Когда же Билли через минуту ввел графа Сильвиуса в комнату, она оказалась пуста. Знаменитый охотник, спортсмен и светский лев был рослым и крепким смуглолицым мужчиной с пышными темными усами, оттеняющими жестокий тонкогубый рот, над которым нависал длинный крючковатый нос, похожий на орлиный клюв. Одет он был элегантно, но яркий галстук, сверкающая булавка и блестящие перстни на пальцах - все это вместе производило вызывающий эффект. Когда дверь закрылась у него за спиной, он свирепо и вместе с тем настороженно обвел комнату таким взглядом, будто ожидал за каждым поворотом обнаружить ловушку. Потом, увидев у окна неподвижную голову и воротник халата, выступающие над спинкой кресла, он от неожиданности сильно вздрогнул. Поначалу лицо его не выражало ничего, кроме удивления, но потом в его темных глазах загорелся кровожадный дьявольский огонек. Он еще раз осмотрелся, чтобы убедиться, что вокруг нет свидетелей, и на цыпочках, приподняв трость, стал приближаться к застывшей фигуре. Он уже приготовился сделать последний решающий прыжок и нанести удар, когда из открытой двери спальни до него донесся спокойный насмешливый голос.
- Не стоит, граф! Будет жаль, если вы ее разобьете.
С перекошенным от изумления лицом убийца тут же метнулся назад. На миг он снова занес тяжелую трость, словно желая перенести свою ярость с куклы на оригинал, но в серых внимательных глазах и насмешливой улыбке Холмса было что-то такое, что заставило его опустить руку.
- Милая вещица, - сказал Холмс, направляясь к скульптуре. - Ее изготовил Тавернье, французский лепщик. Он такой же мастер по изготовлению восковых фигур, как ваш друг Штраубензе - по изготовлению духовых ружей.
- Духовых ружей? О чем вы, сэр?
- Кладите шляпу и трость на столик. Благодарю вас. Прошу садиться. Вас не затруднит выложить и револьвер? Нет? Прекрасно, можете продолжать сидеть на нем, если хотите. Как хорошо, что вы решили зайти ко мне, я ведь и сам хотел поговорить с вами.
Граф нахмурил тяжелые грозные брови.
- Я тоже хотел переброситься с вами парой слов, Холмс. Для этого и пришел. Не стану спорить, я действительно только что собирался напасть на вас.
Холмс присел на краешек стола.
- Я догадался, что подобная мысль пришла вам в голову, - сказал он. - Но чем я заслужил такое внимание с вашей стороны?
- Тем, что вы сделали все, чтобы вывести меня из себя.
Тем, что вы пустили за мной своих помощников.
- Помощников? Уверяю вас, вы ошибаетесь.
- Будет вам! Я видел, что за мной следят. Но мы еще посмотрим, чья возьмет, Холмс.
- Это, конечно же, мелочь, но я бы попросил вас, когда вы обращаетесь ко мне, добавлять слово "мистер". Думаю, вы понимаете, что по роду своей деятельности я слишком хорошо знаком с доброй половиной жуликов и не хочу допускать фамильярности с кем бы то ни было, дабы не вводить в соблазн других.
- Хорошо, пусть будет мистер Холмс.
- Превосходно! И все же вы ошибаетесь, полагая, что я пускал по вашему следу каких-то помощников.
Граф Сильвиус презрительно рассмеялся.
- Не вы один такой наблюдательный. Вчера это был какойто старый бездельник. Сегодня - престарелая леди. Они весь день с меня глаз не спускали.
- Право, сэр, вы мне льстите. Старый барон Доусон за день до того, как был повешен, сказал, что в моем случае правосудие выиграло столько же, сколько потеряла сцена. А теперь вот и вы хвалите мои небольшие роли.
- Так это были вы? Вы сами?
Холмс пожал плечами.
- Посмотрите вон в тот угол. Видите зонтик, который вы столь любезно подали мне до того, как что-то заподозрили?
- Если бы я знал, вы бы, может, уже никогда…
- Не вернулся в этот скромный дом? Я прекрасно это знал. У всех у нас есть упущенные возможности, о которых можно сожалеть. Но случилось так, что вы не знали, и поэтому мы встречаемся здесь!
