Друзья разместились на стульях, которые юная служанка поставила напротив кресла пожилой дамы.
- Нам бы не хотелось утруждать вас слишком долгими расспросами, - сказал сэр Малькольм, - но, как вы сами понимаете, это необходимо…
- Ах, ну да, разумеется! Прошу вас! Спрашивайте! Так что вам угодно знать?
- Когда вы последний раз видели госпожу Ховард? - начал Форбс, доставая из кармана свой блокнот в мягкой обложке и карандаш.
Престарелая экономка на мгновение задумалась.
- В прошлую субботу. То бишь неделю назад. Это было под вечер, часов около пяти. Так ведь, Джесси?
- Вернее, в половине шестого, - уточнила юная служанка.
- Положим, в четверть шестого, - с едва скрываемым недовольством заметила госпожа Саузерн. - За полчаса перед тем она вышла из своего бункера и поднялась на второй этаж, к себе в комнату, переодеться.
- А что такое бункер? - осведомился сэр Малькольм.
- А, бункер! Так мы между собой называем одну часть дома. Она больше похожа на камеру хранения. Госпожа Ховард там хранит… хранила свою коллекцию.
- Какую коллекцию?
- Разное старье! Видите ли, я в этом ничегошеньки не смыслю. Голова у мадам вечно была забита всякими древностями, что-то в этом роде, но она с нами никогда о них не говорила. К тому же, чего греха таить, мы в этом ничего не понимаем! А, Джесси?
- Правда ваша, госпожа Саузерн, - кротко ответила служанка. - Я даже боялась подходить к той двери.
- К какой еще двери? - спросил старший инспектор.
- Страховщики принудили госпожу Ховард поставить там бронированную дверь, - пояснила экономка. - От пожара, от воров… Да мы туда никогда и не ходили. Хозяйка сама там со всем управлялась.
- Давайте вернемся к той печальной субботе, - продолжал Айвори. - Значит, ваша хозяйка поднимается к себе в комнату переодеться и примерно в четверть шестого спускается вниз.
- И говорит мне: "Саузерн, не знаю, вернусь ли я сегодня домой. Во всяком случае не ждите меня и перед тем, как лечь спать, запритесь на ключ. А если я все же вернусь, то войду с другой стороны". Так, Джесси?
- Все так, - подтвердила девица.
- Что она имела в виду под "другой стороной"? - спросил сэр Малькольм.
- Бункер с двумя выходами. Один ведет в квартиру, другой - на заднюю улочку.
- Ей часто случалось не приходить домой?
- Очень часто. Она ночевала то у одних друзей, то у других. А иной раз не приходила по восемь-десять дней кряду. Вот мы и не больно-то забеспокоились, когда она не пришла. Хозяйка ведь была женщина совершенно свободная, вся в делах - то конференции, то коллекции. В каких только краях не бывала. Да и потом, все это нас не касалось.
- Она была замужем?
- Я знавала и ее мужа. Этого Ховарда. Он разбился в горах через несколько месяцев после их женитьбы. Они только-только переехали сюда и сразу же наняли меня. Но после его смерти госпожа Ховард почти не жила в этой части дома, разве что в кабинет заглядывала - она там иногда работала - или к себе в комнату на втором этаже, с ванной. Бункер нравился ей больше всего. Когда она бывала дома, то большую часть времени там и проводила. Там же, бывало, и спала.
- Прекрасно, - проговорил сэр Малькольм. - Можно его осмотреть, этот ваш бункер?
- Нет, - сказала экономка.
- Почему же?
- Потому что у нас нет ключа и никогда не было. Правда, Джесси?
- Вы что же, ни разу туда не заходили, ни вы, ни служанка?
- Никогда в жизни!
- Кто же там убирался?
- Сама мадам, понятно. Она как-то говорит мне: "Саузерн, вещи там все больше хрупкие, да и цены немалой, так что уж лучше я сама о них позабочусь". А по мне, так и слава Богу. Не приведи Господь, еще расколотила бы чего-нибудь.
- И я так думала! - вставила Джесси.
- Значит, вы не нашли бы ключ, даже если бы перерыли вверх дном весь дом?
- Мадам всегда брала его с собой.
- Вы точно знаете?
- Ну да, уверяю вас!
- Ладно, - сказал сэр Малькольм. - Дуглас, позвоните, пожалуйста, в Скотланд-Ярд - пусть срочно пришлют кого-нибудь, кто сможет открыть эту дверь. Да, и пусть он захватит ордер на обыск за подписью майора Тернера. Уж очень заинтриговал меня этот бункер!
Глава 7
Джон Опи был лучшим слесарем в Скотланд-Ярде. Он учился на инженера в Высшей технической школе Манчестера, но настоящее мастерство в своей области приобрел благодаря общению с О'Коннором, знаменитым медвежатником, ставшим в один прекрасный день на путь истинный.
