- Но она и без того уже втянута, у нее свое место в этой головоломке. Простите, приходится быть неделикатным - я все-таки расследую убийство. Итак, вы с мисс Воэн помолвлены, а Сюрбонадье был ею отвергнут, верно?
- О нашей помолвке пока что формально не объявлено, стало быть, мы не помолвлены. Несомненно, убив сегодня соперника, я в значительной степени подорвал собственные шансы на успех...
- Скажите, мистер Гарденер, у вас тут не найдется пары перчаток?
Кровь отхлынула от лица Феликса.
- Да, - ответил он, - у меня есть перчатки.
- Где они лежат?
- Не знаю. Должно быть, в пальто, в карманах. Я не надеваю их в этом спектакле.
Аллейн пощупал карманы пальто, висевшего за портьерой, извлек из них белые лайковые перчатки и подверг тщательному осмотру: поднес к лампе, понюхал, перебрал каждый палец, после чего передал их Гарденеру.
- Вполне безупречная пара перчаток. Спасибо, мистер Гарденер, ценю вашу искренность. Теперь, если не возражаете, я произведу личный досмотр.
Найджел наблюдал за происходящим с живейшим интересом, хотя и не знал, что надеется отыскать Аллейн. Так или иначе он ничего не нашел.
- Вот и все, мистер Гарденер. Я вас дольше не задерживаю.
- Если позволите, я подожду Стефани. Она пропустила меня вперед, рассудив, что мне следует поговорить с вами до нее.
- Конечно. Будьте добры, пройдите на сцену.
- Пойти с тобой, Феликс? - робко предложил Найджел.
- Нет, старина, спасибо. Мне необходимо побыть одному.
И Феликс вышел.
- Ну и что? - спросил Найджел с любопытством.
- Увы, Батгейт, мы не очень-то продвинулись. Как у нас со стенограммой?
- Я... я не могу объединяться с вами против старинного друга.
- Но ведь и я не машина! - взмолился Аллейн, потом, повысив голос, спросил:
- Все в порядке, Фокс?
- Да-да, все о’кей, - отозвался тот, появляясь на пороге.
- Фокс записывал наш разговор по моей просьбе, - пояснил Аллейн, - потому что сам я на свою дрянную память положиться не могу.
- О Господи!
- Что, домой захотелось? - спросил Аллейн.
- Избавиться от меня хотите?
- Да нет, оставайтесь. Фокс, вы поговорили с костюмерами - мистером Бидлом и его дочерью?
- Да. Девица разрыдалась: говорит, никому ничего дурного не сделала, а мистер Сюрбонадье постоянно к ней приставал, хотя всем известно, что она дружит с бутафором. Старый Бидл повторил то же самое, слово в слово. Он предупреждал дочь, чтобы она держалась подальше от Сюрбонадье. Отец и дочь во время затемнения находились в костюмерной. Кроме них там никого не было. Юная Бидл, надо сказать, загляденье, - Фокс лукаво подмигнул. - Покойник, видать, изрядный был греховодник. Вам стоит самому, сэр, взглянуть на эту мисс Бидл. Старик, кажется, человек приличный и от дочери без ума.
- Обязательно познакомлюсь с обоими, но сначала мисс Воэн. Мне давно пора ее отпустить.
- Она, напротив, не торопится, - сказал Фокс. - Я принес ей одежду, она теперь переодевается, до сих пор еще не готова.
По тону инспектора Фокса легко было понять, что он выделяет мисс Воэн из общей массы. Аллейн взглянул на подчиненного и усмехнулся.
- Что тут смешного, сэр? - с подозрительностью спросил Фокс.
- Ах, Фокс, у вас нет повода обижаться. А как продвигается остальная работа?
- Мистер Мелвилл помог Бейли реконструировать эпизод, когда Сюрбонадье заряжал револьвер. Перчаток не обнаружено.
- Пока мисс Воэн переодевается, схожу посмотрю.
Они вернулись на сцену. Феликс Гарденер вышагивал взад-вперед по коридору, ведущему к служебному выходу, и не обратил на их появление никакого внимания. Найджел подошел к нему и попробовал заговорить, но тот ответил невпопад и посмотрел на журналиста так, будто видит его впервые в жизни.
