- Да, но какая связь между прокатом лодки и вывозом коллекции? - недоумевал Форбс.
- Возможно, никакой, - сказал Айвори. - Катерине Ховард пришлось вывозить коллекцию совершенно внезапно - вечером в субботу, а лодку она взяла напрокат за пять дней до того - во вторник. Тогда она еще не могла знать, что кто-то или что-то вынудит ее расстаться с сокровищами.
- Да уж, очень странное дело! - сокрушенно заметил Форбс. - Одни загадки, куда ни ткнись. Взять хотя бы платок, который использовали как кляп, - его уже обследовали у нас в лаборатории. Платок-то, оказывается, не простой. Трехслойный - такими пользуются фокусники. По этикетке установили, где он был куплен, - в Лондоне, в "Лавке чудес Давенпорта" на Чаринг-кросс. Чудеса, правда?
- Дуглас, не стоит увлекаться романтической стороной дела. Думаю, под этим на первый взгляд чудесным покровом наверняка скрывается самая заурядная действительность и, может, очень горькая. Давайте-ка съездим в эту вашу "Лавку чудес".
И Форбс велел водителю следовать по упомянутому адресу.
Глава 12
"Лавка чудес" покойного Давенпорта, знаменитого фокусника, располагалась посреди многолюдного пассажа. Любители и профессионалы приобретали здесь самые разные товары - от крапленых карт до сундуков с двойным дном, от шпаг с убирающимся внутрь клинком до шляп с тем же двойным дном. Специальные книги соседствовали там на полках с волшебными коробочками для детей.
Наших друзей-сыщиков встретил видный мужчина лет шестидесяти.
- К вашим услугам, джентльмены!
С этими словами он ловким движением руки извлек из правого уха шарик для пинг-понга.
- Смешно! - громко сказал старший инспектор, показывая полицейское удостоверение.
- О, Скотланд-Ярд! - с восхищением выдохнул добродушный малый. - К столь достославному учреждению я отношусь с пиететом. Впрочем, если у вас что-то пропало, здесь вы ничего не найдете. Лично я возвращаю только голубей.
- Очень смешно! - заметил Форбс, которому поведение весельчака начинало действовать на нервы. - Мы пришли не шутки шутить. Дело серьезное, касается убийства.
- Боже мой! - вдруг с тревогой воскликнул хозяин лавки. - И я что, по-вашему, обязан знать жертву?
- Речь идет о некой Катерине Ховард.
- Ах, ну да, читал в газете. Та самая женщина, которая раскопала развалины уже не помню чего… Чудачка, верно?
- Вы ее знали?
- Лично - нет. А что, надо было?
Тут в разговор вступил сэр Малькольм:
- Сэр, думаю, у вас частенько покупают трехслойные платки…
- Вы имеете в виду - с тройным тайником? Нет. Этот фокус с бородой. Профессионалы теперь пользуются другим средством, но каким именно, сказать не могу. Профессиональный секрет, понимаете?
- И тем не менее, быть может, недавно вам случилось продать один такой платок с тройным тайником? - настаивал Айвори.
- И то верно. По просьбе одного клиента я заказал такой платок несколько недель назад у себя в мастерской.
- Имя клиента у вас записано?
- Конечно. В книге заказов. Помнится, тому клиенту захотелось сделать подарок одному коллекционеру старинных принадлежностей для фокусов.
Хозяин лавки зашел за прилавок, вернулся с похожей на альбом книгой в твердом переплете и положил ее на стол.
- Сейчас поглядим… Когда же это было? А, ну вот! "Старинный платок-привидение". Некий господин Линкольн. Джеймс Линкольн, адрес - Пимлико-роуд, двадцать два. Помню такого и даже очень хорошо. Худой-худой, с острым, как лезвие ножа, профилем.
- Он часом не левша? - спросил Форбс.
- Ну, конечно. Теперь, после того как вы сказали, я вспомнил - он и впрямь левша. Видите ли, мое ремесло требует пристального внимания к рукам - разные манипуляции и все такое. Хотя этот господин Линкольн был не совсем обычный левша. Как вам сказать?.. Уж больно явный.
