- Я сама вам отвечу. А сесть мы предлагаем только друзьям. Вы же угрожали мужу револьвером.
- Я только пускал пыль в глаза. Ладно, если ваши ноги смогут это выдержать, мои и подавно. Во сколько мистер Еджер пришел сюда в воскресенье?
- Я думала, вы знаете.
- Знаю. Я выясняю, как вы отвечаете на вопросы. Если вы дадите слишком много лживых ответов, переключимся на вашего мужа. Либо я, либо полиция.
Она чуть поразмыслила.
- Он пришел около семи часов вечера.
- Он приходил к кому-то из вас?
- Нет!
- Тогда к кому?
- Не знаем.
- Повторяю вопрос. Я не собираюсь торчать тут целый день, выдаивая из вас по капельке.
Она оглядела меня.
- Вы когда-нибудь были там, наверху?
- Вопросы задаю я. К кому он приходил?
- Не знаем, - она повернулась к дочери. - Мария, иди.
- Но, мама…
- Отправляйся!
Мария ушла, закрыв за собой дверь. Ее мать повернулась ко мне.
- Он пришел около семи и постучал в дверь. Вот в эту, - она указала на дверь, за которой скрылась Мария. - Мистер Еджер переговорил о чем-то с мужем и дал ему немного денег. Потом пошел к лифту. Мы не знаем, был ли кто-нибудь наверху или, может, кто-то пришел позже. Мы смотрели телевизор и не услышали бы. Да нам и не полагалось знать.
- Где у вас лифт?
- В задней части коридора. Он тоже на замке.
- Вы спросили, был ли я там, наверху. А вы были?
- Конечно. Каждый день. Мы там убираем.
- Значит, у вас есть ключ. Пошли, - я двинулся вперед.
Она поколебалась, открыла дверь, за которой была Мария, сказала что-то по-испански и пошла по коридору. Перес поплелся за ней, а я замкнул шествие. В конце холла она вытащила из кармана ключи и открыла стальную дверцу.
Изнутри лифт был облицован нержавейкой и красными лакированными панелями по трем стенам. Размерами он уступал тому, что был в доме Вульфа, поднимался мягко и бесшумно. На самом верхнем этаже он остановился, дверь скользнула в сторону, и мы вышли.
Вторично за сегодняшний день я разинул рот, едва Перес включил свет. Первое, что меня поразило, - шелк и кожа. Шелк, по большей части красный, но кое-где и бледно-желтый, украшал стены, потолок и был натянут на кушетки. Кожей же были обтянуты девушки и женщины на фотографиях и картинах, занимавших треть поверхности стен. Куда ни глянь, везде обнаженная кожа. Бледно-желтый ковер, от стены до стены, тоже был шелковый. Комната поражала размерами. Двадцать пять футов в ширину, а в длину - весь дом. Окон не было. Изголовьем к правой стене, ближе к центру, стояла квадратная кровать со стороной в 8 футов, покрытая бледно-желтым материалом. Поскольку это был любимый цвет Вульфа, я пожалел, что он не пришел сюда со мной. Я принюхался. Воздух был свежий и ароматный.
Поверхностей, на которых могли остаться отпечатки, было немного: два стола, телевизор на консоли, полочка с телефоном. Я повернулся к миссис Перес.
- Вы убирали тут после воскресного вечера?
- Да, вчера утром.
- Где дверь на лестницу?
- Здесь нет лестницы.
- Лифт - единственный способ подняться сюда?
- Да.
- Как долго здесь все это?
- Четыре года. С тех пор, как он купил дом. Мы здесь два года.
- Как часто он сюда приходил?
- Мы не знаем.
- Знаете, коль каждый день убираете тут. Как часто?
- Раз в неделю. Может, чаще.
Я повернулся к Пересу.
- Зачем вы его убили?
- Я? Нет… - он полуприкрыл один глаз.
- Кто это сделал?
- Не знаем, - сказала его жена. Я не обратил на нее внимания.
- Послушайте, - сказал я Пересу. - Я не хочу выдавать вас без крайней необходимости. Мы с мистером Вульфом предпочли бы оставить вас себе. Но если вы не станете нам помогать, у нас не будет другого выхода, а времени нет. Полиция может снять отпечатки с брезента, которым было прикрыто тело. Я знаю, что Еджер был убит в этом доме. Если хоть один из тех отпечатков совпадет с вашими, пиши пропало. А поскольку он был убит тут, кое-что вам известно. Что же именно?
