3
Рози Кавендиш, оттолкнув от себя тарелку, решительно обратилась к своим сотрапезникам.
- У меня, - заявила она, - ощущение полной нереальности происходящего. И чувство это - не из приятных, - она осмотрела по очереди сидящих за столом. - Почему мы не скажем, что у нас у всех на уме? У каждого душа уходит в пятки, но все делают вид, что ничего не замечают. А я так не могу. Больше ни минуты не выдержу. Я - женщина болтливая и хочу разговаривать.
- Рози, - проговорил Тимон Гантри, - дорогая, ты вечно сбиваешься с ритма.
- А я думаю, что Рози права, - грустно возразил ему Берти Сарасен. - Я хочу сказать, что все мы просто ошеломлены, а что касается меня, то я и напуган. Но какой прок от того, что мы ведем себя так, будто сидим в склепе? Разве это поможет? А кроме того, это так изнурительно. Дикки, дорогой мой, пойми меня правильно. В душе мы чувствуем все, что положено. Но про свою я добавлю, что она действительно у меня в пятках.
Ричард, шептавшийся с Анелидой, взглянул на него:
- Конечно, почему бы и не завести разговор, - сказал он, - если вы можете придумать что-нибудь, хотя бы отдаленно напоминающее нормальную беседу.
Уорэндер бросил на него быстрый взгляд.
- Конечно, - согласился он. - Полностью поддерживаю.
Ричард даже не посмотрел в его сторону.
- И ненормальный разговор будет лучше, чем это удушающее молчание, - заметила Рози.
- Тогда давайте взглянем правде в лицо, - с облегчением начал говорить Берти. - Нас всех загнали сюда в… - он замялся, - в эту общую камеру не просто из-за капризов полиции. Так?
- Так, Берти, - подтвердила Рози. - Так.
- Под бдительное наблюдение, - добавил Берти. - Сержант Филпот, вы не против того, что я говорю?
Филпот отозвался со своего поста в дальнем конце комнаты:
- Совсем не против, сэр, - и украдкой начал нащупывать свою записную книжку.
- Спасибо, - сердечно поблагодарил его Берти.
Вошли Грейсфилд и горничная. Пока они убирали со стола, царило мертвое молчание. После их ухода Берти начал снова:
- Господи! - воскликнул он. - Неужели не ясно, что все мы, за исключением Анелиды, находимся под подозрением в том, что ни один из нас не хочет назвать своим именем?
- Я это понимаю, - заявила Рози. - И если не скажу об этом, то взорвусь точно гейзер.
- Нет, милая, не взорвешься, - решительно вмешался Гантри. Он сидел рядом с Рози и смотрел на нее, склонив набок голову. - Ты будешь паинькой и не начнешь говорить глупости, которые могут завести далеко. Сейчас не время для этого.
- Тимми, дорогой, я очень сожалею, но вынуждена тебя ослушаться, - с отважным видом запротестовала Рози. - В театре я никогда бы не позволила себе этого, но за его стенами, да еще под угрозой обвинения в убийстве - да! Вот я и произнесла это! - воскликнула она. - Убийство! Вам не стало от этого легче?
Берти Сарасен сразу же ее поддержал:
- Молодец, дорогая. Намного легче.
Анелида заметила, как Тимон Гантри и полковник Уорэндер одновременно посмотрели на Филпота, а потом обменялись взглядами с видом людей, привыкших к власти, но очутившихся в ситуации, которую не в силах контролировать.
- Хорошо, - продолжала Рози. - Полиция считает, что Мэри убили. Возможно, они думают, что это сделал один из нас. Как ни чудовищно, но похоже, что это и есть их версия. Вопрос в том, согласен ли с ней кто-нибудь из вас?
- Я не согласен, - решительно ответил Берти. Взглянув на сервировочное окно, он понизил голос и смущенно добавил: - В конце концов, мы здесь не одни.
- Если ты имеешь в виду слуг… - сердито начал Ричард.
- Никого конкретно я не имею в виду, - поспешно начал оправдываться Берти.
- То это совершенно невероятно.
- А для меня здесь все совершенно невероятно, - сказала Рози. - Я не могу, не хочу и никогда не поверю, что это может быть кто-то из присутствующих в доме.