- Может, у него парализована правая рука?.. - предположил Айвори.
- Да нет, я бы заметил. Теперь-то я уж точно вспомнил этого господина Линкольна. Он меня даже заинтриговал. Видите ли, мы, иллюзионисты, привыкли обращать внимание на всякие детали, у нас это похоже на манию. И я с полной уверенностью могу заявить: часы у того типа были на правой руке, а пальто было застегнуто на пуговицы справа налево, как у женщин. Для левши - обычное дело.
- Да вы настоящий физиономист, сэр! - польстил ему сэр Малькольм. - Благодарим вас. Ваши показания будут нам весьма полезны.
- Надеюсь, вы не скажете тому типу, что это я вас вывел на него… Да, совсем забыл! Вот, сэр, кажется, вы что-то потеряли! Охотно возвращаю.
И, пожимая руку благородному сыщику, он вложил ему в ладонь ту самую вещицу, которую сэр Малькольм подобрал на дне лодки и тайком положил к себе в карман пальто.
- О, всего лишь маленький обыск - проще простого! - широко улыбаясь, проговорил весельчак фокусник.
- Что это было? - спросил Форбс, когда они вышли из лавки.
- Странный народ эти фокусники, - заметил Айвори, уклоняясь от ответа на вопрос друга. - Этот шутник умудрился обшарить мои карманы, а я и глазом не успел моргнуть! Словом, он чудесным образом вывел нас на след. Считайте, мы нашли того типа, который курил в машине, пока выносили коллекцию Катерины Ховард. Но зачем этому чертову Линкольну - если убийца он - понадобился платок с тройным тайником, чтобы заткнуть жертве рот? Смысл-то какой!
- К тому же, - заметил старший инспектор, садясь в машину, - этот Линкольн собирался подарить платок какому-то коллекционеру… Да еще волшебных предметов! Право, чудно.
- Притом старинных, - уточнил сэр Малькольм. - Увлекательное, должно быть, занятие.
Только представьте себе - афиши Робера-Гудена, гильотина со втягивающимся внутрь лезвием…
- Что-что?
- Да был такой знаменитый трюк! Фокусник делал вид, что отрубает голову ассистентке. Лезвие падало, отсекало голову, и голова сваливалась в большую корзину. Через мгновение фокусник переворачивал корзину - там пусто, и тут с другого конца сцены выходит ассистентка, целая и невредимая.
- Какой кошмар! Только французы на такое и способны!
- Успокойтесь, Дуглас. Этот трюк потом запретили. Зрительницы от такого зрелища поголовно падали в обморок.
- Да уж, - проговорил Форбс, сбитый с толку последними событиями, - лично мне все эти чудеса никогда не нравились. Но уж коль благодаря им мелькнул свет в конце туннеля, надо идти дальше. Может, они нас куда и выведут. - И он велел водителю отвезти их на Пимлико-роуд, 22.
Глава 13
Дом Джеймса Линкольна был обставлен в стиле прикладного искусства, которому средний класс отдавал предпочтение в начале XX века. Сэру Малькольму такой стиль совсем не нравился: он считал его мелкобуржуазным.
Сыщиков, попросивших доложить о себе, провели в гостиную с камином, возле которого лежала и грелась старенькая псина, - она даже не подняла головы, когда вошли гости. Хозяином дома представился сильно исхудавший человек с изможденным лицом. Одетый во все черное, он, казалось, вышел из фильма ужасов.
- Господин Линкольн, - начал старший инспектор, - мы здесь по делу госпожи Ховард.
- Присаживайтесь, джентльмены, - предложил Линкольн. - Что еще за дело госпожи Ховард?
- Убийство Катерины Ховард путем утопления, - пояснил Форбс.
- Подождите, пожалуйста. Тут, должно быть, какая-то ошибка.
- Вы знаете кого-нибудь с таким именем?
- Возможно… С годами у меня с памятью что-то неважно.
