- О ней я ничего не могу узнать. Этот Дуэйн держит рот на замке крепче, чем ФБР. Я даже попросил моего друга, врача из Нью-Хейвена, который посылал пациентов в этот санаторий и хорошо знает Дуэйна, попробовать навести справки, но Джерри смог выяснить только то, что к ней вызвали какого-то крупного специалиста.
- А как насчет Олтона Хамфри, Эйб? Когда он вернулся из своей таинственной поездки в позапрошлый уик-энд?
- Неделю назад, поздно вечером в воскресенье. Должно быть, прислуга сообщила ему об отчаянных попытках доктора Дуэйна связаться с ним, так как, согласно моим сведениям, Хамфри сразу же поехал в Нью-Хейвен и вернулся в понедельник утром.
- В прошлый понедельник - 22-го?
- Да. На следующий день - в прошлый вторник - он уехал в Нью-Йорк. В доме на острове Нер остался только садовник Столлингс.
Последовала пауза.
- Эйб, - заговорил Ричард Квин, - тебе не удалось выяснить, где был Хамфри во время своего двухдневного отсутствия?
- Нет. Что значит вся эта чертовщина, Дик? Я блуждаю в тумане.
- То ли еще будет, - усмехнулся старик.
Но выглядел он обеспокоенным.
В двенадцать минут пятого зазвонил телефон. Оператор сообщила, что вызывает Вашингтон.
- Это из Вашингтона, Джесси! - крикнул Ричард Квин. - Алло!
Спустя две минуты он положил трубку.
- Из Пентагона сообщили, что Артур Диммсдейл не служит в армии Соединенных Штатов ни в Корее, ни где-либо еще. Человека с таким именем нет ни среди офицеров, ни среди сержантов, ни среди рядовых, ни даже среди наемных гражданских служащих.
- Значит, Конни его выдумала, - медленно произнесла Джесси. - Бедная девушка.
- Я бы хотел, чтобы ваша бедная девушка или хотя бы что-нибудь наконец объявилось, - проворчал старик.
"Что-нибудь" объявилось. В двадцать пять минут пятого Ричард Квин отозвался на звонок в дверь и увидел на пороге своего старого друга, заместителя старшего инспектора Томаса Ф. Мэки, курирующего Восточный Манхэттен.
Голубые глаза инспектора Мэки смотрели сурово, но держался он дружелюбно - заметил, что уже давно не бывал в доме на Восемьдесят восьмой улице, спросил об Эллери, сделал комплимент приятелю насчет его хорошего вкуса в выборе уборщиц (Джесси, которая, поймав взгляд своего сообщника, спешно уносила тряпки в кабинет, почувствовала легкий озноб при этих словах) и перешел к делу, только когда ему предложили выпить.
- Спасибо, Дик, но я на службе, - смущенно отозвался инспектор Мэки.
Старик усмехнулся:
- В таком случае я не буду оказывать сопротивление.
- Не валяй дурака. Слушай, Дик, мы с тобой можем говорить откровенно. С убийством Финнера мы зашли в тупик. Сплошное большое "ничего". Мы проверили сотни нитей, главным образом на основании его картотеки, побеседовали с девицами из ночных клубов, с которыми он путался, и все без толку. Тут что-то не так. От наших информаторов мы не получили даже намека. Такие дела обычно раскрывают за двое суток, но здесь мы по всем направлениям упираемся в стену. Дик, ты уверен, что рассказал нам все неделю назад в субботу?
Ричард Квин покраснел.
- Странный вопрос, Том.
Его друг тоже покраснел.
- Знаю. Я всю неделю боролся с самим собой, прежде чем прийти сюда. В тот день у меня возникло странное чувство, что ты что-то утаиваешь. - Он был смущен, но взгляд оставался твердым. - Это так, Дик?
- Не собираюсь тебе отвечать, Том!
Они уставились друг на друга. На минуту старик подумал, что его увиливание не достигло успеха. Но Мэки неправильно понял смущение друга.
- Я тебя не упрекаю. Задавать такой вопрос человеку, отдавшему большую часть жизни службе в нью-йоркской полиции, просто свинство. Забудь об этом, Дик. А теперь я, пожалуй, все-таки выпью перед уходом.