- Абсолютно нелепое предположение, - громко произнес Уорэндер. - Аллейн слишком дает себе волю. - Он посмотрел на Ричарда и, слегка поколебавшись, спросил с видимым усилием: - Ты согласен?
Не поворачивая головы, Ричард ответил:
- Полагаю, он знает, что делает.
Опять наступило молчание, прерванное Тимоном Гантри:
- Я думаю, что это ужасно тяжело для Чарльза Темплетона.
Анелида увидела, как на лицах у всех появилось виноватое выражение, будто им стало стыдно, что они совсем забыли о Чарльзе. Послышались смущенные и сочувствующие возгласы.
- Мне не нравится, - неожиданно сказала Рози, - что нам практически ничего не известно. Что случилось? Почему все держат в тайне? Почему они полагают, что это не несчастный случай? Мы знаем только, что бедняжка Мэри скончалась от большой дозы пестицида. Это ужасно, трагично, и все мы невыразимо потрясены, но если нас держат здесь под подозрением, - в раздражении она стукнула кулачком по столу, - мы хотя бы имеем право знать почему!
Ее монолог отнюдь не был спокойным, а последнюю фразу она почти выкрикнула. Видимо, поэтому никто и не слышал, как отворилась дверь, и на пороге появился Аллейн.
- Имеете полное право, - произнес он, проходя в столовую, - и прошу извинить меня, что это объяснение так долго откладывалось.
Мужчины привстали, но Аллейн сделал им знак рукой и все снова сели на свои места. Несмотря на волнение, Анелида отметила, как быстро и без всяких, казалось, усилий этот человек овладел аудиторией. Даже славившийся этим качеством Гантри безропотно подчинился вместе со всеми. А внимательное молчание, воцарившееся в комнате, ничем не отличалось от того, которое Гантри требовал на репетициях. Не нашелся что сказать и полковник Уорэндер, чьи нахмуренные брови и гневно сжатые кулаки не предвещали окружающим ничего хорошего.
- Я думаю, - начал Аллейн, - что мы устроим совещание за круглым столом.
Он уселся в свободное кресло во главе стола и, улыбнувшись Рози Кавендиш, заметил:
- Все-таки, поистине, место красит человека. Нужно еще пять стульев, Филпот.
Пока Филпот расставлял стулья, никто не проронил ни слова.
Из холла появился Фокс, ведя за собой Флоренс и Старую Нинн. Нинн была наряжена в красный фланелевый халат. Туалет Флоренс тоже явно отличался определенной небрежностью, и, чтобы скрыть его недостающие детали, она накинула на себя большую шерстяную шаль. На голове ее были бигуди.
- Садитесь, пожалуйста, - пригласил их Аллейн. - Прошу прощения, что опять вас побеспокоил, но, надеюсь, на сей раз ненадолго.
Флоренс и Нинн, обе недовольные, не обращая друг на друга никакого внимания, неохотно уселись в разных концах стола, оставив между собой и соседями пустые стулья.
- А где Харкнесс, Фокс?
- Думаю, сэр, опять в оранжерее. Мы решили, что нет смысла его поднимать.
- Боюсь, что придется.
Раздвинув закрывающие стеклянную дверь занавеси, Фокс скрылся в оранжерее.
Вскоре оттуда донеслось хрипящее отвратительное мычание и протестующие возгласы. Наконец, Фокс вывел опухшего от сна и донельзя взъерошенного доктора Харкнесса.
- Что за пытка! - хрипло проговорил тот. - Жуткие ощущения!
- Будьте так любезны, - попросил его Аллейн, - взглянуть, в состоянии ли мистер Темплетон присоединиться к нам. Если у вас на этот счет возникнут какие-либо сомнения, мы не станем его беспокоить. Он в кабинете.
- Хорошо, - ответил доктор Харкнесс, пытаясь обеими руками пригладить волосы. - Никогда, никогда, никогда не вздумайте смешивать четыре порции виски с тремя бокалами шампанского. Не делайте этого! - добавил он с такой горячностью, будто кто-то намеревался это тут же проделать, и вышел из комнаты.
