- Нет, не припоминаю… - Внезапно он виновато улыбнулся. - Если не считать того, что я иногда натыкаюсь на людей. Вы ведь знаете, что я близорукий, мистер Лейн, и, боюсь, немного рассеянный…
Старый джентльмен тоже улыбнулся:
- Вот именно. Вы близорукий, рассеянный и на улицах Лидса натыкаетесь на людей. Обратите внимание, господин начальник, что я подозревал это уже некоторое время, хотя не знал в точности modus operandi. Что случается, отец, когда вы сталкиваетесь с… э-э… невинными пешеходами?
Отец Мьюр выглядел озадаченным.
- Что вы имеете в виду? Люди всегда с добротой и уважением относятся к моей сутане, когда мои шляпа, зонтик или требник падают на тротуар…
- Ха! Ваш требник? Так я и думал. И что же делают эти добрые уважительные люди с вашими шляпой, зонтиком или требником?
- Подбирают их и отдают мне.
Мистер Лейн усмехнулся:
- Видите, господин начальник, насколько элементарной была эта проблема? Добрые люди подбирают ваш требник, отец, но отдают вам другой, который выглядит точно так же! Боюсь, в этом подмененном требнике содержатся сообщения, которые вы сами относите в тюрьму, а в том, который подбирают добрые пешеходы, - сообщения из тюрьмы во внешний мир!
- Но как вы до этого додумались? - воскликнул начальник тюрьмы.
- Тут нет никакого чуда. Я неоднократно замечал, как наш добрый отец отправляется из этого дома в тюрьму со слегка потрепанным требником, а возвращается с совершенно новым. Его требник не только не стареет, но возрождается из пепла, как бессмертный феникс. Вывод был неизбежен.
Магнус снова вскочил на ноги и начал мерить террасу длинными шагами.
- Чертовски умно! Ну-ну, падре, не выглядите таким шокированным. Это не ваша вина. И кто, по-вашему, манипулирует этим рэкетом, а?
- Понятия не имею, - пролепетал священник.
- Разумеется, Тэбб! - Магнус повернулся к нам. - Это единственная возможность. Понимаете, отец Мьюр не только капеллан, но и заведующий тюремной библиотекой - это обычная вещь в больших тюрьмах. У него есть помощник по имени Тэбб - один из наших привилегированных заключенных. Но преступник есть преступник, и Тэбб, должно быть, использует падре как орудие - посредника между заключенными и их друзьями на свободе, передающего и получающего записки. Теперь все ясно! Тысяча благодарностей, мистер Лейн. Через пять минут я вызову этого негодяя на ковер. - И начальник тюрьмы, сверкая глазами, поспешил к тюремным воротам.
* * *
Небо над холмами начало темнеть. С наступлением сумерек возвратилось большинство поисковиков, правда, с пустыми руками. Доу все еще пребывал на свободе.
Нам оставалось либо вернуться к Клеям, либо ждать, и мы выбрали последнее. Отец позвонил Илайхью Клею, чтобы о нас не беспокоились, - мы оба чувствовали, что не сможем покинуть дом рядом с тюрьмой, не узнав о результатах охоты на человека. Поэтому мы молча сидели на террасе, и один раз мне послышался лай ищеек…
Проблема бессовестного Тэбба беспокоила нас очень мало - за исключением отца Мьюра, который был безутешен, отказываясь верить дурному о "таком прекрасном молодом человеке, так заботящемся о наших книгах и о том, чтобы заключенные их читали". Около десяти вечера - мы не ели с полудня, но никто из нас не был голоден - священник, изнемогая от нетерпения, извинился и отправился в тюрьму. Вернулся он крайне расстроенным, ломая руки, а его лицо сохраняло изумленное выражение, которое грозило стать перманентным, как будто не мог осознать, что все розовые воздушные шарики веры в ближних, таящиеся в его мягком сердце, в реальной жизни были безжалостно проколоты.
