Он всегда носил в кармане фонарик толщиной с карандаш. Сейчас его луч метнулся наподобие миниатюрной копии фонаря офицера полиции Мэйра.
- Я ее сломал? - в беспокойстве вопрошал отец Джордан.
- Она без вас сломана. Взгляните.
То, что кукла была сломана, не вызывало никакого сомнения. Ее голова была с силой скручена набок, и теперь Эсмеральда ухмылялась откуда-то из-за левого плеча. Черная кружевная мантилья была туго обмотана вокруг шеи, на жесткой груди разбросаны стеклянные бусинки-изумруды и среди них один-единственный мятый гиацинт.
- Ваше желание исполнено, - сказал Аллейн. - Он здесь.
4
Капитан Бэннерман провел ладонью по волосам и встал из-за столика в своей гостиной.
- Сейчас полтретьего. От той хреновины, которую я пил за обедом, мне как-то не по себе. Глоток спиртного крайне необходим, что, джентльмены, советую сделать и вам. - Он поставил на столик бутылку виски и четыре стакана, стараясь не прикасаться к большому предмету, который лежал тут же под газетой. - Чистое? Вода? Содовая?
Аллейн и отец Джордан попросили с содовой, Тим Мейкпис - с водой. Капитан пил чистое.
- Никак не свыкнусь с этой мыслью, - сказал Тим. - Согласитесь, ведь в это просто невозможно поверить.
- А я и не верю, - изрек капитан. - Кукла - это просто шутка. Чертовски скверная, злобная шутка. Но шутка, черт побери. Был бы очень польщен, если бы знал, что у меня на борту этот Джек Потрошитель.
- Нет-нет, увы, я, кажется, не могу с вами согласиться, - бормотал отец Джордан. - А что скажете вы, Аллейн?
- Думаю, идея насчет шутки не лишена основания. Тем более что здесь налицо подобие жертвы, разговоры об убийствах и сходные обстоятельства.
- Вот именно! - победоносно воскликнул капитан. - И если хотите знать, далеко за шутником идти не надо. Дейл обожает проказничать. Он сам это не отрицает. Держу пари на все что угодно…
- Постойте! - воскликнул отец Джордан. - Я с вами не согласен. Дейл не способен на столь отвратительную шутку.
- Вы правы, - сказал Аллейн. - На мой взгляд, это вовсе не шутка.
- Думаю, вы все заметили, что у мистера Макангуса был в петлице гиацинт, - задумчиво сказал Тим.
Отец Джордан и капитан вскрикнули от изумления.
- Но он обронил его, когда они стукнулись головами с мистером Мэррименом, - напомнил Аллейн. - Мистер Мэрримен, как вы помните, поднял его и швырнул на палубу.
- Ага, вот видите! Снова все при своих картах, - злорадствовал капитан.
- А где она оставила куклу? - спросил Тим.
- На крышке люка. Она положила ее туда, когда брала у Денниса телеграмму и, судя по всему, забыла взять с собой в каюту. Кукла сидела над тем самым местом, где мы ее нашли, то есть в трех футах от того места, куда мистер Мэрримен швырнул гиацинт. Как видите, все атрибуты оказались не просто в наличии, а еще и под рукой. - Аллейн повернулся к Тиму. - Вы с мисс Кармайкл ушли первыми. По всей вероятности, вы направились к правому борту, верно? Не скажете, куда именно?
- Э-э-э… нет. Мы были… Где же мы были? Да, чуть дальше от входа в коридор с пассажирскими каютами. Там есть скамейка.
- И вы еще сидели там после того, как общество на палубе уже разошлось?
- Разумеется.
- А вы не видели случайно, как пассажиры входили в коридор или, что куда важнее, выходили из него в ближние к вам двери?
- Нет.
- От джентльменов вашего склада вообще не много проку на свидетельском месте. Но уж когда вы влюбитесь, то свидетеля вовсе нет, - добродушно заметил Аллейн.
