Фредо демонстративно вытащил из кармана темные очки и надел, хотя никакого солнца не было.
- Слушай, Томми, иди к черту, ладно? Я не обязан перед тобой отчитываться!
- В какое дерьмо ты на этот раз вляпался? Голливудское?
- Ты что, не слышал? Я не обязан перед тобой отчитываться!
- Хороший друг Фонтейн, правда? У вас даже женщины общие!
- А ну повтори!
Хейген повторил.
- Это уже низко, Томми!
А он прав, действительно низко!
- Ладно, замяли! - пробормотал Хейген.
- Ну уж нет! - Фредо прижал Тома к кирпичной стене. - Ты-то ничего не забываешь! Если возникает проблема, ты мусолишь ее до тех пор, пока не найдешь решение. Даже когда решения не существует! - Фредо ударил Хейгена по легкому. - Ты мусолишь, - снова ударил, - мусолишь, - снова ударил, - и мусолишь!
Спина Тома билась о грязную кирпичную стену. Все, пиджаку конец! В детстве Фредо частенько дрался, но все успели об этом забыть, пока он не избил того парня из Сан-Франциско.
- Мне пора, - прохрипел Хейген. - Слышишь? Мне пора.
- Думаешь, ты самый умный? - Фредо с силой швырнул Тома на стену. - Ведь так?
- Хватит, Фредо, перестань!
- Отвечай!
- Может, у тебя и пушка есть?
- Ты что, меня боишься?
- Всю жизнь боялся!
Фредо рассмеялся, хрипло и невесело, а затем грубо потрепал Тома по щеке.
- Слушай, все ведь очень просто!
Что просто? Хейген поджал губы:
- Да, конечно!
- Все просто, - повторил Фредо. От него пахло луком и вином. На щеках пробивалась щетина. - Знаешь, что случается с такими кобелями, как Джонни? На свете много телок, их слишком много, поэтому они и попадают в постель к одному и тому же парню. Понял?
- Теоретически да, - кивнул Хейген.
Корлеоне отступил на шаг и снял очки.
- Когда увидишь Майка, передай, что я работаю над своим проектом, ладно?
- Я же сказал, что не…
- Слушай, тебе же надо идти. - Фредо нетерпеливо махнул рукой. - Вот и иди!
В Эшбери-парк Том вернулся поздно вечером. Первым, что он увидел, были сыновья, нещадно тузившие друг друга на заднем дворе.
Том выскочил из машины. Так, похоже, драка из-за девчонки, которая давно нравилась Эндрю и целовалась с Фрэнком. Некоторое время Хейген молча наблюдал за происходящим, но, увидев, что во двор выходит Тереза, тут же свистнул и растащил мальчишек. Строго посмотрев на обоих, он велел им дожидаться в машине, а сам пошел в спальню за часами. Джина вместе с бабушкой и дедушкой смотрела вестерн. Взяв дочку на руки, он пригласил Терезу в кафе-мороженое.
- У мамы с папой есть мороженое! - пробовала возражать Тереза, но муж многозначительно на нее посмотрел, и она села в машину.
В кафе-мороженое они добрались прямо к закрытию. Том, постучавшись в заднюю дверь, вручил владельцу пятьдесят долларов, и через минуту семья уже сидела за липким пластиковым столиком в неярком свете ламп. Джина, маленькая копия отца, ела рожок так аккуратно, что не проронила ни капли. Ореховый десерт Терезы таял в вазочке, в то время как она прикладывала влажные салфетки к разбитому лбу сына. Эндрю заказал пломбир с шоколадной крошкой, Фрэнк - банановый десерт, а сам Том - только кофе.
Когда все доели, Том поднялся и сообщил, что остаток лета они проведут в Вашингтоне. Всей семьей, вместе. К началу учебного года они вернутся в Неваду. А в ноябре, когда он проиграет выборы покойному конгрессмену, как они с этим справятся?
- Всей семьей, вместе, - неожиданно по-взрослому ответила Джина.
