4
Когда следователь Идэ вернулся в Токио, в штабе сразу созвали совещание, как будто только и ждали его появления.
Идэ подробно все доложил. Начальник первого следственного отдела Сатомура и руководитель следствия Ягути слушали его с большим вниманием и делали записи по ходу рассказа.
Особое их внимание привлекло вскрытие.
- Смерть от голода за четыре-пять дней? - подняв голову, спросил руководитель следствия.
Все-таки было сомнительно, что это смерть от голода.
Тут Идэ, ссылаясь на производившего вскрытие главного врача фукусимской больницы, сказал, какие обстоятельства могут привести к ускорению смерти от голода. Тогда руководитель следствия молча вскочил со своего места, явно намереваясь позвонить профессору Кодзима, специалисту по судебной медицине, к помощи которого всегда прибегали в сомнительных случаях. Но этот звонок потребовал бы много времени, и руководитель следствия снова с задумчивым видом вернулся на свое место.
- Итак, подведем итоги: что же мы все-таки знаем об адвокате Сэнума? - заявил руководитель следствия. - Итак, во-первых, Сэнума сел на станции Токио в поезд и поехал по железнодорожной линии Токайдо, очевидно в сторону Нагоя.
Во-вторых, Сэнума сел в автобус на станции Мидоно (это железнодорожная линия Тюосэн). Тут он появился впервые после своего исчезновения из Токио, и к этому моменту шайка уже довольно долго держала Сэнума под арестом. Но вот где?
В-третьих, первый поезд шел в сторону Нагоя. Теперь же Сэнума сел в автобус, сойдя на станции Мидоно. Значит, его держали под арестом где-то в районе от Нагоя до Мидоно вдоль железнодорожной линии Тюосэн.
В-четвертых, зачем шайка притащила Сэнума в горы? Была ли у них с самого начала цель умертвить его голодом?
В-пятых, когда Сэнума оставили в горах одного? Короче, если их целью было умертвить его голодом, то он, безусловно, потерял ориентацию и несколько дней скитался один. Но если это так, то члены шайки должны были оставаться там же, чтобы удостовериться в его гибели. Ведь если бы Сэнума удалось вырваться, это обернулось бы для них провалом.
В-шестых, почему они избрали такой способ убийства? Если уж им надо было расправиться с Сэнума, существуют ведь более простые, обычные способы убийства. Зачем понадобился именно такой?
Совещание принялось за обсуждение поставленных проблем. Стали высказываться различные точки зрения.
Руководитель следствия, дымя сигаретой, внимательно выслушивал всех, но все-таки не мог примириться с тем, что это смерть от голода. Было тут что-то нелогичное…
И все-таки оставалось фактом, что Сэнума пошел в горы и умер. С этим ничего не поделаешь.
Тут до руководителя следствия долетели слова, сказанные одним из сыщиков:
- На основании вскрытия установлено, что мочи обнаружено мало и во всех органах отмечен недостаток воды.
Почему же Сэнума не пил воды до тех пор, пока не оказался в таком состоянии?
Два дня подряд токийские газеты публиковали большие статьи под заголовком "Убийство в Синдзюку".
В первой из них говорилось о том, что полиция обнаружила, откуда взялись носилки и пистолет, а также установила подлинное имя преступника.
На следующий день была опубликована статья, рассказывающая о смерти адвоката Сэнума.
Хакидзаки Тацуо прочитал эти две статьи у себя в пансионе. Прошло уже три месяца с тех пор, как он вернулся из своей поездки на станцию Мидзунами в префектуре Гифу. Все это время он не сидел сложа руки, но реальных результатов не достиг.
Неделю назад Тацуо позвонил в редакцию и попросил к телефону Тамура, чтобы спросить его, не удалось ли что-нибудь выяснить.
- Тамура-сан в командировке, - сообщила телефонистка.
- В командировке? Где?
- На Кюсю, - последовал ответ.
- А где на Кюсю?
- Не знаю, - сухо ответила телефонистка.
Возможно, это профессиональная тайна.
- Пусть позвонит мне по возвращении, - попросил Тацуо.
Но пока что звонка не было. Тамура, видимо, еще не вернулся.
Теперь у Тацуо не было другой информации, кроме газетных статей. Если бы Тамура не уезжал, можно было бы узнать у него самые свежие новости.
"Все-таки дилетант есть дилетант", - еще раз подумал Тацуо, перечитывая газеты. Вот полиция - та работает. Пока он слоняется вокруг да около, полиция трудится на совесть. А все его усилия оказались тщетными. Как ни пытались Тацуо с Тамура, они не смогли добиться такого результата. Перед лицом организованных профессионалов дилетанты бессильны. Тацуо болезненно ощущал ограниченность своих сил и способностей. Где-то в душе вызревало какое-то беспричинное озлобление.
