Содержание:
-
Глава I 1
-
Глава II 3
-
Глава III 4
-
Глава IV 7
-
Глава V 9
-
Глава VI 10
-
Глава VII 12
-
Глава VIII 13
-
Глава IX 14
-
Глава X 16
-
Глава XI 17
-
Глава XII 18
-
Глава XIII 19
-
Глава XIV 21
-
Глава XV 22
-
Глава XVI 24
-
Глава XVII 26
-
Глава XVIII 29
-
Глава XIX 31
-
Глава XX 32
-
Глава XXI 34
-
Глава XXII 37
Эрл Стенли Гарднер
Собака, которая выла
Глава I
Дверь кабинета открылась, и вошла Делла Стрит.
- Там очень странный посетитель, - сообщила она. - Предупреждаю вас на всякий случай, но, по-моему, его нужно принять.
- Прекрасно, - ответил Перри Мейсон. - Чего он хочет?
- Проконсультироваться о собаке, которая воет.
Перри Мейсон и бровью не повел, однако в задумчивом взгляде, каким он одарил секретаршу, мелькнул озорной огонек.
- Может быть, - заметил он, - ему нужен ветеринар?
Делла Стрит не улыбнулась, напротив, заговорила торопливо и возбужденно:
- Речь идет о чем-то крайне важном. Он и минуты не может усидеть на месте, а выглядит - будто неделю не спал. Я спросила, что за дело, он ответил - о собаке, которая воет. Я рассмеялась, но, увидев выражение его лица - никогда не забуду, - сразу прикусила язык. Он добавил, что еще хочет посоветоваться с вами о завещании.
Перри Мейсон, однако, не выказал ни малейшего интереса.
- Я устал, - заявил он, - и не люблю корпеть над завещаниями. Я судебный адвокат.
Но Делла Стрит продолжала, пропустив его слова мимо ушей:
- Потом он сказал, что хочет знать, останется ли завещание в силе, если завещателя казнят за убийство. Я спросила, кто оставил завещание, он ответил, что сам собирается сделать завещание и хочет с вами о нем посоветоваться, а также о воющем псе.
Морщины усталости разгладились на лбу адвоката, в глазах блеснул живой интерес.
- Пригласите клиента, - распорядился он.
Делла Стрит распахнула дверь кабинета и произнесла голосом, каким женщины обычно обращаются к ребенку или тяжелобольному:
- Входите, мистер Картрайт. Мистер Мейсон вас примет.
Широкоплечий, довольно крупный мужчина лет тридцати двух, с тоскливым выражением в карих глазах, вошел и впился взглядом в невозмутимое лицо Перри Мейсона.
- Вы адвокат Перри Мейсон? - спросил он.
Мейсон кивнул и пригласил:
- Присаживайтесь.
Посетитель рухнул в кресло, которое указал ему адвокат, машинально извлек пачку сигарет, сунул одну в рот и уже собирался опустить пачку в карман, но спохватился, что не предложил закурить Перри Мейсону.
Рука, протянувшая через стол пачку, дрожала, что не укрылось от проницательных глаз адвоката; помедлив с секунду, он покачал головой и произнес:
- Нет, спасибо, я курю свои.
Мужчина кивнул, торопливо засунул сигареты в карман, чиркнул спичкой, непроизвольно подался вперед и опустил локоть на ручку кресла. Рука со спичкой нашла, таким образом, опору, и он сумел прикурить.
- Секретарь, - спокойно продолжал Перри Мейсон, - сообщила, что вы бы хотели получить совет о собаке и о завещании.
Посетитель кивнул.
- О собаке и о завещании, - механически повторил он.
- Ну что ж, - сказал Перри Мейсон, - поговорим сначала о завещании. О собаках я мало знаю.
Картрайт снова кивнул. Во взгляде карих глаз, что он не сводил с Мейсона, была отчаянная надежда, с какой тяжелобольной взирает на опытного врача.