- Все уладится, Феликс! - подбодрил его Найджел, но прозвучало это не слишком убедительно.
- Что именно?
Аллейн найдет настоящего убийцу. В наше время не судят невиновных людей.
- Неужто ты думаешь, что я этим удручен? - воскликнул Гарденер и гордо прошел мимо.
Аллейн углубился в разглядывание реконструированной специально для следственного эксперимента роковой сцены. Письменный стол был вытащен из кулис и водружен на место. Справа поставили кресло мисс Макс, придвинули скамейку к окну - к тому, возле которого произошел последний разговор Джанет Эмералд с Артуром Сюрбонадье.
- А все стулья мы со сцены убрали, - доложил Бейли, снявший пиджак и работавший в одной рубашке. Ему помогали два констебля, посматривающие на театральный реквизит с трепетным уважением. Мелвилл уже ушел.
- Чего-то здесь недостает, - сказал Аллейн.
- Мистер Мелвилл уверил меня, что это все, сэр.
- Нет, было еще какое-то красное пятно.
- Знаю! - внезапно воскликнул Найджел. - Сумка, в которой мисс Макс носит свое вязанье! Она висела на подлокотнике кресла.
- Молодчина! - похвалил Аллейн. - Давайте ее поищем.
Они обшарили всю сцену, каждый закоулок. Один из констеблей отправился на склад реквизита.
- Черт побери, где она? - бормотал Аллейн. - Все третье действие она висела на кресле, потом старушка сунула в нее клубок и спицы, но так и оставила висеть, с собой не забрала, забыла, наверное.
- Далась вам эта сумка!
- С ней было бы уютнее.
Найджел промолчал.
- Не она ли это, сэр? - вернулся из реквизитной констебль, в руке у него была вместительная сумка красного цвета. Аллейн, подскочив к полисмену, отобрал у него добычу.
- Она самая!
Он извлек из нее готовую часть вязаного шарфа, затем запустил руку поглубже, на его лице возникло лишь ему одному присущее выражение бесстрастной отрешенности, и те, кто хорошо его знал, тотчас насторожились.
- Никто из присутствующих джентльменов не терял некой детали туалета? - спросил Аллейн. Он подмигнул Найджелу, обвел всех интригующим взглядом, резким жестом вытащил из сумки руку и высоко поднял ее над головой: все увидели пару серых замшевых перчаток.
- Эврика! - воскликнул старший инспектор Аллейн.
ГЛАВА 9
ПЛЕЧО СТЕФАНИ ВОЭН
- Да... а! - изумился Найджел. - Ну и шустрая старушка наша мисс Макс.
Аллейн хохотнул, что бывало с ним крайне редко.
- Ну-ну, ее я ни в чем не подозреваю. Ей их подбросили.
- Кто и когда?
- Вероятно, во время затемнения. Приходится воздать преступнику должное - продумано все до мелочей. Скажу еще вот что: он превосходно разыгрывает свою роль, незаурядный актер!
- Да, - задумчиво кивнул Найджел, - актер, каких мало.
- Нет ли каких-нибудь следов на большом пальце правой перчатки? - неожиданно спросил Фокс.
- Мистер Фокс, вы сегодня в ударе! - сказал Аллейн. - А нюхнуть не желаете?
- Пахнет сигарами и редкими духами, - констатировал Фокс.
- Это духи Джекоба Сэйнта.
- А ведь точно, это его духи, сэр!
- Очень хороший и весьма редкий запах. Но не опрометчиво ли со стороны мистера Сэйнта терять перчатки? Прямо-таки поразительная беспечность!
- Когда же он мог их посеять? Недавно, когда сюда приходил, он был без перчаток, - уверенно объявил Фокс. - Я это точно помню, он еще отстранил меня, когда я пытался преградить ему дорогу, и перстнем задел мне руку.
- Огромный, между прочим, перстень, с печаткой, - пробормотал Аллейн. - Такой уж вопьется, так вопьется. Вот, взгляните.
Он поднял для всеобщего обозрения "мизинец" левой перчатки - на нем был отчетливый след от кольца.
