Сержант Экли потянул руку за телефоном.
Глава III
Жевательницы резинки
Шпик разглядывал десяток молодых женщин, откликнувшихся на призыв Лестера Лейта. Они сидели, разбившись в комнате на группки, в умело рассчитанных позах, чтобы показать то, что в объявлении Лестера Лейта было названо "стройные средства передвижения". Каждая старалась привлечь внимание к тому факту, что именно она, а не остальные обладает необходимыми характеристиками.
Однако, как и можно было предположить, исходя из сути посланного в агентство по трудоустройству объявления, на него откликнулись лишь молодые девицы, достаточно повидавшие в жизни и не такие восприимчивые к тому, как обращаются с работающими женщинами. К этому, видимо, привело и упоминание об укоренившемся навыке неприкрыто жевать резинку. Если Лестер Лейт намеренно хотел найти молодую женщину, которая разбиралась бы что к чему, хотела бы рискнуть и была бы необычайно уверенной в себе, то лучшего способа получить то, что требовалось, и не выдумать.
Когда тайный агент Бивер вошел в комнату и стал разглядывать ожидающих кандидаток, ему бросились в глаза быстро и ритмично жующие челюсти. Раздавались безошибочные свидетельства умелого надувания пузырей из резинки, и его черные глазки жадно и восхищенно перебегали с одного выставленного напоказ участка прозрачного шелка, который заканчивался стройной ножкой в красивой туфельке, на другой.
Тайный агент вытащил из кармана двенадцать двадцатидолларовых купюр и прокашлялся. На эти купюры устремились двенадцать пар глаз. Все девицы разом, как по условленному сигналу, перестали жевать. У некоторых челюсти оставались наготове, а шарик жвачки удерживался в равновесии между верхними и нижними зубами, чтобы снова быть пущенным в ход в зависимости от обстоятельств.
- Все вы, юные дамы, кандидаты на эту должность, - начал слуга. - Мистер Лейт распорядился, чтобы я вручил каждой из вас двадцатидолларовую купюру. Это в дополнение к тем тремстам долларам ежемесячной зарплаты, которые будут выплачиваться принятой на эту работу. Мистер Лейт просил передать его признательность за то, что вы были так любезны и пришли сюда, и сообщить вам, что он абсолютно уверен, каждая из вас обладает… "внешними данными", именно так он и выразился. - Шпик еще раз скользнул глазами по ряду стройных ног. - Через минуту мистер Лейт…
Его речь прервал сам Лестер Лейт, распахнувший дверь своей гостиной.
- Добрый день, - сказал он.
Циничная оценка двенадцати пар глаз сменилась интересом.
- Добрый день, - хором ответили кандидатки.
Лейт окинул их взглядом:
- Совершенно очевидно, что, раз должность лишь одна, одиннадцать человек из вашего числа непременно будут разочарованы. Я постарался сделать небольшой вклад, который в какой-то степени смягчит ваше разочарование, и, так как все вы люди работающие, считаю, что будет лишь справедливо по отношению ко всем вам провести выборы как можно быстрее. Поэтому я осмотрю вас и в первую очередь побеседую с человеком, который покажется мне наиболее талантливым. Думаю, вы понимаете, что мне нужны молодые женщины с симметричными конечностями и заядлые жевательницы резинки.
- Послушайте, - спросила одна из девиц, - а при чем здесь жевательная резинка?
- А что вы имеете в виду? - спросил Лейт.
- Это работа или нет? - настаивала девица.
- Это работа, - с серьезным видом заверил ее Лейт.
- Ну хорошо, - успокоилась девица, - просто хочется избежать недоразумений, вот и все.
Лестер Лейт с интересом оглядел ее.
- Как вас зовут? - спросил он.
- Эвелин Рэй, - ответила девица. - Я хочу сказать, что пришла сюда тщательно изучить это предложение, и считаю, что выражаю и свое мнение, и мнение большинства остальных. Я совсем не уверена, что буду претендовать на эту работу. Мне не нравятся эти ваши шуточки о стройных средствах передвижения. Я стенографирую и печатаю на машинке руками.
Пара других девиц утвердительно кивнули.
