Комната, куда ввел их Колин, была просторной, но от старых каменных стен несло затхлостью. Трудно было что-нибудь разглядеть в полумраке. Колин левой рукой распахнул дверь.
- Вы двое подождите здесь, - распорядился он, - а вы, Сван, пойдемте со мной. Попытаюсь разыскать Элспет. Элспет! Элспет! Где, в чертовой заднице, она есть, Элспет? Ах да, услышите какую-нибудь ссору в задней комнате, так это всего лишь стряпчий Данкен и Уолтер Чепмен из страхового общества "Геркулес".
Алан и Кетрин остались одни в длинной, невероятно низкой комнате, пахнувшей отсыревшей клеенкой. В комнате, несмотря на летний зной, горел огонь. Огонь и проникавший через два окна бледный свет позволяли разглядеть старую мебель, огромную картину в позолоченной раме на стене и красный выцветший ковер.
На столе лежала огромная семейная Библия, а на каменной полке, покрытой красным покрывалом, стояла обтянутая черным крепом фотография. Изображенный на ней мужчина, несмотря на гладко выбритое лицо и седые волосы, настолько напоминал Колина, что не возникало никаких сомнений, кто это.
Слышно было тиканье часов. Они невольно заговорили шепотом.
- Алан Кемпбелл, - прошептала Кетрин, красная, как помидор, - вы олух!
- Почему?
- Господи, неужели вы не понимаете, что о нас подумают? И еще напечатают что-нибудь в этом ужасном "Прожекторе". Вас это совершенно не волнует?
Алан задумался.
- Честно говоря, нет, - сказал он наконец и сам удивился своему ответу. - Жаль только, что это неправда.
Кетрин чуть покачнулась и, будто желая сохранить равновесие, ухватилась за столик с Библией. Алан заметил, что девушка покраснела еще больше.
- Доктор Кемпбелл! Что с вами?
- Не знаю, - прозвучал искренний ответ. - Не знаю, на всех ли так влияет Шотландия…
- Надеюсь, что нет!
- Но только я с удовольствием снял бы со стены какие-нибудь латы и щеголял в них. Кстати, вам уже кто-нибудь говорил, что вы удивительно обаятельная девица?
- Девица! Вы сказали: девица?
- Классическая терминология семнадцатого века.
- Но, конечно, мне далеко до вашей дорогой герцогини Кливлендской?
- Готов признать, - сказал Алан, окидывая Кетрин критическим взглядом, - что ваша фигура не из тех, которые приводили в восторг Рубенса. Однако…
- Тс-с!
Дверь в другом конце комнаты, напротив окна, была приоткрыта. Оттуда внезапно послышались голоса, как будто те, кому они принадлежали, только что вновь заговорили после долгого перерыва. Один голос был сухим и старческим, другой - моложе и живее. После взаимного обмена извинениями тот, что помоложе, продолжил разговор.
- Дорогой мистер Данкен, - сказал он, - вы, видимо, неправильно поняли мое положение во всем этом деле. Я всего лишь представитель страхового общества "Геркулес", и мой долг расследовать…
- Но по-честному.
- Естественно. Я должен провести расследование и затем высказать фирме свое мнение о том, следует ли принять или отвергнуть ваши претензии. Никакие, личные мотивы не играют здесь роли! Я готов сделать все от меня зависящее, чтобы помочь вам. Я знал и любил покойного мистера Энгуса Кемпбелла.
- Вы знали его лично?
- Да.
Старческий голос, все время сопровождавшийся пыхтением, вдруг стал агрессивным.
- Разрешите тогда, мистер Чепмен, задать вам один вопрос.
- Пожалуйста.
- Мистер Кемпбелл казался вам человеком в здравом уме?
- Да, конечно.
- Человеком, который, так сказать, - пыхтящий голос стал еще суше, - знает цену деньгам?
- И еще как.
- Так. Ясно. Совершенно ясно, мистер Чепмен, помимо страхового полиса вашего общества, у него были еще два полиса двух других обществ.
- Мне об этом ничего не известно.
- Так я вам говорю об этом, - резко произнес старческий голос. - Два страховых полиса на крупные суммы обществ "Гибралтар" и "Планета".
- Ну и что?