Нахмуренные брови графа еще плотнее сдвинулись над зловещими глазами.
- То, что вы говорите, только усугубляет дело. Значит, это не ваши агенты, а вы сами совали нос в мои дела. Выходит, вы признаете, что преследовали меня. Зачем?
- Граф, вы же сами охотились на львов в Алжире.
- И что?
- Скажите, зачем?
- Зачем? Азарт… возбуждение… опасность!
- Наверняка вы думали и о том, что освобождаете страну от опасных хищников.
- Верно.
- Примерно то же самое я могу сказать и о себе!
Граф вскочил, и его рука непроизвольно потянулась к заднему карману брюк.
- Сядьте, сэр, сядьте! У меня есть и другая, более конкретная причина. Мне нужен желтый бриллиант.
Граф Сильвиус сел и с ухмылкой откинулся на спинку кресла.
- Вот как! - произнес он.
- Вы знали, что я слежу за вами именно из-за этого. И на самом деле пришли ко мне, чтобы разузнать, что мне известно об этом деле, и насколько необходимо мое устранение. Я бы сказал, что с вашей точки зрения оно совершенно необходимо, поскольку мне известно абсолютно все, кроме одной подробности, о которой вы мне сейчас расскажете.
- Неужели? И что же это за подробность, позвольте полюбопытствовать?
- Место, где сейчас находится бриллиант короны.
Граф бросил на собеседника острый взгляд.
- Где находится бриллиант? Откуда, черт возьми, я могу знать, где он находится?
- Вы знаете и скажете.
- В самом деле?
- Вам не удастся обмануть меня, граф Сильвиус, - устремленные на собеседника глаза Холмса сузились и холодно блеснули, как два стальных кинжала. - Вы для меня - открытая книга. Я легко могу прочитать любую вашу мысль.
- В таком случае вам не составит труда узнать, где находится бриллиант!
Холмс весело хлопнул в ладоши и указал на собеседника пальцем.
- Значит, вам это все-таки известно. Вы только что это признали, - насмешливо воскликнул он.
- Я ничего не признавал.
- Послушайте, граф, если вы будете благоразумны, мы с вами договоримся. В противном случае вы можете пострадать.
Граф Сильвиус устремил взгляд на потолок.
- И вы еще говорите об обмане! - устало произнес он.
Холмс задумчиво посмотрел на него, как шахматист, рассчитывающий ход, который приведет его к выигрышу. Потом выдвинул ящик письменного стола и достал небольшую, но пухлую записную книжку.
- Знаете, что у меня в ней хранится?
- Нет, сэр, понятия не имею!
- Вы!
- Я?
- Да, сэр, вы! Полностью… Здесь каждый ваш поступок, вся ваша гнусная и опасная жизнь.
- Дьявол! - воскликнул граф, сверкнув глазами. - Знаете, Холмс, мое терпение не безгранично!
- Здесь все, граф. Истинные обстоятельства смерти старой миссис Гаролд, оставившей вам поместье "Блимер", которое вы так быстро проиграли.
- Вы бредите!
- Здесь и история жизни мисс Минни Уоррендер.
- Э, нет! Здесь вы ничего не докажете!
- Это только начало, граф. Здесь и ограбление в поезде, следовавшем на Ривьеру 13 сентября 1892 года. Здесь и чек банка "Креди Лионне", подделанный в том же году.
- Вот тут вы ошибаетесь!
- Значит, в остальном я прав? Послушайте, граф, вы же играете в карты. Нет смысла продолжать игру, если вам известно, что у противника на руках все козыри.
- А какое отношение вся эта болтовня имеет к тому камню, о котором вы говорили?
- Погодите, граф, не спешите. Позвольте мне внятно и спокойно изложить свои мысли. Все эти факты говорят против вас. Но, что самое главное, у меня есть доказательства причастности вас и вашего цепного пса Сэма Мертона к похищению бриллианта короны.
- Вот как!
- Я нашел кебмена, который отвез вас на Уайтхолл, и кебмена, который вас оттуда увез. Я нашел швейцара, который видел вас у витрины. Я нашел Айки Сэндерса, который отказался распиливать для вас камень. Айки все рассказал, так что ваша игра проиграна.