Когда Мэки удалился, Джесси вышла из кабинета, подошла к Ричарду Квину, поникшему в большом кресле, и положила руку ему на плечо:
- Вы не могли поступить иначе, Ричард.
- Джесси, я чувствую себя подлецом. - Он взял ее за руку. - И все же я не могу уступить это дело управлению. Это наше дело, Джесси, ваше и мое. Больше никто не хотел им заниматься.
- Да, Ричард, - кивнула Джесси.
Они пообедали и смотрели телевизор в гостиной, когда телефон зазвонил снова. Старик поспешил в кабинет, а Джесси выключила телевизор и посмотрела на часы. Было почти половина девятого.
- Инспектор? Это Джонни Криппс.
- Джонни, Джиффин явился сменить вместе с тобой Анджело и Мерфи?
- Хьюи наблюдает за фасадом дома. Я звоню из аптеки на Бродвее. Она вернулась, инспектор.
- Ты уверен, Джонни, что это наша девушка?
- Она приехала одна в такси, нагруженном багажом, минут десять назад. На ее чемоданах наклейки с именем Конни Кой. А Джиффин подслушал, как ночной портье в подъезде назвал ее миссис Диммсдейл. Что нам делать?
- Смотреть в оба и оставаться в укрытии, - спокойно ответил Ричард Квин. - Я скоро приду.
* * *
Они шли пешком - дом находился всего в нескольких кварталах. Вечер был душным, но инспектор Квин шагал быстро. Нигде не было никаких признаков Джорджа Уирхаузера.
- Интересно почему, - пропыхтела Джесси. Пояс-корсет мешал ей, но она бы скорее умерла, чем попросила его замедлить шаг.
- Либо он выполнил свою работу, либо его одурачило наше дневное пребывание дома. - Старик пожал плечами. - Это неважно.
У тротуаров с обеих сторон Восемьдесят восьмой улицы стояли автомобили. Ричард Квин остановился возле одного из них, чтобы зажечь сигарету (Джесси понятия не имела, откуда он знал, где нужно останавливаться), и из машины послышался мужской голос:
- О'кей, инспектор.
- Где Джиффин, Джонни?
- Где-то на этаже. Если не хотите, чтобы портье видел вас, идите через боковой служебный вход с той стороны дома. Грузовой лифт работает без лифтера.
- Ты ясновидящий, Джонни.
Криппс засмеялся в темноте. И Джесси захотелось посмотреть, как он выглядит.
Инспектор медленно повел ее к служебному входу, над которым горела тусклая лампочка, и внезапно остановился в тени. Мимо проезжала машина, толстый мужчина в гавайской рубашке подходил к ним со стороны Уэст-Энд-авеню, за ним следовала женщина, которая шла так, словно у нее болели ноги. Она трещала без умолку, но мужчина не обращал на нее внимания. Он шагнул в подъезд, и женщина вошла следом.
- Пошли, Джесси.
Она, спотыкаясь, спустилась по трем ступенькам в некое подобие туннеля. Впереди была непроглядная тьма. Инспектор взял ее за руку и повел дальше, нащупывая другой рукой внутреннюю стену.
- Вот дверь.
Они вошли в захламленный, тускло освещенный полуподвал, где пахло чем-то кислым. В грузовом лифте стоял мусорный бак.
Лифт поднимался со скрипом и стонами. Джесси казалось, что его должно быть слышно на Бродвее. Но старик молча считал этажи.
- Почему мы входим тайком, Ричард?
- Мы не в том положении, чтобы действовать открыто. То, что портье нас не видел, нам не повредит. - Голос его был мрачен.
Лифт, вздрогнув, остановился. Инспектор открыл дверь, и они шагнули в тусклый задний коридор, бесшумно закрыв за собой дверь лифта.
Перед ними были двери четырех квартир с буквами А, В и С. Старик подошел к пожарной лестнице и посмотрел вниз и вверх. Они находились на верхнем этаже. Лестница, несомненно, вела к выходу на крышу, но верхняя ее часть оставалась в темноте.
- Джиффин?
- Да, инспектор. - Голос экс-детектива звучал слегка удивленно. - Я решил, что, если Криппс наблюдает на улице, я займу место на черной лестнице.
- О'кей.