- Подождем мистера Темплетона, - спокойно заметил Аллейн и углубился в лежащие перед ним бумаги.
Уорэндер прочистил горло:
- Смотреть тошно на этого костоправа, - сказал он.
- Бедненький, - вздохнул Берти. - И все же я бы поменялся с ним местами. Хоть он и в жалком состоянии, но даже ему я завидую.
- Отвратительно! - произнес Уорэндер. - Он ведь при исполнении своих обязанностей.
- Вы на самом деле такой? - вдруг спросил Гантри, прямо-таки с обожанием глядя на Уорэндера.
- Простите, сэр, не понял.
Сцепив руки, Гантри восторженно объяснил:
- Ведь на такое никогда не осмелишься! Никогда! И так уже говорят, что постановки смахивают на карикатуру. А ведь вы живое свидетельство того, насколько они заблуждаются, полковник! Да вы своей персоной можете опровергнуть все это.
- Черт меня побери, если я понимаю, о чем вы рассуждаете, Гантри. Но если вы хотите оскорбить…
- "Нет оскорблений, - неожиданно процитировал Аллейн, не отрываясь от своих записей, - нет оскорблений в этом мире, клянусь вам честью, господа, их нет".
Все уставились на него. Сброшенный с любимого конька Гантри оглядел сидящих за столом, как бы призывая их обратить внимание на выходку Аллейна. Берти, наклонившись к нему, прошептал, указывая глазами на инспектора:
- Какое великолепие!
- Что?! - воскликнула Рози. - Что ты сказал?
- Я сказал, какое великолепие, - повторил Берти. - А что? О господи! Прости.
Уорэндер что-то пробурчал.
- Я говорил о мистере Аллейне, дорогая, - объяснил Берти. - Я сказал, что он великолепен.
- А, это! Извини, - отозвалась Рози.
- Ошибка, - обращаясь к своим бумагам, произнес Аллейн. - Но вскоре мы ее исправим. Пусть она нас не сбивает со следа.
Страшно смущенная Рози хотела что-то сказать, но тут в комнате появился Чарльз Темплетон. Его сопровождал доктор Харкнесс. Чарльз был бледен, весь как-то съежился и походкой напоминал очень старого человека. Но держался он по-прежнему сдержанно и спокойно и, войдя в комнату, всем улыбнулся.
Поднявшись, Аллейн подошел к нему.
- Все в порядке, - сказал доктор. - Он в силах присутствовать. Правда, Чарльз?
- Да, в силах, - повторил Чарльз. - Мне много лучше.
- Садитесь в то кресло. Там удобнее, - предложил Аллейн. - Мы, видите, без разрешения заняли ваш обеденный стол.
- Конечно. Надеюсь, вам дали все, что требовалось. Я сяду здесь.
Он уселся на ближайшем стуле. Ричард встал и, обняв Чарльза за плечи, склонился к нему. Чарльз, повернув голову, посмотрел на Ричарда. На миг Аллейну показалось, что он уловил меж ними сходство.
- Ты все это выдержишь? - спросил Ричард.
- Да-да, безусловно.
Ричард вернулся на место. Доктор Харкнесс и Фокс заняли два оставшихся стула. Накрыв руками лежащие перед ним бумаги, Аллейн сказал:
- Ну что ж, - и в который раз пожалел, что так и не собрался придумать подходящей фразы, чтобы открывать в подобных случаях обращения к публике.
"Как мы похожи на какой-нибудь комитет во время заседания, а наш председатель подозревает, что один из нас - убийца", - подумала Анелида. Сидящий очень прямо на стуле Ричард не поднимал глаз. Когда Анелида слегка повернулась, он сжал ее руку, но тут же отпустил.
Аллейн между тем продолжал:
- Я хочу подчеркнуть, что пока мы не получим заключение патологоанатома, у нас не может быть полной уверенности. Но тем временем, я думаю, мы могли бы составить полный перечень событий. Есть еще много моментов, которые я хотел бы выяснить. И вот именно поэтому я держал вас здесь так долго. Фокс, пожалуйста.
Фокс принес с собой небольшой чемоданчик. Теперь он извлек из него и поставил на стол пустой флакон из-под духов.