На лбу графа проступили вены. По тому, как сжались его темные волосатые кулаки, было видно, что он еле сдерживает нахлынувшее на него волнение. Он попытался заговорить, но язык не слушался его.
- Теперь вы знаете расклад, - сказал Холмс. - Я свои карты выложил. Мне не хватает только одной - бубнового короля. Я не знаю, где камень.
- И никогда не узнаете.
- Вы так считаете? Но будьте же благоразумны, граф. Посмотрите, в каком положении вы находитесь. Ближайшие двадцать лет вы проведете в тюрьме. Как и Сэм Мертон. Какой вам прок от этого бриллианта? Никакого. Но, если вы его вернете… Я сделаю так, что дело не дойдет до суда. Вы или Сэм нам не нужны. Нам нужен камень. Отдайте его и останетесь на свободе, до тех пор, конечно, пока будете себя хорошо вести и не натворите новых дел. Ну а совершите еще одну глупость, тогда уж пеняйте на себя. Но в этот раз передо мной поставлена задача найти камень, а не вас.
- А если я откажусь?
- Ну, тогда… увы! Значит, это будете вы, а не камень.
В ответ на звонок появился Билли.
- Мне кажется, граф, будет лучше, если в этом разговоре примет участие и ваш приятель Сэм. В конце концов, это ведь и его касается. Билли, у нашей двери стоит высокий уродливый господин. Пригласите его войти.
- А если он откажется заходить, сэр?
- Никакого насилия, Билли. Не стоит вести себя с ним грубо. Если вы скажете, что его хочет видеть граф Сильвиус, он непременно согласится.
- И что вы теперь намерены делать? - спросил граф, ко гда Билли ушел.
- Только что у меня побывал мой друг доктор Ватсон. Я сказал ему, что в мои сети угодили акула и пескарь. Теперь я собираюсь вытащить их на берег.
Граф встал с кресла. Одна рука его была отведена за спину. Холмс опустил ладонь в карман халата, в котором явно лежало что-то увесистое.
- Своей смертью вы не умрете, Холмс.
- У меня часто возникала эта мысль. Но какое это имеет значение? Ведь в конце концов, граф, вам и самому, скорее всего, предстоит встретить конец в вертикальном положении, а не горизонтальном. Однако к чему тратить время на все эти предсказания? Давайте лучше в полной мере насладимся настоящим.
Хищные огоньки вспыхнули вдруг в темных глазах преступника. Холмс напряженно замер, отчего сделался похож на натянутую струну и стал казаться еще выше.
- Не стоит ощупывать револьвер, друг мой, - бесстрастным тихим голосом произнес он. - Вы же прекрасно знаете, что не осмелитесь воспользоваться им, даже если я дам вам время его достать. Это грубое громкое оружие не для вас, граф. Лучше уж оставайтесь верны духовым ружьям. О, я, кажется, слышу легкую поступь вашего уважаемого партнера.
Здравствуйте, мистер Мертон. Не заскучали на улице?
Боксер, богатырского телосложения молодой человек с тупым упрямым продолговатым лицом, замер в дверном проеме, озадаченно осматриваясь по сторонам. Учтивость Холмса для него оказалось неожиданностью, и, хоть он и почувствовал в ней некую враждебность, ему трудно было определить, как правильно на нее реагировать, поэтому он обратился к своему более сообразительному другу за помощью.
- Это что значит, граф? Что этому парню нужно? Что вообще происходит? - сиплым голосом пробасил он.
Но граф лишь пожал плечами, и за него ответил Холмс.
- С вашего позволения, мистер Мертон, я опишу, что происходит, в двух словах: вы проиграли.
Боксер смотрел на Холмса, но обращался все еще к своему подельнику.
- Этот тип хочет пошутить или что? У меня сейчас не веселое настроение.