- Умница! - похвалил Том, чмокнув рыжеватую макушку дочки. - Знаю, сейчас не самое легкое время для нас. В газетах печатают отвратительные вещи, а кое-кто даже пытается оскорбить нашу семью. Но мы с этим справимся. Я член Конгресса США, это большая честь и огромная ответственность. Хочу, чтобы вы запомнили это время на всю жизнь.
Дети посмотрели на мать. Тяжело вздохнув, Тереза кивнула.
- Ты прав, - проговорила она. - Прости, что меня не было рядом!
- Не стоит, - мягко сказал Том, - я же все понимаю!
Привет Фредо он семье так и не передал - не хотелось портить себе настроение.
На следующий день они уехали в Вашингтон. К моменту их приезда Ральф перевез вещи Тома в апартаменты попросторнее и прислал молодого коллегу, чтобы тот показал семье город. Экскурсия получилась отличной! Хейгены увидели все памятники, побывали в Верховном суде и Библиотеке Конгресса. Тереза, получившая диплом по истории искусства, пришла в восторг от музеев и картинных галерей. Том с мальчиками играли в баскетбол в закрытом спорткомплексе Конгресса и постриглись в лучшем салоне города.
Проворный Ральф организовал встречу с самим президентом в Овальном кабинете. На счастье детей, Принцесса, президентская колли, сыгравшая Лэсси в знаменитом фильме, накануне ощенилась, и Хейгенам обещали щенка. По дороге в Белый дом они неожиданно попали под ливень. На снимке, сделанном личным фотографом президента, промокшие и продрогшие, они стояли вокруг натужно улыбающегося президента. Маленькая Джина прижимала к груди Элвиса (так решили назвать щенка) и лукаво смотрела на бело-рыжие волоски, прилипшие к элегантному костюму президента.
Том заказал максимально возможный формат снимка, который очень понравился всей семье. Когда Хейгены вернулись в Лас-Вегас, снимок повесили над каминной полкой взамен дорогущей литографии Пикассо, которая гораздо лучше смотрелась в гостиной.
Поражение Хейгена стало одним из самых разгромных за всю историю штата Невада. Какая убедительная победа мертвого кандидата над живым!
Снова и снова на собраниях клуба "Ротари", профсоюза шахтеров, скотоводов и учителей Невады обсуждалось, каким инертным, лишенным обаяния и красноречия оказался Хейген. Убежденный католик-ирландец в стане баптистов! Сам Том впервые увидел штат во время избирательной кампании. Да любой из сезонных рабочих прожил в Неваде дольше, чем конгрессмен Хейген! Самой большой ошибкой стали теледебаты с надменной сухонькой вдовой его предшественника. Это было последней отчаянной попыткой спасти ситуацию, которая к этому времени стала безнадежной. Том Хейген, адвокат от бога, умеющий хладнокровно отстаивать свои убеждения, на экранах телевизоров был похож на ящерицу. В Неваде обитает самое большое количество ящериц в стране. Если своих ящериц полно, зачем еще одна, к тому же чужая?!
За день до выборов в центральной газете Лас-Вегаса вышла статья, в которой Тома называли не только адвокатом покойного Вито Корлеоне, крестного отца нью-йоркской мафии, но и его незаконнорожденным сыном. Автор статьи, молодая и подающая надежды журналистка, утверждала, что Майкл и Фредо Корлеоне называют Тома "братом". Хейген не собирался ничего отрицать. Для него Вито был не только отцом, а еще и образцом добродетели, под патронатом которого была построена крупнейшая в Неваде клиника и галерея современного искусства. Том показал журналистке газетную статью, в которой фонд Корлеоне был назван одной из лучших благотворительных организаций в стране, и разворот журнала "Лайф", где рассказывалось о военных подвигах Майкла Корлеоне. Хейген заметил, что Корлеоне, названные в статье преступниками, никогда не были осуждены, даже мелких правонарушений не совершали. "Но их же не раз арестовывали, особенно покойного Сантино", - заметила настырная журналистка. В ответ на это Хейген вручил ей Конституцию США и посоветовал прочесть о презумпции невиновности. Судя по всему, к такому повороту событий журналистка готова не была.