- Фелита? - обратился он к жене. Она посмотрела на меня, ее колючие черные глаза пронизывали меня насквозь.
- Вы частный детектив, - сказала она. - Вы говорили мужу, что зарабатываете этим на жизнь. Мы вам заплатим. У нас есть немного денег, сто долларов.
- За что вы мне заплатите?
- За то, что вы станете нашим детективом.
- И что я должен расследовать?
- Мы вам расскажем. Деньги у нас внизу.
- Дайте мне сперва заработать их. Хорошо, я ваш детектив, но могу уйти в любое время, если, например, решу, что это вы или ваш муж убили Еджера. Что же мне расследовать?
- Помогите нам. Вы говорили об отпечатках. Я ему сказала, чтобы надел перчатки, но он не послушался. Мы не знаем, откуда вам так много известно, но представляем, что случится, если вы расскажете об этом деле полиции. Мы не убивали Еджера, мы не знаем, кто это сделал. Мой муж положил его тело в котлован потому, что мы были вынуждены так поступить. Когда он пришел в воскресенье вечером, то велел мужу сходить в магазин Мондорса и купить кое-чего: икры, жареного фазана и другой еды, и когда муж вернулся, Еджер был уже мертв. Его тело лежало здесь, на полу. Что нам оставалось делать? То, что он посещал этот дом, было тайной. А если б мы позвали полицейского? Ясно, что случилось бы тогда. Поэтому мы хотим, чтобы вы нам помогли, и заплатим. Может, больше, чем сто долларов…
Она резко обернулась. От лифта донесся шум: лязг и легкое, едва слышное шуршание.
- Лифт опускается, - сказал Перес - Кто-то там, внизу.
- Ага, - согласился я, - А кто?
- Не знаем, - проговорила миссис Перес.
- Тогда поглядим. Оставайтесь на месте, оба, - я вытащил "морли".
- Это полисмен, - сказал Перес.
- Нет, - ответила его жена. - У него не может быть ключа. Мы взяли ключи мистера Еджера себе.
- Замолчите, - велел я им. - Если уж я ваш детектив, делайте, что я говорю. Не двигаться и не болтать.
Мы стояли лицом к лифту. Я отодвинулся к стене и прижался к ней спиной на расстоянии вытянутой руки от железной дверцы. Поскольку посетителю пришлось вызывать лифт сверху, он должен был знать, что тут кто-то есть, и мог выйти из лифта с пальцем на спусковом крючке. Снова раздался мягкий шум, потом щелчок. Дверь открылась, и появилась женщина. Она стояла спиной ко мне, лицом к миссис Перес.
- Слава Богу, это вы, - сказала она. - Я так и думала.
- Мы вас не знаем, - ответила миссис Перес.
Но я-то ее знал. Я сделал шаг и увидел ее профиль. Это была Мэг Дункан, которую я видел на прошлой неделе со своего места в пятом ряду, когда она играла главную роль в пьесе "Черный ход в рай".
4
Мэг Дункан бросилась на меня, словно пещерная женщина на своего или чужого мужчину десять тысяч лет назад, растопырив когти и разинув рот, чтобы укусить. У меня было два варианта действий: либо отбежать подальше, либо сблизиться вплотную. Я выбрал второй, увернулся от когтей, прижал ее к себе, развернул и ухватил сзади за руки. Она тяжело дышала. Видимо, я причинил ей боль, потому что в правой руке у меня был пистолет и рукоятка сильно вдавилась в ее кисть. Когда я отпустил ее, чтобы сунуть "морли" в карман, женщина не двинулась, и я сделал шаг назад.
- Мне известно, кто вы, - сказал я. - На прошлой неделе я видел ваше шоу, и вы были великолепны. Я не полицейский, а частный детектив. Работаю на Ниро Вульфа. Когда переведете дух, расскажете, зачем пришли сюда.
Она медленно обернулась.
- Вы сделали мне больно.
- Не извиняюсь. Встряска и синяк на руке - пустяки по сравнению с тем, что было у вас на уме.
