- Ох! Ну да ладно. Мне кажется, вам следует получше оглядеть все кругом. Может быть, там, подальше, сохранились какие-нибудь следы. Сделайте круг и сообщайте обо всем, что обнаружите. И не позволяйте этой толпе подходить так близко. Выставьте кордон полицейских и попросите остальных разойтись. Питер, ты осмотрел все, что хотел?
Вимси, который стоял в нескольких ярдах от Паркера, бесцельно тыкал тростью в ствол дуба. Вдруг он нагнулся и вытащил из дупла какой-то сверток. Оба полицейских поспешили к Вимси с живейшим интересом, который тут же рассеялся, когда они увидели, что было в пакете: сэндвич с ветчиной и пустая бутылка из-под пива, небрежно завернутые в грязную газету.
- Это все отдыхающие, - фыркнул Уолмисли. - Осмелюсь предположить, что к телу это не имеет никакого отношения.
- Мне кажется, вы ошибаетесь, - безмятежно отозвался Вимси. - Когда именно исчезла девушка?
- Восемь дней назад, 27-го, - ответил Паркер. - Она ушла из Корнер-хауса в пять вечера, когда закончилась ее смена.
- Этот номер "Ивнинг Ньюс" вышел в среду, 27-го числа, - заявил Вимси. - Последний вечерний выпуск. Этот выпуск поступает в продажу не раньше 6 часов. Если отбросить предположение, что кто-то принес пакет сюда, чтобы поужинать, то его, видимо, принесла сама девушка и ее спутник. Едва ли кто-нибудь мог расположиться здесь на пикник после убийства, рядом с телом. Я не хочу сказать, что наличие рядом мертвого тела непременно отбивает аппетит: на войне как на войне. Но ведь в данный момент войны нет.
- Вы правы, сэр. Но вы исходите из того, что смерть наступила в среду или в четверг. До этого момента девушка могла находиться где-нибудь в другом месте, гостить у кого-нибудь в Лондоне, да мало ли где еще.
- Вы опять разбили меня наголову! - вздохнул Вимси. - Но согласитесь, что это все же любопытное совпадение.
- Конечно, милорд, и я очень рад, что вы нашли пакет. Вы сами доставите находку в полицию, мистер Паркер, или мне взять это на себя?
- Лучше возьмите пакет с собой и положите его туда же, куда и остальные вещи, - изрек Паркер и протянул руку за пакетом, который явно вызвал у Вимси совершенно необъяснимый интерес. - Мне кажется, что его светлость прав и сверток попал сюда одновременно с девушкой. Это наводит на мысль, что она пришла сюда не одна. Может, с ней был какой-то ее приятель. Похоже, это старая, старая история. Займитесь этой бутылкой, старина, на ней могут быть отпечатки пальцев.
- Возьмите бутылку, - произнес Вимси. - Пусть у меня всегда найдется друг и бутылка, чтобы его угостить, как говорит Дик Суивеллер. Но прежде чем вы сообщите юному железнодорожному клерку, что все, сказанное им, может быть использовано против него, я прошу вас обратить взоры на этот сэндвич с ветчиной и поднести к нему свои носы.
- В чем же дело? - недоуменно спросил Паркер.
- Ни в чем. Просто он удивительно хорошо сохранился - благодаря этому замечательному дубу. Твердый корабельный дуб многие века был оплотом Англии в борьбе против захватчиков. "Сердце дуба - наши корабли" (именно сердце, а не сердца, как это обычно цитируют). Но меня смущает несоответствие между сэндвичем и остальными вещами убитой.
- Но это же обычный сэндвич с ветчиной!
