Грэматон посмотрел на него, тяжело дыша.
- Не устраивай трагедию, Марк, - сказала Эмили Имз. - Это всего лишь чья-то глупая шутка. Видит бог, здесь достаточно краски.
Эллери склонился над распростертым на полу раненым аристократом и понюхал.
- Но это не краска, - сказал он, выпрямившись.
- Не краска? - еле слышно откликнулась мисс Имз.
Грэматон побледнел, а Мими закрыла глаза и ухватилась за спинку стула.
- Я неплохо знаком с признаками насилия, и этот сгусток кажется мне очень похожим на засохшую кровь.
- Кровь!
С жутким смехом Грэматон наступил прямо на лицо своего предка, растоптал ногами раму, скомкал холст и швырнул остатки в камин. После этого он поджег мусор, истратив целый коробок спичек, и отошел в сторону.
Виновато улыбнувшись, Эллери склонился над очагом и оторвал испачканный коричневым веществом кусочек холста, прежде чем четвертый лорд Грэматон был кремирован полностью. Когда он поднялся, в комнате оставался только доктор Вэрроу.
- Боркка… - процедил сквозь зубы доктор.
- Ох уж эти англичане, - пробормотал Эллери. - Недаром говорят, что у них отсутствует чувство юмора. Можете проанализировать это сразу же, доктор Вэрроу?
Когда врач удалился, Эллери, оказавшись один в полной тишине, сел и задумался. При этом он не закрывал глаза. Ему казалось, что на полу студии не хватает чего-то, что находилось там вчера вечером. Он вспомнил - это был острый мастихин Грэматона.
Подойдя к северной стене, Эллери высунул голову в открытую секцию окна.
- Его нигде нет, - послышался сзади голос Джеффа.
- Все еще ищете Боркку? Весьма разумно, Джефф.
- Он просто удрал. И скатертью дорога!
- Тем не менее не покажете ли вы мне его комнату?
Толстяк заморгал проницательными глазками и почесал волосатую грудь. Потом он проводил Эллери в комнату на первом этаже того же крыла. Тишина начинала действовать на нервы.
- Нет, - промолвил Эллери спустя некоторое время, - мистер Боркка не просто удрал, Джефф. До момента своего исчезновения он явно намеревался оставаться здесь, судя по нетронутым вещам. Хотя он нервничал - взгляните на эти окурки сигарет.
Бесшумно закрыв дверь комнаты мистера Боркки, Эллери вышел из дома и бродил вокруг, пока не оказался под северным окном студии Грэматона. Там были газоны, и в глинистой почве пестрели анютины глазки.
Однако кто-то - или что-то - обошелся с цветами весьма сурово. Под окном студии они были помяты, сломаны и вдавлены в землю, словно на них свалилось нечто тяжелое. В начале разоренного участка, у стены, виднелись две глубокие и узкие борозды в земле. На каждой из них был след мужского ботинка. Пятки находились у самой стены, а носки были странным образом повернуты навстречу друг другу.
- Боркка носил похожие ботинки, - пробормотал Эллери. Он стоял неподвижно, посасывая нижнюю губу. Возле газона проходила посыпанная гравием дорожка, через которую от двух борозд вел едва заметный след шириной примерно с человеческое тело.
Внезапно Джефф взмахнул руками, как будто собираясь улететь, но всего лишь отошел, опустив плечи.
Из-за угла дома появились Перл Энджерс и Эмили Имз. Актриса была очень бледна.
- Я заглянула сюда, и Эмили рассказала мне жуткую историю…
- Как миссис Грэматон? - рассеянно спросил Эллери.
- А вы как думаете? - сердито отозвалась мисс Имз. - Марк такой же здоровенный идиот, каким был раньше! Бродит по комнате, свирепый как медведь. Учитывая его любовь к легенде о кровоточащем портрете, он мог бы оценить эту шутку.
- Но кровь, Эмили! - испуганно напомнила Перл Энджерс.
- Мими в полном изнеможении, - продолжала мисс Имз. - И все из-за какой-то дурацкой шутки.