Интересно, известна ли журналистке или ее редактору правда о Томе и его роли в клане Корлеоне? Если да, то сведения могли поступить из нескольких источников. Бывшие соседи и друзья Тома, Фонтейн, который его никогда не любил, чикагская семья, пристально следившая за каждым его шагом. Учитывая последние события, это мог быть даже Фредо. Вполне вероятно и то, что прыткая журналисточка раскопала сведения сама. В любом случае ни Том, ни Майкл не собирались тратить время на разгадывание загадки, по крайней мере сейчас. Да и зачем? Очевидно, что и без этой статьи Том все равно проиграл бы на выборах.
Некоторое время спустя в Вашингтоне решилась задачка попроще, и справедливость восторжествовала. Несколько недель кропотливой работы, и вот у невзрачного дома на берегу реки Анакостия остановился красно-черный "Кадиллак" с нью-йоркскими номерами. Шел сильный снег, но невысокий крепыш в блестящем костюме и дюжий здоровяк в темном плаще, казалось, ничего не замечают. Они подошли к одному из подъездов и, даже не сбавив шагу, выбили дверь. Через секунду прогремел выстрел. Соседей это не удивило. Выстрелы в этом районе звучали куда чаще, чем детский смех. Крепыш вынес из подъезда белую ковбойскую шляпу, а здоровяк в плаще - старые часы Хейгена. В квартире на втором этаже лежал без сознания молодой негр. Часы ему так понравились, что он решил оставить их себе. Его нокаутировал одним-единственным ударом Элвуд Кьюсик, боксер-тяжеловес. Совсем недавно беременную подружку Кьюсика помог устроить на аборт не кто иной, как Эйс Джерачи. Невысокого крепыша, племянника Тессио, звали Косимо Бароне, для друзей - Таракан Момо.
В качестве назидания Момо прострелил правую руку негра. Ворюга даже не пошевелился. Кьюсик, выполнявший подобное поручение впервые, поднял здоровую руку негра и проверил пульс. Кажется, в порядке, и дыхание тоже. Сам виноват, никто не заставлял его воровать! На рояле парень, конечно, играть не сможет, но если не умрет от потери крови, то все будет в полном порядке.
- А чьи это часы? - поинтересовался Кьюсик, примеряя их в машине.
Таракан Момо не ответил. Опустив солнцезащитный щиток, он пригладил жесткие густо напомаженные волосы. Через секунду они уже были за окраиной Вашингтона.
- Часы и шляпа принадлежат одному и тому же парню? - не унимался боксер.
- Почему бы тебе не примерить шляпу?
Кьюсик пожал плечами и послушался.
- Ну, что скажешь?
- Замечательно! Она твоя. Послушай, ковбой, давай немного помолчим, ладно?
Кьюсик снова пожал плечами и послушался.
Незадачливый вор, скрючившийся на полу грязной комнатки, принадлежал миру, где полицию звать не спешат, а если и вызывают, то помощь прибывает не скоро. Случилось так, что негр все-таки скончался от потери крови. Назовите это несправедливостью или силой непредвиденных обстоятельств, как хотите! Разве это должно было волновать Тома Хейгена? Разве он виноват в том, что случилось? Мертвый грабитель никому ничего не расскажет. Мертвые молчат.
Глава 16
Увидев в иллюминаторе очертания Сицилии, Кей Корлеоне задохнулась от восторга.
Майкл оторвал глаза от книги, которую читал. "Пейтон-Плейс" Грейс Майтелиус расхваливали мама Кей, Дина Данн и еще несколько знакомых. Сама Кей закончила ее несколько часов назад и была сильно разочарована.
- Что-то не так?
- Все в порядке, - отозвалась женщина. - Боже, ты никогда не говорил, как красива Сицилия!