Блондинка в дальнем конце очереди задвинула жвачку за щеку:
- Говори за себя, милая. За меня говорить не надо.
Лестер Лейт улыбнулся Эвелин Рэй:
- Думаю, вы и есть та молодая женщина, с которой я хочу побеседовать первой. Заходите, пожалуйста.
Она прошла за ним в его личную гостиную, оценивая его с нескрываемым сомнением.
- Может, вы думаете, что я и есть та, с кем вы хотели бы работать, - сказала она, - но вот я совсем не уверена, что хотела бы видеть вас своим боссом.
- Ясно, - сказал Лейт. - Я понял вас еще в первый раз.
- Замечательно. Что нужно будет делать?
- Так, - начал Лейт, - вам нужно будет сесть на поезд, который уходит с вокзала сегодня вечером в семь двадцать. Вы прибудете в Бикон-Сити в девять тридцать. После этой остановки поезд идет как курьерский и будет останавливаться лишь после полуночи. Я поеду с вами до Бикон-Сити. У нас будет купе.
- A-а, вот оно что, - проговорила она. - Вот что у вас на уме!
- В Бикон-Сити, - продолжал Лейт, не обращая внимания на ее реплику, - на поезд будет погружен чемодан. Открывать его не нужно. Ни при каких обстоятельствах вы не должны даже заглядывать в него. Примерно в двадцать два ноль-ноль вас арестуют.
- За что это? - удивилась она.
- За укрывательство и соучастие в похищении двух изумрудов, - сообщил Лейт.
- А в чем будет заключаться моя вина?
- Ни в чем.
- Как же тогда они смогут арестовать меня?
- Есть такое обыкновение у некоторых наиболее импульсивных полицейских, - отметил Лейт.
- Ну, знаете, мне это не нравится.
- Мне тоже, - уверил ее Лейт.
- Что еще я должна делать?
- Вы поедете на поезде дальше под надзором этих полицейских, пока они не распорядятся остановить поезд, снять вас с него и вернуть в город. В это время вас освободят. Полицейские принесут вам извинения. Вы наймете адвоката и пригрозите подать в суд за ложный арест. Полицейские будут рады пойти на компромисс. Не думаю, что уступки выразятся в получении вами очень крупной суммы наличными, но вы, в конце концов, на какое-то время, несомненно, получите достаточно блата, чтобы отмазаться от штрафов за парковку в неположенном месте или за превышение скорости, которые можете получить вы или ваши друзья в пределах города. Других обязанностей у вас не будет.
- Послушайте, - сказала она, - это просто ерунда какая-то.
Лейт вынул из кармана три стодолларовые купюры:
- Хочу подтвердить вам свои искренние намерения и выплатить месячную зарплату авансом. Похоже, вы человек честный.
- Честный, но прямой, - заявила она. - Что будете делать вы в этом купе между центральным вокзалом и Бикон-Сити?
- Читать.
- А что вы будете делать после того, как поезд покинет Бикон-Сити?
Лестер Лейт улыбнулся:
- Чем меньше вы будете знать об этом, тем лучше.
Эвелин Рэй задумчиво смотрела на три стодолларовые купюры:
- Деньги немаленькие.
Лейт кивнул.
- И работы немного, - добавила она.
Лейт снова кивнул.
- Что еще нужно делать?
- Жевать резинку. Жевать резинку в больших количествах. Резинка, кстати, будет предоставляться как часть дорожных расходов. Платить за нее вам не придется.
Она задумчиво посмотрела на него изучающим взглядом бывалого человека, а потом медленно кивнула:
- Не думаю, что вам можно доверять, но какая разница? Договорились.
Лейт вручил ей три стодолларовые купюры.
- А первое, что вам нужно будет сделать, - сказал он, - это объяснить остальным кандидатам, что вакансия занята.
- Что ж, придется говорить быстро, чтобы донести эту мысль, особенно до той блондинки. - Она послюнила пальцы, рассеянно вынула изо рта шарик жевательной резинки и механически прилепила его под ручку кресла.
Лестер Лейт кивнул про себя, одобрительно улыбаясь.
