- Слушай, а с чего ты решил, что Нос захочет в этом участвовать?
- Во-первых и в-главных, ему это выгодно. А во-вторых, он обязательно поддержит именно вас. Ведь вы последний дон, не ставший ему ни врагом, ни марионеткой.
- Ты правда так считаешь? - спросил Форленца, явно польщенный.
- Думаете, я стал тем, кем стал, с помощью пустой болтовни?
Форленца засмеялся, он отлично знал своего крестника. Еврей согласился с планом и утвердил его, поцеловав Ника в лоб.
Если план сорвется, то виновным окажется Руссо. Если станут копать глубже, то ответственность ляжет на Форленца, который в переговорах с Чикаго не станет упоминать имени крестника. С одной стороны, он защитит Ника, а с другой - пусть Нос думает, что это Форленца придумал такой гениальный план. Джерачи не хотелось подставлять дона Винсента, но лучше так, чем признаваться самому.
Наконец перешли к обсуждению деталей.
- Доверьтесь мне, - увещевал Джерачи, - Фредо настолько глуп, что предаст брата, свято веря в то, что ему помогает!
- Никогда не говори: "Доверьтесь мне", потому что доверять тебе никто не станет.
- Правда?
- Доверься мне!
Джерачи усмехнулся:
- Крестный, вы мне тоже не доверяете?
- Кто, я? На все сто!
- Тогда можно попросить об одолжении?
Форленца поджал губы и недовольно кивнул.
- Когда придет время, я хочу лично убить эту крысу Нардуччи!
Эту крысу. Перед глазами встал труп Смеющегося Сала и жирная крыса, выползающая из его сфинктера.
- Признаюсь, я сам хотел тебя об этом попросить! - сказал Форленца.
Клеменца был старейшим другом Вито Корлеоне, но из родственников старого дона на похороны приехал только Фредо. У Кармелы снова появились тромбы, на этот раз в ногах, и она не могла путешествовать. У Майкла - дела, за его спиной все только и шептались о том, что Кей с ним разводится. Конни бросила второго мужа, неудачника Эда Федеричи, и пустилась во все тяжкие, загорая на пляжах Монако нагишом. Неясно, что помешало приехать Хейгену, однако его тоже не было, как и Рокко Лампоне, который превратился из искалеченного ветерана в caporegime при непосредственном участии Клеменца. Итак, пришел только Фредо, который меньше всех общался с Клеменца. Однако, когда Джерачи встретил его в аэропорту, Корлеоне заявил, что ни за что не пропустил бы похорон старика.
По дороге к месту проведения похорон Фредо и Ник остановились в бруклинском ботаническом саду. Когда-то это было любимое место Тессио, вслед за которым его полюбил Ник.
Среди недели посетителей было немного, да и "жучок" негде поставить!
Шел сильный снег, и японский садик с его декоративными камнями больше всего напоминал лунный пейзаж. Ник и Фредо прогуливались в сопровождении свиты Джерачи: Таракан Momo, Эдди Парадиз и два парня с Сицилии, такие жестокие, что остальные их побаивались. Еще двое - приехавший с Фредо Тони Нери и шофер Джонни Ридикюль, получивший свое прозвище благодаря калоприемнику, который пришлось носить после того, как собственная жена прострелила ему живот, - ждали в машине.
- Говорят, что никакого инфаркта у Пита не было, - осторожно проговорил Фредо.
- Вскрытие подтвердило закупорку коронарных сосудов, - возразил Джерачи. - Разве инфаркт можно спровоцировать? Боже, люди слишком много смотрят телевизор, вот мозги и атрофируются! Извини, это не в обиду тебе сказано.
- Да я не обижаюсь. Кстати, возможно, ты и прав, - отозвался Фредо.
Ходили слухи, что телохранители Клеменца не подняли его с гриля, а, наоборот, ткнули старика лицом, чтобы поджарить заживо. Якобы первоначально планировалось поджечь ресторан, чтобы замести следы, но у Пита случился инфаркт, и задача заметно облегчилась. Назывались даже имена коварных телохранителей, которые могли убить босса.