Сделав слепок с замка, Опи прямо тут же, на месте, смастерил на своем маленьком портативном станке ключ и, вставив его в замочную скважину, попытался повернуть язычок замка. Однако дверь почему-то не открылась. Судя по всему, замок был устроен намного сложнее, чем казалось на первый взгляд. Опи решил, что загвоздка в потайной электронной системе блокировки двери. Через некоторое время он действительно обнаружил под обоями вмонтированную в стену кабинета коробочку с пронумерованными кнопками. Он подозвал сэра Малькольма и объяснил, что, не зная кода, попасть в хранилище будет непросто.
Вспомнив про вторую, наружную дверь, Айвори, Форбс и слесарь вышли на заднюю улочку, прилегавшую к дому.
Опи снял слепок со второго замка, изготовил по нему ключ, но, как и в первый раз, наткнулся на потайной блокирующий механизм. Осмотрев висевшую у входа коробку, похожую на маленький почтовый ящик, сыщики действительно обнаружили в ней панель системы цифрового кода с пронумерованными кнопками, соответствовавшими кнопкам на панели при входе в хранилище со стороны кабинета.
- Будь здесь вместо цифр буквы, я бы набрал слово Mithra, - сказал сэр Малькольм.
Ведь слово "Mithra" состоит из шести букв, к тому же он вспомнил о жетоне, обнаруженном в бумажнике убитой: там тоже была выгравирована цифра 6. Айвори нажал шесть раз на шестерку, потом проделал то же самое с другими кнопками от единицы до шестерки, а затем то же самое, только в обратном порядке - от шестерки до единицы. Наконец раздался тихий звонок - замок разблокировался и при повороте ключа открылся.
Хранилище представляло собой целиком замкнутое пространство. Рядом с входом помещался электрический переключатель - его повернули, и зажегся свет. Лампы, расположенные по периметру хранилища через равные промежутки, осветили стоявшие вдоль стен витрины и ниши между ними. Ниши, должно быть, предназначались для скульптур. Однако, к вящему изумлению сыщиков, витрины и ниши оказались пусты! В обоих помещениях этого своеобразного святилища, где так любила уединяться Катерина Ховард, не осталось ни одного предмета из ее знаменитой коллекции. Они исчезли - все как один!
Между тем, судя по некоторым табличкам, здесь хранились подлинные сокровища! "Тавроболий, VIII в. до Р.Х.", "Бой Митры с быком, II в. до Р.Х.", "Митра во фригийском колпаке, X в. н. э.", и так далее.
- Может, произошло ограбление? - спросил сам себя старший инспектор. - Хотя взлома не было, вор мог проникнуть сюда таким же образом, как и мы…
- Или же по пока непонятной нам причине Катерина Ховард сама решила все убрать подальше, - предположил сэр Малькольм. - Во всяком случае пропажа столь внушительной коллекции явно связана с трагической смертью ее владелицы.
- Может, ее даже пытали, чтобы отнять ключ и узнать секретный код, - с ужасом высказал свое подозрение старший инспектор.
Так, томясь в догадках и предположениях, они вернулись в кабинет-библиотеку. Госпожа Саузерн, все так же сидевшая в кресле, при виде их воскликнула:
- Ну что, открыли?
Сэр Малькольм уклонился от ответа и задал встречный вопрос:
- Мадам, а вы сами где спите ночью?
Старенькая экономка с удивлением ответила:
- Где я сплю? Наверху, на третьем этаже. А Джесси - в мансарде.
- Вам не случалось слышать по ночам подозрительный шум?
- Подозрительный шум? Нет. Только звуки с улицы, и все. Но почему вас это интересует?
Благородный сыщик обратился к Форбсу:
- Давайте-ка, Дуглас, прогуляемся к храму Митры. Это в двух шагах отсюда. Вам знакомо это место, госпожа Саузерн?
- Никоим образом.
- Удивительно, однако, мадам, - продолжал сэр Малькольм, - вы столько лет прожили бок о бок с госпожой Ховард, и вас совершенно не интересовали вопросы религий, которыми она так увлекалась!
- Видите ли, по мне, все это пустое.
- Вы, конечно, видели кулон, который она обычно носила… золотой такой, в форме бычьей головы…
- Ну конечно!
- Она всегда его надевала?
- Это ж был ее амулет.
Сэр Малькольм внезапно переменил тему разговора, как он обычно делал, для того чтобы сбить собеседника с толку.
- Ваша хозяйка жила одна?
Госпожа Саузерн смутилась.
- Со мной и с крошкой Джесси.
- А мужчины у нее были? - продолжал свое Айвори.
- О, только не здесь! Это ж было бы совсем из ряда вон! В доме покойного-то мужа!