КУРОИКЭ КЭНКИТИ. КУРОИКЭ КЭНКИТИ… Это имя, набранное крупным шрифтом, неотступно преследовало Тацуо.
Этот человек довел начальника отдела Сэкино до самоубийства. Из-за него сместили управляющего фирмой. Связана с ним и странная смерть адвоката Сэнума… Тацуо испытывал гнев оттого, что этот тип до сих пор ходит где-то по земле и дышит тем же воздухом…
Тацуо еще раз перечитал, где родился Куроикэ: "Провинция Нагано, уезд Минамисаку, деревня Харуно, поселок Ёкоо…" Но это ни о чем ему не говорило. И вдруг Тацуо чуть не вскрикнул от неожиданности. В голову ему пришла одна догадка.
Тацуо быстро достал из кармана записную книжку, раскрыл ее и принялся лихорадочно перелистывать.
"Ёсино Садако… префектура Яманаси, уезд Китакома, деревня Баба, квартал Синдзё". На имя этой женщины были получены деньги по аккредитиву на почте в Мидзунами.
Тацуо показалось, что эти две местности - уезд Минамисаку в провинции Нагано и уезд Китакома в провинции Яманаси - расположены неподалеку друг от друга. Чтобы удостовериться в этом, он сразу же бросился в ближайший книжный магазин и купил карты префектур Нагано и Яманаси. Уезд Минамисаку располагался в южной части префектуры Нагано, граничащей с префектурой Яманаси, у восточного склона хребта Яцугатакэ. Но вот на карте префектуры Яманаси название деревни Баба в уезде Китакома не значилось. Вероятно, как название деревни, так и само имя Есино Садако были вымышленные. Тем не менее уезд Китакома располагался в северной части провинции и непосредственно соседствовал с уездом Минамисаку провинции Нагано.
Расстелив перед собой обе карты, Тацуо закурил и погрузился в размышления.
Затаившийся где-то в городке Мидзунами Куроикэ Кэнкити послал Уэдзаки Эцуко на почту получить деньги. Значит, имя и адрес получателя придумал, видимо, сам Куроикэ. Что объединяло этих людей? Почему все происходило именно так? Это неясно, и все-таки можно строить предположения.
Во многих случаях человек, даже если он дает вымышленный адрес, называет какое-нибудь место, название которого хранит память. Попробуем разобраться в психологии Куроикэ Кэнкити. Где ему приходилось жить? На родине да в Токио. Сознавая, что за ним организована погоня, Куроикэ явно колебался, не зная, какую из двух местностей предпочтительнее назвать. Его инстинктивно тревожили опасения - ведь и те и другие места были связаны с его прошлым. Им овладел страх: как ни обширны и префектура Нагано и Токио, не позволит ли это обнаружить его?
И тогда ему пришло в голову подставить вместо префектуры Нагано префектуру Яманаси. У него возникла идея: если назвать другую провинцию, это будет безопаснее. Что касается префектуры Яманаси, то лучше всего в памяти удержался соседний уезд Китакома. Он не задумываясь указал название этой префектуры и присоединил к нему вымышленное название деревни.
Другого варианта в голову Тацуо не приходило. Место рождения Куроикэ - деревня Харуно в префектуре Нагано - вызвало у Тацуо огромный интерес. Конечно, там сейчас и духом Куроикэ не пахнет. И все же он прожил в тех местах до двадцати трех лет и даже замещал преподавателя в школе. Это его родина, с которой неразрывно связана вся прежняя жизнь.
- Ладно, поеду посмотрю, - решил Тацуо.
В газете сказано, что скоро преступника Куроикэ Кэнкити поймают. Возможно, полиция обгонит Тацуо. Но если поймает преступника он, Тацуо, это будет здорово. Своими руками он схватит Куроикэ Кэнкити. Еще посмотрим, кто выйдет победителем из этого соревнования с полицией! А если Куроикэ попадет все-таки прежде в руки полиции, Тацуо не будет разочарован.
Тацуо посмотрел расписание поездов. Как раз в двенадцать двадцать пять со станции Синдзюку отправлялся экспресс. Тацуо собрался и побежал на вокзал. На всякий случай он позвонил Тамура в редакцию.
- Тамура-сан все еще не вернулся из командировки, - ответила телефонистка.
"Очень уж долгая командировка", - подумал Тацуо.