Существовали и другие мнения - Клеменца мог убрать Хаймон Рот, босс еврейской мафии, который вел переговоры с Майклом Корлеоне о контроле над Кубой. Нельзя исключать и Луи Руссо. Если бы это действительно было убийство, Джерачи бы поставил на братьев Розато, телохранителей Пита, некогда благоволивших дону Татталья. Тем не менее трудно поспорить с заключением патологоанатома - смерть наступила в результате закупорки коронарных сосудов.
- Хейген тоже сказал, что все это пустая болтовня, - признал Фредо.
- А дон?
- Майк согласился с Томом. Мы с ним об этом говорили, - ответил Корлеоне, сжимая кулаки.
Любой человек с зачатками интеллекта догадался бы, что Фредо лжет, а Нику даже не нужно было гадать. Один из телохранителей Корлеоне когда-то его стриг. Парня даже прозвали Фигаро. У Фигаро имелся кузен, прыткая личность и искусный сварщик, который по заказу Джерачи несколько раз устанавливал в двигателях машин двойное дно, чтобы перевозить с доков Джерси всякую всячину. Так вот, из авторитетных источников было известно, что Майкл и Фредо почти не разговаривали со дня свадьбы Франчески.
Фредо дрожал от холода. Он жил на Западе уже двенадцать лет и поотвык от такой температуры. Ерунда какая! Хочешь узнать, что такое холод, - отправляйся на поезде в Бруклин! Ник пожалел sotto capo и повел в оранжерею, где цвели орхидеи и прогуливались девочки-скауты.
- Как твоя мама? - спросил Джерачи. - Получше?
- С ней очень непросто! Переезд едва не стал роковым. Ее домик в Тахо - просто прелесть, но ведь нью-йоркскую резиденцию они строили вместе с папой. Столько воспоминаний…
- Моя мать была совсем другой, - грустно сказал Джерачи, глядя на густой снег. - Она обожала перемены!
- Перемены всегда к лучшему, - отозвался Фредо. - Слушай, я никогда раньше не видел рыжих орхидей!
Девочки ушли, оставив Фредо и Ника одних.
- Майк очень хотел приехать, - вздохнул Корлеоне. - Он считал Пита дядей, как и все мы.
Ник постарался придать лицу апатичное выражение.
- Уверен, дон знает, как лучше! - с чувством сказал он. Истинная причина отсутствия Майкла была отлично известна Нику - Корлеоне не хотел, чтобы нью-йоркские репортеры и ФБР видели его на похоронах. Навязчивое желание прослыть "чистым" бизнесменом перевесило даже верность старейшему другу отца, человеку, которого он, по собственному признанию, любил, если Майкл вообще способен на какие-то чувства и переживания. - Он, наверное, очень занят?
- Если честно, то не знаю, - признался Фредо.
Скорее всего, так оно и есть. Зато о делах Майкла был отлично осведомлен Джерачи. Судя по всему, Майкл и Рот не осознают, что их переговоры о контроле над Кубой бессмысленны, так как правящий режим Батисты фактически обречен. Вот Руссо времени даром не терял и щедро финансировал повстанцев. Даже если Батиста останется у власти, синдикат Кливленда и Чикаго сможет поссорить Рота и Корлеоне, умело играя на слабостях Фредо. Все соглашения и договоренности станут чистой формальностью, уж об этом Руссо позаботится.
Джерачи посмотрел на дверь. Пора идти.
Ник рассказал, как продвигается проект, который они с Фредо называли "Восточная Кольма". Переговоры со Страччи идут полным ходом. У Черного Тони есть человек, который охотно продаст Корлеоне свой участок в самом сердце джерсийских болот. А поскольку Джерачи уже давно возит героин с Сицилии между мраморными плитами, такими тяжелыми, что ни один таможенник не поднимет, то сам бог велел заняться изготовлением памятников.