- Позвольте, позвольте…
- Да что уж там. Я сам смогу описать все, как было: мистер Мэрримен, чья каюта первая слева по коридору, если идти со стороны левого борта и иллюминаторы которой выходят на корму и на правый борт, вошел в коридор через те двери, что поблизости от вашей скамейки. За ним последовал мистер Макангус, чья каюта напротив. Остальные, по-видимому, вошли в коридор через двери напротив. Все, за исключением миссис Диллинтон-Блик и Обина Дейла, которые вошли в этот коридор через стеклянные двери салона. Капитан Бэннерман после короткой беседы со мной поднялся на свой мостик. Отец Джордан и я направились в кормовую часть судна, где расположена эта веранда и откуда ничего не видно. Судя по всему, именно в этот самый момент кто-то вернулся сюда и казнил Эсмеральду.
- И как вам удается все помнить? - удивился капитан.
- Я тоже несу свою вахту. - Аллейн повернулся к отцу Джордану. - Все было кончено до того, как мы подошли туда с правого борта.
- Вы так думаете?
- А вы разве не помните? Мы с вами слышали, как кто-то пел "Сломанную куклу".
- Как все мерзко.
Отец Джордан закрыл лицо ладонями.
- Еще и раньше было замечено, что он поет, сделав дело.
- Мы с Джемаймой тоже слышали пение, - сказал Тим. - Совсем поблизости от нас, только с другого борта. Мы решили, что это поет матрос, хотя это скорей было похоже на пение мальчика из церковного хора.
- Перестаньте! - воскликнул отец Джордан. - Нет-нет, не обращайте на меня внимания.
- А вы не могли бы заняться этими вашими отпечатками пальцев? - Капитан Бэннерман тыкал своим коротким пальцем в накрытую газетой куклу. - Как это у вас называется?
- Попытаюсь сделать дактилоскопию, но почти уверен, что это безрезультатно - убийца, скорей всего, работает в перчатках. - Аллейн осторожно поднял газету, под которой лежала пугающе большая Эсмеральда и ухмылялась. - Если и были отпечатки, они уничтожены: видите эту обмотанную вокруг шеи мантилью? Убийца орудовал правой рукой, но это не продвигает нас ни на дюйм вперед - среди пассажиров нет ни одного левши. - Аллейн размотал мантилью, обнажив часть розовой глиняной шеи. - Сначала убийца пустил в ход ожерелье, но ему никогда не везло с бусами - нитка тут же рвется. На краске видны царапины. - Он снова прикрыл куклу газетой. - Это скорей по вашей части, - кивнул он Тиму Мейкпису.
- Чертовски интересный случай, не подстегивай нас время. Классический образец. В наличии повторяемость, фактор времени… Но кукла, кажется, вне графика, да?
- Абсолютно вне, - кивнул Аллейн. - На шесть дней раньше срока. Не думаете ли вы, что это делает несостоятельной временную теорию?
- Думаю, что нет. Однако не стану утверждать. Мне кажется, кукла, будучи неодушевленным предметом, идет сверх программы.
- Jeu d'esprit?
- Да. К программе кукла никакого отношения не имеет. Так думаю я. О, если б только можно было заставить его заговорить.
- Можно попытаться заставить заговорить их всех. - Капитан был настроен саркастически. - Попытка не пытка.
- Весь вопрос в том, как это осуществить, - размышлял Аллейн. - По-моему, в нашем распоряжении три способа: а) объяснить всем на судне, как обстоят дела, и провести обычное расследование, но, боюсь, это нас нисколько не продвинет. Разумеется, я мог бы спросить у них алиби на два других числа, но наш приятель, вне всякого сомнения, свое представит, а ты поди его проверь, не сходя с места. Кстати, мне стало известно, что у Кадди нет алиби и на день второго убийства. Оставив в больнице свой свадебный букет, он пошел прогуляться.
- Ну и дела! - вырвалось у Тима.