- А так, вообще?
Экономка с трудом поднялась с кресла и в конце концов оказалась лицом к лицу с сэром Малькольмом.
- Да будет вам известно, сэр, меня совершенно не интересует личная жизнь кого бы то ни было, а связи госпожи Ховард не интересовали и подавно!
- Но ведь она была еще молода, привлекательна…
- И что с того! - бросила экономка. - У полицейских, как видно, на уме те же скабрезности, что и у простых обывателей. И куда катится мир? Только о сексе и думают - больше ни о чем! Сэр, вы меня глубоко разочаровали!
- Да, но ведь ваша хозяйка уже несколько лет как была вдовой, - оправдывался Айвори, - и что же тут такого скабрезного, если бы она решила наладить личную жизнь?
- Ничего подобного! Долг есть долг! Даже после смерти! Или, может, вы из тех бессовестных ханжей, для которых обещание все равно что плевок в пустоту?
Сэр Малькольм предпочел прекратить спор и, несколько уязвленный, откланялся вместе со старшим инспектором - его тоже слегка покоробили колкости престарелой дамы.
Глава 8
Храм Митры располагался на Виктория-стрит. Сэр Малькольм со старшим инспектором добрались туда пешком. Туман был все такой же густой, и наши друзья-сыщики словно продирались сквозь его плотную, почти призрачную дымку, стиравшую формы и размывавшую краски окружающих предметов.
- О, все кругом как будто в черно-белом кино! - заметил Форбс.
Мир вокруг них, казалось, замер. Городской шум, приглушенный насыщенным влагой воздухом, придавал окружающей обстановке еще больше странности. А их шаги по мостовой отдавались гулким эхом. Уличные фонари тут и там отсвечивали желтоватыми пятнами на сером фоне низкого неба.
И вдруг точно по волшебству перед ними возник проход к развалинам. За портиком в слабом свете лампы виднелась будка билетной кассы. Возле будки маячила бесформенная фигура: при ближайшем рассмотрении оказалось, что это старик, закутанный в плащ-накидку. На голове у него была шляпа, спускавшаяся до самых глаз. Заметив двух пришельцев, он усмехнулся:
- Хе-хе! Удачное времечко для скелетов да крыс! - И тут же прибавил: - С вас два шиллинга. Один - в городскую казну, а другой - детишкам-калекам.
Форбс заплатил и получил взамен два скомканных билета.
- Скажите, уважаемый, - обратился к старику сэр Малькольм, - у вас много бывает посетителей?
- Только не в эту пору. В такую собачью погоду разве что привидения наведываются!
- Охотно верю. Зато когда светит солнце…
- Да уж, старинные предания манят любопытствующий народ. Меня всякий раз спрашивают: "А кто он такой, этот Митра?" Вот какой народ приходит! Тайну! Тайну им подавай! Хе-хе! Прямо смех разбирает! А делов-то - обыкновенная религия, каких немало!
- Вы случайно не знаете такую госпожу Катерину Ховард? - спросил благородный сыщик.
- Конечно, знаю! Это она тут все перекопала со своими помощниками - они-то в конце концов и нашли развалины! Ну и женщина, доложу я вам! Не какая-нибудь вертихвостка - знала, чего хотела! Всем тут заправляла!
- И часто она здесь бывала?
- Очень часто, - подтвердил старик. - Считала, тут еще много чего можно накопать. Понимаете, она хотела, чтобы здесь рыли и дальше… Но денег в городской казне на рытье больше не нашлось. А Британский музей предпочитает возиться с мумиями. Ишь ты! Мумии им подавай!
- Какие еще мумии? - спросил Форбс.
- Египетские, понятно! - проворчал сторож. - Вот ежели б откопали мумию Митры или быка! Только давно это было. - Старик нагнулся и достал из закутка в будочке бутылку джина: - Угоститесь? Неплохая штука, да и вы сами, как я погляжу, славные ребята.
- Спасибо, любезный, - ответил сэр Малькольм и поспешил перевести разговор на другую тему. - Давайте лучше вернемся к госпоже Ховард… Она приходила одна или с кем-то?
Старик припал к горлышку бутылки, сделал добрый глоток, утер рот тыльной стороной руки и громко сказал:
- Да увивался за ней какой-то хлюст! Кажись, иранец, противный такой. Иранец, ну, вы понимаете… Митра был перс, так? А персы те же иранцы.
- Этот, как вы говорите, хлюст, должно быть, иранский ученый, храмом интересуется… - предположил сэр Малькольм.
- То-то и оно! Только храм наш ему не больно-то нравится! Говорит, никакой это, мол, не храм, а так, сточная канава. Слыхали - сточная канава! Иной раз оторопь берет - и откуда только люди таких мыслей набираются! Ну да ладно. Пошли, выведу вас к развалинам. Встретимся на выходе. Там и насчет чаевых сговоримся, а?