- А у тебя как успехи?
- Все под контролем! Осталось только уладить детали с Майклом.
- Ты еще этим не занимался? - с притворным удивлением воскликнул Ник. - То, что могу, я сделаю. Но переговоры с мэрией, принятие новых законов - это не по моей части. Я знаю, к кому обратиться за помощью, как раскрутить бизнес, однако без благословения дона ничего не выйдет. Ведь именно он должен вести переговоры с местными властями. Допустим, дело пойдет, а что потом? Нужно же постоянно следить за спросом! Неужели ты не понимаешь, что сейчас все зависит только от Майкла?
- Да я понимаю, просто сейчас не время. У брата слишком много дел… Он считает, раз мы с тобой у руля, то все будет в порядке! Он так тебе доверяет!
Джерачи похлопал Фредо по спине.
- Спасибо, чертовски приятно слышать! Мне Майкл никогда не говорил ничего подобного!
Ник рисковал, но надо же как-то спровоцировать Фредо!
- Ну, он и мне не говорил… - замялся Корлеоне. - И тем не менее он считает именно так, я же его знаю!
- Я простой кливлендский парень, - затягивал силки Ник. - Делаю то, что скажут, и рад, если все получается. Своего стараюсь не упустить, хотя и на рожон не лезу. Фредо, я не хочу быть у руля! Ты попросил помочь, я помог, на этом все! Понимаешь, о чем я?
Фредо кивнул, и они с Джерачи вышли из оранжереи. По-прежнему шел сильный снег, однако из-за туч показалось солнце.
- Ненавижу холод! - поморщился Фредо. - Снег и солнце - в этом есть что-то неестественное. Будто природа сошла с ума и издевается над нами!
- Давай расставим все точки над "i", Фредо, - продолжал Ник. - Я не хочу вставать между тобой и Майклом.
- У нас с ним все в порядке!
- Просто уточняю. Не хочется разрываться между ним и тобой!
- Зачем разрываться? Между нами полное взаимопонимание! Те, кто считает иначе, не знают ни его, ни меня.
- "По-моему, ты протестуешь слишком бурно".
- Что за ерунда!
Джерачи кивнул в сторону оранжереи.
- Так, вспомнилось… Это ведь Шекспир, Фредо! Ты же теперь актер, неплохо бы знать такие вещи!
- Хватит умничать, "простой кливлендский парень"! Считаешь меня дураком?
- Успокойся, я вообще никак не считаю! Просто вспомнилась шекспировская строчка, и все.
- Я видел шекспировские пьесы, и здесь, и в Италии!
- Да? Какие именно?
- Ну, так сразу не вспомнишь… Слушай, ты что, учитель литературы? Хватит указывать! К твоему сведению, у меня есть дела поважнее, чем читать книжки и ходить по театрам. Пьесы я видел, ясно? Тоже мне, умник!
- Хорошо-хорошо!
Некоторое время они шли молча. Пусть Фредо выпустит пары!
- Слушай, прости! - прервал молчание Ник. - Просто боюсь потерять расположение Майка, только и всего.
- Не бойся ты ничего! Дело слишком серьезное и масштабное, чтобы один человек мог уследить за всеми мелочами.
Если Фредо и правда так думает, то он не знает собственного брата.
- Высокомерие - вот главная беда Майка, - продолжал Фредо. - Он ведь даже не допускает, что у человека могут быть меркантильные желания. Например, я хочу открыть собственное дело. Что-то, принадлежащее только мне. Если ты не согласен…
- Фредо, не надо передергивать. Все, что хотел, я уже сказал. - Джерачи не ошибся в своих предположениях. Милый Фредо охотно продал брата за тринадцать сребреников. Как грустно! Но все же Фредо ему нравился. - Как ни крути, без помощи Майкла ничего не выйдет.
Корлеоне пожал плечами и посмотрел на свои мокасины:
- Кажется, я ошибся с обувью.