- Я только что видел Магнуса, - пропыхтел он, опускаясь в кресло. - Все оказалось правдой! Не могу понять, что происходит с моими бедными мальчиками! Тэбб во всем признался.
- Значит, он использовал вас? - спросил отец.
- Да. Это ужасно! Я видел Тэбба мельком - его лишили должности и привилегий, а Магнус перевел его назад в категорию С. Он едва мог смотреть мне в глаза…
- А он сказал, сколько сообщений передал для Аарона Доу? - спросил мистер Лейн.
- Да. Доу отправил только одну записку - несколько недель назад сенатору Фосетту. Но Тэбб не знал ее содержания. Было также одно-два приходящих сообщения. Понимаете, Тэбб годами занимался этим прибыльным делом. Он только доставал записки из нового требника, когда я приносил его, - они были зашиты в переплет, - и вкладывал их в старый, когда я собирался уходить, но, по его словам, никогда в них не заглядывал. О боже…
* * *
Мы продолжали сидеть и ждать того, чего боялись. Найдут ли беглеца? Едва ли он сможет долго ускользать от надзирателей.
- Охранники говорили, что надо бы спустить собак, - с дрожью в голосе сказал отец Мьюр.
- Мне показалось, что я слышала лай, - прошептала я.
Мы снова замолчали. Шли минуты. Из тюрьмы доносились крики, автомобили выезжали со двора и возвращались назад - некоторые ехали по дороге через лес, а некоторые мимо дома отца Мьюра. Один раз мы увидели мужчину в черном, ведущего на привязи стаю жуткого вида собак.
С начала одиннадцатого, когда вернулся священник, и до полуночи мы неподвижно сидели на террасе - мне казалось, что под бесстрастной маской Друри Лейн пытается ухватить какую-то ускользающую мысль. Он смотрел на темное небо полузакрытыми глазами, сплетая пальцы рук. Казалось, мы для него не существовали. Не думал ли он о том, что незадолго до побега Аарона Доу из тюрьмы там умер человек?..
В полночь автомобиль прогромыхал с холма в направлении Лидса и затормозил у наших ворот. Мы тут же вскочили, вглядываясь в темноту.
Из машины выпрыгнул мужчина и побежал по дорожке к террасе.
- Инспектор Тамм! Мистер Лейн! - крикнул он. Это был окружной прокурор Джон Хьюм, растрепанный и возбужденный.
- Ну? - отозвался отец.
Хьюм плюхнулся на нижнюю ступеньку.
- У меня новости для всех вас… Вы все еще считаете Доу невиновным?
Друри Лейн сделал шаг вперед и остановился. При тусклом свете звезд и наших свечей я видела, как беззвучно шевелятся его губы.
- Вы имеете в виду… - заговорил он.
- Я имею в виду, - устало и сердито ответил Хьюм, как будто рассматривал случившееся как личное оскорбление, - что сегодня днем ваш друг Аарон Доу бежал из тюрьмы Алгонкин, а вечером - всего несколько минут назад - доктор Фосетт был найден убитым!
Глава 16
ЗЕТ
Теперь я понимала, что это с самого начала было неизбежным. Я все время об этом думала, но не могла проникнуть в самую суть. Что касается старого джентльмена, то это крайне скверно отразилось на нем. Он не мог себе простить, что совершил ошибку, протестировав Аарона Доу в окружной тюрьме Лидса в отсутствие непредубежденных свидетелей, и сейчас, когда мы сидели в его автомобиле, управляемом Дромио и мчащемся следом за машиной Хьюма в темноте вниз с холма, он опустил голову на грудь, думая о том, что он должен был предвидеть и предотвратить убийство доктора Фосетта.
- Мне не следовало приезжать сюда, - пробормотал Лейн. - Смерть Фосетта была предопределена фактами, но я оказался слепым дураком…
Больше он ничего не сказал, а мы с отцом не находили слов, чтобы утешить его. Отец Мьюр не поехал с нами - последний удар оказался для него слишком сильным, и мы оставили его в гостиной уставившимся в Библию.