- О, столы, накрытые яствами, и дары винного погреба! Ты просто варвар! Конечно, это сэндвич с ветчиной, но отнюдь не обычный. Он никогда не бывал на кухне дешевых кафе фирмы "Лайонз", не валялся на прилавках универсальных магазинов и гастрономов, расположенных на отдаленных улочках. Свинью, из которой приготовлено это утонченное лакомство, откармливали в самом изысканном стиле. В ее дневной рацион никогда не входила ни бурда, какой обычно потчуют этих животных, ни популярный коктейль из кухонных отбросов, заботливо приготовленный хозяйкой. Обрати внимание на плотную структуру ветчины, на насыщенный коричневатый оттенок мяса, на этот толстый слой жира, желтого, как щека китайца, на темное пятно в том месте, где в мясо просочились специи. Ради такого лакомства сам Зевс мог бы сойти с Олимпа. Скажи же мне, о муж, лишенный проницательности, вандал, достойный того, чтобы его круглый год кормили вареной треской! Скажи, каким образом могла юная официантка, отправившись со своим железнодорожным клерком на пикник в Эппинг-Форест, закусывать там бутербродами с черной, как смоль, пропитанной специями браденхемской ветчиной, которая бегала по лесам в виде дикого кабана, пока смерть не придала ей менее скоропортящуюся и более возвышенную форму? Могу добавить, что в сыром виде такая ветчина стоит три шиллинга за фунт. Надеюсь, этот аргумент покажется тебе достаточно убедительным.
- Странно, конечно, - согласился Паркер. - Наверное, только богатые люди…
- Только богатые люди или люди, для которых еда является искусством, - перебил его Вимси. - Эти две группы ни в коем случае не совпадают, но иногда пересекаются.
- Это может иметь большое значение, - заметил Паркер, заботливо упаковывая новое вещественное доказательство. - А теперь поедем и посмотрим на тело.
Нельзя сказать, чтобы эта процедура была очень приятной: сыграла свою роль и сырая, теплая погода, и несомненные визиты ласок. Бросив на труп всего один взгляд, Вимси ретировался, оставив полицейских доводить дело до конца, и посвятил все свое внимание сумочке убитой. Бегло проглядев письмо Эвелин Готобед (ныне Эвелин Кроппер), лорд Питер переписал ее канадский адрес. Во внутреннем отделении он обнаружил вырезку со своим объявлением. Некоторое время лорд Питер молча разглядывал сложенную пятифунтовую купюру, которая лежала рядом с десятью шиллингами. Казначейский билет, семь шиллингов восемь пенсов серебром и медью, ключ от американского замка и компактная пудра.
- Вы ведь уже выяснили происхождение купюры, Уолмисли?
- Конечно, милорд.
- А ключ, вероятно, от дверей лондонской квартиры, где жила убитая?
- Нет никакого сомнения. Для опознания мы пригласили сюда квартирную хозяйку. Не то чтобы мы питали какие-то сомнения относительно личности убитой, но таков уж порядок. Может быть, она нам чем-нибудь поможет. О! - и Уолмисли уставился на дверь. - Думаю, это она.
Тучная женщина с материнским выражением лица, которая вышла из такси вместе с молодым полисменом, без всяких колебаний заявила, что убитая является именно Бертой Готобед.
- Такая хорошая молодая леди, - сетовала хозяйка, обливаясь слезами. - Господи, что за ужас! И кто мог такое сделать? У меня сердце было не на месте с прошлой среды, когда она не вернулась домой. Сколько раз я говорила себе: лучше бы у меня язык тогда отсох, лучше бы мне никогда не показывать ей это объявление! Я вижу, сэр, оно уже у вас. До чего же ужасно, что дурные люди заманивают молодых девушек под предлогом рассказать им что-то важное! И этот бессовестный старый греховодник еще называет себя адвокатом! Через несколько дней после того, как бедняжка исчезла, я отправила письмо этому негодяю. Я написала, что он у меня в руках и я намерена привлечь его к суду, и это так же верно, как то, что мое имя - Доркэс Гулливер. Меня бы он не сумел обвести вокруг пальца! Я не из тех наивных пташек, которых он завлекает в свои сети; слава Богу, мне этим летом стукнет шестьдесят один. Так я ему и написала.
Эта филиппика в адрес достойнейшего мистера Марблза из Степл-инн несколько выбила Вимси из колеи; ведь сам почтенный правовед изложил лорду Питеру послание миссис Гулливер в сильно отредактированном виде.
- Наверное, старичок был страшно шокирован, - шепнул Вимси на ухо Паркеру. - В следующий раз я извинюсь за это перед ним.
- Обе они были такими приличными девушками! Мисс Эвелин вышла замуж за одного милейшего молодого человека из Канады. Это будет для нее такой удар! А Берта, бедная овечка, собиралась как раз после Троицына дня выйти за бедного Джона Айронсайдза. Он очень положительный, достойный человек; работает клерком на железной дороге Южного района. Он мне часто в шутку говаривал: "Такой уж я человек, миссис Гулливер: неторопливый, но надежный, как Южная железная дорога". Ох, ох, и кто только мог подумать? А ведь мисс Берта была не из легкомысленных. Я всегда спокойно давала ей ключ. Ей, конечно, приходилось иногда работать допоздна, но она всегда приходила вовремя, никогда не загуливалась. Поэтому я и забеспокоилась, когда она в среду не вернулась. Многие на моем месте предпочли бы умыть руки и не впутываться в это дело. Но нет! Когда прошло порядочно времени, а девушка все не возвращалась, я сказала себе: "Помяните мои слова, наверняка этот Марблз похитил ее".
- Сколько она у вас прожила, миссис Гулливер? - спросил Паркер.
- Не больше пятнадцати месяцев. Но мне достаточно прожить с молодой леди и пятнадцать дней, чтобы понять, хорошая она девушка или нет. Достаточно один раз взглянуть, и почти все становится ясно. С моим-то опытом!
- Она поселилась у вас вместе с сестрой?
- Да. Они приехали ко мне, когда искали работу Лондоне. И я вам скажу: они могли попасть к кому похуже. Две молоденькие девушки из провинции, свеженькие и хорошенькие…
- Я уверен, что им чрезвычайно повезло, миссис Гулливер, - согласился лорд Питер. - Наверное, для обеих сестер было большим утешением, что они могут вам довериться и получить от вас совет.
- Полагаю, да, - сказала миссис Гулливер. - Не то, что эта современная молодежь, которая не очень-то любит, когда ей руководят старшие. Вырастишь дитя свое, и уйдет оно прочь от тебя, как сказано в Библии. Но мисс Эвелин, которая теперь стала миссис Кроппер - это она вбила в голову и себе сестре, что им надо перебраться в Лондон. Они приехали сюда, чтобы стать настоящими леди. Раньше-то они просто были в услужении, хотя я не понимаю, какая разница между службой в каком-нибудь кафе, где посетители подзывают тебя кивком, и работой в доме какой-нибудь леди, разве что в кафе трудиться приходится больше и некогда перекусить. Мисс Эвелин из них двоих была заводилой. Я вам скажу, ей очень повезло, когда она встретила мистера Кроппера. Он все время завтракал в Корнер-хаус и начал за ней ухаживать с самыми серьезными намерениями.
- Да, это было весьма удачно. А вы случайно не знаете, кто подал им идею переехать в Лондон?
- Удивительно, сэр, что вы задали мне такой вопрос. Я сама никогда не могла этого понять. Мисс Эвелин эту мысль подкинула леди, у которой они служили дома, в провинции. В наше время трудно найти хорошую прислугу; казалось бы, хозяйка должна была сделать все, чтобы удержать девушек у себя. Так нет! Случилась у них однажды беда: одна из сестер, по-моему, Берта - ах, бедная овечка, у меня просто сердце разрывается, глядя на нее! - разбила старый хозяйкин чайник. Чайник этот оказался очень дорогим, и хозяйка сказала, что не намерена держать слуг, которые бьют посуду. "Я тебя увольняю", - сказала хозяйка, - "но дам тебе отличную рекомендацию, и ты сможешь подыскать себе хорошее место. Думаю, Эвелин тоже уволится вместе с тобой, так что мне придется найти вам замену. Почему бы вам не переехать в Лондон? Вам там будет лучше, и жизнь у вас там будет интереснее, чем дома". Под конец она совсем заморочила им головы рассказами о том, какое чудесное место Лондон и какие отличные вакансии могут им там представиться, что девушкам безумно захотелось туда поехать. Тогда леди сделала им денежный подарок и помогла все это устроить.
- Гм, - промычал Вимси, - видимо, она очень дорожила своим чайником. А Берта действительно часто била посуду?
- Нет, сэр. У меня она, во всяком случае, ничего не разбила. Но мисс Виттейкер - так звали хозяйку - была одной из тех упрямых леди, которые в каждой мелочи стремятся настоять на своем. Бедняжка Берта говорила, что у мисс Виттейкер характер был не дай Боже. Правда, мисс Эвелин, которая сейчас стала миссис Кроппер, всегда заявляла, что, по ее мнению, за этим что-то кроется. Из них двоих мисс Эвелин всегда была самой догадливой. Но кто из нас не без странностей? Мне лично кажется, что их хозяйка просто присмотрела кого-то на место Берты и Эвелин, которая сейчас стала миссис Кроппер. Вот леди и придумала предлог, чтобы избавиться от девушек.
- Вполне возможно, - произнес Вимси. - Полагаю, инспектор, что Эвелин Готобед…
- Теперь - миссис Кроппер, - рыдая, вставила миссис Гулливер.
- Да, простите, миссис Кроппер. Ей обо всем сообщили?
- Конечно, милорд. Мы сразу послали ей телеграмму.
- Хорошо. Пожалуйста, дайте мне знать, когда получите от нее известия.
- Конечно, мы будем поддерживать контакт с инспектором Паркером, милорд.
- Превосходно. Ну что ж, Чарльз, я, пожалуй, предоставлю это тебе. Или ты поедешь со мной?
- Нет, спасибо, - покачал головой Паркер. - Честно говоря, мне не очень нравится, в каком стиле ты водишь машину. Я сейчас при исполнении и предпочитаю держаться на стороне закона.
- Это слово изумительно подходит к тебе самому, - парировал Питер. - Увидимся в городе.
Глава VII
БРЕНДИ И ВЕТЧИНА
Скажи мне, что ты ешь, и я скажу, кто ты.
Брийя-Саварэн
- Ну, - сказал Вимси, когда Бантер в тот же вечер проводил к нему Паркера, - есть свежие новости?
- Да, у меня появилась новая теория преступления, которая разобьет твою в пух и прах. У меня и улики имеются.
- О каком преступлении ты, собственно, говоришь?
- Да все о том же - об Эппинг-Форест. В то, что старушку Доусон убили, я не верю. Это просто твои выдумки.
- Понятно. И теперь ты намерен мне сообщить, что Берту Готобед втянули в историю, связанную с занятием проституцией?
- Откуда ты знаешь? - с некоторым раздражением спросил Паркер.
- Дело в том, что когда с молодой женщиной приключается что-нибудь нехорошее, Скотланд-ярд прибегает к одному из двух стандартных объяснений: или проституция, или наркомания, а иногда и то, и другое сразу. Ты, например, собирался сказать, что здесь и то, и другое.
- В общем-то, да. Это часто сочетается. А еще мы отследили происхождение пятифунтовой купюры.
- Вот это интересно.
- Да. Мне кажется, это ключ к разгадке. Эта купюра была среди тех, которые банк выплатил некоей миссис Форрест, живущей на Саут-Одли-стрит. Я побывал там и навел о ней справки.
- Ты встретился с ней?
- Нет, я ее не застал. Мне сказали, что ее обычно не бывает дома. Похоже, у этой дамы дорогие, необычные и таинственные привычки. У нее есть элегантно обставленная квартира над цветочным магазином.
- Это квартира с обслуживанием на манер гостиницы?
- Нет. Это спокойная, тихая квартирка. Туда можно подняться на лифте, правда, без лифтера. Миссис Форрест появляется там только время от времени, чаще всего вечером, проводит там ночь-другую и уезжает. Она заказывает еду из "Фортнум & Мейсон". Счета оплачивает сразу банкнотами или чеком. Убирается в квартире одна пожилая женщина. Она приходит к одиннадцати: это время, когда миссис Форрест обычно исчезает.
- Кто-нибудь вообще видел ее?