- К тому же это расследование приведет к тому, что наш дружок любой ценой постарается смотаться на сушу еще до конца плаванья и продолжит свою деятельность в другом полушарии, б) Мы можем тайно оповестить женщин, но я уже сейчас могу сказать вам, что это будет за тайна после того, как мы поставим в известность миссис Кадди, в) Мы можем доверить наш секрет кое-кому из старших офицеров судна, тем самым образуя нечто вроде ассоциации бдительности и, не прибегая к крайним мерам, попытаемся добыть еще кое-какие сведения путем наблюдений и тайных расследований.
- Что является единственной тактикой, которую я склонен санкционировать. Это мой окончательный ответ, - заявил капитан Бэннерман.
- Значит, в данный момент это единственное, что мы можем предпринять, - задумчиво сказал Аллейн.
5
Сон никак не шел к нему. Сквозь ритмичное постукивание машинного отделения ему чудился тонкий голосок, оплакивающий сломанную куклу. Закрыв глаза, он видел красную от выпитого виски и упрямства физиономию капитана Бэннермана и ухмыляющуюся откуда-то из-за левого плеча Эсмеральду. Он старался припомнить упражнения для наведения порядка в мыслях, а вместо этого на ум пришел псалом мисс Эббот. Допустим, мистер Мэрримен заставил его, Аллейна, перевести этот псалом на английский:
"Нет, нет, нет! - орал мистер Мэрримен, склоняясь над ним и вручая ему посадочный талон. - Вы полностью исказили смысл стиха. Передайте мое почтение капитану и попросите его поставить на шестерку".
Мистер Мэрримен широко разевал рот, превращался в мистера Кадди и прыгал за борт. Аллейн карабкался по веревочной лестнице с миссис Диллинтон-Блик на спине, падал, снова карабкался, снова падал. Пока не забылся тяжелым сном.
Глава 7
После Лас-Пальмаса
1
В одиннадцать все собрались в салоне за кофе. В то утро это событие ознаменовалось выходом миссис Диллинтон-Блик и Обина Дейла, которых за завтраком не было. Дул раскаленный ветер, и кофе подали ледяным.
Аллейн воспользовался подходящим моментом и представил миссис Диллинтон-Блик "останки" Эсмеральды. Она уже посылала Денниса за куклой и, разумеется, раскапризничалась, когда тот вернулся с пустыми руками. Аллейн сказал ей, что они с отцом Джорданом нашли Эсмеральду поздно вечером на палубе. Он кивнул в сторону свертка, который положил на край стола.
Он сделал это после того, как в салоне собрались все мужчины и мисс Эббот. Миссис Кадди, миссис Диллинтон-Блик и Джемайма обычно позволяли себе маленькую вольность заставлять себя ждать. Мисс Эббот придерживалась общего порядка, и ни у кого из мужчин не хватило бы смелости усомниться в правильности избранной ею линии поведения.
Когда Обин Дейл, мистер Макангус, мистер Кадди и мистер Мэрримен подошли к столу, Аллейн с молчаливого согласия отца Джордана и Тима Мейкписа развернул Эсмеральду.
- Вот она. Боюсь только, что зрелище довольно печальное.
Аллейн быстро сдернул газету. Миссис Диллинтон-Блик вскрикнула.
Эсмеральда лежала на спине. Ее голова была свернута набок, а на груди разбросаны бусинки и среди них один-единственный гиацинт.
Воцарилась мертвая тишина, которую нарушило громкое проклятие мистера Мэрримена.
- Ой! - воскликнула мисс Эббот. Ее чашка опрокинулась, и кофе вылилось прямо на руки мистера Мэрримена. - Должно быть, вы подтолкнули мою руку, мистер Мэрримен, - сказала мисс Эббот.
- Дорогая мадам, ничего подобного я не сделал. - Мистер Мэрримен брезгливо отряхивал руки. Капли ледяного кофе летели во все стороны. Одна из них попала на нос мистеру Кадди, который, казалось, не обратил на это ни малейшего внимания. Он впился глазами в Эсмеральду, на его физиономии расплылась отвратительная ухмылочка. Большие пальцы его рук описывали медленные круги.
