядел на колосники.
- А ну, спускайтесь! - крикнул он.
- Сию секунду, сэр.
- Вы кто такой, черт подери? - пробасил Бейли.
- Бутафор, сэр, рабочий сцены.
Все потянулись за кулисы и там столкнулись с инспектором Фоксом, который, заслышав грохот, выбежал из костюмерной. Все взгляды устремились на железную лестницу, пристроенную к боковой стене сцены, ее было едва видно в полумраке. Кто-то спускался по ней, мягко ступая по перекладинам, и вскоре на фоне кирпичной кладки возник темный силуэт. Железная лестница легонько вибрировала от его размеренных, неторопливых движений.
ГЛАВА 7
БУТАФОР
Найджел, Аллейн и Бейли молча переминались с ноги на ногу. Журналист еще не пришел в себя, после того как только что чудом избежал верной гибели. Он смотрел как завороженный на резиновые подошвы потрепанных теннисных туфель, пока их хозяин ступал по перекладинам лестницы. Хиксон, спускаясь, смотрел в стену, и, лишь ступив на пол, медленно повернулся и поджидавшим его полицейским.
Бейли бросился к нему, схватил за плечо.
- Вот и вы! Что скажете, приятель?!
- Погодите, Бейли, - смешался Аллейн. - Итак, вы занимаетесь реквизитом?
Хиксон вытянулся перед ним по-военному: пятки вместе, руки по швам.
- Так точно, сэр.
- Давно вы здесь работаете?
- С тех пор, как демобилизовался.
- Вы изготовили бутафорские патроны для этого спектакля?
- Так точно, сэр.
- Где они?
- Я передал их мистеру Симпсону.
- Вы уверены, что вручили ему "пустышки", а не боевые патроны?
- Уверен, сэр. Один я уронил и пуля выскочила из гильзы.
- Где же они теперь?
- Не знаю, сэр.
- А как вас угораздило уронить люстру?
Хиксон оставил этот вопрос без ответа.
- К чему она крепится?
- К шкиву.
- Значит, шнур пропускают в шкив и конец наматывается на балку?
- Так точно, сэр.
- Что же произошло: шнур оборвался, или вы, разматывая, выпустили его из рук?
- Не могу знать, сэр.
- Сержант Бейли, полезайте наверх и разберитесь. А вы, любезнейший, включите задние софиты.
Хиксон расторопно выполнил указание инспектора, и спустя считанные мгновения вся сцена осветилась. Бейли же с недовольным видом стал карабкаться по лестнице на колосники.
- Теперь возвращайтесь сюда, - велел Аллейн бутафору, а сам подошел к письменному столу, край которого торчал из кулис; Найджел, Фокс и Хиксон последовали за старшим инспектором. Аллейн достал из кармана перочинный нож и, вставив лезвие в щель, выдвинул левый верхний ящик.
- Сюрбонадье брал патроны отсюда, - сказал он. - Как видите, сейчас в ящике пусто. Бейли его осмотрит, однако заранее могу сказать: на столе отыщутся только отпечатки пальцев покойного да еще рабочих сцены, передвигавших мебель.
С превеликими предосторожностями, стараясь не касаться поверхностей, вновь орудуя лезвием ножа, Аллейн выдвинул второй ящик.
- А вот и то, что мы ищем! - обрадовался он.
Все склонились над ящиком - в нем лежало шесть бутафорских патронов.
- Надо же, нашли! - изумился Фокс.
Полицейские как по команде уставились на Хиксона. Он стоял по стойке "смирно", вперив взгляд в пространство. Аллейн обратился к нему, не повышая голоса:
- Взгляните-ка в ящик, только ничего не трогайте. Это те самые "пустышки", что вы изготовили?
Бутафор, будто переломившись пополам, выгнул длинную шею.
- Так точно, сэр, это они.
- И тот, что с разболтанной гильзой, здесь. На дне ящика песчинки, высыпавшиеся из него. Почему вы не хотели, чтобы я их нашел?
Бутафор как воды в рот набрал.