- Сейчас все его состояние, мистер Чепмен, - эти страховые полисы. Все состояние, сэр. Среди всех его безумных денежных комбинаций это была единственная благоразумная сделка. В любом страховом полисе есть оговорка насчет самоубийства…
- Это естественно.
- Совершенно с вами согласен. Однако смотрите: за три дня до смерти мистер Кемпбелл вновь купил в вашем обществе полис на три тысячи фунтов. Полагаю, что в его возрасте страховой сбор должен быть чудовищным.
- Сбор, действительно, высок, но наши врачи сочли, что с мистером Кемпбеллом стоит рискнуть - он мог прожить еще лет пятнадцать.
- Хорошо. Так вот, вместе с этим полисом, - продолжал мистер Данкен, - полная сумма страховки составляет тридцать пять тысяч фунтов.
- Серьезно?
- И каждый страховой полис содержит оговорку о самоубийстве. Ну, уважаемый сэр! Можете вы себе как разумный человек представить хоть на мгновение, чтобы Энгус Кемпбелл через три дня после того, как приобрел новый полис, совершил самоубийство и тем превратил его в ничто?
Наступило молчание.
Алан и Кетрин услышали, как кто-то медленно расхаживает взад-вперед. Они почти видели перед собой суровую улыбку адвоката.
- Ну, сэр! Ну же! Вы англичанин, но я-то шотландец и прокурор.
- Я признаю, что…
- Вы вынуждены признать, мистер Чепмен.
- Что же вы предполагаете?
- Убийство, - отрезал стряпчий. - И совершил его, по всей вероятности, Алек Форбс. Вы слышали об их ссоре. Знаете, что Форбс был здесь в ночь, когда умер мистер Кемпбелл. Слышали о загадочном чемодане или ящике, все равно как его называть, и исчезнувшем дневнике.
Вновь наступило молчание. Слышны были лишь медленные шаги по комнате, и их охватило беспокойство. Мистер Чепмен из страхового общества "Геркулес" заговорил изменившимся голосом:
- Но, черт возьми, мистер Данкен! Мы не можем полагаться на такие доказательства!
- Нет?
- Нет. Когда мы здесь говорим о том, "возможно ли, что это было так или иначе", это прекрасно, но действовать надо, основываясь на фактах. Вы не возражаете, если теперь несколько минут буду говорить я?
- Согласен.
- Труп нашли во дворе на рассвете следующего дня. Причиной смерти были перелом позвоночника и другие многочисленные повреждения, вызванные падением.
- Да. Как показало вскрытие, он не был под действием наркотиков или еще какой-нибудь дряни. Следовательно, возможность несчастного случая мы можем исключить.
- Я никогда ничего не исключаю, сэр. Продолжайте, однако.
- Теперь, что касается убийства. Утром дверь была по-прежнему заперта изнутри на ключ и закрыта на засов. Окно, вы не можете отрицать это, мистер Данкен, совершенно недосягаемо. Мы привозили из Глазго эксперта и осматривали место вместе с ним. Окно находится в пятидесяти восьми с четвертью футах над землей. Других окон там нет. От самой земли до окна - гладкая стена. Выше - покрытая скользким шифером коническая крыша башни. Эксперт готов присягнуть, что никто не мог добраться до окна или выбраться из него даже с помощью веревки или других приспособлений. Если хотите, могу подробнее…
- Не нужно, сэр.
- Таким образом, предположение о том, что кто-то влез в окно, вытолкнул оттуда мистера Кемпбелла, а затем снова спустился, или что кто-то спрятался в комнате (разумеется, никто там не прятался), а потом выбрался через окно, также можно исключить.
Однако мистер Данкен не смутился и даже не удивился.
- В таком случае, - спросил стряпчий, - как попал в комнату ящик для перевозки собак?
- О чем вы говорите? - В голосе адвоката появились недружелюбные нотки.
- Мистер Чепмен, разрешите на этот раз мне освежить вашу память. В тот вечер, в половине десятого, произошла бурная ссора между мистером Кемпбеллом и Алеком Форбсом, который силой ворвался в дом и проник даже в спальню мистера Кемпбелла. Его удалось выставить только с… гм… некоторым трудом.
- Да.