- Зачем вы это сделали! - раздался возмущенный голос Обина Дейла. - Как отвратительно!
Быстрым движением руки он сбросил с груди куклы гиацинт. Бусинки со стуком раскатились в разные стороны. Дейл поставил на место голову с белозубой улыбкой.
- Вот она и снова такая, какой была, правда? - тихонько бормотал мистер Макангус. - Наверное, ее можно будет починить.
- Не понимаю, зачем вы это сделали? - напустился на Аллейна Обин Дейл.
- Что именно?
- Положили ее так, как… как…
- Как одну из этих бедных девушек, - с готовностью пришла ему на помощь миссис Кадди. - Цветы, бусы… Это нас очень расстроило.
- Кукла точно в таком виде, в каком мы с отцом Джорданом ее нашли. Гиацинт тоже был. Очень жаль, если я кого-то из вас расстроил.
К столу приблизилась миссис Диллинтон-Блик. Аллейн отметил, что впервые видит эту женщину без ее привычной интригующей улыбки.
- Она такой была? Но почему? Что с ней случилось?
- Не волнуйся, Руби, дорогая, - успокаивал ее Дейл, - должно быть, на нее кто-то наступил, разорвал бусы и… сломал ей шею.
- На нее наступил я, - сказал отец Джордан. - Мне очень жаль, миссис Диллинтон-Блик, что так получилось, но она лежала на палубе в кромешной тьме.
- Вот видишь! - воскликнул Обин Дейл и встретился взглядами с Аллейном, который почувствовал, что Дейл снова вживается в образ свойского парня. - Виноват, старина. Я случайно потерял самообладание. Разумеется, вы нашли куклу уже такой. Надеюсь, вы не обиделись?
- Нет, ни в коем случае, - вежливо ответил Аллейн.
- Так-то оно так, да все-таки забавно выходит с этими цветами, - философствовала миссис Кадди. - Правда, дорогой?
- Правда, дорогая.
- Гиацинт на груди и это… Какое забавное совпадение.
- Ты права, дорогая. - Мистер Кадди ухмыльнулся. - Весьма забавное.
Мистер Мэрримен, который все это время с раздражением вытирал руки носовым платком, вдруг воскликнул с мукой в голосе:
- А я-то, идиот, решил, что, предприняв сие путешествие, хотя бы на небольшой срок сумею скрыться от вопиюще безжалостных козней мальчишек. "Забавное". Не снизойдете ли вы, любезный мистер Кадди, до того, чтобы объяснить нам, что вы понимаете под этим вашим "забавное"? Что такого уж забавного усмотрели вы в проделке какого-то фигляра, развлекающего себя видом увядшего гиацинта на груди этой сломанной марионетки? Что касается меня, - он чеканил каждое слово, - то я нахожу ваши ассоциации непристойными. И тот неизбежно напрашивающийся вывод, что и на меня падает тень подозрения за содеянное, еще больше усиливает мое негодование. "Забавное", - завершил свою обвинительную речь мистер Мэрримен и воздел руки к потолку.
Супруги Кадди сверлили его негодующими взглядами.
- Ну разумеется. Я было совсем забыл, - как ни в чем не бывало сказал мистер Макангус. - Ведь это же мой гиацинт. Вы еще подняли его, помните? После нашего небольшого столкновения. А потом бросили на пол.
- Я его не "поднял".
- Случайно, разумеется, случайно. - Мистер Макангус наклонился над куклой. Его красные узловатые пальцы колдовали над ее шеей. - Я уверен, что ее можно починить.
