- Ну и что тебя так смутило?
- Характер твой ангельский. Представляю себе, чем бы твой визит туда закончился.
- Рябов, по-моему, ты забываешься.
- Это ты забываешь. Ты забываешь, что стал хозяином всего дела. Но ведешь себя, будто…
Рябов осекся, перехватив мой взгляд.
- Сережа, это мои проблемы, как я себя веду. Стиль работы, если хочешь. Ты никак не можешь согласиться, что я, осуществляя общее руководство, никогда не буду ограничиваться стенами этого кабинета. На роль мозгового центра с атрофированными конечностями ты меня никогда не убедишь. Впрочем, в последние годы, Рябов, насобачился ты меня от участия в операциях отключать.
- Да, в последние годы, - закипел Сережа. - Тебя отключишь. Это вы с Маринкой в прошлый раз меня отключили. Чтобы ты самолично стрельбу по городу устраивал. Как это ты любишь говорить? До сих пор пионерские костры в жопе пылают. Больше этого не будет.
- Рябов, ты будешь командовать кем хочешь, кроме…
- Согласно договору, в вопросах безопасности даже ты мне подчиняешься.
- Я хотел сказать, кроме команды Игоря, - сходу перегруппировываюсь, потому что разубеждать в чем-то Рябова бесполезно. Впрочем, как и меня. Каждый из нас все равно останется при своем мнении, а главное - конечный результат работы от этой, на первый взгляд, несогласованности всегда будет в нашу пользу.
- Так что в Полтаве, Сережа?
- Местная блатота отличилась. Раньше бомбили хаты фирмачей, а потом на коллекционеров перешли. Скумекали, что одна картинка дороже видеодвойки стоит.
- Картинку еще продать нужно. Это видеодвойку любой придурок купит. Кто-то же научил босяков понимать прекрасное.
- Я это тоже понимаю. В общем, Босягин проводил журналистское расследование и… Ну, словом, ранение легкое. Через несколько дней на ногах будет. Его перевезли в наш город. Так что все в порядке.
- Конкретнее.
- Конкретнее, твой заказ уже у Студента.
- Мне просто любопытно, отчего служба безопасности вмешалась в такую, в общем-то элементарную операцию. Ты не отмолчишься, Рябов. Прекрасно понимаю, в чем дело. С дружком своим секретничал, по генеральскому погону хлопал, полтавских ментов подключал?
- А как бы ты хотел? Это же квартирные кражи. Ты сам всегда говоришь, что работать нужно честно. И ворованное покупать нельзя.
- Рябов, колись, что дальше было. Только не рассказывай мне, как полтавские менты наградили тебя за помощь именным оружием и Почетной грамотой, приклеенной к полотну Башкирцевой.
- Конкретнее… Пожалуйста. Банда обезврежена, почти все картины и другие цацки вернули хозяевам. Демократия. Раньше бы до суда хрен кто картины хозяевам отдал. Вещдоки, все-таки.
Хорошо, что Студент при нашем разговоре не присутствует. Он при слове "цацки" закатил бы глаза на полу не хуже, чем Константин после моего удара в челюсть.
- А как же автопортрет Башкирцевой, который у твоего подопечного Ляхова?
- Продан неустановленному следствием лицу. Игорь так решил. Он ведь твои интересы соблюдает. Из дела исключен эпизод нападения на Босягина, а в ответ блатные навсегда позабыли, кому сбагрили портрет.
Молодец, Игорь, подумал я. Наверное, при решении всех проблем этой экспедиции он все-таки подспудно помнил о белом "мерседесе". Однако, после того, как Рябов продолжил, я сразу понял, что Игорь заслуживает куда большей похвалы.
- Словом, вернули коллекционеру похищенное. Тут его Бойко и зажал. Проще, конечно, было бы…
- Да, это было бы проще. Но уподобляться неустановленному следствием лицу я не собираюсь. Стоит ли экономить деньги, Сережа, ведь речь как раз идет о безопасности нашего бизнеса.
