- Ты присматривал за кроликами у Уотермидов. Очень удобно. Решил, что они не хватятся, если один или два исчезнут. Но они заметили. Иными словами, в прошлом году ты отправился во Францию на фургоне Пат и там, на конюшне Бенджи Ашера, что около Белли на Роне, насажал на кролика клещей. Ты привез его сюда, пересадил клещей на пару старых лошадей, что стояли в стойле под окнами гостиной Бенджи Ашера, и, хотя одна из них сдохла, у вас имелся целый комплект живых клещей, которых можно было по желанию Бенджи перенести на любую лошадь, если, конечно, именно ты перевозил ее на скачки.
Про себя я подумал: "Интересно, а по внешнему виду можно определить, что у человека инфаркт?"
- Однако клещи непредсказуемы, - продолжил я, - и в конце концов просто исчезают, так что в августе ты снова отправился во Францию, на этот раз за рулем того фургона, который сейчас водит Фил, а тогда постоянно водил ты. Но тогда тебе не повезло. Фургон отогнали прямо в сарай для технического осмотра. Крышка трубы от тряски отвинтилась. Прежде чем ты успел забрать кролика, он упал в смотровую яму и подох, а Джоггер его выбросил вместе с клещами.
Снова тяжелое молчание.
- Поэтому в этом году, - продолжал я, - когда ты отправился на новом шестиместном фургоне за двухлетками Майкла Уотермида, ты взял с собой кролика. Клещи прибыли живыми, и ты перенес их на старую лошадь, Петермана. Но Петермана взяла Мэриголд Инглиш, а не Бенджи Ашер, и лошадь сдохла. Так что и эти клещи пропали. И вот вскоре начинается сезон гладких скачек, а также скачки на кубок Честера и приз Данте, и все участники до сих пор здоровы. И снова ты отправляешься вместе с кроликом за жеребцом Бенджи Ашера в Милан, а на обратном пути останавливаешься в Ecurie Bonne Chance. Я готов поспорить, что в данный момент в трубе над бензобаком этого фургона сидит кролик, на котором полным-полно клещей.
Молчание.
- Почему ты не перенес клещей прямо на жеребца Бенджи?
- Он собирался выставлять его на скачки, как нога заживет.
Признание далось ему легко. Только голос охрип. Он даже не пытался защищаться.
- Теперь, - снова заговорил я, - мы повезем кролика прямо в центр для престарелых, где еще находятся две лошади, предназначенные для Бенджи Ашера. Тебе на этот раз не придется забирать кролика в одиннадцать часов ночи и бить меня по голове, если я тебя за этим делом застану.
- Я никогда, - закричал он, - не бил тебя по голове.
- Однако ты сбросил меня в воду. Еще и сказал:
"Если он от этого не заболеет, его ничем не проймешь".
Казалось, Льюис уже ничему не удивлялся и только старался спасти то, что еще возможно.
- Мне нужны деньги, - сказал он, - чтоб сына в колледж послать.
Еще усилие, подумал я, и он все расскажет. Я спросил:
- А что бы ты предпочел: везти Иркаба Алхаву на дерби и, возможно, привезти его обратно победителем, и чтобы твой фургон показывали по телевизору, или заразить его клещами и не дать ему принять участие в скачках?
- Такого бы он не сделал! - воскликнул он, похоже, с неподдельным ужасом.
- Он неуправляем и мерзок, - сказал я. - Так что почему бы и нет?
- Нет! - Он уставился на меня, с опозданием пытаясь привести мысли в порядок. - О ком ты говоришь?
- Разумеется, о Джоне Тигвуде.
Льюис только закрыл глаза.
- Бенджи нужен был выигрыш, тебе - деньги, а Тигвуд упивался тем, что мог помешать другим чего-то добиться. Такое куда чаще встречается, чем ты думаешь. Вредить людям для многих большое удовольствие. Выиграть при помощи жульничества. Мошенничать ради ребенка. Делать зло и разрушать для того, чтобы как-то компенсировать свой комплекс неполноценности. У каждого своя движущая сила.
А у меня? Какая у меня движущая сила? Кто же способен познать самого себя?
Льюис выглядел так, как будто сейчас грохнется в обморок.
- Бенджи Ашер платил Джону Тигвуду? - спросил я.
Льюис ответил без всякого юмора.
- Он совал пачки денег в эти коробки для пожертвований, прямо при всех.
Немного помолчав, я спросил:
- Расскажи, что случилось в ту ночь, когда вы сбросили меня в воду?
- Я не предатель, - почти простонал Льюис.