Друзья-сыщики прошли друг за другом меж двух каменных глыб, установленных наподобие менгиров, и проникли в священное пространство храма Митры. Совершенно пустое.
- Бр-р, - буркнул старший инспектор, - тоска, да и только… А что, интересно, старик называл сточной канавой?
- О, это ритуальный ров! - объяснил Айвори. - Последователи Митры считали, что бычья кровь возрождает душу и тело. Верующих клали нагишом в ров. А сверху размещался небольшой желоб - по нему кровь жертвенного быка стекала вниз и окропляла их тела.
- Кровь что, капала прямо на них?! - изумился Форбс. - Какой ужас!
- А для верующих это было своего рода крещение! И даже святое причастие! Они вбирали в себя силу быка и соответственно самого солнца, света! Они лежали на дне рва, словно мертвые, и кровь возвращала их к жизни. После такого священного душа они будто заново рождались. Понимаете?
- Я понимаю так, что они были большие чудаки, и мне, признаться, здесь как-то не по себе.
- Культ Митры едва не сроднился с тогда еще только нарождавшимся христианством, - продолжал благородный сыщик. - В начале нашей эры тайные религиозные учения были на Востоке в большом почете. В конце концов, вкушение крови быка и Спасителя имеет одинаковое символическое значение. Человек таким образом приобщается к богу!
- Чудно!
- О! На самом деле все это более или менее изощренное шаманство, - заметил сэр Малькольм.
Развалины храма, выросшие из тумана точно призраки, хотя и были в половину человеческого роста, возникли, казалось, из мира грез или, как сказал бы Форбс, из кошмара.
- Идемте отсюда, прошу вас. - От этих теней никакого проку!
- Полноте, Дуглас, неужели вы верите в потусторонние силы?
- Не верю, но все равно боязно, - признался старший инспектор.
- В сущности, - заметил сэр Малькольм, - то, что сейчас, как мы видели, находится под открытым небом, когда-то было криптой, и там, внутри, вершились таинства.
- Таинства или что там еще, а по мне, так лучше бы убраться отсюда подобру-поздорову, - продолжал свое Форбс. - Уж больно дух здесь тяжелый. Ваш Митра, думаю, был сущим исчадием ада.
До выхода они добрались почти вслепую.
- А, вот и вы! - проговорил сторож. - Ну что, может, все-таки приложитесь к бутылочке?
- О, с удовольствием! - живо согласился Форбс и потянулся к окошку будки, где стояла бутылка.
Взяв ее, он хватил порядочный глоток джина.
- Расскажите о том иранце, - попросил сэр Малькольм.
- Да такой же помешанный на Митре! Заглядывал сюда по два-три раза на неделе.
- И чем занимался?
- Стоял посреди развалин как истукан и знай бубнил себе под нос что-то невнятное. Может, молился.
- Госпожа Ховард тоже молилась?
- Да нет! У меня глаз наметанный! Госпожа Ховард еще та плутовка - думаю, ей хотелось выудить у того типа деньжат, чтобы копать дальше. Пока не отыщется скелет быка или чего там еще…
- Вот, - сказал старший инспектор, немного приободрившись после спиртного, - вот вам моя визитка. - Увидите снова этого иранца - сразу же звоните мне по телефону, он указан здесь, внизу.
Старик поднес карточку к глазам и воскликнул:
- Скотланд-Ярд! Господи, глазам не верю! Так, значит, вы из Скотланд-Ярда! Уж я-то догадался, было в том иранце что-то дьявольское. Телефон у меня завсегда под рукой. Так что, как только тот тип объявится, мигом вам позвоню. Да, а чаевые-то?..
Сэр Малькольм вручил ему пятифунтовую купюру.
Глава 9
Лондон по-прежнему утопал в густом тумане, и сэр Малькольм Айвори решил не возвращаться в имение Фалькон, а остаться в своей квартире в Сохо и подождать, пока не распогодится. Тем временем он отправился в Британскую библиотеку углублять свои познания в митраизме.
Так, он узнал, что жречество, исповедовавшее культ Митры, основывалось на семи степенях посвящения с чудными названиями: Ворон, Грифон, Солдат, Лев, Перс, Гелиодром, Отец. Во главе жрецов стоял Верховный отец. Чтобы перейти из одной степени в другую, следовало пройти через испытания - таинства посвящения. Таким образом посвященный узнавал, что Митра стал богом после космического поединка, в котором ему удалось заколоть солнечного быка. Из раны быка хлынула кровь - она-то и породила дух человеческий, который приходилось постоянно возрождать с помощью жертвоприношений, отсюда, собственно, и возник тавроболий - обряд принесения в жертву земного быка и окропления верующих его кровью.