- Безопасности? А кто бы и когда нашел эти работы?
- Хорошо, тогда чистоте. Я ведь давно запретил действовать недостойными методами.
- Так никто ними и не действовал. Игорь официально купил у коллекционера целую груду картин. Сделка оформлена у нотариуса. Так что эта Башкирцева и все остальное официально принадлежит тебе.
Прижимать Игорь умеет. Прекрасно понимаю, как он достал этого коллекционера. Наверняка стал намекать: откуда взялись картины Башкирцевой и при этом советовал - не хотите ли, собиратель, вернуть картины, принадлежащие вскормившей вас стране? Он ведь не зря у Студента несколько раз отирался, кроме того, уверен, и по телефону беседы с ним вел. А в результате, раскрутил собирателя. Чем бесплатно расставаться с картинами, коллекционер предпочел продать их. Конечно, согласно купчей, копейки получил. А основную сумму Игорь как честный человек дал ему безо всяких расписок. При этом наверняка еще и выставлял себя этаким спасителем любителя живописи: не дай Бог, кто узнает, что произведения искусства таинственно исчезли во время войны, так на него скупку краденого сегодняшним днем оформят.
- Сережа, как ты считаешь, работа, купленная Ляховым у этого козла Рогожина, действительно прошла через город?
- Думаю, нет. То, что Рогожин - неустановленное следствием лицо, мы знаем. Точно. Скорее всего Рогожин специально сказал о Южноморске. Это не Полтава. Мы живем и работаем в крупнейшем торговом центре бывшего Союза. Так что концы здесь терять легко. Кроме того. Старик не такой придурок, чтобы собственной персоной лезть в Полтаву. У него на подхвате шушера есть. Они же теперь иностранные граждане. Это тоже снижает риск.
- Как там наш друг Ляхов?
- Богатый человек, - не без уважения заметил Сережа. - У него несколько компаний только в нашей стране. Занимаются грузоперевозками. Прекрасные контакты с настоящей заграницей. И торгует, конечно. Вместе со своим зарубежным партнером хочет открыть у нас казино. По крайней мере, дом в Южноморске у него уже есть.
С этими казино все с ума посходили. Еще несколько лет назад менты при большом желании могли вас прихватить за преферанс в собственном доме и шить статью за организацию притона для азартных игр. А теперь такая демократия, дальше некуда. В той же самой демократической Америке, чтобы казино открыть должно быть специальное решение на уровне правительства. Бюрократы проклятые, учились бы у нас. Ничего, мы свято выполним наказ Никиты Сергеевича догнать и перегнать Америку. У нас уже столько казино, их Лас-Вегасу делать нечего. И что касается другой статистики, то и тут мы на высоте. Куда теперь их гангстерам до наших? А еще кричат, что Америка - богатая страна. Хрен им. Мы гораздо богаче. Столько лет производству падает, а воровать до сих пор есть что.
Мой новоявленный партнер Ляхов, по всей видимости, к этому благому делу прикладывает руки не только в России, но и в других бывших союзных республиках. Наверное, только потому, чтобы не оскорбились они по поводу черного невнимания к их странам и не орали, что Ляхов проводит имперскую политику, действуя исключительно на российских просторах.
- Ляхов в городе, Сережа?
- Будет через три дня.
- А где он? - на всякий случай проверяю, не растерял ли Сережа в связи с полтавскими событиями свою бульдожью хватку.
Рябов прекрасно понял, отчего я задал этот вопрос, и небрежно подтвердил свою высокую квалификацию:
- Если это тебя так волнует… В Болгарии Ляхов.
- А где мой водитель?
- Скажи, чего ты такой любопытный?
- Согласен, это твой человек. Но в конце концов Саша - мой водитель.
- Нет, я это Ляхова имел ввиду.