Перри Мейсон достал из ящика письменного стола стопку желтой бумаги стандартного формата, взял настольную ручку и спросил:
- Ваше имя?
- Артур Картрайт.
- Возраст?
- Тридцать два года.
- Адрес?
- Милпас-драйв, дом 4893.
- Женаты?
- Разве это имеет значение?
Оторвав перо от бумаги, Перри Мейсон поднял глаза и посмотрел на Картрайта пронзительным взглядом.
- Имеет, - ответил он.
Картрайт потянулся к пепельнице и стряхнул пепел; его рука дрожала лихорадочной дрожью.
- Думаю, для такого завещания, которое я составляю, это неважно, - произнес он.
- Я должен знать, - возразил Перри Мейсон.
- Но я же говорю вам, это неважно с точки зрения того, как я собираюсь завещать мою собственность.
Перри Мейсон ничего не сказал, но тихое упорство в самом его молчании заставило Картрайта заговорить.
- Да, - сказал он.
- Имя жены?
- Паула Картрайт, двадцать семь лет.
- Живете вместе?
- Нет.
- Где она проживает?
- Не знаю.
Перри Мейсон с минуту помедлил, изучая измученное лицо клиента спокойным задумчивым взглядом, и сказал успокаивающе:
- Хорошо, мы к этому еще вернемся. А сейчас расскажите-ка подробнее, как вы намерены распорядиться вашим имуществом. Дети у вас есть?
- Нет.
- Кому вы хотели бы его завещать?
- Прежде чем обсуждать это, - выпалил Картрайт, - я хочу знать, имеет ли завещание силу независимо от того, какой смертью человек умирает.
Перри Мейсон молча кивнул.
- Допустим, - продолжал Картрайт, - человек умирает на виселице или на электрическом стуле. Допустим, его казнят за убийство. Что тогда происходит с его завещанием?
- Завещание остается в силе, - разъяснил Мейсон, - какой бы смертью ни умер завещатель.
- Сколько нужно свидетелей, чтобы завещание было законным?
- В одних случаях двое, в других - ни одного.
- Как это понимать?
- А так, что еслн завещание напечатано на машинке и подписано вами, двое свидетелей должны удостоверить вашу подпись. Но в нашем штате, если текст завещания написан вами полностью от руки, включая число и подпись, и на бумаге не имеется других записей либо машинописного текста, - в этом случае отпадает необходимость в подтверждении вашей подписи. Такое завещание имеет силу и действенность.
Артур Картрайт вздохнул, судя по всему, с облегчением. Когда он заговорил, речь его стала спокойнее и не такой отрывистой.
- Что ж, - произнес он, - с этим, похоже, все ясно.
- Кому бы вы хотели завещать имущество? - спросил Перри Мейсон.
- Миссис Клинтон Фоули, проживающей в доме 4889 по Милпас-драйв.
Перри Мейсон удивленно поднял брови:
- Соседке?
- Соседке, - ответил Картрайт тоном, пресекающим дальнейшие вопросы.
- Прекрасно, - заметил Перри Мейсон и добавил: - Не забывайте, Картрайт, что вы обращаетесь к адвокату, а от адвоката не должно быть секретов. Расскажите всю правду. Ваши тайны останутся строго между нами.
- Но я же, - раздраженно возразил Картрайт, - все и рассказываю, разве не так?
Взгляд и голос Перри Мейсона были одинаково невозмутимы.
- Не знаю, - произнес он. - Я сказал, что сказал. А теперь послушаем про завещание.
- Вот это и есть завещание.
- Что вы хотите сказать?
- Именно то, что сказал. Вся моя собственность отходит миссис Клинтон Фоули - целиком и полностью.
Перри Мейсон воткнул ручку в держательницу и тихо забарабанил по столешнице пальцами правой руки. Он посмотрел на Картрайта настороженно-прицельным взглядом.
