Хоккайдо и Кюсю
1
Когда Киити Михара утром пришел на службу, инспектор Касаи был уже там.
- Доброе утро.
- Доброе утро, - Касаи поднял голову. - Подойди-ка сюда на минуточку. Ну как, отдохнул хоть немного после командировки? - спросил он, отхлебывая чай из огромной чашки.
- Да. Ведь уже двое суток прошло. На бессонницу я не жалуюсь, за две ночи выспался, - смеясь, ответил Михара.
- Конечно, по всем правилам полагалось бы дать тебе на денек отпуск. Но потерпи, уж очень время горячее.
- Нет-нет, благодарю вас, я в отличной форме.
- Так вот, насчет Тацуо Ясуда, - инспектор перешел к делу. - Да ты присядь.
Михара сел напротив начальника.
- Проверка показала, что он довольно-таки основательно связан с министерством. Правда, количество его поставок не слишком велико, но что-то уж слишком благосклонен к нему заведующий сектором Есио Исида.
- Что?! Есио Исида?!
Михара поразился: Исида - один из столпов министерства. Он возглавлял как раз тот отдел, который был замешан в деле о взяточничестве. В министерстве его считали умным, способным работником, однако негласная проверка показала, что Исида - человек подозрительный.
- Да, между ними очень тесные отношения. Интересные сведения.
Михара вспомнил вчерашнюю встречу с Тацуо Ясуда. Бесспорно, он человек с острым умом, это видно сразу. А глаза - о, эти приветливые глаза видят насквозь! Такой своего не упустит. Его самоуверенность действует на окружающих подавляюще. Михара вчера почувствовал, что он из тех, кого голыми руками не возьмешь. Подобному типу в самом деле ничего не стоит вкрасться в доверие к начальнику сектора вроде Есио Исида.
- А не удалось ли выяснить, в каких отношениях был Ясуда с покойным Саяма?
- Я как раз об этом думал. Нет, здесь, кажется, нет ничего подозрительного, - ответил Касаи. - Конечно, какая-то связь существовала. Саяма ведь был помощником начальника отдела и неплохо справлялся со своими обязанностями. Но проверка показала, что их отношения не шли дальше деловых. Никаких данных о большей близости нет.
Касаи протянул Михара пачку сигарет. Он взял одну, закурил.
- Ну что, попробуем копнуть Ясуда? - инспектор придвинулся к Михара - так он делал всегда, когда испытывал к чему-либо особый интерес.
- По-моему, это необходимо. Во всяком случае, очень хочется, - ответил Михара, глядя в хитро поблескивавшие глаза начальника.
- Вопрос случайности и необходимости? - пошутил Касаи. У него, очевидно, было хорошее настроение.
- Здесь имела место преднамеренность и только преднамеренность. Эти четыре минуты были использованы преднамеренно. Слишком уж малое время для случайности.
- "Если удастся установить, что действия были преднамеренными, то можно докопаться и до их цели", - так, кажется, ты вчера сказал?
- Да, так.
- То есть Ясуда было мало видеть собственными глазами отъезжающих Саяма и О-Токи. Потребовались еще очевидцы. Все получилось очень естественно, слишком уж естественно для случайности. Так?
- Я думаю, так.
- Правильно. Я с тобой согласен. Что ж, берись за дело. Обдумай все хорошенько. Даю тебе полную свободу.
Михара смял сигарету о край пепельницы. Слегка поклонился.
- Есть. Не отступлюсь, пока не соберу всех доказательств.
Но инспектору, кажется, не хотелось сразу отпускать Михара.
- А с какого конца думаешь начать? - спросил он как бы между прочим. Но тон его был серьезным.
- Сначала выясню, где был и что делал Ясуда в течение трех дней, 19, 20 и 21 января.
- В течение трех дней, значит. Гм, трупы самоубийц были обнаружены на Касийском взморье утром двадцать первого, следовательно, проверишь, что он делал в этот день и в течение двух предыдущих. Но, кажется, нужно два дня, чтобы покрыть расстояние от Токио до Кюсю и обратно.
- Да. Пожалуй, и двадцать второе число придется прихватить.
- Сколько времени идет обычный поезд от Токио до Хаката?
- Чуть больше двадцати часов. А экспресс типа "Асакадзэ" - семнадцать часов двадцать пять минут.
- Значит, только на дорогу требуется около сорока часов… - Инспектор задумался…
2
Михара снова сидел в приемной Ясуда. Девушка, подавшая чай и печенье, сказала, что Ясуда-сан сейчас говорит по телефону и просил его подождать. Он долго не появлялся. Михара разглядывал натюрморт, висевший на стене. "Однако деловые разговоры отнимают много времени", - подумал помощник инспектора. В этот момент в дверях появился Ясуда.