Линкольн порылся у себя в левом кармане пиджака, извлек пачку "Пэл Мэл", выбил щелчком сигарету и все той же левой рукой поднес ее ко рту.
- Господин Линкольн, - заметил сэр Малькольм, - у нас есть все основания полагать, что вы знакомы с Катериной Ховард.
- О, возможно. Я встречаюсь с таким количеством людей!
Нервным движением он достал зажигалку, опять же левой рукой, прикурил и выпустил струю дыма в потолок.
- Вы кто по профессии, господин Линкольн?
- У меня больше нет профессии. Когда-то занимался рыбоводством, точнее, разводил экзотических аквариумных рыбок. Да вот здоровье подкачало. К тому же, честно признаться… меня никто не любит.
- Господин Линкольн, - продолжал сэр Малькольм, - вам же известно, что госпожа Ховард мертва, верно?
- Раз вы это говорите.
Неужели у него действительно старческий склероз, или он ломает комедию? Чтобы это выяснить, сэр Малькольм решил взять быка за рога.
- В прошлую субботу вас видели вместе с госпожой Ховард. Она вывозила коллекцию предметов, в том числе книг, имеющих отношение к культу Митры, в машине, где за рулем были вы. И отрицать это с вашей стороны бессмысленно!
Линкольн так смутился, что даже выронил сигарету. И нагнулся, чтобы ее поднять. Потом наступила долгая пауза.
- Итак, господин Линкольн?
- Не понимаю, о чем вы говорите… - пробормотал он.
- Вы купили принадлежность для фокусов в лавке Давенпорта на Чаринг-кросс, - продолжал сэр Малькольм. - А точнее, платок, не совсем обычный. Тот же платок был обнаружен на теле Катерины Ховард. Убийца использовал его вместо кляпа!
На сей раз Линкольн, похоже, и правда сообразил, что угодил в серьезный переплет.
- Кляп? Не может быть! Я купил этот платок в подарок своему другу Филлимору Трейси - он собирает вещицы подобного рода. Я думал подарить ему платок на день рождения, на следующей неделе.
- Господин Линкольн, будьте любезны, покажите ваш платок, - попросил сэр Малькольм.
- Охотно.
Он дернул за шнурок - забренчал колокольчик.
- Хаусман, сходите, пожалуйста, в маленькую гостиную и принесите пакет с подарком для господина Трейси.
- Хорошо, сэр.
- Кляп! Кляп! - бормотал левша. - Только этого еще не хватало!
- А пока, - продолжал Форбс, - признайтесь, вы же были в тот вечер у госпожи Ховард, когда она вывозила коллекцию. У нас есть свидетель, он видел вас и сможет подтвердить это под присягой.
- Ничего я, как вы говорите, ни с кем не вывозил, - решительно заявил Линкольн.
- Но вы при этом присутствовали! Как только вынесли всю коллекцию, вы уехали вместе с госпожой Ховард на машине. И в багажнике, и на заднем сиденье той машины вывезли коллекцию стоимостью несколько миллионов фунтов стерлингов! Так куда же вы ее вывезли? И что сталось с Катериной Ховард?
Левша встал. Он едва держался на ногах. Может, у него была болезнь Паркинсона? Он медленно подошел к камину и так и остался там стоять - спиной к гостям.