Палермо защищали крепостные стены, а вокруг - гряда высоких с заснеженными вершинами гор. С высоты пейзаж представлял собой череду острых каменных шпилей и складок. Стоял февраль, но Средиземное море казалось нестерпимо синим, ярко переливающимся в солнечных лучах. Лишь легкая рябь нарушала его безмятежность. Приземляться предстояло к северо-востоку от города. Пытаясь отговорить жену от поездки, Майкл упоминал, что аэропорт Палермо - один из самых опасных на свете. Сам он чаще всего прилетал в Рим, а оттуда добирался поездом и паромом. Сделав вираж, самолет опустился к воде так низко, что пассажиры смогли разглядеть утлую серую лодчонку и небритые лица рыбаков. Кей, до этого добиравшаяся в Европу морем, была на седьмом небе от счастья и сказала, что отныне будет путешествовать только на самолете.
Лишь когда тень самолета упала на острые прибрежные скалы, женщина на секунду испугалась. Но вот пассажиров встряхнуло, и самолет коснулся земли. Да, на этот раз все обошлось.
- Наконец-то я увижу Сицилию! - восклицала Кей.
- Родину богини Венеры, - прошептал Майкл, поглаживая ягодицы жены.
Сколько раз Кей выслушивала рассуждения о сицилийском национальном характере! Сколько раз Майкл ездил в Палермо по делам, а три года фактически здесь прожил! Мог ведь он хоть раз взять ее с собой! Неделю на осмотр достопримечательностей, а вторую для себя, чтобы наконец-то побыть вдвоем. Неужели она этого не заслужила?
Самолет подкатил к терминалу, и Кей заметила зеленую лужайку, а рядом с ней - аккуратные ряды маленьких итальянских автомобилей. В огороженной веревками зоне стояли встречающие, улыбаясь и приветственно махая самолету. За пределами зоны расположились четверо карабинеров, вооруженных автоматами.
- Знакомые? - поинтересовалась Кей.
Она шутила, но Майкл неожиданно кивнул.
- Друзья. Вернее, друзья друзей. Нас ждет сюрприз - вечеринка на пляже в Монделло.
Кей многозначительно посмотрела на мужа.
- Я помню, - быстро ответил Корлеоне.
- Мы ведь договорились?
- Да, с моей стороны никаких сюрпризов не будет. За остальных поручиться не могу, на все воля божья!
- О чем это ты?
Неужели муж насмехается над тем, что она так часто ходит на мессу?
- Да так! - пробормотал он. - Послушай, я не знал, будут нас ждать или нет, и сообщил тебе о вечеринке, только когда увидел, что все получилось. Иначе было бы еще хуже!
Кей покачала головой и погладила мужа по плечу. Им обоим нужно отдохнуть.
- А нельзя сначала заехать в отель и принять душ?
- Ну, если тебе хочется… - проговорил он, подразумевая отказ. - Постарайся хоть изобразить удивление. Они ведь так старались!
Самолет остановился, и трое карабинеров бросились к люку с автоматами наголо. Стюардесса велела пассажирам оставаться на своих местах.
- Что происходит? - шепотом спросила Кей.
- Понятия не имею, - ответил Майкл и, повернув голову, посмотрел на Альберта Нери, сидящего через два ряда. Мирное соглашение соблюдалось, и Корлеоне взял с собой лишь одного телохранителя, хотя самого верного и надежного. Кей и Майкл были в пути уже почти двое суток и присутствия Нери почти не замечали.
Люк открылся, по трапу поднялись карабинеры и начали что-то обсуждать со стюардессой. Кей утешала себя тем, что достаточно хорошо говорит по-итальянски, и все же смысла беседы она не поняла.
Стюардесса обернулась к пассажирам.
- Прошу внимания! - на идеальном английском проговорила она. - Кто здесь мистер и миссис Майкл Корлеоне?
По-английски она говорила лучше, чем большинство людей Майкла. Даже "Корлеоне" она произнесла на американский манер: "Корлеон".
Нери поднялся и прошел к кабине пилота. Стюардесса спросила, зовут ли его Майкл Корлеоне, но он ничего не ответил.