- Ты свидетель, - уточнил я. - Свидетелям меньше дают.
- Я не разбивал твоей машины.
- Ты и Джоггера не убивал, - уточнил я. - Ты был во Франции. А что касается моей машины, то ты вполне мог это сделать.
- Я не виноват. Я никогда… Это он.
- Ладно, но… зачем?
Льюис только посмотрел на меня глубоко провалившимися глазами.
- Понимаешь, он вроде рехнулся. Все говорил, как тебе легко все достается. Почему у тебя все, говорил он, а у него ничего. Пожалуйста, говорил он, у тебя и дом, и деньги, и внешность приятная, и фирма, да и жокеем ты был отменным, и все тебя любят, а у него что? Люди не любят с ним встречаться, отворачиваются. Что бы он ни делал, тобой ему не стать. Он тебя просто ненавидел. Мне это было противно, но я боялся, как бы он на меня не набросился, если стану возражать, так что я и молчал… а у него был топор в машине…
- Он что, топором меня ударил? - спросил я недоверчиво.
- Нет. Монтировкой. Он сказал, у него в машине полно всяких инструментов. Когда он трахнул тебя по голове, мы засунули тебя в багажник моей машины, он побольше, чем у него, и он велел мне отвезти тебя на причал. Ты бы слышал, как он ржал!
- Вы что, думали, что я умер?
- Я… того… не знаю. Но ты же был живой, что-то бормотал, как в бреду, когда мы туда приехали. Я не хотел тебя убивать. Честно!
- Угу.
- Он сказал, мы оба повязаны. Сказал, что может устроить мне веселую жизнь. Как, мол, мне понравится, если меня выгонят с работы и я больше не смогу возить самых лучших лошадей на скачки.
Льюис замолчал, видимо, осознав, что именно это и произойдет с ним в будущем.
- Чертов поганец, - сказал он.
- Значит, вы вернулись из Саутгемптона, - продолжил я как само собой разумеющееся, - забрали топор и разрушили мою машину, гостиную и вертолет моей сестры.
- Он все это сделал. Он один. Он орал как сумасшедший и ржал. Изрубил все у тебя в гостиной. Такой сильный. Знаешь, он меня до полусмерти напугал.
- А ты стоял и смотрел.
- Ну, вообще-то… да.
- И получал удовольствие.
- Нет, что ты.
Но я видел, что он врет. Может, его и напугала ярость, с которой Тигвуд набросился на мою гостиную и машину, но в глубине души он испытывал постыдное удовлетворение.
Расстроенный, я включил зажигание.
- Фредди, - сказал Льюис, - как ты узнал о поездках?
- Из компьютера.
- Так он сказал, что стер все ваши записи в воскресенье с помощью Микеланджело или чего-то в этом роде и чтоб я не беспокоился.
- У меня были копии, - коротко ответил я. Тигвуд был в кабачке в тот вечер, когда Джоггер рассказывал о найденных им потайных контейнерах.
По злобе он стащил инструменты Джоггера. Потом Джоггер застал его, когда он мудрил над компьютером в воскресенье… Мысленным взором я видел, как Тигвуд идет к машине за собственной монтировкой Джоггера, потом за ним в сарай и наносит смертельный удар. Джоггер не ждал удара сзади. Он не знал, что должен бояться.
Я отпустил тормоз и поехал по дороге.
- Надо думать, - сказал я, - что Тигвуд узнал про клещей из всех своих медицинских журналов? А кто знал, что требуется Тессе Уотермид, чтобы доставить вирус из Йоркшира и заразить лошадей Джерико Рича? Ты ведь не мог использовать для этой цели клещей, так как ты еще не успел привезти новую партию.
Он снова потерял дар речи. Я взглянул на него.
- Тебе придется плохо, если не согласишься выступить свидетелем, - сказал я. - Тесса рассказала мне и отцу про твои делишки.
Я набрал номер Сэнди Смита. Он был дома, и я пригласил его приехать в центр для престарелых лошадей.
- Захвати наручники, - добавил я.
Льюису потребовалась целая мучительная миля, чтобы решиться, но, когда я свернул в ворота перед полуразрушенным офисом псевдоблаготворительной организации, он пробормотал: "Ладно. Пойду в свидетели".
Народу в этом поганом месте кишмя кишело.
У входа стоял вездеход Лорны Липтон. Лорна разговаривала с Тигвудом, а вокруг бегали дети - дети. Двое младших ребят Моди Уотермид и… Синдерс.