- Но потом мисс Элспет Кемпбелл и служанка Кристи Мак-Тейвиш испугались, что Алек Форбс мог вернуться и спрятаться в доме, чтобы причинить какой-либо вред мистеру Кемпбеллу. Мисс Кемпбелл и Кристи обыскали спальню мистера Кемпбелла. Они заглянули в платяной шкаф и во все возможные места, даже под кровать. Как вы и говорили, в комнате никто не прятался. Обратите внимание на это, сэр! Хорошенько обратите внимание! Когда на следующее утро взломали дверь в комнату, под кроватью нашли сделанный из кожи и металла предмет, что-то вроде большого чемодана с проволочной сеткой с одной стороны. В таких ящиках обычно перевозят собак, если хозяева хотят взять их с собой в дорогу… Обе женщины клянутся, что накануне вечером, когда они заглядывали под кровать непосредственно перед тем, как мистер Кемпбелл закрыл дверь на ключ и засов, ящика там не было! Голос его звучал сейчас твердо.
- Я хотел бы спросить у вас, мистер Чепмен, как попал туда ящик?
Страховой агент угрюмо молчал.
- Повторяю, сэр, я всего лишь задаю вопрос. Если вы соблаговолите пойти со мной и поговорить с мистером Мак-Интайром, прокурором…
Алан услышал шаги. Кто-то, наклонив голову, чтобы не удариться о невероятно низкую раму двери, вошел в комнату и повернул выключатель. Когда вспыхнула лампа, Кетрин и Алан оказались на виду. В огромной бронзовой люстре было место для шести ламп, но горела только одна.
Представление, сложившееся у Алана об Алистере Данкене и Уолтере Чепмене, оказалось более-менее точным, за исключением того, что стряпчий был еще выше и сухощавее, а страховой агент приземистей и коренастей, чем он воображал.
Чепмен, румяный моложавый в двубортном пиджаке модного покроя, был любезен, но очень озабочен. Его гладко причесанные светлые волосы поблескивали в свете лампы. Человек из тех, которые во времена юности Энгуса Кемпбелла, достигнув совершеннолетия, отпускали бороду, а потом строили свою жизнь в соответствии с этим знаком солидности.
- Гм… - сказал Данкен, неуверенно моргая и глядя на Кетрин и Алана. - Вы не видели… э-э-э… случайно здесь мистера Мак-Интайра?
- Вроде нет, - ответил Алан и попытался было представиться. - Мистер Данкен, мы…
Взгляд стряпчего направился к дверям другой комнаты.
- Я собираюсь, - продолжал он, обращаясь к Чепмену, - подняться в башню. Может быть, вы пойдете со мной? - Данкен вновь посмотрел на приезжих. - Как поживаете? - осведомился он вежливо. - До свидания.
Он открыл дверь перед Чепменом, пропустившим его вперед, и они вышли. Кетрин стояла, глядя им вслед.
- Ну и ну!.. - только и сказала она.
- Да, - кивнул Алан, - пожалуй, он достаточно решителен, когда речь идет о делах. По-моему, лучшего адвоката нечего и желать. В любой момент готов поставить на него пару фунтов.
- Но, доктор Кемпбелл…
- Может, перестанете, наконец, величать меня доктором Кемпбеллом?
- Ладно, если вы настаиваете, Алан. - Глаза Кетрин светились любопытством и волнением. - Положение ужасное, и все же… Вы слышали о чем они говорили?
- Разумеется.
- Невозможно представить, чтобы он покончил самоубийством, и также немыслимо предположить убийство. Все это…
Она не окончила, так как в комнату вошел Чарльз Э. Сван. Сейчас в нем проснулся настоящий репортер. Обычно внимательно следивший за своими манерами, он забыл снять шляпу, и она каким-то чудом держалась на затылке. Он шагал осторожно, словно ступая по хрупкому льду.
- Ну, какова история? - задал он чисто риторический вопрос. - Какова история? Господи, голова кружится… Послушайте только! Я не верил, что в этом что-то есть, но мой редактор, я его, прошу прощения, зову главным сплетником, решил, что, может быть, какой-нибудь материалец тут и найдется. И разве он не был прав?
- А где вы были сейчас?