- Боюсь, это не совсем шутка, - заметил Эллери, указывая на газон с анютиными глазками.
- Что… что это? - запинаясь, пролепетала Перл Энджерс, отшатываясь от подруги и указывая на нечеткий след.
Эллери не ответил. Повернувшись, он медленно двинулся вдоль следа, изучая его.
Мисс Имз облизнула губы и перевела взгляд с открытого окна студии Грэматона на находящийся под ним изувеченный участок газона.
Актриса, истерически хохотнув, уставилась на след:
- Это выглядит… как будто кто-то тащил тело…
Обе женщины, взявшись за руки, словно дети, побрели за Эллери.
Странный след зигзагами вился по саду - в некоторых местах на нем виднелись параллельные линии, как если бы по земле волочили ботинки. В лесу идти по следу стало еще труднее, так как землю покрывали листья, корни и сучья.
Женщины двигались за Эллери как сомнамбулы, не издавая ни звука. Где-то по пути к ним присоединился Марк Грэматон, который, казалось, с трудом передвигается на одеревеневших ногах.
В лесу было очень жарко, и лица преследователей покрылись потом. Вскоре и Мими, по-прежнему закутанная, как будто она замерзла, подошла к мужу. Он не обратил на нее внимания, и она поплелась за ним, жалобно хныча.
Когда подлесок стал более густым, след и вовсе сделался едва заметным. Эллери, возглавлявший безмолвную процессию, был вынужден огибать непроходимые места и перепрыгивать через гнилые стволы. Один раз след углубился в кусты ежевики, пробраться сквозь которые было невозможно даже на четвереньках. Эллери вновь нашел след, только обойдя кустарник.
Вскоре он остановился. Остальные последовали его примеру. В самом центре полосы лежала золотая запонка. Обследовав ее, Эллери обнаружил инициал "Б" и сунул ее в карман.
Остров Грэматона сужался ближе к середине. Узкий участок представлял собой скалистый, покрытый валунами перешеек, к которому с обеих сторон подступало озеро.
Здесь Эллери вновь потерял след. Некоторое время он рыскал среди валунов, но с этой задачей могла справиться только ищейка. Поэтому он задумчиво двинулся дальше, не проявляя особого энтузиазма.
- Смотрите! - испуганно вскрикнула Перл Энджерс.
Мисс Имз обняла Мими за плечи, поддерживая ее. Грэматон стоял поодаль, тупо глядя перед собой. Эллери направился к актрисе, которая, рискованно присев на каменный выступ, с ужасом указывала на озеро.
Здесь было мелко. На песчаном дне, на расстоянии вытянутой руки, поблескивал мастихин Грэматона, явно брошенный в озеро.
Эллери опустился на валун и зажег сигарету. Он не делал попыток достать нож - вода давно смыла любые следы, которые могли быть на нем прошлой ночью.
Перл Энджерс испуганно и в то же время жадно обшаривала глазами озеро, ища нечто большее, чем нож.
- Квин! - послышался голос издалека.
- Я здесь! - откликнулся Эллери громким, но усталым голосом и снова занялся сигаретой.
Вскоре они услышали, как кто-то пробирается через лес, и увидели запыхавшегося доктора Вэрроу.
- Квин, - тяжело дыша, заговорил он, - это кровь… Человеческая кровь! - При виде Грэматона врач резко умолк, словно сбитый с толку.
Эллери кивнул.
- Кровь! - с ужасом повторила Перл Энджерс. - А Боркка исчез… И вы нашли его запонку на этом жутком следе… - Она поежилась.
- Кто-то зарезал его прошлой ночью в студии, - прошептала мисс Имз, - и во время борьбы кровь попала на портрет.
- А потом его труп выбросили из окна, - еле слышно пролепетала актриса, - или он сам свалился оттуда во время схватки. После этого убийца спустился вниз, протащил тело через лес к этому ужасному месту и…
- Возможно, мы могли бы сами отыскать труп в озере, - предположил доктор Вэрроу.
- Мы должны вызвать полицию, - медленно произнес Грэматон.
Все испуганно посмотрели на Эллери, но он продолжал молча курить.