- "Великолепие", - сказал Аллейн и обратился к Рози: - Ваш подарок ко дню рождения мисс Беллами, не так ли? Из-за него вы только что неправильно поняли мистера Сарасена.
- Что вы сделали с духами? - сердито спросила Рози, а потом добавила: - Извините. Это, конечно, не имеет никакого значения. Просто… просто сегодня утром он был полный.
- Когда вы подарили его мисс Беллами? В этой комнате?
- Да.
Аллейн повернулся к Флоренс:
- Вы не могли бы нам в этом помочь?
- Я вылила отсюда в пульверизатор, - нахохлившись, сказала Флоренс.
- Но не все же, Флори, - заметила Рози.
- А в пульверизаторе были духи? - спросил Аллейн.
- На донышке. Но она не возражала, когда я смешивала духи.
- А сколько оставалось еще во флаконе?
- Он уже спрашивал меня об этом, - Флоренс мотнула головой в сторону Фокса.
- А теперь я спрашиваю.
- Вот столько приблизительно, - она показала пальцами около дюйма.
- То есть около четверти. А пульверизатор был полон?
Она кивнула. Фокс с ловкостью фокусника достал и поставил на стол рядом с флаконом пульверизатор.
- А сейчас в пульверизаторе вот сколько, - показал Аллейн. - Так что у нас куда-то исчезло три четверти духов из этого большого флакона.
- Я совершенно не понимаю, - начал Уорэндер, - куда вы клоните?
- Может, вы нам поможете, сэр. Насколько я понимаю, днем вы пользовались этим пульверизатором.
- Не себя же душил, черт возьми, - ответил Уорэндер и смущенно глянул на Чарльза Темплетона.
Гантри восхищенно хрюкнул.
- Мисс Беллами? - предположил Аллейн.
- Разумеется.
- А вы случайно не заметили, сколько тогда в нем было духов?
- Приблизительно три четверти. Так? - обратился Уорэндер к Чарльзу за подтверждением.
- Я не обратил внимания, - ответил тот, прикрывая рукой глаза.
- А вы не расскажете мне, сэр, почему вы это делали?
- Конечно. А почему бы и нет? - ответил Уорэндер и, всем видом демонстрируя смущение, добавил: - Она меня попросила. Так ведь, Чарльз?
Тот кивнул. Аллейн продолжал настаивать и вскоре добился сбивчивого описания эпизода в комнате. Флоренс неохотно, а Чарльз мрачно подтвердили, что именно так все и было.
- Вы много израсходовали духов? - спросил Аллейн.
- Порядочно. Она так просила, - недовольно повторил Уорэндер.
Чарльз пожал плечами, а Аллейн сказал:
- Но духи очень сильные, правда? Даже пустая бутылка, когда вынимаешь пробку, наполняет ароматом всю комнату.
- Не надо! - воскликнул Чарльз. Но Аллейн уже раскрыл флакон и в комнате распространился резкий, почти осязаемый, сладковатый запах.
- Удивительно, - заметил Гантри. - Она душилась ими всего один вечер и вот, пожалуйста, сколько ассоциаций.
- Замолчите, сэр! - закричал Уорэндер. - Господи, каким же надо быть невежей! Неужели вы не видите… - и он показал глазами на Чарльза.
Аллейн закрыл флакон.
- Как вы думаете, - спросил он Уорэндера, - после того, как вы подушили мисс Беллами, оставшееся во флаконе вошло бы в пульверизатор?
- Не думаю.
- Нет, - сказала Флоренс.
- Да если даже его опять наполняли, все равно он сейчас пуст на три четверти. Это значит, что так или иначе три четверти содержимого флакона куда-то исчезло.
- Но это невозможно, - резко сказала Рози. - Если только духи не разлили.
- Нет, - повторила Флоренс, и Аллейн повернулся к ней.
- И пульверизатор, и флакон стояли на туалетном столе, когда вы обнаружили мисс Беллами?
- Как будто так. Я ведь не задерживалась там, чтобы прибираться на столе, - язвительно ответила Флоренс.
- А баллон с пестицидом был на полу?
Фокс водрузил на стол рядом с другими предметами и жестянку, на которую посмотрели с ужасом.
- Так как? - повторил свой вопрос Аллейн.