- Простите, заставил вас столько ждать! - сказал он, широко улыбаясь.
Как и вчера, Михара почувствовал, что этот человек его подавляет.
- Это вы простите, что так часто приходится вас беспокоить, - сказал он, приподнимаясь.
- Ну что вы! Жаль, что задержал вас. Разговаривал по телефону, - в глазах Ясуда появилось снисходительное выражение.
- Видно, дела у вас идут хорошо. От души рад.
- Благодарю. Но сейчас как раз был не деловой разговор. Звонил домой, в Камакура.
- A-а, с супругой беседовали? - Михара вспомнил, что жена Ясуда живет в Камакура.
- Нет, с женщиной, которая за ней ухаживает. В последнее время болезнь жены обострилась, а я не могу каждый день ездить в Камакура. Вот и приходится по междугородному справляться о ее состоянии, - Ясуда продолжал вежливо улыбаться.
- Трудно вам приходится!
Ясуда поклонился.
- Ясуда-сан, - Михара старался держаться как можно проще, - вот я сегодня опять к вам с вопросами.
- Я вас слушаю. - Делец был абсолютно спокоен.
- Мне хотелось узнать… Правда, прошло уже много времени, и, может быть, вы не помните… Так вот, были ли вы в Токио с 20 по 22 января? Я спрашиваю об этом просто для сведения.
Ясуда засмеялся.
- Так я вам и поверю! Небось подозреваете меня в чем-нибудь?
- Ну что вы! Просто для сведения.
Михара сказал это умышленно, рассчитывая, что Ясуда тут же свяжет его вопрос с самоубийством Саяма. Однако лицо Ясуда оставалось непроницаемым.
- Двадцатого, гм… двадцатого… - Задумавшись, он прикрыл глаза, потом вынул из ящика стола маленькую записную книжку, полистал. - Ну да, правильно, 20 января я выехал по делам на Хоккайдо.
- На Хоккайдо?
- Да, в Саппоро у меня есть крупный покупатель, фирма "Футаба сёкай". Я ездил к ним. Пробыл на Хоккайдо два дня… - он снова заглянул в записную книжку, - и двадцать пятого вернулся в Токио.
Хоккайдо… Михара ничего не понимал. В обратную сторону от Кюсю.
- Рассказать вам подробней о поездке? - Ясуда улыбался, глядя прямо в лицо инспектору.
- С удовольствием послушаю, - Михара вытащил из кармана блокнот и карандаш.
- Итак. Двадцатого выехал из Токио, в девятнадцать часов пятнадцать минут, с вокзала Уэно, экспрессом "Товада".
- Простите, вы поехали один?
- Да. Обычно по делам я всегда езжу один.
- Спасибо. Продолжайте, пожалуйста.
- На следующее утро, в девять часов десять минут, приехал в Аомори. Этот поезд подается прямо на пароход, курсирующий между Аомори и Хакодатэ, - говорил Ясуда, время от времени заглядывая в записную книжку. - В четырнадцать часов двадцать минут был уже в Хакодатэ. Дальше состав соединяют с экспрессом "Маримо". Он отправляется в 14.50. В Саппоро прибыл в 20.34. На станции меня встретил Каваниси-сан, служащий фирмы "Футаба сёкай". В гостинице "Марусо" для меня был заказан номер. Там я и остановился. Это было вечером двадцать первого. Двадцать второе и двадцать третье провел в Саппоро, а двадцать четвертого выехал обратно и двадцать пятого вернулся в Токио.
Михара все записал.
- Ну как, пригодятся вам эти сведения? - пряча записную книжку и продолжая улыбаться, спросил Ясуда.
- Спасибо большое, вы все очень подробно рассказали, - уклончиво ответил Михара и тоже слегка улыбнулся.
- Да, у вас тоже не легкий хлеб. Оказывается, приходится проверять всевозможные вещи.
Это было сказано спокойно, но Михара уловил легкую иронию.
- Не обижайтесь, пожалуйста. Это я ведь так, для очистки совести спрашиваю.
- Ну что вы, я нисколько не обижаюсь. Всегда к вашим услугам.
- Простите, снова оторвал вас от работы…
Ясуда проводил Михара до выхода. Спокойный и самоуверенный, как всегда.