- Это и понятно, - сказал Холмс. - Думаю, я могу пообещать вам, что скоро оно у вас испортится еще больше. Послушайте, граф Сильвиус, я - занятой человек и не могу позволить себе тратить время попусту. Я иду вон в ту спальню и, пока меня не будет, располагайтесь и чувствуйте себя как дома. Можете объяснить своему другу, как обстоят дела, я не стану вам мешать. Лучше сыграю пока баркаролу из "Сказок Гофмана" на скрипке. Через пять минут я вернусь за вашим окончательным ответом. Вы ведь понимаете, перед каким выбором стоите? Решайте сами, что попадет нам в руки, вы или камень.
Холмс удалился, по дороге захватив стоявший в углу футляр для скрипки. Через несколько секунд из-за закрытой в спальню двери послышись негромкие жалобные звуки этой популярнейшей из мелодий.
- Так в чем дело? - с тревогой в голосе спросил Мертон, когда его товарищ повернулся к нему. - Он что-то знает о камне?
- Он слишком много знает. Черт побери, по-моему, он вообще все знает!
- Боже правый! - желтоватое лицо боксера побледнело.
- Айки Сэндерс выдал нас.
- Что? Ну я ему за это все кости переломаю!
- Это нам не поможет. Сейчас нужно решить, что делать дальше.
- Постой-ка, - произнес боксер, с подозрением посмотрев на закрытую дверь спальни. - А уж не подслушивает ли нас этот хитрый лис?
- Как он может подслушивать, если пиликает на своей скрипке?
- А, ну да. Может, кто-нибудь за занавеской прячется? Что-то в этой комнате слишком много занавесок.
Покрутив головой, Мертон неожиданно заметил восковую скульптуру в кресле у окна. Он замер, указывая на нее пальцем, от удивления не в силах произнести ни слова.
- Это всего лишь кукла! - недовольно произнес граф.
- Что, не живая? Разрази меня гром! Такого и у мадам Тюссо не увидишь. А ведь как две капли воды похож, халат и все остальное. Но надо проверить занавески, граф.
- Да к черту занавески! Мы теряем время, а у нас его не так уж много. Из-за этого камня он может упрятать нас за решетку.
- Черта с два!
- Но он обещает отпустить нас, если только мы расскажем, где он.
- Что? Отдать ему камень? Отдать сто тысяч фунтов?
- Либо мы, либо камень.
Мертон почесал коротко стриженную макушку.
- Он ведь там один. Порешим его, и концы в воду. Нам тогда нечего будет бояться.
Граф покачал головой.
- Он вооружен и начеку. Если застрелим его в таком месте, как это, нам вряд ли удастся уйти. К тому же полиции, скорее всего, известны все улики. Тихо, что это?
Со стороны окна послышался какой-то смутный шум. Оба мужчины вскочили, но все вокруг было тихо. В комнате, кроме них и странной фигуры в кресле у окна, явно никого не было.
- Наверное, что-то на улице, - сказал Мертон. - Ладно, шеф, ты же у нас голова, ты придумаешь, как нам из этого дела выпутаться. Если не надо работать кулаками, тогда это твоя забота.
- Я обводил вокруг пальца людей и поумней, чем он, - сказал на это граф. - Камень со мной, он здесь у меня в потайном кармане. Я с ним не расстаюсь. Сегодня же его можно отправить за границу, и уже до воскресенья его распилят на четыре части в Амстердаме. О Ван Седдаре он не знает.
- Я думал, Ван Седдар собирался уезжать на следующей неделе.
- Собирался, но теперь ему придется плыть на первом же корабле. Кому-то из нас понадобится отправиться с камнем на Лайм-стрит и все ему рассказать. - Но двойное дно еще не готово.
- Придется ему рискнуть и ехать так. Нельзя терять ни секунды. - Чувство опасности, которое так развито у охотников, заставило его замолчать и еще раз внимательно посмотреть на окно. Да, наверняка этот непонятный тихий звук донесся с улицы. - А что касается Холмса, - продолжил он, - его обмануть не сложно. Понимаешь, этот глупец сказал, что не арестует нас, если мы отдадим ему камень. Мы пообещаем ему камень, пустим его по ложному следу, когда же он поймет, что след ложный, камушек этот будет уже в Голландии, а мы уедем из Англии.
- Как по мне, так звучит неплохо, - криво улыбнулся Мертон.