Снова мы свернули в темную подъездную аллею, увидели сверкающий огнями особняк и суетящихся полицейских и шагнули через порог сквозь дверной проем, которому словно суждено было служить проходом для убитых и убийц.
После первой сцены несколько месяцев назад, казалось, мало что изменилось. Снова присутствовал шеф Кеньон, окруженный угрюмыми детективами, снова комната на первом этаже, снова мертвец…
Но доктора Фосетта убили не в кабинете сенатора. Труп лежал на ковре его медицинского кабинета, в нескольких футах от письменного стола, за которым только вчера вечером я видела доктора, изучающего кусочек дерева, который мог быть средней секцией миниатюрного сундучка. Доктор Фосетт лежал на спине, глядя в потолок открытыми стеклянными глазами; черная бородка клинышком торчала из синеватого подбородка. Если бы не изогнутые конечности, он походил бы на мумию египетского фараона.
С левой стороны груди высовывалась рукоятка предмета, похожего на нож, который я определила как разновидность ланцета.
Я устало прислонилась к отцу и почувствовала, как он ободряюще сжал мою руку. История повторялась. Сквозь туманную пелену перед глазами я видела знакомые лица и слышала слова. Маленький медэксперт, доктор Булл, стоя на коленях возле распростертой фигуры, быстро шарил по ней пальцами. Кеньон мрачно уставился в потолок. У стола поместился Руфус Коттон, политический опекун Джона Хьюма, - его розовый лысый череп поблескивал от пота, в злых умных глазах застыли страх и недоумение.
- Что это значит, Руф? - воскликнул окружной прокурор. - Вы обнаружили его?
- Да. Боже мой… - Старый политикан вытер голову носовым платком. - Я пришел… э-э… не договорившись о встрече, обсудить… э-э… кое-что с доктором Фосеттом. Кое-какие проблемы предвыборной кампании, и… Не смотрите на меня так, Джон! Я застал его мертвым.
Несколько секунд Хьюм пристально разглядывал Руфуса Коттона, потом пробормотал:
- Ладно, Руф, я не стану вдаваться в личные дела - пока что. В котором часу вы его обнаружили?
- Пожалуйста, Джон, не воспринимайте это…
- В котором часу?
- Без четверти двенадцать, Джон… В доме никого не было. Естественно, я сразу же позвонил Кеньону…
- Вы прикасались к чему-нибудь? - осведомился отец.
- Нет. - Старик выглядел потрясенным - он утратил всю свою уверенность и тяжело прислонялся к столу, избегая взгляда Джона Хьюма.
Мистер Друри Лейн, чьи глаза обследовали каждую щель в комнате, подошел к доктору Буллу и слегка наклонился:
- Насколько я понимаю, вы медицинский эксперт? Когда этот человек умер?
Доктор Булл усмехнулся:
- Еще один, а? Примерно в десять минут двенадцатого.
- Он умер мгновенно?
Медэксперт прищурился:
- Трудно сказать. Мог прожить несколько минут.
- Благодарю вас. - Старый джентльмен выпрямился, подошел к столу и начал с бесстрастным видом рассматривать его содержимое.
- Я говорил со слугами, Хьюм, - проворчал Кеньон. - Док Фосетт отослал всех из дома в начале вечера. Странно, не так ли? Совсем как его брат.
Доктор Булл встал и закрыл черный саквояж.
- Ну, вроде тут нет ничего таинственного. Простой случай убийства. Оружие - ланцет, именуемый на медицинском жаргоне бистури. Его используют для неглубоких надрезов.
- А взяли его с этого подноса на столе, - задумчиво добавил мистер Лейн.