- До начала спектакля Сэйнт был за кулисами, а потом сидел в ложе.
- Может, он снова побывал здесь, позднее? - предположил Найджел.
- Это как раз и предстоит выяснить. Фокс, где тот пожилой джентльмен?
- Вы о ком?
- Да о вахтере.
- Наверное, давным-давно дома.
- Надо его отыскать. А пока что займемся мисс Воэн. Я хотел бы, Фокс, поговорить с ней с глазу на глаз. Других дед у нас, пожалуй, не остается. Вы хорошенько осмотрели большой палец перчатки?
- Да, - ответил Фокс. - На нем светлое пятнышко.
- Совершенно верно. Отправьте на экспертизу - не то ли это белое вещество, что и на патронах?
- К каким выводам вы склоняетесь?
- Косметика, Фокс, косметика. Пока я буду говорить с мисс Воэн, поищите в артистических уборных, может, содержимое какого-то флакона совпадет по составу и цвету с этим пятном. Все похожие косметические средства берите на заметку. А теперь передайте мисс Воэн мою нижайшую просьбу пожаловать сюда.
Фокс и Бейли вышли. Некоторое время спустя появился констебль, дежуривший у входа в костюмерную, и подал знак Аллейну.
- Окажите мне последнюю услугу, Найджел, запишите разговор с мисс Воэн.
- Все мои веские возражения уступают под напором любопытства. Я возвращаюсь в свою засаду.
- Спасибо. Она уже идет.
Найджел скользнул в дверь в заднике. Передвинув немного пуф, он оставил створки полураскрытыми и мог лучше видеть происходящее на сцене. Стефани Воэн переоделась, на ней была темная меховая горжетка, грим снят, обнажилась бледность утомленного лица. Теперь в ее поведении не чувствовалось никакого наигрыша. Она была исполнена серьезности и достоинства, держалась несколько отчужденно. "Ну и ну, - подумал Найджел, - совсем другая женщина, будто подменили".
- Вы за мной посылали? - спросила она негромко.
- Надеюсь, это не показалось вам слишком неучтивым?
- Нет, ведь вы здесь распоряжаетесь, все должны вам подчиняться.
- Ради Бога, садитесь!
Она опустилась в кресло; наступила пауза.
- О чем вы собираетесь меня спрашивать?
- Несколько вопросов, если позволите. Во-первых, где вы были во время затемнения в начале третьего действия?
- В своей уборной, переодевалась. Потом зашла к Феликсу.
- С вами был кто-нибудь? Я имею в виду - в вашей комнате?
- Моя костюмерша.
- Она провела там все то время, пока на сцене было темно?
- Не имею ни малейшего представления. Из моей уборной не видно, когда гаснут и загораются огни на сцене.
- А диалоги слышны?
- Я не прислушивалась.
- Мистер Гарденер оставался в своей уборной, когда вы ее покинули?
- Нет, он вышел первый. Феликс в третьем действии выходит на сцену раньше меня.
- А когда ваш выход?
- В начале второй картины третьего действия.
- Что было после того, как мы с Батгейтом ушли из вашей уборной?
Вопрос этот застал актрису врасплох. Найджел услышал тяжелый вздох Стефани. Однако когда она заговорила, то ничем не выдала волнения.
- После вашего ухода произошла неприятная сцена...
- Она назревала. Нельзя ли поподробней?
Стефани откинулась в кресле, горжетка соскользнула с ее плеч. Она зажмурилась будто от боли, снова выпрямилась, поправила горжетку.
- У вас на плече синяк?
- Артур меня ударил.
- Позвольте взглянуть.
Она снова приспустила горжетку и, сдвинув вырез платья, обнажила плечо. Найджел увидел кровоподтек. Аллейн склонился над актрисой, не решаясь коснуться ушибленного места.
- А как же поступил Гарденер?
- Его при этом не было. Едва вы ушли, я попросила Феликса оставить нас с Артуром наедине. Он упирался, но в конце концов ему пришлось уступить.
- И что же дальше?