- Я просто завидую ему, Рябов. Красоте его писаной.
- Картинка, - охотно поддержал меня Сережа. - Ты не знаешь, кто ее рисовал?
- А ты?
Сережа потянулся, хрустнул суставами и сказал:
- Кофе совсем остыл. А всякие картинки - по твоей части. Иначе скажешь, что я снова не в свое дело лезу.
- Слушай, а когда твой дружок начнет очистку города от преступного элемента? В свое время, помнится, мы ему здорово помогли навести порядок на улицах.
- Нужно будет, и сейчас поможем, - вполне серьезно ответил Рябов.
- Сережа, я не услышал ответа на свой вопрос.
- Всему свое время.
- Да, время разбрасывать камни. И время собирать камни. Чтобы давать ими кому-то по голове. Больше ничего не хочешь сказать? Ты же все всегда знаешь.
Рябов состроил хитрую ухмылку и заметил:
- Если бы. Сейчас я точно знаю одно. Ты поедешь к Студенту.
- А вот и нет. Я поеду к Снежане.
- Это вряд ли, - не поверил мне всезнающий Рябов. - У тебя и так голова в трех местах зашита. Неужели хочется четвертый шов заработать? Учти, ее мамочка на тебя полупустой сумкой наезжала. Если она тебя возле школы или дома выпасет, она эту сумку тут же кирпичами набьет.
- Сережа, бананчика не хочешь?
- Нет, я компьютер желаю, - ухмыльнулся Рябов. - Чтобы в морге его установить. Жаль, там ремонт идет, это помещение скоро так понадобится.
Удивляться тому, что Сережа в курсе всех дел нашей фирмы не приходится. Даже если это относится к моим личным проблемам. Но при этом Сережа ведет себя весьма тактично. Мы говорили о чем угодно, однако Рябов даже не напомнил мне о моих непосредственных обязанностях по отыгрышу финансовой потери у стен его "Трактира".
22
Собственноручно открыв квартиру Студента, я тут же убедился, что в отсутствии Саши кто-то из головорезов Рябова взвалил заботу о нуждах моего главного эксперта на свои далеко не хрупкие плечи. В первой комнате на койке, явно позаимствованной в солдатской казарме, лежала ненарисованная девушка средней паршивости. Я не успел тихо прикрыть входную дверь, как она охрипшим голосом поведала:
- Ну ты уже идешь или нет? Ау-у-у…
Как же, жди, сейчас войдет. Если Студент забрался в свое хранилище, его оттуда слезоточивым газом выбивать нужно. Так что это ауканье девушка сутки вести может, и вряд ли Студент на нее прореагирует. Разве что в туалет ему приспичит. Хотя, удивляюсь, как это он при своей увлеченности до сих пор ни разу в штаны не наделал?
С женщинами у Студента взаимоотношения строгие до простоты. Раньше его персонально обслуживала продавщица спецмагазина "Спасибо Гитлеру". Она сперва набивала холодильник Студента дефицитными в еще недавние времена продуктами, затем быстро раздевалась и ныряла в эту же койку, терпеливо ожидая, пока Студент окажет ей внимание. Когда Студенту приспичивало выскочить из своего кабинета-хранилища, он замечал девушку, в течение нескольких минут доказывал ей, что ему не чуждо все человеческое, а затем, зачастую позабыв надеть брюки, возвращался к прерванной работе. Потом эта девушка вышла замуж, и у нее уже не было столько свободного времени, чтобы часами ожидать благосклонности моего эксперта. Да и с продуктами сильно полегчало. Так что мой водитель, в функции которого входит забота о всех нуждах Студента, поставляет ему не только пищу для желудка, но и для других не менее важных органов. Может быть, Студент без женщин прекрасно бы обходился, однако у него с мозгами и так не все ладно, а если в них еще и сперма бить будет, то это может привести к нежелательным последствиям для нашего бизнеса.