- Я же говорю, меня никто не любит, - заговорил он загробным голосом. - Левшей вообще не любят. Если б вы знали, сколько унижений я понатерпелся! У меня и грамота есть от мэра Лондона - самому знаменитому левше в Англии! Да что там - во всем Содружестве! Горькая шутка, верно? С самого средневековья нас клеймили печатью дьявола. Называли злыми вестниками, считали одержимыми, гомосексуалистами, евреями, исчадиями скорпионов, вероотступниками! Моя матушка все время твердила: "Делай все правильной рукой! А левая - дурная. Пойми же, это шуйца дьявола!" А в школе меня постоянно дразнили: "Левша Линкольн! Катог противный!" Катог! Это старинное гэльское слово, означает "левша". Катог! Помню, как-то наткнулся я на старшеклассника. А он мне: "У, катог проклятый!" Так бы и задушил его! - Линкольн пнул пса, тот вскочил ворча, шарахнулся и улегся чуть поодаль. - И тогда в один прекрасный день я решил назло всем и вся создать музей славы левшей. Это было лет пятнадцать назад. Вы даже не представляете, сколько всего создали бедные катоги! Штопоры, ножницы, перья для левшей, но главное - рукописи писателей-левшей, полотна и рисунки художников-левшей, взять хотя бы Гольбейна, Леонардо, Микеланджело, Ван Эйка, Дюрера, Клее; и все это лишний раз подтверждает, что гениальность, красота и самая истина - удел левшей! Я даже собрал коллекцию левозавитых раковин, а еще…
Линкольн продолжал бы горячиться и дальше, если бы не вошел слуга и не прервал его легким покашливанием.
- Да, Хаусмен?
- Да простит меня сэр, но подарка для господина Трейси в гостиной уже нет.
- Вы хорошо искали?
- Разумеется, сэр.
Джеймс Линкольн снова повернулся к гостям. Лицо у него было мертвенно-бледное.
- Ерунда какая-то, быть того не может! Идемте, джентльмены. Поищем вместе. Я сам положил пакет на видное место - на край стола, чтобы не забыть про день рождения Филлимора…
Они переместились в маленькую гостиную и принялись искать - в шкафах, за стопками книг. Через полчаса тщетных поисков им пришлось сойтись на том, что подарок для Филлимора исчез как не бывало.
Глава 14
Они вернулись в гостиную с камином, где их дожидался старый пес.
- Господин Линкольн, - сказал Форбс, - придется вам объясниться.
- Клянусь, я ни сном ни духом не знаю, куда запропастился этот подарок!
- Зато мы знаем! Им заткнули рот госпожи Ховард! - крикнул Форбс.
- Но это же чушь! - упав в кресло, запричитал Линкольн. - Какая тут связь, между мной и той женщиной?
- Как раз это нам и хотелось бы выяснить, - заметил сэр Малькольм. - Итак, вы продолжаете утверждать, что не были у Катерины Ховард в тот вечер, когда в вашу машину погрузили предметы из ее коллекции?
- Это была не моя машина…
- Но за рулем были вы! - в сильном раздражении бросил Форбс. - Перестаньте держать нас за идиотов! Иначе отправлю вас прямиком в Скотланд-Ярд!
- Вот видите, опять левшей подвергают гонениям! - запричитал Линкольн. - Христа и того распяли за то, что он был левшой.
- Вы это бросьте, - не выдержал Форбс, - хватит прикрываться всякой чепухой! Вы были знакомы с Катериной Ховард! И присутствовали при вывозе ее коллекции! Платком, который вы купили у Давенпорта, ей заткнули рот, а тело потом бросили в Темзу! Это факт!
- Нет! Нет! - Тут Линкольн ударился в слезы. Пес встал, подошел к нему и принялся тереться о его ногу.
- Господин Линкольн, - обратился к хозяину дома сэр Малькольм, - насколько мы понимаем, вы по какой-то причине, пока нам неизвестной, не хотите или не можете сказать правду. Только учтите, упорствуя в своем бессмысленном молчании, вы навлекаете на себя еще больше подозрений. В конце концов вас обвинят в краже, в хранении краденого и в предумышленном убийстве.
- Но я же ничего не сделал! - воскликнул Линкольн. Он побледнел еще больше. В глазах - полная растерянность.
- Итак, - проговорил старший инспектор, - именем Ее величества я вынужден вас арестовать.
- Арестовать? Ах, джентльмены, придется, видно, вам все рассказать… Направил я как-то в Министерство юстиции обращение, чтобы всех, кто присягает на Библии, просили поднимать левую руку вместо правой. Ведь свидетели, присягающие правой рукой, могут и солгать! А левая рука священна!..
Ну что тут будешь делать? Что еще сказать? Снова-здорово: то ли он сумасшедший, то ли действительно ломает комедию… И тут сэру Малькольму пришла в голову мысль.