- Тут-то и началось! Мы с Артуром бурно объяснились, хоть и шепотом. Я привыкла к таким перепалкам, они происходили между нами все чаще. Он был вне себя от ревности, грозил страшными карами, потом изменил тактику, пытался меня разжалобить, даже заплакал. Таким я его еще не видела.
- К чему сводились его угрозы?
- Говорил, что изваляет мое имя в грязи, - негромко ответила мисс Воэн. - Сделает все для того, чтобы Феликс на мне не женился. У Артура был вид убийцы. Уверена, все, что случилось, сотворил он сам.
- Вы думаете? Достало бы у него мужества? На это, знаете ли, не просто решиться.
- Он мог пойти на это из мести, зная, что обвинят Феликса.
- Где он стоял, когда ударил вас?
- Что-то не пойму, о чем вы. Я сидела в кресле, он стоял передо мной, примерно на таком же расстоянии, что и вы сейчас.
- Выходит, он нанес удар левой рукой?
- Уже не помню теперь. Попробуйте повторить его движение, только несильно, возможно, я вспомню.
Аллейн взмахнул правой рукой, и его кулак опустился на плечо Стефани.
- Нет, из такого положения он угодил бы вам в лицо. Выходит, бил он левой рукой и довольно-таки неуклюже.
- Он ведь был пьян.
- Все твердят, что он был пьян!.. А не стоял ли он у вас за спиной? Вот так.
Аллейн зашел за кресло и опустил правую руку на ее плечо. И тут Найджел словно увидел заново сцену в артистической уборной, когда Гарденер поднялся и, посмеиваясь удачной шутке Аллейна, точно так же тронул Стефани за плечо.
- Теперь моя рука опустилась как раз на ушибленное место, - сказал Аллейн. - Я не причиняю вам боли?
- Нет.
- Позвольте, я накину на вас горжетку - здесь прохладно.
- Спасибо.
- Может, все было именно так - он ударил вас сзади?
- Возможно. Он метался по комнате. Но, поверьте, я действительно не помню.
- Должно быть, вы не на шутку перепугались?
- Нет, он не внушал мне страха. Я была рада, что Феликс ушел и не видит Сюрбонадье в таком состоянии. Когда же Артур наконец меня оставил, я сама пошла к Феликсу.
- Его уборная за стеной?
- Да. Я не рассказала ему, что Артур пустил в ход кулаки. У Феликса в комнате был костюмер, но едва я вошла, Бидл ушел. Оставшись с Феликсом наедине, я сказала, что инцидент исчерпан.
- Что он ответил?
- Что Артур - пьяная свинья, однако ему его отчасти жаль. Феликс порывался сам объясниться с Сюрбонадье, потребовать, чтобы тот оставил меня в покое.
- Видимо, вы Феликсу далеко не безразличны?
- Да, наверно. Нам обоим не хотелось бы повторения подобных безобразных сцен. Мы успели сказать друг другу всего несколько фраз, и Феликс ушел на сцену. Помнится, еще продолжалось затемнение. Угостите меня сигаретой, мистер Аллейн.
- Извините, не пришло в голову вам предложить.
Он протянул раскрытый портсигар, при этом ее пальцы ненароком коснулись его ладони, оба пристально посмотрели друг на друга, потом Стефани снова откинулась в кресле. Оба молча курили: Аллейн спокойно, мисс Воэн - слегка взволнованно.
- Скажите, ради Бога, - заговорила она озабоченным тоном. - Вы кого-нибудь подозреваете?
- Право, на такие вопросы я не могу и не должен отвечать.
- Но почему?
- Подозрение может пасть на каждого, все лгут, играют, притворяются, кривят душой, чего-то не договаривают.
- И я в том числе? Тоже, по-вашему, лгу и притворяюсь?
- Не знаю, - мрачно ответил Аллейн. - Все может быть.
- За что вы меня так невзлюбили, мистер Аллейн?!
- Да ничего подобного! - воскликнул Аллейн и, помолчав, добавил. - Вы не любительница решать головоломки?
- В детстве этим увлекалась.
- Знакомо вам чувство досады, когда одна из деталей никак не становится на место?
- Знакомо.
- Полицейскому позволительно питать подобную досаду - и не более того.