- В таком случае, - изрек он, - послушаем про собаку.
- Собака воет, - сказал Картрайт.
Перри Мейсон участливо кивнул.
- В основном по ночам, - продолжал Картрайт, - но, бывает, и днем. Я от этого рехнусь, непрерывный вой действует мне на нервы. Сами знаете, если собака воет, значит, кто-то поблизости должен умереть.
- Чья собака? - спросил Мейсон.
- Соседская.
- То есть, - попробовал уточнить Перри Мейсон, - дом, где живет миссис Клинтон Фоули, находится с одной стороны от вашего, а тот, где воет собака, - с другой?
- Нет, - ответил Картрайт, - собака воет как раз в доме Клинтона Фоули.
- Понятно, - заметил Мейсон. - Может быть, Картрайт, вы все мне расскажете?
Картрайт раздавил пальцами окурок, встал, быстрым шагом прошел к окну, посмотрел на улицу невидящим взглядом, повернулся и возвратился к столу.
- Послушайте, - обратился он к адвокату, - у меня еще один вопрос по завещанию.
- Какой?
- Допустим, миссис Клинтон Фоули на самом деле никакая не миссис Клинтон Фоули.
- В каком это смысле? - осведомился Мейсон.
- Допустим, она живет с Клинтоном Фоули как жена, но замуж за него не выходила.
- Это не будет иметь значения, - медленно проговорил Мейсон, - при условии, что вы укажете ее в самом завещании как "миссис Клинтон Фоули, женщину, в настоящее время проживающую с Клинтоном Фоули в качестве жены на Милпас-драйв в доме 4889". Иными словами, завещатель вправе оставить имущество кому пожелает. Описание лица в тексте завещания важно постольку, поскольку разъясняет волю завещателя. К примеру, есть много случаев, когда люди умирали, завещав имущество своим женам, а впоследствии выяснялось, что их брак не был зарегистрирован. В других случаях имущество завещалось сыновьям, которые на самом деле оказывались вовсе не сыновьями завещателей…
- Мне вся эта чушь ни к чему, - раздраженно прервал его Артур Картрайт. - Я спрашиваю вас об одном, конкретном деле. Здесь это не будет иметь значения?
- Ровным счетом никакого, - заверил Мейсон.
- Ну а если, - сказал Картрайт, в глазах у которого вдруг появилось хитрое выражение, - существовала бы настоящая миссис Клинтон Фоули? Я вот что имею в виду - допустим, Клинтон Фоули состоит в законном браке и не разведен по закону, а я оставлю собственность миссис Клинтон Фоули?
Перри Мейсон заговорил как человек, пытающийся развеять беспочвенные опасения.
- Я же объяснил вам, - произнес он, - что воля завещателя - превыше всего. Если вы отказываете имущество женщине, которая в настоящее время проживает по указанному адресу в качестве жены Клинтона Фоули, то этого достаточно. Но правильно ли я понял: Клинтон Фоули - он жив?
- Конечно. Живет в соседнем доме.
- Понимаю, - осторожно заметил Мейсон небрежным тоном, подбираясь к тому, о чем хотел разузнать. - А мистер Клинтон Фоули - он в курсе того, что вы наморены завещать имущество его жене?
- Разумеется, нет, - взвился Картрайт. - Он ни о чем таком не догадывается, и знать ему про это не нужно, или как?
- Нет, не нужно, - согласился Мейсон. - Я просто поинтересовался, не более.
- Ну, так он про это не знает и знать не должен, - сказал Картрайт.
- Хорошо, - ответил Мейсон, - с этим все ясно. Как быть с собакой?
- С собакой нужно что-то сделать.
- Что вы желаете предпринять?
- Я хочу, чтобы Фоули арестовали.
- На каком основании?