Когда она уже взялась за дверную ручку, он сказал:
- Работать начинаете немедленно. Прошу объяснить Скаттлу, моему слуге, что я не хочу, чтобы в течение следующего часа меня беспокоили, а сами пока постарайтесь собрать чемодан и приготовиться к поездке. Встретимся сегодня вечером на центральном вокзале, и будьте готовы сесть на поезд в семь двадцать.
Когда дверь за ней закрылась, Лейт открыл ящик стола и вынул оттуда кусок прозрачного зеленого стекла, отграненного наподобие большого драгоценного камня. Пройдя на цыпочках к креслу, в котором недавно сидела молодая женщина, он прилепил этот кусок стекла к шарику жевательной резинки, твердо придавил большим и указательным пальцами на несколько секунд, а потом постепенно отпустил.
Глава IV
Подброшенный ключ
Слуга тихонько приоткрыл дверь личной гостиной Лейта, осторожно просунул руку, а потом протиснулся в узкую щелку сам. Наблюдавший за ним лениво прищуренными от изумления глазами Лестер Лейт заметил:
- Скаттл, что тебе стоит открыть дверь пошире и пройти в нее, а не открывать на несколько дюймов и втискиваться боком.
- Да, сэр. Я знаю, сэр. Вы мне это уже говорили. Просто такая привычка, сэр.
Лейт обеспокоенно уставился на него широко открытыми глазами:
- Скаттл, что за чертовщина у тебя там под мышкой?
- Трости, сэр.
- Трости, Скаттл?
- Да, сэр.
- Боже мой, какие еще трости?
- Разве вы не помните, сэр, те, что вы заказали, с полыми ручками, а одна с регулируемым зажимом, который может разворачиваться и фиксироваться?
- Скаттл, - произнес Лестер Лейт, - мне не нужны эти трости.
- Не нужны, сэр? Я считал, что вы велели мне раздобыть их.
- Нет, - сказал Лейт, - я лишь сказал, что, по-моему, человек, у которого были бы две такие трости и привлекательная секретарша, заядлая любительница жевать резинку, может раскрыть тайну убийства обезьяны. Но я не поручал тебе добыть эти трости.
- Извините, сэр. Должно быть, я неверно вас понял. Я думал, они нужны вам, чтобы раскрыть тайну…
- Нет, нет! - воскликнул Лестер Лейт. - Я лишь излагал теоретическую возможность решения.
- Но вы наняли секретаршу.
- Знаю, - сказал Лейт. - Но это совсем другое дело. Я нанял ее на общепринятых принципах.
- Прошу прощения, сэр. Ужасно сожалею, но я думал, что вы хотите получить эти трости. Теперь, когда они уже у меня, сэр… что же…
- О, ну, раз они уже у тебя, я мог бы на них и взглянуть. Подай их сюда, Скаттл.
Шпик передал трости. Лейт осмотрел их, поджав губы и прищурив глаза.
- Довольно искусная работа, - старался шпик. - Видите, у этих тростей вместо ручки лишь набалдашник, и он отвинчивается. Место соединения тоже довольно хитро скрыто, не правда ли?
Кивнув, Лейт повернул головку одной из тростей. Она быстро отвинтилась. Лейт заглянул внутрь и удивленно отпрянул.
- Послушай, Скаттл, - изумился он, - тут изумруды!
- Нет, сэр, это не изумруды, сэр. Это лишь их имитации, как вы и заказывали.
- Заказывал, Скаттл?
- Ну, вы упомянули их в числе вещей, которые могли бы позволить вам раскрыть тайну убийства обезьяны.
- Скаттл, мне это не нравится, - с укоризной произнес Лейт. - Я излагал теоретическую возможность решения. За каким дьяволом мне нужно раскрывать тайну убийства обезьяны?
- Не могу знать, сэр, кроме того, что вам доставило бы глубокое удовлетворение прийти к выводу, что ваши умозаключения оказались верными.
- Мне не нужно так затруднять себя, чтобы убедиться в верности моих умозаключений, Скаттл, - раздраженно проговорил Лейт. - Стоит рассмотреть основные факты этого дела, и они говорят сами за себя.
Шпик взволнованно провел языком по толстым губам.
- Да, сэр, - с готовностью поддакнул он. И тут же спросил: - Вы, кажется, хотели сказать, что вы считаете основными фактами, сэр?