Хорошо, что Студент не привередлив. Ему все равно, какая девушка в койке лежит. В конце концов, она же не на холсте изображена, в реставрации не нуждается, зачем тогда уделять повышенное внимание к ее внешности? Больше того, поручи это дело Косте, он Студенту вместо девушки может своего гомика шутки ради подсунуть. Но в отличие от генерального менеджера, Студент бы вряд ли сходу заметил разницу. А может, и вовсе бы не заметил. В конце концов гомик - не финифть, которую он как-то на спор вслепую от эмали отличил.
- А-уу… - продолжала исходить криком девушка, никак не прореагировав на мое появление.
- Давно голос срываешь? - спросил я.
- Часа два, - охотно пожаловалась она. - Все, ребята, забодали. Больше вы меня сюда не дергайте.
На мой голос из кухни заявился рябовский гвардеец, напоминающий смесь славянского шкафа со "стенкой" в готическом стиле и вопросительно уставился на меня.
- Значит так, трудящиеся, - обращаюсь ко всем присутствующим, - в ваших рабочих взаимоотношениях сами разбирайтесь, кто там кого куда или за что дергает. Только сперва освободите помещение.
Боец облегченно вздохнул и галантно обратился к даме:
- Пошли, курва. Я тебе повыступаю.
Девушка почему-то не рискнула вступить на путь выяснения отношений, видимо, к словам моим прислушалась и тут же пошла другой дорогой. По направлению к двери. Следом за ней неслышно нес свое огромное тело рябовский гвардеец в традиционной униформе, позволявшей сразу определить, кто он. Если вижу пусть даже незнакомого бойца, на котором красно-голубой адидасовский костюм и белоснежные кроссовки "Рибок", сразу понимаю, на кого он работает. У других команд бойцы в иной униформе ходят, чтобы в крайнем случае никаких недоразумений не было. Даже по внешнему виду бойца можно понять, кто его хозяин, и делать нужные выводы; позволяющие экономить время, исключать разборки.
Студент сидел спиной к открытой двери, но все происходившее в его квартире, волновало моего главного эксперта не больше, чем меня результаты очередных выборов в местные органы самоуправления. Для того, чтобы обратить на себя внимание, я сперва решил бросить в него какой-то из книг, в изобилии валявшихся на полу, однако не решился. В прошлый раз после меткого попадания каталогом по спине Студента, он набросился на меня и чуть было не прочитал лекцию о бережном отношении к старинным изданиям.
Я прикурил сигарету, пустил голубоватую струю дыма в сторону этого колдуна от живописи, однако Студент, конечно же, не прореагировал. Что ему сигарета, если бы я подпалил кресло, на котором он сидит, Студент вряд ли прореагировал до того, как огонь добрался бы до его задницы.
Поэтому я просто положил руку на холст перед его носом. Студент, как положено большому эксперту, сразу понял, что эта рука на картине не нарисована, и повернул голову с явной неохотой.
- Здравствуй, гений, - сказал я. - Дождался все-таки встречи с Башкирцевой? Везет же некоторым.
- Здравствуйте, - выпалил Студент. - Тут такое привезли, что Башкирцева представляет гораздо меньший интерес.
И этот туда же. В прошлый раз при упоминании о Башкирцевой он по комнате чуть колесом не ходил, горел от нетерпения поскорее ее работы увидеть, из шкуры своей ученой готов был выползть, лишь бы поскорее они сюда попали. И вот результат. Пресс-группа, чтобы угодить Студенту, раздобыла холсты Башкирцевой, Босягин ранение получил, Рябова от более важных дел отвлекали, а ему, видите ли, уже Башкирцева неинтересна. Он ее работы облизать успел, успокоился. Теперь ему что-то новенькое подавай. Вернее, уже подали.
- Ты мне о своих интересах позже расскажешь. Что с Башкирцевой?
- Два превосходных пейзажа. Прекрасно отреставрированы. Вы их в частной коллекции приобрели?