- Вы знаете… Надеюсь, вы извините меня, мистер Макангус, но… - смущенно начала миссис Диллинтон-Блик, - знаете… мне кажется, я уже не смогу относиться к Эсмеральде так, как раньше. Мне, мне… не очень хочется, чтобы ее починили. Если только, разумеется, не для меня. Может, мы с вами вспомним о какой-нибудь малышке. Если у вас есть маленькая племянница…
- Я вас отлично понимаю, - с любезной готовностью, столь не вяжущейся с выражением его физиономии, сказал мистер Макангус. Его руки все так же сжимали шею куклы. Тут он наконец осознал, что делает и отошел в сторонку. - Я вас отлично понимаю, - добавил он и достал свою травяную сигарету.
- И все равно это очень забавно, - сказала миссис Кадди, напоминающая своей безжалостностью хор в античных пьесах. Мистер Мэрримен издал какой-то сдавленный звук, но она неумолимо продолжала: - То, что мы все время говорим об этих убийствах. А потом миссис Блик еще получает телеграмму от своего приятеля о девушке, которую убили и которая несла цветы. И что все время эти гиацинты. Как будто нарочно. - Она, не мигая, уставилась на миссис Диллинтон-Блик. - Небось вам теперь не по себе, миссис Блик. Ведь это все равно как если б вы здесь лежали.
- Умоляю вас! - всплеснула своими ручищами мисс Эббот. - Что за необходимость все это слушать! Да уберите же ее отсюда - кто-нибудь!
- С удовольствием, - сказал Аллейн и прикрыл куклу газетой. - Сейчас я ее заберу.
Он взял ее и понес в свою каюту.
2
Как всегда, я очень по тебе скучаю, - писал он жене. - Скучаю…
Он поднял глаза от листа бумаги с начатым письмом и обвел невидящим взглядом каюту. Он думал о той давно известной ему особенности собственной памяти, привыкшей хранить в себе мельчайшие подробности и черточки лиц, подводить его в тот самый момент, когда хотелось вызвать из ее глубины образ Трой. А на фотографии Трой выходила неудачно, ибо фотография давала лишь отдаленное представление о знакомых чертах, не более того. Это была схема ее лица. Он написал об этом в письме, тщательно выводя каждое слово, касающееся непосредственно Трой, потом принялся подробно описывать все, происшедшее с того момента, как он опустил в Лас-Пальмасе свое последнее письмо.
Ты, вне сомнения, понимаешь, в чем заключается вся трудность. Я нахожусь за тысячи миль оттуда, где хотя бы можно было думать об аресте. Все, что я смогу сделать, - это свести к нулю степень вероятности совершения очередного убийства. Согласна?
Между тем мы составили план действий, который отражает полное разногласие наших взглядов на суть дела. Капитаном в нашу тайну были посвящены первый и второй помощники, а также главный механик судна. Все трое считают наше предположение сумасбродным и, как и капитан, убеждены в том, что нашего парня на судне нет. Однако генеральный план был ими одобрен, и в настоящее время они все с удовольствием следят за дамами, которых, кстати, предупредили, что на судне есть воришки и порекомендовали денно и нощно держать на запоре двери кают. В то же время им дали понять, что Деннис, этот чудаковатый толстяк-стюард, о котором я тебе уже писал, вне подозрения.
Для нас, полицейских, дела такого рода почти во всех отношениях трудней всего. Тут в силу вступают совершенно иные законы, нежели те, какими мы привыкли руководствоваться в обычной практике. На каждом шагу удивляешься, что может крыться за неприметной наружностью, в той либо иной степени обычным поведением. И что же мы имеем на сегодняшний день? А вот что: союз психиатра, священника и полицейского, этих персонажей пьесы Пиранделло. Отец Джордан и Мейкпис сию секунду должны быть у меня, следовательно, уверяю тебя, у меня вот-вот будут две взаимоисключающие и тем не менее вполне профессиональные точки зрения. Что касается меня…
В дверь постучали.
"Вот и они, - быстро дописал Аллейн. - Au revoir, любимая", и сказал:
- Войдите.
На отце Джордане был тонкий светлый костюм, белая рубашка и черный галстук. Его наружность и вообще весь облик настолько изменились, что Аллейну показалось, будто в каюту вошел незнакомец.