- Вы мне надоели, - вздохнул Аллейн. - Что за странное, я бы сказал, дурацкое поведение! Вы знали, что "пустышки" в этом ящике, и, стоя на колосниках, слышали, что я собираюсь осмотреть письменный стол. Желая мне помешать, вы, не раздумывая, роняете на сцену полтонны стекла. Спасибо хоть предупредили, крикнув "Поберегись!", а то было бы еще два убийства. Вы, очевидно, рассчитывали под шумок опуститься с колосников и перепрятать эти самые "пустышки". Весьма недальновидное, чтобы не сказать глупое, намерение. Напрашивается один лишь вывод: вы сами переложили "патроны" в нижний ящик, а когда произошло убийство, решили замести следы.
- Так точно, сэр! - к общему удивлению выпалил бутафор. - Только я никого не убивал.
- Вы, мягко выражаясь, осел. И, пожалуй, мне следует вас арестовать.
- Господи, я его не убивал, сэр!
- Счастлив это слышать, но в таком случае зачем вам понадобилось выгораживать убийцу? Не хотите отвечать - не надо, дело ваше. Мне надоело говорить за нас обоих. У нас в Скотланд-Ярде вы станете общительнее.
Хиксон затрясся мелкой дрожью, его зрачки расширились, Найджел, не будучи знаком с симптомами контузии, наблюдал за ним с сочувствием, но и с любопытством. Аллейн тоже не сводил с бутафора глаз.
- Ну, любезнейший?
- Я ничего такого не сделал, - раздался в ответ свистящий шепот. - Не сажайте меня. Я стоял в кулисах слева и в темноте разглядел кого-то: то ли мужчина, то ли женщина...
- Советую припомнить поточнее - это в ваших же интересах.
- Мне не хочется, чтобы кто-нибудь отправился на каторгу из-за этой свиньи Сюрбонадье. По-моему, ничего, другого он не заслуживал, поделом ему!
- Значит, вы недолюбливали Сюрбонадье?
Бутафор нашел довольно выразительные, но совершенно непечатные слова, давая характеристику покойному Артуру.
- В чем причина? Он вас обидел? - спросил Аллейн,
Хиксон заколебался, открыл уже было рот, но передумал и вдруг разрыдался, приведя этим чувствительного Найджела в полнейшее смятение.
- Фокс и вы, Батгейт, - распорядился Аллейн, - потолкуйте где-нибудь с каждым из технического персонала в отдельности. Они прольют свет на интересующий нас вопрос. Потом отпустите их по домам. Я присоединюсь к вам, когда покончу с этим типом.
Найджел с радостным облегчением последовал за инспектором Фоксом в коридор. Фокс остановил свой выбор на комнате Феликса Гарденера, повернув ключ в замке. Найджелу показалось, что прошла целая вечность с тех пор, как все они сидели тут до начала спектакля и слушали едкие отзывы Феликса об актерской братии.
- Ну, что сэр? - заговорил инспектор Фокс. - Похоже, убийство - дело рук бутафора.
- Вы так считаете?
- Все приметы налицо. Типичный маньяк.
- Однако у него алиби: заведующий сценой находился все время рядом с Хиксоном.
- Так-то оно так, но ему достаточно было вручить Симпсону боевые патроны вместо фальшивых - и дело сделано.
- А как с разболтанной гильзой и крупинками песка? Все очень достоверно.
- Он мог подложить "пустышки" во второй ящик заранее, задолго до затемнения. Согласитесь, сэр, все это более чем подозрительно: едва старший инспектор сказал, что надо осмотреть письменный стол, как сверху на нас летит тяжеленная люстра. Прав мистер Аллейн, бутафор надеялся воспользоваться суматохой, чтобы перепрятать "пустышки".
- И все же этот трюк довольно примитивен, - возразил Найджел. - А убийца, судя по всему, весьма умен. И к чему было сначала класть "пустышки" в стол, а затем прибегать к таким ухищрениям, чтобы их оттуда забрать?
- Вам бы, сэр, в Скотланд-Ярде работать, - добродушно заметил инспектор. - Тем не менее я склоняюсь к тому, что Хиксон - тот, кого мы ищем. Не сомневаюсь, шеф добьется от него правды. А я схожу пока что за персоналом.
Показания технических сотрудников театра оказались на редкость бессодержательными. Все они находились во время затемнения в реквизиторской, собираясь перекинуться в покер. По словам их старшего, мистера Берта Уллингза, они и знать не знали о злодействе. Отвечая на вопросы о бутафоре, Уллингз сказал так: "Странный малый, с придурью".