Доктор Булл пожал плечами. Это походило на правду. На столе лежал прорезиненный поднос с причудливыми на вид хирургическими инструментами. Очевидно, доктор Фосетт собирался простерилизовать их в электрическом стерилизаторе, который стоял рядом, - от него еще шел пар, и доктор Булл, наклонившись, выключил его. Комната выглядела хорошо оснащенным медицинским кабинетом - кроме смотрового стола у стены, я увидела огромный флюороскоп, рентгеновский аппарат и другие приборы, назначение которых было мне неизвестно. На столе возле подноса лежал открытый медицинский саквояж, похожий на саквояж доктора Булла, с аккуратной надписью "Айра Фосетт, доктор медицины".
- На теле только одна рана, - продолжат медэксперт, задумчиво обозревая ланцет, который он извлек из трупа во время обследования. Наконечник длинного тонкого лезвия слегка походил на рыболовный крючок; стальная поверхность была покрыта кровью. - Неуклюжее, но эффективное орудие, Хьюм. Как видите, вызывает обильное кровотечение. - Он кивнул в сторону мертвеца, и мы увидели широкое неровное пятно на ковре возле трупа, как будто кровь просочилась сквозь одежду на пол. - Лезвие поцарапало одно из ребер. Скверная рана.
- Но… - нетерпеливо начал Хьюм, когда Друри Лейн внезапно прищурился, опустился на колени рядом с мертвецом, поднял его правую руку и внимательно ее обследовал.
- Что это такое? - спросил он. - Вы это видели, доктор Булл?
Медэксперт равнодушно посмотрел вниз:
- Ах, это! Видел, но это не рана. - На внутренней стороне правого запястья доктора Фосетта виднелись три овальных, близко расположенных кровавых пятна. - Обратите внимание, они выше артерии, так что это не важно.
- Внимание я обратил, - сухо отозвался мистер Лейн, - но это важно, доктор, несмотря на ваше просвещенное мнение.
Я коснулась руки старого джентльмена:
- Мистер Лейн, это выглядит, как будто убийца окровавленными пальцами проверял пульс жертвы.
- Отлично, Пейшнс. - Он улыбнулся. - Именно это я и подумал. Почему он так поступил?
- Чтобы убедиться в смерти доктора Фосетта, - робко предположила я.
- Ну конечно, - фыркнул окружной прокурор. - Давайте приниматься за работу, Кеньон. Доктор Булл, вы произведете вскрытие? Мы хотим быть уверенными, что ничего не упустили.
Я бросила последний взгляд на мертвое лицо доктора Фосетта, прежде чем доктор Булл прикрыл простыней тело в ожидании прибытия фургона из морга. Выражение лица убитого не было испуганным - скорее мрачным и удивленным.
* * *
Дактилоскописты приступили к работе, Кеньон ходил вокруг, выкрикивая приказы, а Джон Хьюм отвел в сторону Руфуса Коттона. Негромкий возглас Друри Лейна заставил всех резко обернуться - актер вернулся к столу и держал в руке какой-то предмет, который, очевидно, нашел под бумагами.
Это была секция сундучка, которую доктор Фосетт изучал вчера вечером.
- Великолепно! - произнес мистер Лейн. - Я был уверен, что эта вещица окажется здесь. Ну, Пейшнс, что вы об этом думаете?
На лицевой стороне обпиленного с боков фрагмента, явно служившего центральной частью сундучка, как и на предыдущем фрагменте, были выведены позолотой две заглавные буквы.
Но теперь это были буквы "JA".
- Сначала "НЕ", - пробормотала я, - а теперь "JA". Признаюсь, мистер Лейн, что мне это абсолютно непонятно.
- Это нелепо! - сердито воскликнул Хьюм. - Кто, черт возьми, "он"? A "ja"…
- По-немецки это означает "да", - не слишком уверенно сказала я.
- Ну, это все объясняет, верно? - фыркнул Хьюм.
- Пейшнс, дорогая моя, это очень важная улика. Странно! - Старый джентльмен быстро окинул взглядом комнату, что-то ища, потом поспешил в угол, где на маленькой подставке лежал толстый энциклопедический словарь.