Опять за свое. Теперь Башкирцева Студента не так сильно увлекает. Ему гораздо интереснее занести в один из своих гроссбухов дополнительные данные о прежнем местонахождении полотен.
- Лишнее любопытство может пагубно отразиться на твоем здоровье, - это мой традиционный ответ на нескромные вопросы Студента.
Сегодня Студент даже не пытается надуться. Видимо, здорово группа Бойко поработала. Если у Студента температура подымается прямо на глазах, значит картинами Башкирцевой пресс-группа не ограничилась. Не берусь судить, дороже ли эти пока неизвестные мне экспонаты, чем работы Марии Башкирцевой, но уже ясно - их история для Студента куда увлекательнее. И, быть может, среди новых поступлений есть такие произведения искусства, по сравнению с которыми работы Башкирцевой могут показаться стразами рядом с бриллиантами. По крайней мере, по своей стоимости.
Но сейчас не это главное, пусть даже Башкирцева в десять раз дешевле. Я пошел на бартерную сделку и обязан сдержать свое слово. Да и германского партнера подвести не имею права, пусть он на этот раз озадачил меня каким-то дешевым янтарем.
Студент нырнул между столом и залежами книг, вытащил две небольшие картины в подделанных под старину современных рамах и только теперь заметил, что я курю. Он тут же нашел на своем рабочем столе свободное место, поставил на него ногу и приоткрыл форточку.
Я бросил взгляд в углы работ Башкирцевой. На обеих картинах стояла подпись "Marie Constantin Russ".
Дополнительных сведений о произведениях Башкирцевой, чтобы поднять их цену, мне уже не нужно. Того, что Студент в прошлый раз поведал, с головой хватит при торговле с Ляховым. Так что пришла очередь и до необычайных находок, взволновавших Студента. Иначе он, того глядишь, от нетерпения лопнет. Да и мне самому интересно - чем ответил Бойко за повышенную заботу фирмы по отношению к нуждам его скромной жены.
- Студент, ты обладаешь не только глубокими знаниями, даром исследователя, но и умением убеждать людей, - замечаю, поудобнее располагаясь в старинном кресле. Этот комплимент оказал на эксперта такое же воздействие, как недавние призывы ожидавшей его девушки. Студент пропустил мои слова мимо ушей, потому что все его внимание уже было сосредоточено на небольшом портрете, лежащем на краю громадного стола.
Студент бережно подал картину и тут же пододвинул к себе поближе большую стопку книг, рукописных и фирменных каталогов, поверх которых лежали листки желтоватой бумаги, исписанные его рукой. Почерк у Студента отменный, чтобы разобраться в его записях, бригаде экспертов месяца работы явно не хватит. И когда он уже научится работать на компьютере, стоящем в углу комнаты? Пока Студент использует эту технику явно по назначению, разложив на коробке свои драгоценные записи.
Я внимательно посмотрел на портрет с изображением человека в гражданском мундире с орденами святой Анны и Владимира.
- Интересная работа, Студент, судя по некоторым деталям, в частности покрою жилета и шейному платку, ей лет сто пятьдесят. Прекрасный портрет, хотя и не подписной.
- Это работа Левицкого, - заявил Студент. - Помните, как звали Левицкого?
Видимо от радости у него крыша окончательно поехала. По части знаний я, конечно, Студенту в подметки не гожусь, но задавать такие простые вопросы мне - верх бестактности. Студент, Студент, а быть может, ты и прав. Все мы меняемся с годами. Самому себе могу признаться, я уже забыл, когда держал книгу в руках, зато научился постоянно таскать при себе пистолет. И как только не перекраивает нас жизнь…
- Левицкого с детства звали Димой, - глухо ответил я, ожидая какого-то подвоха.
- Это другой Левицкий, - выпалил Студент. - Вы слышали о художнике Петре Левицком?