- Надо было надеть ковбойские сапоги! - посоветовал Джерачи.
- Какие еще сапоги?
- Я думал, в Голливуде все носят ковбойские сапоги и пару "кольтов" за поясом. Особенно Фредо Корлеоне - истребитель гоночных машин и карликовых пуделей!
Фредо засмеялся.
С чувством юмора у него все в порядке - еще один факт, говорящий в его пользу. И все же пешкой придется стать именно ему, ничего не поделаешь.
- Черт с ними, с машинами, - отозвался Фредо, - а вот собачку жаль!
- Ей правда оторвало голову?
Фредо воздел глаза к небу:
- Правда! Вот если бы я целился, то не попал бы ни за что на свете!
- Нам пора, - напомнил Ник, кивая в сторону выхода. - Опаздывать нельзя!
- Знаешь, у нас с тобой много общего!
- Весьма польщен! - Ник по-братски похлопал Фредо по спине.
Они пересекли шаткий деревянный мост над замерзшим прудом.
- Знаешь, как красиво здесь весной? Все деревья в цвету, розового столько, что словами не передать! - восторженно проговорил Ник.
- Обязательно приеду в апреле!
- Знаешь, давно хотел кое о чем тебя спросить…
- Спрашивай, дружище!
- Наверное, вопрос прозвучит бестактно, но в чем заключаются обязанности sotto capo? Майкл объяснял?
- Ты серьезно? С чего ты вдруг интересуешься?
- Потому что никто, и я в том числе, не понимает, что это за должность. Прости, да только всем кажется, что это чистой воды формальность!
- Формальность?! Да вы что, с ума посходили? У меня полно обязанностей! Таких, о которых нельзя рассказывать!
- Все понятно, просто…
- Наверное, после смерти Пита я стану посещать Собрания вместе с Майком! Это ответственнее, чем должность consigliere!
"Наверное"! Значит, этот идиот вообще не понимает, о чем речь! Пит ведь даже не был consigliere! Судя по всему, в дела семьи Фредо вообще не вникает!
- Но ты же у всех на виду! - с притворным удивлением воскликнул Джерачи.
- Ну, это сильно сказано! Крошечные роли, небольшое шоу… Семье это не помешает, скорее наоборот!
- Здесь я согласен, - признал Джерачи. - Все это очень поможет в создании нового имиджа семьи. Так ведь это далеко не все…
Они вернулись к машине.
- Не беспокойся! Мы с Майком обо всем договоримся!
Ник Джерачи не мог понять одного: если Майкл хочет превратить семью в мощную корпорацию наподобие "Дженерал моторс", зачем управлять ею, словно семейной лавочкой? "Корлеоне и сыновья", "Братья Корлеоне"… Разве у таких фирм есть шанс? Кто встал у руля, когда подстрелили Вито? Не Тессио, самый умный и преданный Вито человек, а смутьян Санни! Почему? Да потому что он Корлеоне! Фредо даже в дворники не годится, а Майкл сделал это ничтожество sotto capo!
Хейген не мог быть consigliere по определению, он ведь даже не итальянец! И все же он им стал, потому что вырос в семье Вито. Вот Майклу в способностях не откажешь! Однако отец сделал его боссом единолично, ни с кем не посоветовавшись. Разве можно ставить во главе семьи зеленого мальчишку? Получается, Санни, Майкл, Том и Фредо стали тем, кем стали, только благодаря фамилии? Воистину, лавочка "Братья Корлеоне"!
Семья оказалась во власти человека, который строит грандиозные планы и уничтожает неугодных. Он довольно умен, но разве кому-нибудь, кроме Салли Тессио, Ника Джерачи и, возможно, Тома Хейгена, приходило в голову, что их судьба полностью зависит от прихоти Майкла?
Если честно, то и сам Джерачи впервые об этом задумался только после того, как узнал, что Майкл пытался его убить. Что же, лучше поздно, чем никогда!
Похороны Питера Клеменца стали последними грандиозными похоронами в истории итальянской мафии. В соборе Святого Патрика было нечем дышать от сотен тысяч букетов и траурных венков. В прилагающихся записках чаще всего стояли лишь таинственные символы. В последний раз среди присутствующих было столько политиков и судей. Что касается представителей шоу-бизнеса, то они вообще редко упускают случай покрасоваться на публике, и тем не менее похороны Клеменца побили все рекорды. В толпе скорбящих можно было разглядеть почти всю элиту Нью-Йорка и даже гостей с далекой Сицилии. Никогда больше дон не придет на похороны члена другой семьи. Еще только раз соберется вместе вся Cosa Nostra. А пока шла церемония в дань памяти скромного импортера оливкового масла, который едва знал большинство присутствующих. Самым известным знакомым Клеменца был Джонни Фонтейн, но он на похоронах не появился.
Ник и Шарлотта Джерачи сидели за один ряд от Сала Нардуччи, его жены и сына Бадди, который вместе с Рэем Клеменца владел сетью супермаркетов, совершенно легальными инвесторами которой выступали семьи Корлеоне и Форленца. (Откуда взялся первоначальный капитал, молодых людей не волновало. Да и вообще, откуда берутся деньги и какой капитал является "первоначальным"?) Увидев Ника, Нардуччи долго хлопал его по спине.
Представители семей стали по очереди прощаться с Питом. Каждое выступление сопровождалось комментариями Смеющегося Сала, такими бестактными, что собравшимся стало неловко.
Когда служба закончилась, Нардуччи обернулся к Нику с Шарлоттой.
- Такой молодой! - восклицал он, утирая слезы. - Боже, какая трагедия!
Ник мрачно кивнул. Нардуччи и Клеменца были ровесниками.
Когда солистка Метрополитен-опера запела "Аве Мария", Шарлотта обернулась. Огромные двери храма открылись, и гроб с телом Клеменца вынесли под густой снег.
Глава 20
Эксперты приводят целый ряд причин, которые привели Cosa Nostra от золотой поры пятидесятых-шестидесятых годов к жалкому сегодняшнему состоянию. Громкие слушания в Сенате, пристальное внимание ФБР, переключившегося от "красной угрозы" на внутренние проблемы Америки, третье поколение иммигрантов, окончательно разорившее предприятия, основанные дедами и ослабленные отцами. Укоренившееся в сознании американцев убеждение (внедренное мафией и закрепленное Уотергейтом), что законы существуют для того, чтобы их нарушать. Огромные средства в обороте "легальных" фирм, получающих выгодные контракты от влиятельных друзей в правительстве. Но сильнее всего по мафии ударил закон "О борьбе с организованной преступностью", который значительно расширил полномочия правоохранительных органов. В результате крестные отцы оказались за решеткой, а рядовые члены семей стали верить, что чистосердечное признание выгоднее, чем соблюдение omerta.
Все эти факторы очень важны, но они явились следствием одного события, нанесшего сокрушительный удар по организованной преступности Америки. Примерно за месяц до Собрания на севере штата Нью-Йорк были заказаны две дюжины столиков.
Если бы столики купили заранее или взяли напрокат, то краска бы успела высохнуть. Тогда бы не пришлось открывать окна, и запах жареной поросятины не сыграл бы роковую роль. Возможно, у донов и consiglieres не разыгрался бы аппетит, они не остались бы на пикник и не договорились бы о следующей встрече.
Даже если бы столики заказали у другого плотника, а не у Флойда Кирби, история мафии могла сложиться иначе. Другой плотник мог бы использовать менее токсичную краску, и он не был бы женат на кузине десантника из Нью-Йорка. В канун Рождества десантник услышал о странном заказе и о тех, для кого якобы предназначались столики. Что же, о мафии слышали все.
О том, что директор местного пивзавода держит под контролем полицию округа, знали даже дети. Десантник пытался выяснить подробности предстоящего события у соседей, однако те испуганно молчали.