- Он женат? - спросил Фокс.
- Нет, Хиксон не был женат, но ухаживал за Трикси Бидл, костюмершей мисс Воэн, дочерью старика Билла Бидла, костюмера мистера Гарденера.
- А кто прислуживал в театре мистеру Сюрбонадье?
Оказалось, тот же Билл Бидл. Тут один из рабочих неожиданно сделал весьма драматическое заявление:
- Он его терпеть не мог!
- Кто кого?
- Старик Бидл мистера Сюрбонадье. За что? Сюрбонадье приставал к его дочери Трикси.
- О-хо-хо! - вздохнул мистер Уиллингз.
Фокс навострил уши.
- А бутафор? Ведь он, должно быть, тоже ревновал ее к Артуру?
- Хиксон его люто ненавидел.
- Понятно, понятно, - кивнул Фокс.
В последовавшей за этим паузе мистер Уиллингз уставился на свои башмаки, переминаясь с ноги на ногу в явной нерешительности. Фокс объявил всем, что они могут отправляться по домам, записав предварительно их адреса. Оставшись наедине с Найджелом, Фокс не стал скрывать радостного волнения.
- Ну вот вам, пожалуйста'! Покойный не давал проходу подружке бутафора, а Хиксон не из тех, кто сдается без боя. Надо немедля сообщить новые факты старшему инспектору.
Они вернулись за кулисы, но не застали там ни Аллейна, ни бутафора.
- Любопытно, куда они подевались? - терялся в догадках Фокс.
- Да вот он я, - раздался голос Аллейна. - Тут мы, тут.
Найджел и Фокс, слегка вздрогнув от неожиданности, обогнули левую кулису и увидели, что Аллейн и Бейли ползают на коленях возле суфлерской будки, изучая половицы при помощи лупы. Рядом с ним был саквояж с инструментом, доставленный из Скотланд-Ярда. Заглянув в него, Найджел увидал самые невероятные предметы, разложенные в строгом порядке: увеличительные стекла, клейкая лента, ножницы, мыло, полотенце, электрический фонарик, резиновые перчатки, сургуч и даже пару наручников.
Актеры потянулись гуськом к служебному выходу.
- Фокс, - спросил Аллейн, - надеюсь, всех обыскали?
- Мужчин, - самым тщательным образом, а дам - на глазок, они так легко одеты.
- Фокс, мы забываем о служебном долге. Если остались сомнения, то следует отвезти дам в участок - там обыщут до нитки. Ежели сомнений нет, посадите всех на такси и оплатите проезд.
- Слушаюсь, сэр!
- Где мистер Гарденер?
- Ждет вас в артистической уборной.
- Спасибо. Пойдете со мной, Батгейт, или вам пора баиньки?
- С вами! - решительно заявил Найджел.
Феликс Гарденер встретил их на пороге в непринужденной позе, засунув руки в карманы, усмехаясь.
- Я арестован? - спросил он нервно.
- Да нет, если только вы не преподнесете нам сюрприз и не признаетесь, что вы и есть злонамеренный убийца.
- Какие вам нужны признания! И так все ясно: ведь это я его застрелил. Не важно, кому принадлежит этот гнусный план, - его невольным исполнителем стал я, и это вечно будет отягощать мою совесть.
- Если вы невиновны, мистер Гарденер, вам не в чем себя укорять. Ваша вина не больше, скажем, вины мистера Симпсона, который положил патроны в ящик письменного стола. - Найджел глянул на инспектора с изумлением. - Ведь и сам Сюрбонадье причастен к убийству - он зарядил револьвер, из которого был убит.
- Я повторяю это себе снова и снова, но мне от этого не легче. Если бы ты видел, Найджел, его взгляд... Он будто понял, что с ним стряслось, и посчитал, что это моих рук дело. А сам я не сразу сообразил, какое несчастье приключилось. Когда револьвер в моей руке выстрелил, я так растерялся, что продолжал твердить заученные реплики, будто ничего не произошло. Знаете, это револьвер Билла. Он мне говорил, что ни разу не выстрелил из него на фронте. Может, это к лучшему, что брата нет в живых - он не узнает о моем позоре. А Артур упал замертво точно так же, как на всех предыдущих спектаклях. Сыграл замечательно, вы со мной согласны? К тому же известно, что я недолюбливал покойного, да я и сам в этом уже сегодня признавался.