Хьюм и отец уставились на него, но я поняла, что он ищет. HEJA… Отдельные группы из двух букв не имели смысла. Значит, это одно слово. Но такого слова тоже не существует…
Мистер Лейн медленно закрыл словарь.
- Ну конечно. Так я и думал. - Он поджал губы и начал ходить взад-вперед перед мертвецом. - Думаю, что, сложив вместе обе секции… Как жаль, что у нас нет первой.
- Кто сказал, что нет? - ухмыльнулся Кеньон и, к моему удивлению, достал из кармана первый фрагмент. - Я решил, что лучше иметь его под рукой, и прихватил из досье в полицейском управлении. - Он протянул фрагмент старому джентльмену.
Жадно схватив его, мистер Лейн склонился над столом и поставил обе секции рядом друг с другом. Теперь стало очевидно, что это действительно миниатюрный деревянный сундучок с маленькими металлическими замочками и прочими деталями - буквы аккуратно складывались в слово "HEJA". И тут меня озарило - я поняла, что эти четыре буквы не составляют слово целиком. Должны быть еще одна или несколько букв, ибо если слово было написано на сундучке, то ему следовало тянуться от одного края к другому, а будь буква "А" последней, оно бы оказывалось сдвинутым влево.
- Благодаря нашей реконструкции, - заговорил мистер Лейн, - вы видите, что для завершения модели сундука недостает одного фрагмента. Энциклопедический словарь подтвердил мои подозрения. Только одно слово в английском словаре начинается с "heja…".
- Невозможно! - заявил Хьюм. - Никогда не слышал такого слова.
- Повторяю, - улыбнулся мистер Лейн. - Только одно слово в английском словаре начинается с "heja…", но это не английское, а англизированное слово.
- Какое? - спросила я.
- Hejaz.
* * *
Мы все недоуменно заморгали, как будто мистер Лейн произнес какую-то абракадабру.
- Даже если это правда, сэр, что, черт возьми, означает это слово? - сердито осведомился Хьюм.
- Хиджаз, - спокойно ответил старый джентльмен, - регион Аравии. И как ни странно, его столица - Мекка.
Хьюм воздел руки к потолку:
- Что дальше, мистер Лейн? В жизни не слышал более невероятной чепухи! Аравия! Мекка!
- Чепухи, мистер Хьюм? Едва ли, раз с этим связана смерть двух человек, - сухо сказал мистер Лейн. - Признаю, что это фантастично, если воспринимать слово буквально, как имеющее отношение к Аравии и арабам. Но я не уверен, что это так. У меня есть странная идея… - Помолчав, он добавил: - Ведь это еще не конец, мистер Хьюм.
- Не конец?
Отец поднял брови.
- Вы имеете в виду, что нам следует ожидать еще одного убийства? - недоверчиво спросил он.
Старый джентльмен заложил руки за спину.
- Похоже на то. Жертва первого преступления получила перед смертью секцию сундучка с буквами "НЕ", а жертва второго - еще одну секцию с буквами "JA"…
- Значит, кто-то получит последнюю секцию, и его после этого прикончат? - ухмыльнулся Кеньон.
- Не обязательно. - Мистер Лейн вздохнул. - Судя по первым двум случаям, третье лицо получит последнюю секцию с буквой "Z", и его лишат жизни. - Он улыбнулся. - Иными словами, нечто вроде "Убийства Зет". Но я не думаю, что мы должны верить в подобное развитие событий. Важно то, что здесь фигурирует третье лицо - последнее в триумвирате, представленном в двух предыдущих случаях сенатором Фосеттом и доктором Фосеттом.
- Откуда вы знаете? - спросил отец.
- Это очень просто. Почему сундучок распилили на три части? Очевидно, потому, что их намеревались отправить троим людям.
- Третий - сам Доу, - заявил Кеньон. - Он приберегает последнюю секцию для себя.
- Вот это действительно чепуха, Кеньон, - мягко возразил мистер Лейн. - Нет, это не Доу.