- Так вы и есть Вульфов Арчи Гудвин?
- Нет, я свой собственный Арчи Гудвин, доверенный помощник Ниро Вульфа.
- Я о вас слышала и знаю, что вы джентльмен, - она протянула руку, чтобы коснуться моего рукава. - Я пришла сюда забрать принадлежащую мне вещь. Я ее возьму и уйду, хорошо?
- Что это за вещь?
- Портсигар с моими инициалами.
- Как он сюда попал?
Она попробовала улыбнуться так, как леди улыбается джентльмену, но это была жалкая потуга. Актрисе полагается держаться лучше, даже в таких обстоятельствах.
- Разве это важно, мистер Гудвин? Портсигар мой, я могу даже описать его. Чистое золото с изумрудом в одном углу и моими инициалами в другом.
Я улыбнулся, как джентльмен леди.
- Когда вы его здесь оставили?
- Я не говорила, что оставила.
- В воскресенье вечером?
- Нет, я не была здесь в воскресенье вечером.
- Это вы убили Еджера?
Она попыталась влепить мне пощечину, но я перехватил ее руку, чуть вывернул и отпустил. Ее глаза загорелись от гнева.
- Вы мужчина или нет?
- Могу быть и мужчиной. Но сейчас я всего лишь детектив за работой. Это вы убили Еджера?
- Нет, конечно, нет. Позвольте мне забрать портсигар и уйти.
Я покачал головой.
- Придется вам пока обойтись без него. Вы знаете, кто убийца Еджера?
- Разумеется, нет… Я не смогу подкупить вас, мистер Гудвин, но ведь сыщики оказывают людям услуги, верно? И я могу заплатить вам за них, так ведь? Если вы не разрешаете мне забрать портсигар, то, может быть, сохраните его для меня? Отдать можете потом. Когда - решите сами, - ее пальцы слегка сжали мою кисть. - Я заплачу, сколько скажете. Тысяча долларов устроит?
Дела, кажется, пошли на лад, только вот немного усложнились. Вчера в половине пятого у нас не было и не предвиделось ни одного клиента. Потом пришел один, да и тот оказался липовый. Затем миссис Перес посулила сотню долларов или больше, а теперь вот предлагают аж тысячу. Явно не без успеха я откапывал клиентов, но когда их слишком много, может оказаться даже хуже, чем если их и вовсе нет. Я взглянул на нее.
- Возможно, я соглашусь. Но дело вот в чем: я не могу брать заданий. Мой работодатель - Ниро Вульф. Я собираюсь осмотреть эту комнату и, если найду ваш портсигар, то захвачу его с собой. Отдайте мне свои ключи от входной двери и лифта.
- Отдать их вам?
- Так точно. Вам они больше не понадобятся. Сейчас тридцать пять одиннадцатого, и сегодня у вас нет дневного спектакля. Приходите в контору Ниро Вульфа в половине третьего. Западная Тридцать пятая, дом 618. Ваш портсигар будет там, и вы все решите с мистером Вульфом.
- Но почему вы не можете…
- Не могу, - я протянул руку. - Ключи.
- Но…
- Я сказал нет. Ключи.
Она порылась в сумочке, вытащила кожаный футляр для ключей и протянула мне. Я открыл его, достал два рэбсоновских ключа, показал Пересу и спросил, те ли. Он посмотрел и ответил, что да. Положив их в карман, я нажал кнопку, чтобы открыть дверь лифта, и сказал Мэг Дункан:
- Встретимся в половине третьего.
Она вошла в лифт, дверь закрылась и послышался мягкий шелест. Я повернулся к Пересу.
- Вы видели ее раньше?
- Нет, ни разу.
- Ну, а когда принесли продукты?
- Я видел только его. Она могла быть в ванной.
- Где тут ванная?
- В том конце, - он указал.
Я переключился на его жену.
- Когда она вошла сюда, то сказала: "Слава Богу, это вы".
Миссис Перес кивнула.
- Я слышала. Наверное, она когда-то видела меня - входя в дом, в холле или через открытую дверь. Мы ее не знаем и ни разу не встречали.