Инспектор подошел к двери с буквой С и нажал на кнопку звонка. Это была одна из двух квартир в задней части дома.
Джесси затаила дыхание. Наконец-то она увидит мать маленького Майкла…
Звякнула цепочка. Дверь приоткрылась на пару дюймов.
- Кто там?
Голос был сонным и хрипловатым. Джесси заметила мелькнувшие в щели золотистые волосы и алые от помады губы.
- Мисс Конни Кой?
- Да.
Ричард Квин открыл футляр с полицейским значком.
- Мы можем войти?
- Полиция?
В сладковатом тембре Джесси послышалась нотка страха. Большой карий глаз, сильно подведенный, метнул взгляд в ее сторону.
- Что вам нужно? - Дверь оставалась на цепочке.
- Пожалуйста, впустите нас, мисс Кой, - спокойно сказал инспектор. - Едва ли вы хотите, чтобы нас слышали соседи.
Женщина сняла цепочку и отступила назад, распахнув дверь и переводя взгляд с Ричарда Квина на Джесси. На ней были зеленый махровый палат и зеленые сандалии, открывавшие ногти, покрытые золотым лаком. Теперь Джесси видела, что ее золотистые волосы зеленоватого оттенка у корней и что макияж не очень хорошо скрывает морщины, придающие лицу выражение усталости и горечи.
Старик закрыл дверь на цепочку.
- Простите за вторжение, мисс Кой, но этого нельзя было избежать. Я инспектор Квин, а это мисс Шервуд. Где мы можем побеседовать?
- Но что все это значит? - Теперь женщина не скрывала испуг.
- Гостиная там? - Он проследовал через маленькую кухню в просторную комнату.
- Не бойтесь, мисс Кой, - мягко произнесла Джесси.
Девушка озадаченно посмотрела на нее, потом засмеялась и пригладила волосы.
- Меня еще никогда не посещала полиция, - сказала она. - Вы тоже там служите?
- Я медсестра и няня.
На мгновение Конни Кой, казалось, приросла к полу, но потом шагнула в сторону.
- Входите.
Они прошли в гостиную. Ричард Квин заглянул в спальню и ванную. На кровати и на полу лежали открытые чемоданы. Повсюду валялись вечерние платья.
- Что вы ищете, инспектор? - нервно осведомилась девушка.
- Просто убеждаюсь, что мы здесь одни. - Он вернулся в гостиную, нахмурив брови.
Комната выглядела по-театральному веселой. Безликую современную мебель оживляла яркая обивка, а на спинку дивана был наброшен отрез такого же яркого батика. У большого окна стоял рояль "Стейнвей", инкрустированный позолотой и слоновой костью. Конни Кой распахнула окно настежь, впустив теплый ночной воздух, и Джесси увидела в оконном проеме прямо напротив, не более чем в двадцати футах, освещенную звездами крышу многоквартирного дома. Стены комнаты были увешаны фотографиями с подписями - в основном джазовых музыкантов, - но с ними соседствовали несколько репродукций танцовщиц Дега, воздушный пейзаж Дюфи и два маленьких, мягких по колориту японских эстампа. В медной египетской вазе на полке над декоративным камином стояли поникшие алые розы. Одна из стен была целиком занята полками с книгами и пластинками. На стеллаже находились проигрыватель и телевизор, там же располагался и маленький бар.
- Я бы предложила вам выпить, - заговорила Конни Кой с деланной улыбкой, - но бар пуст, я только что вернулась в город. Пожалуйста, садитесь.
Джесси опустилась на диван рядом со столиком из стекла и металла. На нем лежала раскрытая книга.
Конни села в кресло.
- Ну? - сказала она. - Я готова.
Инспектор Квин подошел к камину, коснулся засохшего лепестка розы, упавшего на ручку металлической подставки для дров, и внезапно повернулся:
- Мисс Кой, когда вы последний раз видели вашего ребенка?
Жестокость этого вопроса подействовала на Джесси как удар. Она бросила на старика сердитый взгляд, но он смотрел на блондинку, и Джесси тоже посмотрела на нее.
Девушка побледнела, но не потеряла самообладания. "Она этого ожидала, - подумала Джесси, - и восприняла это спокойнее, чем я".