5
Проехав через Кофу, поезд в четыре девятнадцать прибыл в Кобутидзава. Чтобы попасть в деревню Харуно в префектуре Нагано, здесь следовало пересесть на поезд линии Коумисэн, следующий до Коморо. Расписание поездов на этой ветке было составлено неудобно, и, зная, что ему придется ждать около четырех часов, Тацуо доехал до Фудзими и отправился погулять.
Прогуливаясь по березовой роще, Тацуо увидел на склоне противоположного холма красивые ряды красных и зеленых крыш. Это виднелись белоснежные здания санатория Такахара. В окнах сверкали отраженные солнечные лучи. Разглядывая этот пейзаж, Тацуо вдруг вспомнил мрачную лечебницу для душевнобольных, расположенную на холме в окрестностях городка Мидзунами.
Вернувшись в Кобутидзава, Тацуо сел в поезд и добрался до нужной ему станции Умино Кути только около десяти часов вечера. Наступившая темнота скрадывала очертания окрестных гор. Перед станцией сверкал огнями только один дом, в котором на первом этаже располагался ресторан, а на втором - гостиница.
Старуха проводила Тацуо в маленькую темноватую комнатку и принесла остывший чай.
- Тетушка, извините, что так поздно приехал. А далеко отсюда до деревни Харуно? - спросил Тацуо.
- До Харуно два ри будет. А какое место Харуно?
- Называется Ёкоо.
- Эх, так вы в Ёкоо едете? Ну, до Ёкоо всего полтора ри.
- Знаете вы там человека по фамилии Куроикэ? Он еще преподавал в школе Харуно-тюгакко. Это было лет восемь-девять назад, - спросил Тацуо.
Но старуха отрицательно помотала головой в ответ.
На следующее утро Тацуо встал рано. Вчера вечером, когда он приехал, было темно и разглядеть окрестности не удалось. Но теперь он вышел и осмотрелся. В свежем прозрачном воздухе виднелся хребет Яцугатакэ, опоясывающий окрестные луга.
Позавтракав, Тацуо пошел на автобусную остановку. Он снова подумал о том, как хорошо, что в любом горном захолустье есть автобусы.
Автобус довез его минут за сорок.
В темном помещении маленького административного здания трудились пять или шесть чиновников. Они сидели как тени за своими столами. Тацуо подошел к окошку с надписью: "Запись актов гражданского состояния" - и обратился к пожилому чиновнику:
- Нельзя ли посмотреть журнал записи актов гражданского состояния?
- Кто вас интересует?
- Куроикэ Кэнкити из поселка Ёкоо.
Тацуо заплатил пошлину в сорок иен, и старый чиновник, взяв из шкафа толстую регистрационную книгу, принялся перелистывать ее пухлыми пальцами.
- Вот, нашел, - показал он запись.
Тацуо посмотрел "Куроикэ Кэнкити… Родился 2 июля 14 года Тайсё". Отец и мать умерли. Старший брат тоже умер. Сбоку была сделана еще одна запись, привлекшая внимание Тацуо. Она касалась матери Кэнкити, которую звали Ясуко. Ясуко была старшей дочерью Умэмура Торамацу и жила в том же поселке Ёкоо.
- Покажите, пожалуйста, записи, касающиеся семьи этого Умэмура Торамацу, - попросил Тацуо.
Старый чиновник снова поднялся и достал из шкафа другую регистрационную книгу.
- Вот здесь.
У Умэмура Торамацу было двое детей. Старшая дочь - Ясуко и младший сын. Он умер, но у него остался сын. Тацуо переписал имена в записную книжку. Сына звали Отодзи, он родился семнадцатого апреля третьего года Тайсё.
Пройдя полтора ри, Тацуо добрался до поселка Ёкоо. Лето стояло очень сухое.
В поселке оказалось около тридцати домов, и расположен он был в ложбине. Все усадьбы выглядели небогато.
Магазина тут, конечно, не было. Тацуо оказался в затруднении, к кому же обратиться с расспросами, но, к счастью, заметил сидящего у дороги старика лет семидесяти с трубкой.
- Вы знаете, где тут дом Куроикэ Кэнкити? - спросил Тацуо, и старик поднял на него взгляд.
- Дом Куроикэ не сохранился. Тут недавно приходил полицейский вместе с господином из полицейского управления в Токио, спрашивали всякое про Куроикэ. Вы тоже из полиции?
- Нет.
- Видно, Куроикэ натворил что-то ужасное. Он ведь уехал в Токио.
- А где дом Умэмура-сан? - переменил тему Тацуо.