- Вы едва ли можете надеяться скрыть… убийство, - запинаясь, вымолвила мисс Имз.
Грэматон двинулся в сторону дома.
- Одну минуту, - заговорил Эллери, выбросив сигарету в озеро.
Грэматон остановился, не оборачиваясь.
- Вы дурак, Грэматон.
- Что вы имеете в виду? - буркнул художник, все еще стоя спиной к остальным.
- Вы действительно славный парень, каким кажетесь, - осведомился Эллери, - или же вы маньяк-убийца, каким вроде бы вас считают ваши жена, бывшая жена и друзья?
Грэматон резко повернулся - его некрасивое лицо побагровело.
- Хорошо! - рявкнул он. - Я убил его!
- Нет! - крикнула Мими, приподнявшись с камня. - Нет, Марк!
- Незачем так горячиться, Грэматон, - заметил Эллери. - Ребенку ясно, что вы защищаете вашу жену - или думаете, что защищаете.
Грэматон опустился на валун.
- Это говорит в вашу пользу, - спокойно продолжал Эллери. - Вы сами не знаете, что натворила ваша жена, но, тем не менее, признаетесь в убийстве, которое, по-вашему, она совершила.
- Говорю вам, я убил его! - сердито повторил Грэматон.
- Убили кого, Грэматон?
Все снова посмотрели на него.
- Нет, мистер Квин! - воскликнула Мими.
- Это бесполезно, миссис Грэматон, - сказал Эллери. - Всего этого можно было бы избежать, если бы вам хватило благоразумия с самого начала довериться мужу. Бедняги мужья для того и существуют.
- Но Боркка… - начал доктор Вэрроу.
- Ах да, Боркка. Нам следует обсудить его. Но сначала мы должны обсудить очаровательную спину нашей хозяйки.
- Мою спину? - пролепетала Мими.
- При чем тут спина моей жены? - зарычал Грэматон.
- При всем - по крайней мере, почти при всем, - улыбнулся Эллери, зажигая очередную сигарету. - Закурите? Вы в этом здорово нуждаетесь… Понимаете, Грэматон, спина вашей супруги не просто красива - она красноречива. Пробыв в Натчитоке более недели, я имел удовольствие наблюдать ее несколько раз, и она всегда была обнажена - каковым и следует быть всему прекрасному. Фактически миссис Грэматон сама сказала мне, что вы настолько гордились ее спиной, что сами подбирали ей одежду, позволяющую выставлять спину на всеобщее обозрение.
Мисс Имз фыркнула, а Мими смертельно побледнела.
- Этим утром, - продолжал Эллери, - миссис Грэматон неожиданно появилась в плотном закрытом платье и длинном пальто, заявив, что больше не будет позировать для вашей фрески, центр которой занимает ее обнаженная спина. Все это произошло. Несмотря на то что, во-первых, сегодня необычайно жаркий день, во-вторых, вплоть до вчерашнего дня я сам видел ее красивую спину, как всегда, обнаженной, и, в-третьих, она прекрасно понимает, что значит лишить вас вдохновения в таком важном для художника предприятии, как фреска для Музея нового искусства, не дав никаких объяснений. И все же она внезапно прикрывает спину и отказывается позировать. Почему?
Грэматон посмотрел на жену, наморщив лоб.
- Сказать почему, миссис Грэматон? - мягко произнес Эллери. - Потому что между вчерашним вечером, когда я последний раз видел вас с обнаженной спиной, и сегодняшним утром, когда вы спустились к завтраку, произошло нечто вынудившее вас скрывать спину. Потому что прошлой ночью с вашей спиной произошло то, о чем вы не хотели рассказывать мужу, и о чем он непременно узнал бы, стань вы ему позировать. Я прав?
Губы Мими дрогнули, но она ничего не ответила. Грэматон и остальные ошеломленно уставились на Эллери.
- Разумеется, прав, - улыбнулся Эллери. - Я спросил себя: что же могло произойти ночью с вашей спиной? Имелся ли какой-нибудь ключ к разгадке? Конечно, имелся - портрет четвертого лорда Грэматона!