Лестер Лейт холодно посмотрел на него:
- Ничего я не хотел, Скаттл.
- Вот как, - охнул шпик.
- Кстати, - заметил Лейт, - я выдал Эвелин Рэй месячную зарплату авансом.
- Да, сэр. Мисс Рэй так и сказала мне, сэр. Она сказала, что вы хотите, чтобы вас не беспокоили в течение часа, поэтому я подождал, чтобы вручить вам трости. Вероятно, вы были заняты?
- Вероятно, да, Скаттл.
- Мне тут чертовски несладко пришлось, сэр, если позволите так выразиться, - пожаловался шпик.
- А что случилось? - поинтересовался Лейт.
- Да убирал после этих молодых женщин.
- Разве они оставили после себя беспорядок? - удивился Лейт.
- Жевательную резинку, сэр. Думаю, никогда в жизни мне не приходилось выполнять такую неприятную работу. Она была налеплена под ручками кресел, на набалдашниках, под столом. Она была везде - в самых невероятных и самых досадных местах, сэр. Опускаешь руку на ручку кресла, а там к пальцам прилипает мокрый шарик изжеванной резинки.
Лейт зевнул, вежливо прикрыв рот четырьмя пальцами:
- Я не сомневаюсь, Скаттл, ты помнишь, что в разосланной заявке на секретарш я писал, что требуются жевательницы резинки, которые не задумываются, куда ее положить, и склонны оставлять ее остатки где попало. Я уверен, Скаттл, что эти молодые леди лишь старались продемонстрировать, что они должным образом подготовлены для этой должности. Ведь, в конце концов, Скаттл, ты же знаешь, работу в наши дни получить непросто, поэтому трудно винить этих юных дам в том, что они старались не упустить работу, за которую еще и хорошо платят.
- Вот как раз это мне никак не понять… если вы не сочтете это за дерзость, сэр.
- И что же это, Скаттл?
- Зачем вам потребовалась молодая женщина, которая была бы такой заядлой жевательницей резинки, привыкшей к тому, чтобы, как вы сами это определили, не задумываться о том, куда ее положить.
Лейт кивнул:
- Да, скажу я тебе, Скаттл…
- Скажете что, сэр?
- Что понять тебе не удалось, - резюмировал Лейт.
Лицо шпика стало кирпично-красным от злости.
- Ну а теперь, - сказал Лейт, - мне нужно кое к чему подготовиться. Кстати, Скаттл, ты обратил внимание, в газете было сказано, что сегодня вечером мистер Мэйнуэринг собирался посетить Клуб исследователей, чтобы послушать лекцию "Изменения в психологии туземных верований"?
- Да, сэр, - подтвердил шпик.
- Вероятно, это будет очень интересная лекция, - заметил Лейт.
- Вы собираетесь там присутствовать?
- Я? - переспросил Лейт. - Боже правый, нет, Скаттл! Я умру там от скуки. Я лишь заметил, что лекция, вероятно, будет весьма интересной… для тех, кто склонен к таким вещам. Кстати, Скаттл, ты бы лучше собрал мою сумку и заказал мне купе на сегодняшний поезд, отходящий в семь двадцать.
- Купе, сэр?
- Да, Скаттл.
- Хорошо, сэр. Куда?
- A-а, до самого конца, - беспечно заявил Лейт. - Куда идет этот поезд. Я не верю в половинчатые меры, Скаттл.
- Я подумал, что, возможно, вы хотите ехать только до Бикон-Сити, сэр.
- Бикон-Сити? - повторил Лейт. - За каким дьяволом мне ехать до Бикон-Сити?
- Полагаю… Я не знаю, сэр.
- А вот я абсолютно уверен, что не знаешь, - подвел итог Лейт, давая понять, что разговор окончен.
Когда Лейт вышел из комнаты, лицо верзилы-шпика исказилось от ярости, и он, сжав кулаки, потряс ими в сторону двери.
- Черт бы тебя побрал! - зарычал он. - Черт бы тебя побрал с твоими насмешками и высокомерием! Скоро я буду иметь удовольствие видеть тебя в камере, а когда это произойдет, предоставлю тебе возможность кое о чем подумать! Ты абсолютно уверен, что я не знаю, да? Ты - со своей жевательной резинкой! Ага!