- Которого из Умэмура?
- Умэмура Отодзи.
Старик впился глазами в Тацуо.
- Дом Ото тоже не сохранился. Ото было лет шестнадцать-семнадцать, когда он уехал в Токио, и с тех пор про него не слышно, жив ли, умер. Мальчик он был чудесный, а что сейчас с ним стало - кто знает.
Пока они так разговаривали, мимо проехал на повозке мужчина. Старик приветствовал его.
- Доброе утро.
- A-а, доброе утро.
В повозке лежали три бочонка для сётю, завернутые в рогожу. Были они не из дерева, а глиняные, потому и рогожа - для сохранности.
- Что это такое? - спросил Тацуо.
- Серная кислота. У нас на краю деревни - маленькая кожевенная фабрика, там ее используют.
Тацуо проводил взглядом повозку, которая двигалась все дальше и дальше по дороге среди лугов. Воздух был прохладен. Ослепительно сверкало солнце над морем травы.
Бескрайний простор
Летние луга,
Одинокий круг солнца над ними,-
экспромтом сложил Тацуо. В этом солнечном круге ему вдруг почудилась фигура Уэдзаки Эцуко.
Повешенный на озерном берегу
1
В уезде Китаадзуми провинции Нагано есть маленькое озеро, называется оно Аоки. Это одно из трех так называемых озер Нисина. Окружность его - полтора ри, высота над уровнем моря - восемьсот метров. Вода в нем пресная, но поймать можно лишь корюшку или язя, да и то изредка. С востока и с запада озеро обступают горы. С запада на высоту до трех тысяч метров возвышаются пики Сироумадакэ, Яригатакэ и Касимаяригатакэ. Эта гряда протянулась с севера на юг.
В то утро молодые люди из поселка Куросава поднялись на гору высотой около полутора тысяч метров, расположенную между пиком Касимаяригатакэ и озером Аоки, чтобы нарубить там дров, и обнаружили истлевший труп мужчины. Что это мужчина, они поняли по рубашке и брюкам.
Ребята сообщили в полицию, и сотрудники отделения из Оомати приехали осмотреть труп.
Он уже наполовину истлел, плоть оставалась лишь кое-где клочками. Тело было распростерто на траве, на шею накинута веревка, уже почерневшая от времени. Обрывок этой же почерневшей веревки болтался на ветке дерева прямо над трупом.
- Повесился, но веревка истлела и оборвалась под тяжестью трупа, - объяснил полицейский.
- Со времени смерти прошло месяца четыре, а то и все шесть, - определил пришедший вместе с ним судебный врач.
- Кто же это? - попытались они установить личность покойного. Но ничего, кроме превратившейся в лохмотья рубашки и полинявших синих шерстяных брюк, при нем не оказалось. В кармане было шесть с чем-то тысяч иен.
Но когда труп перевернули, у полицейского от удивления округлились глаза. Внизу лежал пистолет. Его черный ствол поблескивал на солнце.
- Надо же, что у него с собой было!
Полицейский снова взглянул на лицо мертвеца, вернее, на то, что от него осталось.
Когда в полиции обследовали оружие, выяснилось, что это автоматический пистолет американского производства калибра сорок пять.
- Подожди, подожди… - Дежурный полицейский стал перелистывать карточки своей картотеки. Он помнил, что с этим пистолетом что-то связано.
…Следственная группа при полицейском отделении в Едобаси получила сообщение из полиции в Оомати вечером того же дня.
"В уезде Китаадзуми провинции Нагано в горах обнаружен труп самоубийцы. Возможно, это Куроикэ Кэнкити".
Это сообщение произвело шок в следственной группе. И начальник первого следственного отдела Сатомура, и руководитель группы Ягути были очень взволнованы.
- Черт возьми! - Ягути стукнул кулаком по столу. - Только мы с таким трудом установили подлинное имя преступника - и провал. Жаль.
- Ну, все не так плохо, - утешительно сказал Сатомура. - Ведь еще не установлено, на самом ли деле это Куроикэ. Рано унывать.
- Нет, боюсь, что это Куроикэ. Такое у меня ощущение. Да и пистолет такой же.
Лицо Ягути продолжало оставаться таким же бледным.
- Нельзя так унывать, - успокаивал его Сатомура. - Опознание еще предстоит. Все впереди. Ягути-кун, а не поехать ли тебе самому на место происшествия?
- Понял, - ответил Ягути, угадав настроение начальника.
"Самоубийство преступника"
Под таким заголовком поместили газеты сообщение о том, что Куроикэ Кэнкити найден повесившимся.