- Господин Линкольн, у меня есть значок, который вас непременно заинтересует. Хотите взглянуть?
- Значок? Какой еще значок?
Айвори опустил руку в карман пальто и показал левше вещицу, которую нашел на дне лодки. И вдруг Линкольна словно подменили. Лицо его вмиг озарилось.
- Ах, так вы знаете! Вам все рассказали! Ах, спасибо тебе, Господи! Как будто камень с души!
И он достал из карманчика жилета медальку, похожую на ту, что показал ему сэр Малькольм. На обратной ее стороне была выгравирована цифра 2.
Старший инспектор пришел в изумление. Откуда у его именитого друга значок, который он только что достал из кармана? На медальке, что нашли в бумажнике убитой, была цифра 6, но она находится на хранении в Скотланд-Ярде. Может, это та самая вещица, которую Айвори подобрал в лодке? Или та, которую хозяин волшебной лавки передал сэру Малькольму, когда проделал свой трюк с обыском? Чем больше Форбс думал и гадал, тем сильнее кружилась у него голова.
- Выходит, вы знаете про наш клуб, - заговорил левша, снова прикуривая сигарету. - Понимаете, я обещал хранить тайну.
- Катерина Ховард состояла в вашем клубе, верно?
- После того, что случилось, надо было все держать в строжайшем секрете. Иначе на нас пало бы обвинение.
- Ошибаетесь! - возразил сэр Малькольм. - Я же сказал: отказываясь отвечать, вы сами навлекаете на себя подозрения. В сущности, вы и ваши друзья всего лишь закрытое общество коллекционеров, так ведь?
- Вот именно. Мы… Нас было восемь человек, вместе с госпожой Ховард. Мысль создать такой клуб пришла в голову тому, кого мы называем Номером один. Объединившись, мы помогали друг другу собирать коллекции и, главное, находить новые предметы. Номер четыре, к примеру, собирает все, что относится к масонству. Бывая в разных странах, он мог напасть на какую-нибудь вещицу, относящуюся к индуизму, и она, возможно, заинтересовала бы Номер восемь, а тот, в свою очередь, мог наткнуться на какую-нибудь древнюю рукопись по геральдике, интересующую Номер пять. Понимаете? Когда мы объединились в одно общество, у нас появилось больше возможностей находить что-то новенькое.
- Что это еще за история с номерами? - сердито и в то же время с любопытством спросил Форбс.
- У нас заведено твердое правило - не раскрывать имена членов клуба, - пояснил Линкольн.
- И все же, что сталось с коллекцией Катерины Ховард? - осведомился Айвори.
- Ах, надо, чтобы вы глубже прониклись духом нашего общества, - снова пошел окольным путем левша, доставая дрожащими пальцами очередную сигарету. - Иначе вам не понять некоторых наших правил. Всех нас связывает безупречная честность и доверие. Стоит кому-нибудь нарушить правила, изменить - и общество наше распадется.
- Растолкуйте-ка, - попросил Форбс, - что значит "изменить"?
- Ну, например, гм… Оказавшись, скажем, в Риме, я нахожу какой-нибудь архиерейский герб, который может заинтересовать кого-то из наших. Я узнаю, сколько тот стоит, и сообщаю по телефону или телеграммой этому человеку. При этом я, естественно, не назначаю себе никаких процентов, вроде комиссионных. У нас это строго-настрого запрещено!
- Да, понятно, - сказал старший инспектор, - а теперь давайте вернемся к вопросу, который только что задал сэр Малькольм: как с этими вашими правилами связан вывоз коллекции госпожи Ховард? Она что, кому-то из вас изменила?
- И как только такое могло прийти вам в голову?! - снова испуганно воскликнул Джеймс Линкольн. - Нет-нет, я же ничего подобного не говорил! Во всяком случае знайте: наш клуб никак не связан со смертью Катерины Ховард. Никоим образом! Могу поклясться!
- Левой рукой? - усмехнулся сэр Малькольм.