- О Боже, ну конечно! Жильцы с нижнего этажа и девушка из цветочного магазина смогли очень точно ее описать. Высокая, разодетая, носит мех выхухоли и те туфли "сокращенного" фасона, у которых пятка украшена драгоценностями, а верха почти совсем нет. Ну, ты представляешь. Волосы сильно обесцвечены перекисью водорода; проходя, она обдает людей на улице сильным запахом душицы. Пользуется слишком светлой пудрой - такая теперь не в моде. Губы сильно накрашены сургучно-красной помадой; брови так сильно подведены черным, что цель этого грима, скорее всего, удивить, а не обмануть; ногти ее - вообще произведение живописи: на них ты увидишь всю гамму оттенков розового.
- Я и не знал, что ради этой цели ты так хорошо проштудировал женские журналы, Чарльз.
- Водит четырехместный "рено", темно-зеленый с ковровой обивкой салона. Гаражи находятся как раз за углом. Я встретился с человеком, который работает в гараже. Он сказал, что вечером 27-го машины там не было. "Рено" выехал в час тридцать и вернулся около восьми на следующее утро.
- Сколько бензина было израсходовано?
- Мы вычислили эту цифру. Как раз столько, чтобы добраться до Эппинг-Форест и вернуться назад. У меня есть один еще более интересный факт: уборщица сказала, что в ту ночь в квартире ужинали двое. Были выпиты три бутылки шампанского. Кроме того, в квартире есть и ветчина.
- Браденхемская ветчина?
- Ну откуда это знать уборщице? Но, на мой взгляд, это вполне возможно. В "Фортнум & Мейсон" мне сказали, что они доставляли браденхемскую ветчину по адресу миссис Форрест недели две назад.
- Это звучит убедительно. Ты, наверное, уже решил, что миссис Форрест завлекла туда Берту Готобед для какой-нибудь неблаговидной цели и отужинала с ней…
- Нет. Но я думаю, что там был мужчина.
- Ну да, конечно. Миссис Форрест свела двоих вместе и оставила их в одиночестве. Бедную девушку основательно напоили, и тут случилось нечто неприятное…
- Да. Может быть, это был шок, а может, доза наркотика.
- И тогда они поспешно выводят ее из дома и избавляются от нее. Это вполне возможно. Надеюсь, вскрытие что-нибудь прояснит. Да, Бантер, что случилось?
- Мистера Паркера к телефону, милорд.
- Извини, пожалуйста, - сказал Паркер, - но я попросил сотрудников цветочного магазина позвонить мне сюда, если они увидят, что приехала миссис Форрест. Раз уж она там, может, поедешь вместе со мной?
- С удовольствием.
Когда Паркер отошел от телефона, на лице у него было выражение плохо скрываемого торжества.
- Она только что поднялась к себе в квартиру. Ну, идем быстрее! Возьмем такси - в твоей тарахтелке я не поеду. Скорей, скорей, иначе мы можем ее упустить.
Дверь квартиры на Саут-Одли-стрит им открыла сама миссис Форрест. Вимси с легкостью узнал ее по описанию. Взглянув на визитку Паркера, она без возражений впустила их в квартиру и провела в розово-лиловую гостиную, которую явно обставила по контракту фирма с Риджент-стрит.
- Прошу вас, садитесь. Вы курите? А ваш друг?
- Это мой коллега, мистер Темплтон, - быстро произнес Паркер.
Холодный взгляд миссис Форрест, казалось, привычно оценил разницу между "модным костюмом-двойкой, изготовленным в наших собственных мастерских, похожим на костюм, сшитый по мерке", стоимостью в семь гиней, который был на Паркере, и строгими линиями одежды его "коллеги". Было сразу видно, что тот одевается в ателье на улице Савил-роу. Но, если не считать несколько усилившегося оборонительного тона, миссис Форрест не проявила ни малейшего беспокойства. Паркер перехватил ее взгляд. "Дама оценивает нас с большим знанием дела", - мысленно прокомментировал он, - "она не совсем уверена в том, кто такой Вимси: возмущенный брат, муж или кто-то еще. Ну да ничего. Пускай гадает. Дадим ей понервничать как следует".