- Выходит, в вашей головоломке я именно такая деталь?
- Напротив, для вас я как будто сразу нашел верное место.
- У вас есть ко мне еще вопросы? Спасибо, я не хочу больше курить!
- Единственная просьба: позвольте вашу руку.
Она протянула Аллейну обе руки. Найджел был поражен, увидев, как инспектор, нежно взяв ее ладони в свои, поднес их к лицу и закрыл глаза. Она не пыталась отстраниться, ее щеки порозовели, и руки, как казалось журналисту, слегка подрагивали.
- "Шанель номер пять", - сказал он. - Большущее спасибо, мисс Воэн.
Она проворно спрятала руки в горжетку.
- Я-то решила, вы собираетесь их поцеловать, - сказала она шутливо.
- Помилуйте, я свое место знаю. Мистер Гарденер вас ждет. Спокойной ночи!
- Спокойной ночи. Запишете мой адрес?
- Охотно!
- Десятая квартира, Нанз Хауз на Шеппердс Маркет. Что же не записываете.
- В этом нет нужды, полагаюсь на свою память.
Скользнув по лицу инспектора взглядом, она вышла в коридор, и Найджел услышал ее голос:
- Феликс, вы где?
Вскоре ее шаги затихли.
- Батгейт, вы успели записать ее адрес? - озабоченно спросил Аллейн.
- Вы просто дьявол во плоти!
- Да почему же?
- Не знаю. Сначала мне показалось, что она вызывает у вас резкую неприязнь.
- Так оно и есть.
- А теперь не знаю, что и подумать.
- Она тоже теряется в догадках.
- Вы законченный ловелас, мистер Аллейн!
- Мне очень стыдно, мистер Батгейт.
- Что это вас так заинтересовал ее синяк?
- Неужто не понятно?
- Понятно - вы к ней пошлейшим образом приставали.
- Оставайтесь при своем мнении, - усмехнулся Аллейн. - Мне это безразлично.
- Все это довольно безнравственно! - высокомерно воскликнул Найджел. - Я еду домой.
- Я тоже. Спасибо за очаровательный вечер.
- Это я вас должен благодарить за то, что согласились составить мне компанию. Мне еще предстоит покорпеть за пишущей машинкой, прежде чем отправиться на боковую.
- Что за нужда, отчего вдруг такая срочность?
- Да ведь у меня в руках сенсационный материал.
- Вот что, молодой человек, прежде чем нести свою муру в редакцию, покажите ее утром мне.
- Это уж слишком, мистер Аллейн, вы не имеете права!..
- Еще как имею! Я мог давно прогнать вас отсюда - констебль не впустил в театр целую ораву ваших собратьев.
- Не вставляйте мне палки в колеса - такая удача выпадает репортеру не часто.
- Жду вас утром в моем кабинете, сэр.
- Увы, придется подчиниться произволу.
Аллейн, собрав своих людей, направил их к служебному выходу. Софиты погасли.
- Последнее затемнение! - раздался во мраке веселый возглас старшего инспектора.
В "Единороге" воцарилась тишина, по сцене теперь будто разгуливали призраки, персонажи давно забытых спектаклей. Найджела тяготило какое-то мрачное ощущение - это чувство знакомо тем, кто проникает в оставленный жильцами дом. Где-то на колосниках скрипнул канат, ветерок зашуршал парусиновыми полотнищами.
- Пойдем отсюда, - сказал журналист.
Аллейн включил карманный фонарик, и они побрели по коридору к выходу. Оказавшись в проулке, Найджел с удовольствием вдохнул прохладный воздух. Полицейские говорили что-то ночному сторожу. Поодаль стояли двое молодых людей, в которых Найджел признал коллег-репортеров.
- Минутку! - остановил его возглас Аллейна. - Взгляните-ка вон туда.
- Господи милосердный! - воскликнул Найджел. - Он мертв?
- Нет, просто спит как убитый. Не помните его имени?
- Блэйр, - подсказал сторож.
- Проснитесь, Блэйр! - нагнулся над прикорнувшим вахтером Аллейн. - Занавес опущен, все разошлись по домам.