- Разговаривал с горничной. Всегда нужно прежде всего расспросить служанок. А теперь слушайте внимательно.
Оглядев комнату и убедившись, что они одни, он все-таки понизил голос до шепота.
- Доктор Кемпбелл, я имею в виду Колина, только что разыскал старуху. Сейчас он приведет ее сюда устроить нам смотрины.
- Вы еще не встречались с ней?
- Нет. Мне нужно любой ценой произвести на нее хорошее впечатление. Должно выгореть, ведь старуха отличного мнения о "Прожекторе", которое некоторые - он бросил на них выразительный взгляд - кажется, не разделяют. К тому же из этого может получиться настоящая сенсация. Если все пойдет как надо, старая карга в конце концов еще пригласит меня остановиться в замке. Тогда не зевай, Чарли Сван, берись за дело! Так или иначе, надо поладить с ней, а то ведь, похоже, она здесь за домашнего дракона. Внимание, друзья! Идет доктор Кемпбелл.
6
Привлекать их внимание было совершенно излишне - голос тети Элспет уже слышался через приоткрытую дверь.
Колин Кемпбелл бормотал что-то своим глубоким басом, можно было лишь догадываться, что он пытается в чем-то убедить Элспет и поэтому понизил голос. Однако тетя Элспет, обладавшая исключительно пронзительным голосом, не склонна была следовать его примеру.
- Соседние комнаты! - негодовала она. - Еще чего! Разумеется, я не дам никаких соседних комнат!
Трубное гудение Колина стало еще неразборчивее, как будто он протестовал или угрожал, но тетя Элспет не поддавалась.
- Это порядочный богобоязненный дом, Колин Кемпбелл, и не пытайся вносить в него свои грешные манчестерские порядки! Соседние комнаты! Кто здесь жжет электричество среди бела дня?
Это была среднего роста сухощавая женщина в черном платье, казавшаяся выше, чем была на самом деле. По словам Кетрин, ей уже было "близко к девяноста", но Алан знал, что это ошибка. Тетя Элспет была семидесятилетней и к тому же очень хорошо сохранившейся женщиной. Ее пронзительные глаза глядели живо и проницательно. Платье шуршало при ходьбе, а под мышкой она держала номер "Прожектора".
Сван кинулся выключать свет, от усердия чуть не сбив с ног пожилую даму. Тетя Элспет бросила на него неприветливый взгляд.
- Включите только эту лампу, - строго сказала она. - Так темно, что я ничего не вижу. Где Алан Кемпбелл и Кетрин Кемпбелл?
Колин представил молодых людей. Тетя Элспет оглядела их долгим испытующим взглядом, потом кивнула.
- Да, - сказала она. - Вы Кемпбеллы. Из моих Кемпбеллов. - Она уселась на диван. - Покойный, - продолжала она, и взгляд ее скользнул по обтянутой крепом фотографии, - узнал бы Кемпбелла, моего Кемпбелла, и среди тысячи людей. Даже если бы они закоптили себе лица и говорили по-иностранному, Энгус все равно узнал бы их.
Она вновь надолго погрузилась в Молчание, не отрывая, однако, ни на мгновение взгляда от своих посетителей.
- Алан Кемпбелл, - внезапно сказала она, - какой ты веры?
- Ну… э-э… по-моему, англиканской.
- По-твоему? Ты не знаешь этого?
- Да нет же - англиканской.
- И ты тоже? - спросила тетя Элспет у Кетрин.
- Да!
Тетя Элспет кивнула так, будто подтвердились ее наихудшие предчувствия.
- И в церковь не ходите. Я уж знаю. - Все это говорилось ледяным тоном, потом она внезапно вспыхнула. - Папистские побрякушки! - воскликнула она. - Стыдись, Алан Кемпбелл, ты приносишь позор и печаль на головы всех твоих братьев и кровных, проводя дни в грехе и распутстве в доме разврата!
Слова Элспет привели Свана в замешательство.
- Но, уважаемая леди, я абсолютно уверен, что профессор Кемпбелл не бывает в подобных местах! И уж, разумеется, нельзя этого сказать о девушке…
Элспет повернулась к нему.
- А вы кто, - спросила она, тыча пальцем на Свана, - вы, жгущий среди бела дня дорогое электричество?