- Да, - ответили Уорэндер, Харкнесс и Гантри одновременно, а Чарльз вдруг стукнул по столу:
- Да, да, да, - проговорил он со злостью. - Боже мой, неужели все это необходимо?
- Я очень сожалею, сэр, но боюсь, что да.
- Слушайте, - спросил Гантри, - вы предполагаете, что… какого черта вы предполагаете?
- Я ничего не предполагаю, - ответил Аллейн. - Я просто пытаюсь выяснить довольно странные обстоятельства. Может, кто-нибудь найдет этому объяснение?
- Она сама… Мэри… что-то с ним сделала. Может, случайно перевернула.
- Что перевернула? - вежливо поинтересовался Аллейн. - Флакон или пульверизатор?
- Не знаю я, - раздраженно ответил Гантри. - Откуда я могу знать? Полагаю, что пульверизатор. А потом опять его наполнила.
- Нигде нет следов разлитых духов, как и говорила нам Флоренс.
- А, знаю, - начал Берти Сарасен. - Вы думаете, что духи могли использовать для…
- Для чего, мистер Сарасен?
- Да нет, не знаю я, - поспешно стал отговариваться Берти. - Я думал… нет, я запутался. Не знаю.
- Кажется, я знаю, - произнесла, бледнея, Рози.
- Пожалуйста, - предложил Аллейн.
- Нет, не буду. Не могу. Мне это еще не совсем ясно. - Рози посмотрела Аллейну прямо в глаза. - Мистер Аллейн, - сказала она, - если вы будете выспрашивать и настаивать, вы докопаетесь до очень неприятных историй о ссорах… ссорах и скандалах. И в театре, и за его пределами. В основном, в театре. Как и многие талантливые актрисы, Мэри могла закатить истерику. Вот и сегодня, - продолжала Рози, стараясь перебороть почти осязаемый ужас, который охватил ее слушателей, - она закатила такую истерику.
- Рози! - Гантри предостерегающе возвысил голос.
- Тимми, а в чем дело? Я полагаю, что мистер Аллейн уже знает об этом, - устало сказала она.
- Справедливые слова, - воскликнул Аллейн. - Спасибо вам за них. Да, нам известно, правда, без подробностей, что бывали скандалы. Мы до этого, как вы выразились, докопались. Мы, например, знаем, что здесь, в этой комнате происходило выяснение отношений на почве профессиональных разногласий. Только сегодня утром. Мы знаем, что в ходе обсуждения других разногласий на приеме опять возникла и утренняя проблема. Знаем, что в этом деле замешаны и вы, мистер Сарасен. Но когда я это говорю, я уверен, что у вас достаточно здравого смысла, чтобы понять, что я имею в виду только это и ничего больше. Фокс и я говорим лишь о фактах. Мы будем признательны, если вы поможете нам разобраться во всей этой куче фактов, которую нам удалось набрать.
- Все это, - заявил Гантри, - очень красиво звучит. Рози, мы на вражеской территории и можем попасть впросак. Берегись, моя девочка.
- Не верю я тебе, - отмахнулась от него Рози, все еще глядя на Аллейна. - Что вас интересует?
- Прежде всего, из-за чего произошла утренняя ссора?
- Ты не возражаешь, Берти? - спросила она.
- Господи, - ответил Сарасен, - по-моему, нет.
- Дурак ты, Берти, - сердито сказал Тимон Гантри. - В таких случаях надо вести себя осторожнее. Никогда не знаешь, куда тебя вынесет.
- Но, видишь ли, Тимми, дорогой, я и так никогда этого не знаю, - грустно усмехнувшись, ответил Берти.
Гантри повернулся к Рози:
- Будь добра, не забудь, что это касается не только тебя.
- Не забуду, Тимми, обещаю тебе, - она посмотрела на Аллейна и сказала: - Сегодня утром был скандал из-за того, что я сообщила Мэри, что собираюсь играть главную роль в новой пьесе. Она решила, что я предаю ее. Позже, во время приема, когда мы все были там, - Рози показала рукой на оранжерею, - Мэри опять вернулась к утренней теме.
- Она все еще сердилась?
Рози с несчастным видом посмотрела на Чарльза: