- Чтобы потом бояться шантажа? - Кенни хохотнул. - Он не настолько глуп. Вам нужно с ним встретиться. Он вообще заявил, что никакого пистолета у него не было. Но это в его положении естественно. И все же, куда он мог его спрятать, мистер Кэмпион? Это всего лишь мелочь, но, как вы говорите, ответ найти нужно.
Кэмпион скривился.
- Да куда угодно, Кенни. Например, бросил в водосток…
- На Барраклоу-роуд узкие решетки.
- В какой-нибудь бункер с песком или в канистру с водой…
- В том районе ни того, ни другого нет.
- Он мог просто выбросить его на улице, а потом кто-нибудь его подобрал, подумав, что неплохо было бы иметь пистолет. В этом районе живут ведь не только законопослушные люди.
Кенни нахмурился.
- Такое, конечно, могло произойти, - мрачно согласился он. - Только мне он не кажется человеком, который просто так бросил бы оружие посреди улицы. Он слишком умен. Слишком осторожен. Знаете, как война научила некоторых людей быть осторожными, даже когда они теряют голову? Он один из таких. Он спрятал его. Где? Мистер Оутс сказал, что, если пистолет существует, вы его найдете.
Кэмпион не обратил внимания на эту грубую лесть. Он так долго рассеянно смотрел за окно, что у инспектора возникло желание окликнуть его. Когда он наконец заговорил, вопрос его не прозвучал многообещающе.
- Как часто он в детстве бывал у своей тети?
- Думаю, довольно часто. Но там нет никаких тайных мест, которые он мог бы помнить с детства, если вы это имеете в виду. - В голосе Кенни звучало разочарование. - Это не такой дом. К тому же у него не было на это времени. Домой он вернулся в двадцать минут первого. Это подтверждает его соседка. Она встретила его на лестнице. И он был совершенно спокоен, когда в четверть пятого мы оказались там. Она оба спали, как младенцы, когда я их увидел. Она его своей худенькой ручкой за шею обнимала. Он, как только проснулся, сразу рассвирепел, но она, клянусь, больше удивилась, чем испугалась.
Мистер Кэмпион перестал слушать.
- Без пистолета единственная улика против него - слова полицейского в штатском, - сказал он. - И даже вы признаете, что этот доблестный страж порядка был в подпитии. Представьте, что из этого пункта раздует опытный адвокат защиты.
- Я уже представил, - сухо произнес инспектор. - Поэтому и пришел к вам. Найдите этот пистолет, сэр. Принести вам плащ? Или, - добавил он, чуть прищурившись, - вы просто сядете в кресло и решите эту задачу на месте?
К раздражению инспектора, его элегантный хозяин, кажется, всерьез воспринял это предложение.
- Нет, - поразмыслив, сказал он. - Пожалуй, я лучше пойду с вами. Сначала отправимся на Барраклоу-роуд, если вы не возражаете. И, если позволите, я бы предложил отправить Вудрафа и его жену домой… Под должным надзором, разумеется. Если этот молодой человек был готов что-либо рассказать, я думаю, он бы уже это сделал, и пистолет, где бы он ни был, вряд ли находится в полицейском участке.
Кенни задумался.
- Верно. Он может вывести нас на него, - согласился инспектор, хотя и без особого энтузиазма. - Я позвоню. А потом поедем, куда скажете. Впрочем, я сам проводил обыск в доме на Барраклоу-роуд, и, если мы там что-то найдем, значит, мне пора уже на пенсию.
Мистер Кэмпион промолчал, и, увидев его простодушное выражение лица, инспектор вздохнул и пошел звонить.
Вернулся он с кривой усмешкой.
- Готово, - сообщил он. - Этот молодой болван вел себя как хороший солдат на допросе у врага… В конце концов, мы ведь всего лишь пытаемся отправить его на виселицу! Девушка просила его покормить. Репортеры уже взяли в осаду участок, так что наши ребята будут только рады избавиться от них. За ними проследят. Мы их не упустим. А теперь, мистер Кэмпион, если вам так хочется побывать на месте преступления, едем.
В такси ему пришла в голову одна идея.
- Я тут думал о той его фразе, которую он якобы произнес, - в некотором смущении проговорил он. - Вам не кажется, что он мог сказать: "Ваше солнце уже зашло"? В тех обстоятельствах это можно истолковать как угрозу.
Кэмпион посмотрел на него внимательно.
- Можно, но мы этого не сделаем. Похоже, именно эта часть все объясняет, вы не находите?
Если инспектор Кенни и был с этим согласен, он об этом не сказал, и до Барраклоу-роуд они доехали в молчании. Кэмпион попросил водителя остановиться у первого углового здания. Хозяева здания воспользовались близостью к торговому центру и превратили его в аптеку. Кэмпион пробыл внутри несколько минут, оставив Кенни в машине. Выйдя, он ничего не объяснил, только проронил, что они "мило пообщались". Продолжив путь в машине, он даже ни разу не посмотрел на трехэтажные оштукатуренные викторианские дома, которые стояли вдоль широкой дороги.
Дом № 81 по Барраклоу-роуд можно было узнать издалека по стоявшему у входа констеблю и группе зевак, равнодушно посматривающих на зашторенные окна. Кенни позвонил, и через некоторое время дверь открыла взволнованного вида старушка с щеткой в руках.
- Ах, это вы, инспектор, - поспешно произнесла она. - Боюсь, вы меня застали не в самое подходящее время. Я как раз уборку затеяла. Ей бы очень не понравилось, что в доме неубрано после того, как тут столько людей побывало. Нет, я не хочу сказать, что вы были не очень аккуратны…
Она провела их в безукоризненно чистую столовую, сверкавшую полированным красным деревом и начищенным серебром, и в бледном послеполуденном свете они рассмотрели ее покрасневшие глаза и поношенное темно-синее домашнее платье. Эта кроткого вида женщина была совсем не так стара, как предположил Кенни. У нее были седые, аккуратно причесанные волосы и кожа, никогда не знавшая косметики. Держалась она замкнуто, но в то же время подобострастно. На спине у нее под платьем выступали острые лопатки, и ее руки все еще дрожали после ночных переживаний.
Кенни представил Кэмпиона.
- Мы ненадолго, мисс Смит, - жизнерадостным тоном произнес он. - Хотим еще разик тут осмотреться.
Кэмпион сочувствующе улыбнулся.
- В наши дни трудно подыскать толкового помощника, - приятным голосом произнес он.
- Ох, и не говорите, - согласилась она. - Но миссис Киббер никому не доверила бы свои сокровища. Они такие красивые. - Глаза ее наполнились слезами. - Она их так любила.
- Да, это заметно. Вот, к примеру, изумительная вещь. - Кэмпион с видом знатока посмотрел на длинный буфете резными ручками и туалетным отделением.
- Изумительная, - послушно повторила мисс Смит. - И кресла. Видите?
- Да. - Он посмотрел на несколько трафальгарских кресел с вишневыми кожаными сиденьями. - Здесь произошла ссора?
Она кивнула и содрогнулась.
- Никогда не забуду этого ужаса. Никогда!
- У миссис Киббер часто бывало плохое настроение?
Женщина заколебалась, ее тонкие губы беззвучно шевельнулись.
- Часто?
Она бросила на него быстрый и несчастный взгляд.
- Она была несдержанной, - пробормотала женщина. - Да, я думаю, что можно так сказать. А теперь, не хотите ли осмотреть остальную часть дома или…
Компаньонка посмотрела на свои часы, потом на деревянные часы "Томпион" на каминной полке.
- У нас как раз хватит времени, - сказала она. - Сначала наверх, инспектор.
Следующие тридцать пять минут привели Кенни в сильнейшее нервное возбуждение, что случалось с ним крайне редко. После того, как он первые пять минут, затаив дыхание, наблюдал за Кэмпионом, ему постепенно начало казаться, что эксперт, восхищаясь собранными здесь сокровищами, напрочь забыл о преступлении. Даже мисс Смит, которая поначалу проявила нечто вроде гордости, как будто все это принадлежало ей, и то в скором времени спасовала перед настойчивым любопытством Кэмпиона. Пару раз она обмолвилась о том, что пора бы уже спускаться вниз, но он остался глух к ее намекам. Когда они наконец закончили осмотр третьего этажа и собрались подниматься на чердак, она преградила им дорогу со словами, что там нет ничего интересного, только детские игрушки времен короля Георга.
- О, я обязательно должен взглянуть на игрушки. Игрушки - это моя страсть! - пришел в восторг Кэмпион. - Я на минутку…
Требовательный стук в дверь остановил его, и мисс Смит, нервы которой были на пределе, тихо вскрикнула.
- О боже! Кто-то пришел. Мне нужно спуститься.
- Нет-нет! - Обычно спокойный и уравновешенный Кэмпион был на себя не похож. - Я посмотрю! - воскликнул он. - Я быстро, туда и назад.
Он, как мальчишка, побежал с лестницы, но мисс Смит не отставала от него. Кенни, увидев наконец спасение, быстро последовал за ними.
В прихожую они вошли, когда Кэмпион уже закрывал дверь.
- Всего лишь почта, - сказал он и протянул картонную коробку. - Ваш заказ из библиотеки, мисс Смит.
- Ах да. - Она шагнула к нему, протягивая руку. - Я как раз ждала.
- Конечно, ждали, - негромко произнес он, и голос его вдруг зазвучал зловеще.
Одной рукой он поднял коробку над головой, а второй открыл клапан. Внутри что-то металлически блеснуло, и в следующую секунду на паркетный пол тяжело упал армейский пистолет.
На минуту в комнате повисла гробовая тишина.
Мисс Смит замерла с протянутой рукой, устремленной к коробке.
А потом она начала истошно кричать…
Чуть больше часа спустя Кенни опустился на трафальгарское кресло в комнате, стены которой словно все еще дрожали от страшных звуков. Он был бледен и выглядел смертельно уставшим. Рубашка его была разорвана, а по широкому лицу пролегли три алые царапины.
- Черт! - произнес он, тяжело дыша. - Нет, ну вы видели, а?
Мистер Кэмпион сидел на краешке бесценного стола и чесал ухо.
- Это несколько превзошло мои ожидания, - пробормотал он. - Я не мог предположить, что она начнет буйствовать. Боюсь, что вашим ребятам в машине несладко придется. Простите, я должен был подумать об этом.
Человек из Управления уголовных расследований пробурчал:
- Вы, похоже, много о чем думали. Для меня это вообще как гром среди ясного неба… Когда вы догадались? С самого начала?
- Что вы, нет! - извиняющимся тоном произнес Кэмпион. - Меня натолкнула на это фраза Вудрафа насчет солнца, о которой вы упоминали. Это стало отправной точкой. Скажите, Кенни, вас в детстве какая-нибудь тетушка, к примеру, не поучала библейской фразой: "Гневаясь, не согрешайте" и дальше: "Солнце да не зайдет во гневе вашем"?
- Я, конечно, слышал такое. Но к чему вы клоните? Для них это означало что-то особенное?
- Об этом я и подумал. Когда он был ребенком, они друг друга очень хорошо знали. И они оба уже тогда были очень вспыльчивыми людьми. Я подумал, этими словами он напомнил ей, что солнце уже зашло, а потом показал, что мог, если бы захотел, разбить ее драгоценную вазу. Она, разумеется, разбилась бы, если бы он не постарался сделать так, чтобы этого не произошло. Затем я подумал, что они, как большинство вспыльчивых людей, остывают также быстро, как вспыхивают, и потом жалеют о своих поступках или словах. Вас не удивило, Кенни, что сразу после ссоры они оба сели писать письма?
Детектив-инспектор недоуменно воззрился на него.
- Она написала своему адвокату, - медленно проговорил он. - А он… Боже правый! Неужели вы думаете, что он написал ей письмо с извинениями?