По дороге в департамент полиции Михара зашел в кафетерий на Юракутё. Как обычно, заказал чашку кофе. Вытащил записную книжку, составил небольшую табличку:
20 января. Токио. С вокзала Уэно экспрессом "Товада" в 19.15 отбыл в Аомори. В Аомори приехал 21 января в 9.09. Далее пароходом до Хакодатэ. Прибыл в 14.20. Из Хакодатэ экспрессом "Маримо" до Саппоро. Прибыл в 20.34 (на вокзале его встретил служащий фирмы). Остановился в гостинице "Марусо". Пробыл в Саппоро с вечера 21 по 24-е. Выехал в Токио. Прибыл в Токио 25 января.
Пока Михара изучал свою таблицу, официантка, подававшая кофе, заглянула через его плечо.
- О, Михара-сан, собираетесь на Хоккайдо?
- Да, как будто собираюсь… - усмехнулся Михара.
- Как здорово! Недавно были на Кюсю, а теперь на Хоккайдо. То на запад, то на север - как птица, - с завистью сказала официантка.
И действительно, арена событий протянулась от одного конца Японии до другого.
3
Вернувшись на работу, Михара подробно доложил обо всем начальнику. Тот принялся изучать таблицу.
- Так-так… - Касаи слушал очень внимательно. - Да, удивил… Хоккайдо и Кюсю - совершенно противоположные концы!
- Кажется, мы потерпели небольшое фиаско, - Михара уже начал сомневаться в собственной версии.
- Ты думаешь, он говорит правду? - сказал инспектор, подперев щеку рукой.
- Ясуда - человек умный. Он не станет врать, если мы можем его проверить.
- И все же необходимо проверить.
- Разумеется. Попросим управление полиции Саппоро опросить служащего фирмы "Футаба сёкай", который, по словам Ясуда, встретил его на вокзале.
- Да, распорядись, пожалуйста.
Михара было поднялся, но Касаи остановил его:
- Погоди минуточку. Ясуда женат?
- Да. Но жена очень больна и живет в Камакура.
- Да-да, вчера ты говорил.
- Как раз сегодня, когда я был у него, он звонил туда, справлялся о ее здоровье. Ей, кажется, стало хуже.
- Значит, в Токио он живет один?
В Токио Ясуда жил один, в районе Асакэя. У него были две прислуги.
Михара отправил длинную телеграмму в управление полиции Саппоро. Ответ придет завтра или послезавтра. Но он ничего не изменит, смешно было заподозрить Ясуда в такой глупой лжи. Михара начал нервничать. Тоненькая ниточка ускользала. И вдруг возникла новая мысль. Действительно ли жена Ясуда лечится в Камакура? Конечно, трудно допустить, что она имеет какое-то отношение к этому делу. Но мысль о четырех минутах навязчиво возвращалась снова и снова. Ясуда знал о них потому, что часто ездил к больной жене в Камакура. А может быть, там не жена, а кто-то другой? То, что он побывал на Хоккайдо, безусловно, подтвердится: ведь Ясуда знает, что полиция опросит свидетелей. А вот в отношении больной жены он мог подумать, что вряд ли это станут проверять.
Инспектор куда-то вышел. Михара положил ему на стол записку, всего лишь два слова: "В Камакура". И вышел из департамента. Если поехать прямо сейчас, пожалуй, поздно вечером удастся вернуться.
В знаменитой кондитерской у Токийского вокзала он купил коробку пирожных. На всякий случай. Вдруг понадобится в качестве подарка больной? Прошел на платформу, на тринадцатом пути как раз стояла электричка. Пятнадцатый путь не просматривался - на четырнадцатом был состав.
Михара снова и снова мысленно возвращался к четырем минутам. Ясуда ведь мог предположить, что им заинтересуется полиция, и на этот случай подготовил двух свидетелей-официанток.
Электричка тронулась. До Камакура примерно час езды. Михара уже почти жалел, что ввязался в эту историю. Обыкновенное самоубийство влюбленных. К тому же Ясуда в ночь с двадцатого на двадцать первое был в пути на Хоккайдо. Кюсю и Хоккайдо, Хоккайдо и Кюсю - никак их не свяжешь.
Прибыв на станцию Камакура, сел в трамвай на Э-носима. Он сошел на остановке Гокуракудзи. Точного адреса он не знал, но разыскать будет не трудно - здесь в узкой, похожей на ущелье долине находился всего лишь один небольшой поселок.
Михара направился прямо в полицейский участок, предъявил свои документы и спросил, проживает ли здесь некий Ясуда.
- A-а, это у которого больная жена… - сказал полицейский.
Михара охватило разочарование. Жена существует. И действительно больная. Но уж если приехал, что же делать! С коробкой пирожных он пошел в ту сторону, куда указал полицейский.