Из "Фортрака" вылез Азиз, за ним Нина и Гуггенхейм. Они нерешительно топтались, не зная, чего ожидать.
На лице Тигвуда было написано удивление.
Я остановил фургон и спрыгнул на землю. Тут к нам присоединился Сэнди Смит, сверкая мигалкой, при полном параде, но без сирены.
- Что происходит? - спросил Тигвуд. Я не знал, как он прореагирует. То, что он проделал топором у меня дома, заставляло принять все меры предосторожности. Прежде всего надо было обезопасить детей.
Я обратился к младшим детям Моди:
- Возьмите Синдерс, залезьте под фургон и поиграйте в пиратов или еще во что-нибудь. Они захихикали.
- Давайте, - поторопил их я. - Лезьте. Все трое последовали моему совету. Наблюдавшая за этим Лорна только и спросила:
- А они не перемажутся?
- Вымоются.
- Что тебе здесь надо? - недоумевал Тигвуд.
- Мы привезли кролика, - ответил я.
- Что?
- Льюис и я, - сказал я, - привезли кролика, вместе с клещами.
Тигвуд подошел к фургону со стороны сиденья для пассажира и рванул дверь.
- Льюис! - заорал он. Получилось это у него хрипло, куда только подевалась былая вальяжность. Льюис быстро отодвинулся.
- Он все знает, - проговорил он с отчаянием. - Фредди знает все.
Тигвуд протянул руку и извлек Льюиса из машины. Хилый вид Тигвуда оказался обманчивым. Все могли видеть, с какой легкостью он вытащил человека значительно крупнее себя из кабины и швырнул на землю.
Льюис вывалился головой вперед.
Корчась от боли, он попытался ударить Тигвуда. Тот лягнул его в лицо и обратил свое внимание на меня.
- Ты, подонок, - с силой произнес он побелевшими губами. - Я убью тебя.
Он не шутил. И попытался. Бросился на меня и с разбега прижал к стенке фургона.
На этот раз ни топора, ни монтировки у него не было, только руки, но, будь мы одни, и их бы хватило.
Азиз подбежал сзади и оторвал его от меня. Он проявил вполне своевременную сноровку, заломив ему руку за спину так, что чуть не сломал ее.
Тигвуд закричал. Сэнди извлек наручники и с помощью Азиза надел их на запястья заломленных за спину рук Тигвуда.
Потом спросил меня вполголоса:
- Что происходит?
- Полагаю, несложно выяснить, что топором в моем доме поработал Тигвуд.
- Подонок, - прорычал Тигвуд.
- У тебя случайно нет с собой ордера на обыск? - спросил я Сэнди.
Он отрицательно покачал головой, все еще ничего не понимая.
- Мне не нужен ордер, - сказал Азиз. - Что искать?
- Топор. Старую ржавую монтировку. Салазки, чтоб лазить под фургон. Набор инструментов в красной пластиковой коробке. И, возможно, серый металлический ящик для денег с круглым светлым пятном на грязном фоне. Поищи у него в машине. Если найдешь, не прикасайся.
Он улыбнулся сверкающей белозубой улыбкой.
- Понял, - кивнул он. Оставив Тигвуда на попечении Сэнди, Азиз скрылся.
Лорна проблеяла в изумлении:
- Джон? Я не понимаю…
- Заткнись, - прорычал он.
- Но что он сделал? - простонала Лорна.
Никто ей не ответил.
Тигвуд смотрел на меня с такой ненавистью, что мне стало не по себе. В бешенстве он обозвал меня несколько раз подонком и кое-чем похуже. Даже будучи знаком с его умением работать топором, я и представить себе не мог, что может существовать такая всепоглощающая убийственная ненависть.
Я даже как-то сжался. Сэнди, повидавший на своем веку много всякого, тоже был поражен до глубины души.
Лорна излила на меня свою собственную ненависть.
- Что ты с ним сделал? - потребовала она ответа.
- Ничего.
Она мне не поверила и никогда не поверит.
Из-за полуразрушенной конюшни возник Азиз.
- Все там, - отрапортовал он сияя. - В одном из стойл под лошадиной попоной.
Улыбнувшись мне, Сэнди резко толкнул Тигвуда к фургону.
- Пожалуй, самое время позвать моих коллег.
- Пожалуй, - согласился я. - Дальше они могут сами справиться.
- А жокейский клуб может заняться Бенджи Ашером, - сказал Азиз.
Подъехала еще одна машина. Пока не коллеги Сэнди, а Сюзан и Хьюго Палмерстоун вместе с Моди. Майкл сказал им, что дети здесь с Лорной, объяснили они. Приехали за ними.