- Ребенка? Не знаю, о чем вы говорите.
- Мисс Кой. - Его голос был абсолютно бесстрастным. - Семь или восемь месяцев назад вы сняли эту квартиру под именем миссис Артур Диммсдейл. Но никакого Артура Диммсдейла не существует. А еще прежде до того, но после мая этого года к вам обратился адвокат по имени Финнер. Им были беременны, и он предложил позаботиться о вас при условии, что вы передадите ему ребенка. Финнер сказал вам, что занимается усыновлением, и обещал поместить вашего ребенка в богатый дом к приемным родителям, у которых нет своих детей. Все ваши расходы оплачиваются, вы получите крупную сумму, а Финнер берет на себя все юридические формальности. Вы были в отчаянном положении и согласились. Финнер направил вас к респектабельному гинекологу, который знал вас только как "миссис Уиллис П. Эксетер" - этим именем также снабдил вас Финнер, - а 26 мая вас положили в выбранную им больницу под тем же именем. 27 мая вы родили мальчика, вес 3 кг, рост 50 см, с голубыми глазами и светлыми волосами. 3 июня вы выписались из больницы с вашим ребенком и передали его Финнеру, который выплатил вам обещанную сумму. Теперь вы готовы ответить на мои вопросы?
- Я швырнула деньги в его толстую рожу!
Дрожа всем телом, девушка закрыла лицо руками и заплакала.
Джесси инстинктивно рванулась к ней, но инспектор решительно покачал головой, и она снова села.
- Простите. - Конни Кой перестала плакать так же внезапно, как начала. - Да, я действительно была в отчаянии. Этот подонок Финнер околачивался в клубе, где я пела. Понятия не имею, как он узнал, что я беременна. Вероятно, одна из девушек это заподозрила и продала ему информацию. Что еще вы хотите знать?
- Утром 3 июня вы последний раз видели вашего ребенка?
- Да.
Она стиснула руки, лежащие на коленях, и закусила губу.
- Где вы были в субботу 20 августа во второй половине дня?
- В Чикаго - я только что вернулась оттуда У меня был ангажемент на трехнедельное пение в клубе "Интим".
- Вы помните, что делали в тот день?
- Конечно. Снималась для телевидения. Пресс-агент клуба организовал это.
- Вы провели в чикагской телестудии всю вторую половину дня?
- Весь день. Мы вышли в эфир в половине пятого.
Впервые лицо старика смягчилось.
- Такое алиби невозможно опровергнуть. Рад за вас.
Девушка уставилась на него:
- Какое алиби? О чем вы, инспектор?
- В субботу 20 августа во второй половине дня А. Берт Финнер был убит в своем офисе на Восточной Сорок девятой улице.
- Финнер… убит?
- Вы не знали этого, мисс Кой?
- Нет! Кто это сделал?
- Мы пришли сюда, чтобы выяснить это, - мягко ответил старик.
- Понятно, - кивнула она. - Вы думали, что я его убила… Надеюсь, вы никогда не поймаете ту, которая это сделала! Она заслужила награду! Финнер был гнусной жирной гадиной. Этот рэкет с продажей детей был для него не только бизнесом. Грязный ублюдок получал от этого удовольствие.
Молчание инспектора остановило ее гневные излияния.
- Вы что-то от меня утаиваете, - медленно сказала девушка. - Убийство Финнера как-то связано с моим ребенком?
- Мисс Кой… - Инспектор сделал паузу. - Значит, вы ничего не знаете и о ребенке?
- О моем ребенке? - Она вцепилась в подлокотники кресла. - Что я не знаю, инспектор?
- Вам известно, кто купил вашего ребенка у Финнера?
- Нет. Это было частью сделки. Финнер заставил меня подписать множество обязательств. Никогда не пытаться узнать, кто усыновители. Никогда не разыскивать ребенка. - Девушка вскочила. - Вы знаете, кто они? Пожалуйста, скажите мне!
- Пара миллионеров из Массачусетса, владеющая летним домом в Коннектикуте и квартирой в Нью-Йорке. Мистер и миссис Олтон К. Хамфри.
У Конни Кой потекла тушь, и она смотрела на инспектора, часто моргая, словно не в силах осознать того, что услышала. Внезапно она потянулась к краю столика и схватила сигарету из открытой коробки. От ее резкого движения книга упала на колени Джесси. Девушка повернулась в поисках настольной зажигалки.