- На таком, что он хочет свести меня с ума. Так с собаками не обращаются. Он вознамерился сжить меня со свету. Он знает, как я реагирую на собачий вой, вот и завел пса и приучил его выть. Раньше-то собака не выла, а начала выть последнюю ночь или две. Он делает это назло мне и назло жене. Жена его лежит в постели больная, а собака воет. Значит, кто-то по соседству должен умереть.
Теперь Картрайт так и сыпал словами, жестикулировал, бестолково размахивая руками; глаза его беспокойно блестели.
Мейсон поджал губы.
- Думаю, Картрайт, - медленно произнес он, - я едва ли смогу взяться за ваше дело. Именно сейчас я по горло занят. Только что вернулся из суда, где слушалось дело об убийстве, и…
- Да знаю я, знаю, - прервал его Картрайт, - вы считаете, что я спятил. Думаете, речь идет о пустяке. А я говорю вам - нет, это дело из самых крупных, которые вам доводилось вести. Я пришел к вам, потому что вы выступали на последнем процессе об убийстве. Я следил за процессом. Я ходил в суд вас послушать. Вы настоящий адвокат, вы с самого начала на голову обошли окружного прокурора, уж я-то видел.
Перри Мейсон улыбнулся.
- Благодарю за лестную оценку, Картрайт, - сказал он, - но вы сами понимаете, что я работаю главным образом в суде. Процессы - вот мое поле деятельности. Составление завещаний не совсем по моей части, а воющего пса, похоже, можно успокоить и без помощи адвоката…
- Нет, нельзя, - возразил Картрайт. - Вы не знаете Фоули… Вы и меня не знаете, хотя имеете со мной дело. Вы скорее всего считаете, что не заработаете на мне и только напрасно потратите время, но я вам заплачу, и заплачу хорошо.
Он полез в карман, извлек плотно набитый бумажник, дрожащей рукой вытащил три купюры и протянул их адвокату, однако они выскользнули у него из пальцев и спланировали на стол, на книгу регистрации клиентов.
- Тут триста долларов, - сказал он, - в порядке аванса. Когда закончите мое дело, получите больше - много больше. Я еще не ходил в банк, но пойду и заберу все деньги. Они у меня там в сейфе - много денег.
Перри Мейсон не тронул купюры. Кончики его крепких сноровистых пальцев неслышно барабанили по столу.
- Картрайт, - с расстановкой произнес он, - если я стану вашим адвокатом, я буду поступать, как сочту нужным для вашего блага и в ваших жизненных интересах, вам это понятно?
- Конечно, понятно, этого я и хочу.
- Я готов пойти на что угодно, - предупредил Мейсон, - если сочту, что это отвечает вашим жизненным интересам.
- Согласен, - ответил Картрайт, - только бы вы взялись вести мое дело.
Перри Мейсон прибрал со стола три стодолларовых банкнота, сложил и засунул в карман.
- Хорошо, - сказал он, - я берусь за ваше дело. Итак, вы хотите, чтобы Фоули арестовали, не так ли?
- Да.
- Прекрасно. Это не так уж трудно устроить. Нужно всего лишь подать жалобу под присягой, и судья выпишет ордер на арест. Так все-таки почему вы меня приглашаете? Чтобы я выступил от вашего лица по частному иску?
- Вы не знаете Клинтона Фоули, - упрямо повторил Артур Картрайт. - Он отплатит мне той же монетой: подаст жалобу о злонамеренном судебном преследовании. Может, он для того и приучил пса выть, чтобы заманить меня в ловушку.
- Что это за собака? - спросил Мейсон.
- Большая полицейская овчарка.
Перри Мейсон перевел взор на свои барабанящие по столу пальцы, а затем с ободряющей улыбкой снова поднял глаза на Картрайта.