- Ладно. Следствие может затянуться надолго, и дел будет невпроворот, но один вопрос - прямо сейчас. Почему вы, положив тело в яму, слезли туда и накрыли его брезентом?
Перес удивился.
- Но он же был мертв! Если человек умирает, его укрывают! Я знал, что в яме есть этот брезент, я его видел.
Именно сейчас я решил, что Цезар Перес не убивал Томаса Г. Еджера. Возможно, это сделала его жена, но только не он сам. Если б вы видели его в этот момент, то пришли бы к тому же выводу. Сколько я ни размышлял о брезенте, простейшее объяснение так и не пришло мне в голову.
- Вы поступили благородно, - заявил я. - Жаль, что на вас не было перчаток. Ну, ладно, пока довольно. У меня тут дела. Вы слышали, я дал той женщине адрес Ниро Вульфа, Западная Тридцать пятая, 618. Приходите туда сегодня в шесть вечера, оба. Я ваш детектив, но босс - он. Вам, разумеется, нужна помощь, и после того, как вы ему все расскажете, мы пораскинем мозгами. Где ключи Еджера? Не говорите, будто не знаете. Вы уже сказали, что забрали их себе. Где они?
- В надежном месте.
- То есть?
- В пироге. Я испекла пирог и сунула их внутрь. Там уже двенадцать штук.
Я поразмыслил. Под ногами у меня и так уже был тонкий лед, а если я возьму что-либо, принадлежащее Еджеру, то и этого льда не останется.
- Не режьте ваш пирог, - сказал я, - и смотрите, чтобы этого не сделал кто-то еще. Вы собираетесь сегодня выходить из дома?
- Нам это ни к чему.
- Тогда оставайтесь тут. Приходите в шесть часов к Вульфу. Но мы еще увидимся, когда я спущусь. Где-то через час.
- Вы что-нибудь отсюда возьмете?
- Не знаю. Если и возьму, то покажу вам все, включая портсигар. Если я заберу что-нибудь такое, что, по вашему мнению, забирать не должен, можете позвать того полицейского с улицы.
- Не можем, - ответил Перес.
- Это он шутит, - сказала его жена и нажала кнопку, вызывая лифт. - Сегодня черный день, Цезар. И таких дней будет еще много, а он шутит себе.
Лифт лязгнул, дверь открылась, и они уехали.
Я огляделся. Слева, возле обтянутой красным шелком панели, была прямоугольная медная (если не золотая) плита. Подойдя, я нажал, и она подалась. Плита оказалась дверью. Я распахнул ее, прошел и оказался в кухне. Красный кафель, желтый пластик, нержавейка… Открыв холодильник, я увидел уйму разных яств. В буфете лежало на боку девять бутылок шампанского "Дом Периньон". Выйдя, я двинулся к противоположной стене, где была вторая точно такая же панель. За ней оказалась ванная. Здесь в шкафчиках лежало столько косметики, что хватило бы на целый гарем.
Я вернулся к шелку и коже. Ящиков нигде не было видно, никакой мебели, где могла бы лежать бумага, на которой что-то написано. На столике с телефоном - только справочник в кожаной обложке. Но на одной из стен, против кровати, шелк был собран в складки. Я потянул, и материя сдвинулась в сторону. За занавеской оказались ящики, сделанные из чего-то похожего на красное дерево. Я открыл один из них. Дамские тапочки, десять пар в два аккуратных ряда, все разных фасонов, цветов и размеров. Прежде чем подойти к телефону, я заглянул еще в пять ящиков. Стало совершенно ясно, что Мэг Дункан была не единственной обладательницей ключей от лифта и входной двери. Еще один ящик, набитый разнообразными тапками, и два ящика с ночными сорочками. Разложив рубашки на кровати и убедившись, что они тоже разного размера, я подошел к телефону и набрал номер Фрэда Даркина, нашего внештатного оперативного сотрудника. Фрэд сказал, что на сегодняшний день никаких дел у него нет.