Они остолбенели, увидев Тигвуда в наручниках. Лорна объявила, что во всем виноват я. Хьюго с легкостью ей поверил.
- Так где же дети? - спросила Сюзан. - Где Синдерс?
- Они в безопасности. - Я нагнулся и заглянул под фургон. - Давайте, вылезайте, - пригласил я. Когда я выпрямился, ко мне подошел Гуггенхейм.
- Вы действительно… вы на самом деле, - сказал он. - Кролик там?
- Думаю, что да.
Хоть один человек был счастлив. У него с собой имелась небольшая пластиковая клетка, а на руках - перчатки.
Дети Моди выползли из-под фургона и встали на ноги, отряхивая пыль. Один из них прошептал мне:
- Синдерс там не нравится. Она плачет.
- Плачет? - Я опустился на колени и заглянул под фургон. Она лежала на животе, прижавшись лицом к земле, и вся дрожала. - Вылезай, - проговорил я. Она не пошевелилась.
Я лег на спину на землю и просунул голову под фургон. Отталкиваясь пятками и помогая себе плечами и бедрами, я продвинулся вперед, пока не коснулся девочки. Выяснилось, что есть вещи, которые я могу делать под тоннами металла не задумываясь.
- Давай вылезем вместе, - предложил я.
- Я боюсь, - ответила она, дрожа.
- Гм. Чего же тут бояться? - Я посмотрел на металл шасси в нескольких сантиметрах от моего лица. - Повернись на спину, - сказал я. - Держи меня за руку, и мы вместе вылезем.
- Она упадет на меня.
- Нет… не упадет. - Я проглотил комок в горле. - Повернись. На спине легче вылезти.
- Не могу.
- Там мама с папой приехали.
- Этот человек так кричит.
- Уже не кричит, - сказал я. - Давай, солнышко, вылезай, все в порядке. Держи меня за руку.
Я прикоснулся к ней, и она крепко ухватилась за мою руку.
- Поворачивайся, - сказал я. Она медленно перевернулась на спину и уставилась на весь этот металл над ней.
- Здесь порядком грязно, - спокойно заметил я. - Держи голову пониже, а то испачкаешь волосы. Теперь наши ноги направлены в ту сторону, где стоят твои родители. Так что давай двигаться, и ты не заметишь, как мы вылезем.
Я начал ползти, и она, всхлипывая, последовала за мной.
Всего и дел-то было - один фут. Стоящим снаружи это, наверное, казалось пустяком.
Когда мы выбрались из-под фургона, я присел перед ней на корточки и стряхнул грязь с ее волос и платья. Она прижалась ко мне. Ее маленькое личико, совсем близко от меня, так напоминало мои детские фотографии. Нежность к ней разрывала мне сердце.
Взгляд ее скользнул мимо меня и упал на стоящих рядом родителей. Она отпустила меня и побежала к ним. Побежала к Хьюго.
- Папа, - воскликнула она, обнимая его.
Он обхватил ее руками и посмотрел на меня зелеными глазами.
Я промолчал. Встал. Отряхнулся. Немного подождал.
Сюзан одной рукой обняла Хьюго за талию, а другой прижала к себе Синдерс - все трое одна семья.
Хьюго резко повернулся и повел их к машине, сердито оглядываясь на меня. Не стоит ему меня бояться, подумал я. Может, со временем это у него пройдет. Я никогда не внесу смятение в душу этого ребенка.
Я заметил, что Азиз и Гуггенхейм исчезли под фургоном. Когда Гуггенхейм появился снова, в глазах его играли блики бессмертия. Он так бережно прижимал к груди пластиковую клетку, как будто там находился священный Грааль.
- Кролик тут, - радостно возвестил он, - и на нем клещи!
- Вот и чудесно.
Ко мне подошла Нина. Я обнял ее за плечи. Мне показалось это вполне естественным. Подумаешь, восемь с половиной лет.
- Ты в порядке? - спросила она.
- Угу.
Мы вместе посмотрели, как уехали Палмерстоуны.
- Фредди… - осторожно проговорила Нина, - эта маленькая девочка… когда ваши головы были рядом, она казалась так похожей…
- Не надо, - попросил я, - не говори ничего.
Примичания
Примечания
1Уроженец восточной части Лондона.
2
В переводе с английского Джоггер означает "любитель бега".
3
Гунтер - охотничья лошадь.
4
Pub (англ.) - пивная, бар, закусочная.
5
Стереть, уничтожить (англ.).