Шпик плюхнулся на большое кресло, вытер платком пот со лба, потом засунул платок в карман и обхватил толстыми пальцами ручку кресла. Крякнув от досады, он тут же вскочил и стал вытирать пальцы о платок.
- Еще одна жвачка! - раздраженно воскликнул он, устало раскрыл лезвие здоровенного перочинного ножа и, опустившись на колени, приготовился соскребать мокрый шарик жевательной резинки.
Его внимание привлекло что-то зеленое. В качестве эксперимента он постучал по нему лезвием ножа. Тут в его глазах загорелся интерес, он отрезал этот шарик жвачки и уставился на вдавленный в него кусок зеленого стекла.
Несколько секунд шпик испуганно смотрел на него, выпучив глаза. Потом, с шариком жевательной резинки и драгоценным камнем из стекла, так и прилепленным к лезвию его ножа, он, широко шагая, рванулся к телефону звонить сержанту Экли.
- Алло, алло, алло, сержант, - затараторил Бивер, как только на линии послышался голос сержанта. - Это Бивер говорит. Я разгадал всю эту штуку.
- Какую штуку? - недоуменно спросил сержант Экли.
- Все это убийство обезьяны.
- Давай, - скомандовал сержант Экли. - Выкладывай.
- Убийство обезьяны - это лишь уловка, - сказал Бивер. - Значение во всем этом деле имеет только жевательная резинка. Помните, как эта медсестра сидела за столом и жевала резинку все время, пока таможенники обыскивали Мэйнуэринга, а потом, конечно, таможенники обыскали и ее.
- Ну и что? - спросил сержант Экли своим самым обескураживающим тоном. - Какое, черт возьми, отношение имеет к этому жевательная резинка?
- Неужели вы не понимаете, сержант? - горячился Бивер. - Пока она жевала резинку с некоторой долей нервозности, естественной при таких обстоятельствах для молодой женщины, она имела возможность отправлять в рот целые партии жвачки, не вызывая ни малейшего подозрения.
- Ну и? - Голос сержанта Экли был рассчитан на то, чтобы охладить пыл даже самого верного сторонника.
- А произошло вот что, - продолжал Бивер, который говорил уже чуть медленнее и уже не так уверенно. - Жуя резинку, она сидела там на столе, болтая ногами. Пожевав немного, она вынимала комок резинки изо рта и прилепляла его под стол. Потом она начинала жевать новую резинку. Так вот, эти изумруды были у нее. Пока они обыскивали багаж и задавали вопросы Мэйнуэрингу, она вдавила эти изумруды в жвачку под столешницей в офисе таможенного инспектора под самым его носом. Потом, после того как они закончили осматривать ее и ее багаж и Мэйнуэринга и его багаж, она придумала предлог, чтобы вернуться в офис таможенного инспектора. Помните, в газете говорилось, что она поблагодарила его за любезность. Так вот, выражая свою благодарность, она сунула руку под стол и вытащила оттуда изумруды. А потом ушла. Все проделано очень ловко.
Последовала долгая пауза, во время которой шпик молчаливо ждал и слушал, а сержант Экли продолжал задумчиво молчать.
- Ну, - не выдержал в конце концов Бивер, - вы где, сержант?
- Конечно, здесь, - буркнул Экли. - Что еще, Бивер?
- Что еще? Разве этого не достаточно? Я все разгадал. Именно таким образом…
- Мне кажется, ты неоправданно возбужден весьма очевидным фактом, Бивер, - сказал сержант Экли. - Я понял все это, как только ты сказал, что Лейт настаивает, чтобы его секретарша была заядлой жевательницей резинки и оставляла ее где попало.
Шпик охнул, а через минуту проговорил:
- Понимаю. Вам это первому пришло в голову.
- Совершенно верно, - подтвердил сержант. - Кстати, Бивер, как тебе это пришло в голову?
- Я просто размышлял над этим, - устало проговорил шпик.
- Нет-нет, Бивер. Давай не отнекивайся. Что-то должно было натолкнуть тебя на эту мысль.