Когда телохранитель прошел мимо их кресел, Майкл поднял руку, и Кей последовала его примеру.
- Сюрприз! - сорвалось с ее помертвевших губ.
- Уверен, ничего серьезного! - твердо сказал ее муж. - Небольшое недоразумение, только и всего!
Нери принялся объяснять стюардессе по-итальянски, какой важный человек Майкл Корлеоне и как необходимо оказать ему радушный прием. Он говорил очень быстро и тихо, и Кей так и не поняла, что происходит. Телохранитель показал на поднятые руки Майкла и Кей - "господин, госпожа", и Майкл кивнул. Стюардесса попросила супругов Корлеоне оставаться на своих местах, пока другие пассажиры покидают самолет. Нери тяжело опустился на свободное место в первом ряду.
- Что происходит? - спросила Кей.
- Все будет в порядке, - отозвался Корлеоне.
- Вообще-то я не тебя спрашиваю.
Когда все пассажиры вышли, карабинеры прошли в салон. Нери бросился им навстречу и прошептал несколько слов. Затем стражи порядка прошли к Майклу и Кей.
Корлеоне поприветствовал их по-итальянски. Один из карабинеров оказался старым знакомым. Майкл предложил им сесть, но стражи порядка остались стоять. Выяснилось, что из надежных источников им стало известно, что вечеринка в Монделло, скорее всего, окажется ловушкой. В данный момент господину Корлеоне и его жене небезопасно находиться на Сицилии.
- Из надежных источников? - переспросил Майкл по-итальянски.
Лица карабинеров остались непроницаемыми.
- Да, - по-английски сказал знакомый Корлеоне.
Майкл взглянул на Нери, который одними губами произнес:
"Чикаго". Что он имеет в виду? Может, что-то другое? Чье-то имя?
Корлеоне поднялся и показал в сторону кабины пилотов. Карабинеры прошли за ним, а потом снова послышался взволнованный шепот. Интересно, о чем они говорят? Кей не знала, что и думать. За окном счастливые пассажиры улыбались, обнимали родственников, а некоторые многозначительно показывали на самолет. Самые расторопные уже садились в машины… Женщина раздраженно опустила защитный экран. Наконец Майкл похлопал одного из карабинеров по спине.
- A che ora е ilprossimo volo per Roma? - спросил он.
Знакомый карабинер расплылся в улыбке:
- Вам повезло, вы уже сидите в нужном самолете.
Коротко кивнув Кей, стражи порядка ушли.
Итак, Майкл с женой уже находились в самолете, который должен был вылететь в Рим, причем рейс являлся частным. Стюардессы заявили, что никаких недоразумений не возникнет, хотя объяснить, почему, затруднялись.
- Бесплатный пассажир, - подсказал Майкл, - это выражение вы пытаетесь вспомнить?
- Простите? - переспросила старшая стюардесса, владевшая английским гораздо лучше других.
- Nell'inglese le parole е deadhead.
- Бесплатный пассажир, - повторила стюардесса. - Большое спасибо!
Кажется, она обиделась, что Майкл нашел недостаток в ее английском.
- Опять вышло по-твоему, - раздраженно проговорила Кей. - Ты ведь не хотел на Сицилию, так и получилось!
- Кей, - с укоризной сказал Майкл, - ты ведь не серьезно?
- Подумай о маме! - воскликнула она, вспоминая о целом чемодане сувениров, любовно собранных Кармелой. Синьора Корлеоне так обрадовалась, узнав о предстоящей поездке, составила для них целую программу! Энтузиазм придал ей новых сил, которые помогли победить в схватке со смертью. Она поправлялась так быстро, что доктора только руками разводили.
- Я что-нибудь придумаю, - пообещал Майкл. - Все подарки найдут своих адресатов.
- Конечно, кто бы сомневался!
- Кей!
- Просто чувствую себя дурой! Бросить детей, потратить на перелеты два дня… Ради чего? Кажется, впустую!