- Теперь есть, - сообщил я. - Собирай сумку с расчетом на неделю. Скорее всего, это займет меньше времени, но может статься, что и больше. Костюмов не надо, но захвати пистолет. Почти наверняка он тебе не потребуется, но все равно возьми. Приезжай к дому 156 по Западной Восемьдесят второй улице, вход в цокольный этаж, к управляющему. Позвони у дверей. Тебе откроет мужчина или женщина. Они либо кубинцы, либо пуэрториканцы, точно не знаю. Говорят по-нашему. Назовись и спроси меня, после чего тебя ждет честь и удовольствие личной встречи со мной. Особо не спеши. Даю тебе три минуты на сборы, если надо.
- Восемьдесят вторая улица, - сказал он. - Убийство. Как бишь его звали? Еджер.
- Ты слишком много читаешь и торопишься с выводами. Прикуси язык и собирайся.
Я повесил трубку. Складывать тонкие ночные сорочки - занятие не мужское и к тому же требующее времени, но я стиснул зубы и приступил к нему, ибо сыщик обязан оставлять после себя все, как было. Запихнув сорочки в ящик, я вызвал лифт, спустился и подошел к открытой двери по левую сторону холла. Семейство Пересов заседало в кухне. Я посмотрел на Марию. Бежевая ночная сорочка с кружевами была бы ей как раз впору. Я заставил себя перевести взгляд на ее родителей и сказал:
- Скоро сюда придет один мужчина, высокий и пухленький, с какой стороны ни смотри. Он назовется Фрэдом Даркином и спросит меня. Пошлите его наверх.
Потом я вернулся к ящикам. Не стану перечислять, что я в них нашел, но отмечу две детали: предметы мужского туалета хранились лишь в одном из них, и все шесть пижамных костюмов были одинакового размера. Это во-первых. А во-вторых, тот ящик, в котором я обнаружил портсигар Мэг Дункан, служил чем-то вроде коробки для всякой всячины. Тут валялись три дамских носовых платка не первой свежести, женский зонтик, чья-то пудреница и прочая мелочь. Едва я успел сложить все назад, как послышался лязг лифта. Открылась дверь, и появился Фрэд. Став как вкопанный, он принялся вертеть головой направо и налево, пока не увидел меня, потом опять отвернулся и произнес:
- Господи Иисусе!
- Вот твой новый дом, - сказал я ему. - Надеюсь, тут ты будешь счастлив. Я имею в виду дам на картинках. Настоятельно рекомендую вон ту, что сидит на розовом кусте. Если ей шипы нипочем, то уж тебя-то выдержит.
Он опустил на пол сумку.
- Эх, Арчи, а я-то все удивлялся, почему ты не женишься. Как давно у тебя все это?
- Лет десять, наверное. Кое-где в городе есть еще несколько таких местечек. Тоже мои. А это я временно предоставляю в твое распоряжение. Кухня, ванная, телевизор, служанка. Нравится?
- Господи. Я женатый человек.
- Жаль. Я бы не прочь остаться и рассказать тебе об этих картинках, но надо идти. Дело вот в чем. Если сюда пожалует гостья, ее надо принять. Может прийти мужчина, но скорее всего это будет дама. Явиться она может в любое время дня и ночи. Чем меньше ты знаешь, тем лучше, поэтому поверь мне на слово: как только она выйдет из лифта, ей снова захочется вскочить туда, и ты должен помешать ей в этом. Другого выхода отсюда нет. Можешь назвать ей свое имя, если захочешь, потом позвони мне, и я приду.
Фрэд нахмурился.
- Быть наедине с женщиной да еще держать ее насильно? Нехорошо.
- Тебе не придется ее трогать, если она первая не начнет.
- А вдруг она высунется из окна и станет звать полицию?
- Невозможно. Окон нет, да она и не захочет, чтобы кто-нибудь узнал о ее присутствии здесь. Особенно полиция. Единственное, чего она пожелает, так это поскорее выбраться отсюда.
Фрэд все еще продолжал хмурить брови.
- Котлован, где нашли труп Еджера, прямо перед домом. Может, мне следовало бы узнать кое-что еще?
- Не от меня. Зачем впутывать сюда Еджера? Он мертв, я прочел об этом в газете. Если зазвонит телефон, возьми трубку и спроси, кто там, но себя не называй. Вот дверь в кухню, - я показал пальцем. - В холодильнике есть кое-что интересное на случай, если ты проголодаешься. Этих людей внизу зовут мистер и миссис Перес, их дочь - Марией. Ты ее видел?
- Нет.