- Ты поедешь к голландцу, скажешь, чтобы он ехал, а я тем временем поговорю с этим дураком, навру ему, что камень в Ливерпуле. Черт бы побрал эту музыку! Она действует мне на нервы… К тому времени, когда он поймет, что в Ливерпуле ему искать нечего, это уже будет не один бриллиант, а четыре, но поменьше, а мы будем в открытом море. Отойди оттуда, чтобы тебя не было видно в замочную скважину. Камушек у меня здесь. - И как ты не боишься носить его с собой?
- Так безопаснее всего. Если нам удалось украсть его из Уайтхолла, кто-нибудь другой наверняка сможет украсть его и из моего дома.
- Давай посмотрим.
Граф Сильвиус, слегка поморщившись, бросил на своего компаньона презрительный взгляд, словно не заметив протянутой к нему немытой руки.
- Что… Ты думаешь, я его умыкну? Послушай, я уже начинаю уставать от твоей подозрительности.
- Ну-ну, не обижайся, Сэм. Нам нельзя ссориться. Если хочешь увидеть всю красоту камня, подойди ближе к окну.
Посмотри через него на свет. Ну как? Видишь?
- Спасибо!
С кресла, на котором сидела восковая фигура, вскочил Холмс и выхватил бесценное сокровище. Теперь камень был зажат в его руке, второй он держал револьвер, нацеленный на голову графа. Оба преступника от неожиданности отступили назад. Пока они не пришли в себя, Холмс нажал кнопку электрического звонка.
- Прошу вас, джентльмены, давайте обойдемся без насилия! Поберегите мебель! Ваше положение безнадежно. Внизу уже ждет полиция.
Удивление графа оказалось сильнее его ярости и страха.
- Но как, черт побери… - заплетающимся языком пробормотал он.
- Ваше недоумение естественно. Вам ведь неизвестно, что вторая дверь из моей спальни ведет за эту занавеску. Боюсь, вы услышали, как я убирал из кресла фигуру, но удача оказалась на моей стороне. Я получил возможность услышать ваш оживленный разговор, который был бы далеко не так содержателен, если бы вы знали о моем присутствии.
Граф покорно махнул рукой.
- Ваша взяла, Холмс. Должно быть, вы - сам дьявол.
- По крайней мере, что-то общее у нас есть, - вежливо улыбнулся Холмс.
Медленно работающий мозг Сэма Мертона не сразу осознал, что произошло. Дар речи к нему вернулся, только когда на лестнице раздались тяжелые шаги.
- Хорошо, застукали вы нас на горячем, - сказал он. - Но кто это играет? Я все еще слышу эту чертову скрипку, будь она неладна!
- Ну-ну, не горячитесь! - ответил Холмс. - Пусть играет. Эти современные граммофоны - чудесное изобретение.
В комнату ворвалась полиция, защелкнулись наручники, и преступников увели в ожидающий внизу кеб. Ватсон остался с Холмсом, чтобы поздравить его с добавлением очередного листка к его лавровому венку, но их разговор снова был прерван появлением невозмутимого Билли с визитной карточкой на подносе.
- Лорд Кантлмир, сэр, - объявил он.
- Проводите его сюда, Билли. Этот знатный пэр представляет высочайшие интересы, - сказал Холмс. - Он ответственный и по-своему хороший человек, но, я бы сказал, несколько отстал от жизни. Ну что, поднимем ему настроение? Позволим себе небольшую вольность? Насколько я понимаю, о том, что только что произошло, он еще ничего не знает.
Дверь распахнулась, и в комнату вошел худой строгого вида мужчина с грубыми чертами лица и вислыми черными как смоль средневикторианскими бакенбардами, которые совершенно не сочетались с сутулой спиной и старческой походкой. Холмс любезно направился навстречу гостю и пожал вялую руку.
- Здравствуйте, лорд Кантлмир. Как поживаете? На улице довольно прохладно для этого времени года, но у нас тут тепло. Позвольте ваш плащ.
- Нет, благодарю вас. Я не буду раздеваться.
Но Холмс настойчиво положил руку на его рукав.
- Позвольте, я вам помогу. Мой друг доктор Ватсон подтвердит, что такие перепады температуры очень коварны и плохо воздействуют на организм.