Цифровой пейзаж
1
Дом стоял у подножья пологого склона, в стороне от трамвайной линии. Большинство участков здесь были окружены живой бамбуковой изгородью. Дом Ясуда, небольшой, аккуратный, одноэтажный, стоял в глубине сада и казался созданным для спокойного лечения больной. Вдали поблескивала синяя полоска моря.
Михара позвонил. В глубине, за дверью, послышалось жужжанье звонка. Он начал часто дышать, сердце забилось. Визит будет трудным. Дверь открыла пожилая женщина, лет за пятьдесят.
- Я из Токио, Киити Михара. Знакомый Ясуда-сан. Сегодня был в ваших краях и вот зашел проведать оку-сан.
Выслушав, старуха с низким поклоном исчезла в глубине дома. Очень скоро вернулась и, снова кланяясь, сказала:
- Прошу вас, пройдите, пожалуйста.
Михара провели в большую комнату. Стеклянные двери выходят на юг. В них льется поток света. В глубине комнаты - тень. Недалеко от двери стояла сверкающая белизной постель.
Женщина лет тридцати двух - тридцати трех, приподнявшись на постели, ждала гостя. Старуха накинула ей на плечи черное, с алым рисунком хаори. В этой одежде она выглядела очень изысканно. Светлая кожа, волосы собраны на затылке в легкий пучок, губы слегка подкрашены, на скорую руку, по случаю прихода гостя.
- Простите за внезапное вторжение, - сказал Михара. - Меня зовут Киити Михара, в Токио я имею счастье быть знакомым с Ясуда-сан. Конечно, это дерзость с моей стороны, но вот, с вашего позволения, зашел вас проведать.
Не мог же он протянуть ей свою визитную карточку с надписью "Департамент полиции"!
- Благодарю вас! О, мой муж, наверно, пользуется вашим покровительством, благодарю вас!
Жена Ясуда была красива. Большие глаза, тонко очерченный прямой нос. Щеки утратили полноту, но в общем болезнь не портила ее. Легкая бледность, чистый, высокий лоб, интеллектуальное лицо.
- Как вы себя чувствуете? - спросил Михара. Его вопрос был неискренним, и ему стало не по себе.
- Спасибо. Болезнь затяжная, поэтому я не надеюсь на внезапное выздоровление, - слегка улыбнулась женщина.
- Ну что вы! Теперь становится теплее, я думаю, это для вас полезно. Так приятно после нынешней холодной зимы.
- Здесь, - щурясь от солнца, сказала жена Ясуда, - зимой на три градуса теплее, чем в Токио. Хотя недавно были холода. Только вот за последнее время, слава богу, потеплело.
Она посмотрела на Михара снизу вверх. Красивые ясные глаза. По-видимому, она сама знала действие своего лучистого взгляда.
- Простите, пожалуйста, вы помогаете мужу в его делах?
- Да, что-то в этом роде… - Михара замялся. Он чувствовал себя скверно. Придется потом как-то оправдываться перед Ясуда.
- О, наверное, он доставляет вам много хлопот…
- Ну что вы, наоборот! К сожалению, это я причиняю ему хлопоты. - Лоб Михара покрылся капельками пота. Он поспешил переменить тему разговора. - А Ясуда-сан часто вас навещает?
Больная ответила со спокойной улыбкой:
- Вы, наверное, знаете, что он очень занятой человек, но все же раз в неделю он обязательно приезжает ко мне.
Все совпадало с тем, что говорил Ясуда.
- Ну, для делового человека хорошо, когда он занят, хотя вам, оку-сан, без него, разумеется, трудно.
Разговаривая, Михара незаметно оглядывал комнату. Возле постели стопка книг. На самом верху литературный журнал. Какой-то переводной роман. Названий не видно, но книги толстые, в переплетах. Было немного странно, что больная читает серьезную, а не развлекательную литературу.
Старуха подала чай. Михара заторопился:
- Еще раз простите за внезапное вторжение. От души желаю вам скорейшего выздоровления.
Жена Ясуда быстро взглянула на Михара своими ясными глазами с чуть голубоватыми белками.
- Благодарю вас за любезность. Спасибо.
Когда он передал подарок, она немного приподнялась на постели и учтиво поклонилась. Только теперь Михара заметил, до чего у нее худенькие плечи.
Старуха проводила его до парадного. Надевая туфли, Михара, как бы между прочим, спросил:
- А кто домашний врач госпожи?
- Доктор Хасэгава, директор больницы, что напротив Большого Будды, - с готовностью ответила служанка.