- С точки зрения закона, - сказал он, - прекрасная защита от обвинения в злонамеренном судебном преследовании - пойти к прокурору, честно изложить ему все факты, а дальше действовать по его совету. Сейчас я намерен сделать так, чтобы никто не смог привлечь вас по делу о злонамеренном судебном преследовании. Я намерен отправиться вместе с вами к заместителю окружного прокурора, тому, кто ведает подобными вещами. Я хочу, чтобы вы поговорили с заместителем и все ему изложили - я имею в виду про собаку. О завещании рассказывать не надо. Если он сочтет нужным выписать ордер на арест - дело в шляпе. Но должен предупредить: в окружной прокуратуре вы расскажете все как на духу. То есть сообщите все факты, причем честно и полностью, и будете идеально защищены от любых обвинений со стороны Фоули.
Картрайт вздохнул с облегчением.
- Вот теперь другой разговор. Как раз такие советы мне и нужны за мои деньги. Где найти этого прокурорского заместителя?
- Нужно ему позвонить и договориться о встрече, - ответил Мейсон. - С вашего позволения, я на минуту отлучусь и попробую с ним связаться. Располагайтесь в кабинете как дома. Сигареты вон в той коробке, а…
- О сигаретах не беспокойтесь, - сказал Картрайт, хлопнув себя по карману, - у меня свои. Валяйте, договаривайтесь о встрече. Не будем тянуть. Давайте с этим кончать поскорее. Вынести еще одну ночь собачьего воя мне не под силу.
- Хорошо, - произнес Мейсон. Отодвинув вращающееся кресло, он встал из-за стола и направился к двери, ведущей в приемную. Когда он распахнул ее одним движением мощного плеча, Артур Картрайт прикуривал вторую сигарету, причем рука у него так дрожала, что ее пришлось придерживать другой.
Мейсон вышел в приемную. Делла Стрит, двадцатисемилетняя секретарша, умелая и быстрая, подняла на пего глаза и улыбнулась доверительной улыбкой человека, понимающего другого с полуслова.
- Тронутый? - спросила она.
- Не знаю, - ответил Перри Мейсон, - по хочу выяснить. Соедините меня с Питом Доркасом, пусть он решает.
Девушка кивнула, ее пальцы замелькали над диском, набирая номер. Перри Мейсон отошел к окну, остановился, расставив ноги и загородив свет широкой спиной, и устремил задумчивый взгляд в бетонное ущелье, со дна которого доносились гудки клаксонов и шум уличного движения. Послеполуденный свет падал на его грубо высеченное лицо, придавая ему обветренный вид.
- Доркас у телефона, - сообщила Делла Стрит.
Сделав пару широких шагов, Перри Мейсон мигом оказался у письменного стола в углу приемной и подцепил телефонную трубку; Делла Стрит сноровисто переключила вызов на этот аппарат.
- Алло, Пит, - сказал он, - это Перри Мейсон. Я сейчас приеду к вам с одним типом и хочу заранее объяснить, в чем тут дело.
Голос у Пита Доркаса был пронзительный и скрипучий - типичный голос представителя юридической службы, в совершенстве овладевшего всеми ее тонкостями и привыкшего разъяснять их тем, кого приходится убеждать вескими доводами.
- Поздравляю, Перри, с победой. Отменно рассчитано. Я говорил представителю обвинения, что у них получилась неувязка со временем, предупреждал, что если ему придется выступать перед присяжными и он не сможет объяснить звонок по поводу украденного автомобиля, дело проиграно.
- Спасибо, - лаконично ответил Мейсон. - Я пользуюсь благоприятными обстоятельствами, только и всего.
- Вот именно, - заметил Доркас. - Вы сами их создаете, потому и пользуетесь. Меня это вполне устраивает. Я говорил ребятам, что они ходят по тонкому льду. Так что там с этим парнем, которого вы собираетесь привезти? Что ему нужно?
- Подать жалобу.
- На кого?
- На собаку, которая воет.
- Чего-чего?
- Вы не ослышались - на собаку, которая воет. Если не ошибаюсь, имеется постановление окружного совета против содержания собак, которые воют, в густонаселенном районе независимо от того, включен он в черту города или нет.