- Мистер Гарденер, незачем мучить себя беспочвенными угрызениями, - негромко сказал Аллейн. - Пожалуй, самая верная из прописных истин гласит: "Время - лучший лекарь". Я, как полицейский, перефразировал бы ее следующим образом: "Время - лучший сыщик и следователь". Впрочем, это верно далеко не во всех случаях. Но позвольте мне, в силу моих служебных обязанностей, задать вам несколько вопросов.
- Хотите выяснить, сделал ли я это преднамеренно, с умыслом?
- Напротив, хочу удостовериться в обратном. Где вы находились к началу первой картины третьего действия?
- Вы имеете в виду ту сцену, когда Артур заряжает револьвер?
- Да-да, именно ее. Так где вы были?
- Я... я был в моей уборной.
- А когда именно оттуда вышли?
Гарденер закрыл лицо ладонями, потом беспомощно посмотрел на Аллейна.
- Не помню. Вероятно, вскоре после того, как меня позвали на сцену. Мне необходимо сосредоточиться - мысли разбегаются. Да, меня позвали на сцену и я вышел в коридор.
- Когда эго было?
- В самом начале третьего действия.
- До или после затемнения?
- Не помню, ничего не помню - это несчастье совсем отшибло мне память.
- Ничего, любая мелочь поможет вам ее вернуть. Ну, например, когда вы вышли в кулисы, свет еще не зажегся?
- Кто-то отдавил мне ногу!.. - внезапно воскликнул Гарденер.
- В темноте?
- Да. Как будто мужчина.
- И где это случилось?
- В кулисах - точное место я бы указать не смог, было так темно, что я буквально передвигался на ощупь.
- И все-таки, предположите, кто это был?
Гарденер настороженно глянул на журналиста.
- Ради всего святого, Феликс, говори правду, - посоветовал другу Найджел.
- Но я не могу бросить на кого-то тень!
Гарденер надолго умолк.
- Нет, - наконец произнес он. - Мое предположение слишком бездоказательно, оно практически ни на чем не основано, от него вам будет мало пользы, оно лишь способно увлечь вас по ложному следу. Нет, довольно, я и без того причинил сегодня немало зла!
Феликс удрученно посмотрел на Аллейна, тот лишь улыбнулся в ответ.
- Меня не так просто увлечь по ложному следу, - сказал он, - Обещаю вам, ваше предположение не окажет на меня чрезмерно большого влияния.
- Нет, - упрямо твердил Гарденер. - Я и сам в себе не уверен. Чем больше об этом думаю, тем сильнее сомневаюсь.
- Ваше предположение подсказано обонянием?
- Господи! - изумился Гарденер. - Как вы догадались?
- Спасибо, этого достаточно, - сказал Аллейн.
Гарденер и Найджел ошарашенно уставились на инспектора, йотом Феликс разразился истерическим хохотом:
- Ну и сыщик! Какая проницательность! Восхитительно!
- Спокойно! - сурово одернул его Аллейн. - На сегодня хватит сцен, мистер Гарденер, они мне уже осточертели!
- Извините!
- Так-то лучше. Перейдем к револьверу. Если я правильно понял, он принадлежал вашему брату? Давно он хранится у вас?
- После его гибели.
- У вас были боевые патроны?
- Я отдал их Хиксону, и он превратил их в "пустышки".
- Себе ни одного не оставили?
- Нет, я все принес в театр.
- Что вы делали после того, как столкнулись с кем-то в кулисах?
- Чертыхнулся, потер ушибленное место. Нога еще побаливала, когда зажегся свет.
- Вы подходили к письменному столу? Он стоял на краю сцены, почти у самых кулис.
- Не помню, хотя и не исключено. Вы спрашиваете о столе, в который клали патроны? Да, должно быть, я был где-то рядом.
- Теперь по поводу той сцены, свидетелем которой все мы невольно стали в артистической уборной мисс Воэн. Почему Сюрбонадье так распоясался?
- Он был пьян.
- И никаких иных причин?
- Он меня не любит - я вам уже говорил.
- Верно, говорили, - подтвердил Аллейн. - Но, сдается мне, дело не в одной лишь профессиональной ревности.
- Вы ведь сами все видели и слышали.
- Причина в мисс Воэн?
- Не надо втягивать Стефани.