- Я в этом почти уверен, но мы никогда не найдем это письмо, ибо оно давно уже сгорело в кухонной печи. Он вернулся сюда с письмом, протолкнул его через дверную щель и поспешил обратно с таким видом, как говорит ваш полицейский в штатском, "будто сбросил гору с плеч". А после этого он со спокойной душой лег спать. Для него солнце не зашло. - Он соскользнул со стола. - Но самое главное, миссис Киббер знала, что он так поступит. Поэтому осталась в гостиной дожидаться его.
- И мисс Смит знала? - вдруг сообразил инспектор.
- Конечно. У миссис Киббер был не тот характер, чтобы хранить секреты. Мисс Смит с той самой минуты, как миссис Киббер получила первое письмо племянника, знала: он получит то, что хочет… Если она как-то не помешает этому! У нее был пунктик насчет мебели. Я это понял, как только вы сказали, что во всем доме царила идеальная чистота. Ни одна женщина с больным сердцем не в состоянии поддерживать в трехэтажном здании порядок, как во дворце, или заставить это делать кого-то другого, если, конечно, этот другой сам того не хочет. У мисс Смит была мания. Кому достался бы дом, если бы племянник погиб на войне? Миссис Киббер, очевидно, говорила что-то на этот счет.
Кенни схватился за голову руками.
- Я же и сам это знал! - взорвался он. - Помощник адвоката мне сегодня утром сказал об этом, когда я по телефону уточнял, является ли Вудраф наследником. Я так стремился подтвердить свои предположения, что не обратил внимания на остальное. В случае его смерти все имущество переходит мисс Смит.
Кэмпион облегченно вздохнул.
- Я так и думал. Вот видите, ей нужно было избавиться от них обоих, от Вудрафа и его жены. Если бы в доме поселилась молодая и энергичная женщина, появилась бы опасность, что компаньонка станет… Скажем так, излишней. Вы несогласны?
Кенни листал свой блокнот.
- Вы считаете, она планировала это две недели?
- Она думала об этом две недели. Мисс Смит не понимала, как это устроить, пока прошлой ночью не произошла эта ссора. Когда она нашла пистолет на подоконнике, куда его положила юная миссис Вудраф, и миссис Киббер сказала ей, что племянник обязательно вернется, план возник сам по себе. - Он передернул плечами. - Вы понимаете, что она, возможно, стояла на лестнице, держа в одной руке пистолет, а в другой картонную коробку, адресованную самой себе, когда Вудраф просовывал письмо в дверную щель? Как только она это услышала, она сбежала вниз, взяла письмо и открыла дверь. После этого она, очевидно, пошла в гостиную, застрелила старуху, которая обернулась на звук, и запаковала пистолет в книжную коробку. Удостоверившись, что миссис Киббер мертва, она выбежала с криками из дома, помчалась к почтовому ящику рядом с фонарным столбом и бросила в него свое послание.
Кенни положил карандаш и посмотрел на Кэмпиона.
- Что ж, - полным искреннего восхищения голосом произнес он, - теперь я вижу, что вы абсолютно правы. Но как, черт возьми, вы додумались до этого?
- Вы подсказали мне.
- Я? - удивился Кенни, хоть и почувствовал некоторую гордость. - Когда?
- Когда донимали меня вопросом, где можно спрятать пистолет на лондонской улице, на которой узкие канализационные решетки и нет бункеров с песком. Оставалось только одно место - почтовый ящик. Я догадался, что она должна была послать пистолет себе же, потому что слать его в любое другое место слишком опасно. Даже в отделе невостребованных писем послание в конце концов могли вскрыть. Поэтому я так настойчиво уводил ее наверх, как можно дальше от входной двери. - Он вздохнул. - Запаковать пистолет в коробку - гениальное решение. Это был старый "парабеллум", вы обратили внимание? Трофейный. Вот почему ему не нужно было его сдавать. По ширине он идеально вошел в коробку. Она, наверное, обрадовалась, увидев это.
Кенни с удивлением покачал головой.