- Что произошло, когда эти Хамфри купили моего ребенка у Финнера? Я знаю, что что-то случилось!
Старик беспомощно посмотрел на Джесси.
- Ну, мисс Кой… - начал он.
- Я скажу ей, Ричард. - Джесси встала, держа книгу, и подошла к девушке. - Крепитесь, мисс Кой, вас ожидают тяжелые известия. Я была няней вашего ребенка в доме Хамфри. Он мертв. - Она коснулась плеча девушки.
Конни Кой резко обернулась. Рот ее приоткрылся, и тлеющая сигарета свисала с нижней губы. Джесси забрала сигарету и бросила ее в пепельницу.
- Теперь вы можете выслушать остальное, - снова заговорил Ричард Квин. - Ваш ребенок был убит.
- Убит?..
Джесси и инспектор одновременно бросились к девушке. Но она оттолкнула их, подошла к креслу, села на край и молча уставилась перед собой, стиснув руки между коленями.
Джесси поспешила в кухню и принесла стакан воды.
- Выпейте это.
Конни Кой машинально глотнула.
- Убит… Когда это произошло?
- В ночь с 4 на 5 августа - с четверга на пятницу, - ответил старик. - Более трех недель тому назад. Неужели вы не читали о смерти ребенка по имени Майкл Стайлс Хамфри на острове Нер в Коннектикуте? Об этом сообщали все газеты.
- Выходит, его назвали Майклом. Я всегда звала его просто малыш - я имею в виду, в мыслях. Майкл… - Девушка покачала головой, как будто это имя ничего для нее не значило. - Газеты? Нет, очевидно, я их не читала. В ночь с 4 на 5 августа… 5-го я уезжала в Чикаго и была занята упаковкой. В ту пятницу я не покупала газету, а во время отсутствия я вообще ни разу не видела нью-йоркских газет… - Она снова покачала головой, на сей раз более энергично. - Это так странно… Убит… Все это время я утешала себя тем, что отказалась от него для его же блага, что теперь малыш будет всем обеспечен и никогда не узнает, что он незаконнорожденный. Думала, каким он вырастет высоким и красивым… А его убили в двухмесячном возрасте. Это какое-то безумие!
Конни Кой истерически засмеялась, откинув назад голову. Джесси не останавливала ее. Вскоре она прекратила смеяться и спросила:
- Можно я закурю?
- Жаль, что не могу дать вам выпить чего-нибудь покрепче. - Джесси зажгла сигарету и вставила ее девушке в рот. - Как насчет кофе?
- Нет, спасибо. Со мной все в порядке. - Девушка казалась абсолютно спокойной, словно не она только что истерически смеялась, и лишь остановившийся взгляд карих глаз настораживал. - Значит, богатая пара по фамилии Хамфри купила моего ребенка у Финнера. Потом его убили, а спустя пару недель убили и Финнера. Я не вижу связи.
- Мы все еще не знаем, почему убили малыша, Конни. - Инспектор придвинул стул и сел. - Но нам кажется, Финнера прикончили, так как он был единственным посторонним, кто знал настоящих родителей ребенка. Вы сказали, что не понимаете, как Финнер пронюхал о вашей беременности, но вам кажется, что одна из девушек в клубе, где вы выступали, заподозрила это и продала ему информацию. У вас есть конкретная причина так считать?
- Нет, - медленно сказала она. - Я никому ничего не рассказывала, а по моему внешнему виду тогда об этом невозможно было догадаться. Но я не понимаю, как иначе Финнер мог до этого докопаться.
- Есть более вероятный способ. Скажите, Конни, отец ребенка знал, что вы беременны?
Ее глаза блеснули.
- Да. Я сказала ему. Он хотел, чтобы я сделала аборт у подпольного акушера, но я боялась, и тогда он меня бросил. - Девушка пожала плечами. - Я его не упрекаю. Это была моя вина. Я думала, что люблю его, и поняла, что это не так, когда было слишком поздно. Все это время я знала, что он женат. - Помолчав, она добавила: - Простите, что я отвлеклась на воспоминания. О чем вы говорили?