- Но я, право…
- Кто вы?
Сван глубоко вздохнул и с самой обаятельной из своих улыбок шагнул к Элспет.
- Мисс Кемпбелл, я представляю "Прожектор" - ту самую газету, которую вы держите в руках. Наш редактор с большим интересом прочел ваше письмо и был чрезвычайно рад, что у нас имеются столь уважаемые читатели. Мисс Кемпбелл, вы писали, что можете сделать сенсационные разоблачения совершенного здесь преступления…
- Что?! - рявкнул Колин, изумленно глядя на Элспет.
- …и редактор прислал меня сюда прямо из Лондона, чтобы взять у вас интервью. Я буду счастлив выслушать все, чтобы вы хотели сказать - хоть при всех, хоть наедине!
Тетя Элспет слушала его бесстрастно, приложив воронкой руку к уху. Наконец она заговорила.
- Одним словом, вы американец, верно? - спросила она, и глаза ее блеснули. - Вы уже слышали…
Это уж было чересчур, но Сван овладел собой и улыбнулся.
- Да, мисс Кемпбелл, - сказал он терпеливо. - Не надо рассказывать, я знаю. Я уже слышал о вашем дяде Энгусе, который не давал никому ни фунта.
Сван внезапно умолк. По-видимому, он чувствовал, что говорит что-то не то.
- То есть…
Кетрин и Алан с любопытством прислушивались к разговору, тетя же молча смотрела на Свана. Видимо, сообразив, что упорный взгляд Элспет направлен на его шляпу, он немедленно снял ее.
Тогда заговорила Элспет. Ее медленные, тяжелые слова падали размеренно и веско, как судебный приговор.
- А почему Энгус Кемпбелл должен был кому-то что-то давать?
- Я хотел сказать, что…
- Что вам надо от Энгуса Кемпбелла?
- Грош!
- Какой грош?
- Который он не давал!
- По-моему, молодой человек, - сказала тетя Элспет, - вы перегрелись на солнце. Вы несете какую-то чушь.
- Прошу прощения, мисс Кемпбелл! Не обращайте внимания, я просто пошутил.
Более неудачно выразиться он не мог. Теперь уже и Колин смотрел на него со злостью.
- Пошутил?! - угрожающе спросила охваченная гневом Элспет. - Тело Энгуса Кемпбелла еще не успело остыть, а вы приходите и оскорбляете погруженный в траур дом своими безбожными шутками? Вы самозванец, вы не из "Прожектора"! Кто такая Пип Эмма? - набросилась она на него.
- Простите?
- Кто такая Пип Эмма? Ага! Даже этого не знаете? - закричала тетя Элспет, размахивая газетой. - Не знаете девушку, ведущую рубрику в вашей собственной газете! Не пытайтесь увернуться! Как вас зовут?
- Мак-Пуффер.
- Что?!
- Мак-Пуффер, - ответил отпрыск сомнительного клана, настолько сбитый с толку тетей Элспет, что совершенно потерял привычную сообразительность. - То есть, Мак-Квин. Собственно говоря, Сван, Чарльз Эванс Сван, но я родом из Мак-Пуфферов или Мак-Квинов, и…
Тетя Элспет даже не стала отвечать. Она просто указала на дверь.
- Но я же говорю, мисс Кемпбелл, что…
- Убирайтесь, - сказала тетя Элспет. - Я дважды не повторяю.
- Слушайте, что я вам скажу, молодой человек, - вмешался Колин и, заложив большой палец в вырез жилета, смерил гостя уничтожающим взглядом. - Раны Христовы! Я человек гостеприимный, но некоторыми вещами в этом доме не шутят!
- Но клянусь, что…
- Вы выйдете в дверь, - спросил Колин, опуская руку, - или в окно?
Мгновение Алан действительно думал, что Колин сейчас схватит гостя за шиворот или за брюки и, словно трактирный вышибала, вышвырнет из дома.
Сопя и чертыхаясь, Сван очутился у двери ровно на две секунды раньше Колина и умчался прочь. Все произошло так быстро, что Алан не успел даже толком сообразить, в чем дело. Кетрин, однако, чуть не расплакалась.