- Черт меня подери! - некрасиво выразился он. - Забавно, что это именно я подсказал вам эту идею!
Вечером мистер Кэмпион уже лежал в кровати, когда зазвонил телефон. Это был снова Кенни.
- Алло, мистер Кэмпион?
- Да?
- Простите, что беспокою вас в такое позднее время, но мне не дает покоя один вопрос. Вы не против?
- Я вас слушаю.
- Ну, вообще-то все закончилось благополучно. Смит осмотрели три врача. Девушка счастлива и не отходит от мужа, которого смерть тети, похоже, очень расстроила. Комиссар весьма доволен. Но я не могу спать. Мистер Кэмпион, как вы узнали, во сколько на Барраклоу-роуд приносят дневную почту?
Кэмпион с трудом подавил зевок.
- Зашел в аптеку на углу и спросил, - сказал он. - Элементарно, мой дорогой Кенни.
КЭТРИН ЭРД
Охотник вернулся домой
- Вам когда-нибудь приходилось держать в руках ордер на экстрадицию, Слоун? - спросил суперинтендент полиции Лис.
- Нет, сэр, - осторожно ответил Слоун.
- Теперь у вас есть такая возможность, - сказал Лис.
- Сэр?
- Учиться никогда не поздно, - заметил Лис. - Так во всех умных книжках написано.
- Да, сэр, - согласился Слоун, потому что это прописная истина.
Суперинтендент посмотрел на бумагу, которая лежала перед ним на столе.
- Из Франции.
- Дружественная страна.
Суперинтендент, заподозрив в этом замечании иронию, не стал отвечать.
- Мадам Верколя, проживающая в доме № 17 на рю де ла Пьер Бланш, Сан-Аман-д’Юис… Юисе… - Лис так и не смог выговорить по-французски "Юисельо". - Короче, сейчас она здесь, в Беребери, а остальное нас не касается.
- Так проще, - согласился Слоун.
- Франция - это вам не старая добрая Англия. - Как было хорошо известно, ксенофобия суперинтендента включала в себя как соседствующее с Каллеширом графство, так и соседствующую с Англией страну.
- И французы, очевидно, хотят получить ее обратно, сэр? - спросил Слоун, вытаскивая блокнот.
- Хотят, - прорычал Лис. Он подтолкнул к нему присланный из министерства внутренних дел ордер на экстрадицию. - Ознакомься. Ее разыскивают по подозрению в убийстве мужа, Луи Верколя, которое произошло в прошлом сентябре в городе под названием Корбо.
- Заслужил, наверное, - ядовито вставила Энн Пикфорд.
- Что было дальше? - спросил Кросби, все еще остававшийся холостяком.
- Хозяин гостиницы вызвал доктора. Я рассказала ему о болезни Луи и показала все лекарства, которые он принимал. Он заявил, что, поскольку мы в Корбо приезжие, он позвонит нашему доктору в Юисельо.
- А потом?
- Поначалу все было хорошо… Вернее, так, как должно быть. Я встретилась с человеком из похоронного бюро и поехала посмотреть на кладбище… Для французов кладбище - это что-то вроде святого места.
Слоун кивнул. Даже он слышал о pompes funébres.
- На улице холодно было, и я не смогла найти в машине карту Луи, но в конце концов кое-как добралась до места. - Она посмотрела на двух полицейских. - Мне не было смысла везти его обратно в Юисельо. Это не был его родной город, и ничего особенного его с ним не связывало, и, если уж на то пошло, я даже не знала, где похоронены его родители и сестра. Мы как-то об этом никогда не говорили, да и вообще он был скрытным человеком.
Слоун кивнул головой.
- Все, что я о них знала, это имена: Анри Жорж и Клотильд Мари. Сестру звали Клеманс… - Голос ее вдруг затих, как будто она что-то вспомнила.
- В чем дело? - быстро спросил Слоун.
- Ни в чем. - Она покачала головой. - Я устроила похороны и заказала мраморный étemelles, там это разрешают, не то что в Англии. А потом…
- Потом?