- Портрет? - удивленно переспросила мисс Имз.
- Заметьте: прошлой ночью грудь лорда вновь кровоточила. Что за история! Вечером я оставил вас в студии, ночью благородный лорд кровоточил, а утром вы скрывали вашу спину… Имеет ли это какой-то смысл? Кровоточащий портрет мог быть дурной шуткой или даже, простите, сверхъестественным феноменом, но, так или иначе, доктор Вэрроу установил, что на картине человеческая кровь. Она должна была вытекать из какой-то раны. Чьей же? Лорда Грэматона? Исключено - портрет ранить не так легко. Это была ваша кровь, миссис Грэматон, и ваша рана, иначе почему вы боялись показывать спину?
- О боже! - пробормотал Грэматон. - Мими, дорогая…
Мими заплакала, а художник закрыл руками свою безобразную физиономию.
- Реконструировать происшедшее было несложно. В студии имелись признаки борьбы. На вас напали с мастихином. Мы нашли его в озере. Вы прижались к портрету той частью спины, где была кровоточащая рана; портрет лорда Грэматона в человеческий рост стоял у стены, так что ваша рана испачкала грудь лорда как раз в нужном месте - в полном соответствии с таинственной легендой. Очевидно, вы потеряли сознание, а Джефф - он был снаружи, когда я ушел, и должен был слышать звуки борьбы - обнаружил вас, перенес в вашу комнату, обработал рану и, будучи преданной душой, держал язык за зубами, так как вы умоляли его об этом.
Плачущая Мими кивнула.
- Мими! - Грэматон подбежал к ней.
- Но Боркка… - пробормотал доктор Вэрроу. - Я не понимаю…
Эллери щелчком стряхнул с сигареты пепел.
- Удивительно, на что только способно воображение, - усмехнулся он. - Кровь… исчезновение Боркки… явный мотив… след человеческого тела в лесу… убийство! Нелогично, но по-человечески вполне понятно.
Он затянулся сигаретой.
- Разумеется, мне было ясно, что нападавшим был Боркка. Вчера я слышал, как он угрожал убить миссис Грэматон, - к тому же он совершенно обезумел от ревности и обуревавшей его страсти. Что же произошло с Борккой? Окно в студии было открыто, хотя вчера вечером я видел его закрытым. Внизу, на газоне с анютиными глазками, обнаружились явные признаки упавшего тела - две глубокие борозды указывали, где приземлились ноги… Короче говоря, охваченный паникой, возможно, думая, что совершил убийство, и слыша шаги приближающегося Джеффа, Боркка выпрыгнул из окна студии в слепом желании спастись.
- Но откуда вам известно, что он сам упал со второго этажа? - нахмурилась Перл Энджерс. - Откуда вы знаете, что кто-нибудь - скажем, Джефф - не убил его, не выбросил труп из окна и не оттащил потом…
- Нет, - улыбнулся Эллери. - Следы тела тянулись через лес на значительное расстояние. В одном месте, как вы видели, они ведут в ежевичный кустарник, настолько густой, что я мог бы пробраться сквозь него, только ползя на животе. Если Боркка был мертв и убийца волочил его тело, как он мог протащить его через кустарник? Да и зачем ему было это делать? Он, безусловно, не стал бы ползти на четвереньках, волоча за собой труп. Было бы гораздо легче идти по ближайшей тропинке, как поступили мы. Поэтому, - Эллери поднялся и направился к скалистому перешейку, - было очевидно, что Боркку никто не тащил, а он сам полз на животе. Следовательно, он был жив и никакого убийства не произошло вовсе.
Остальные медленно двинулись следом. Грэматон, опустив на грудь массивный подбородок, робко обнял Мими за плечи.
- Но почему Боркка полз все это расстояние? - осведомился доктор Вэрроу. - Он мог ползти до леса, чтобы оставаться незамеченным, но в лесу ему было незачем…
- Совершенно верно - незачем, - согласился Эллери. - Но тем не менее Боркка продолжал ползти. Значит, он был вынужден это делать. Боркка спрыгнул со второго этажа, приземлился на ноги, которые, судя по следам ботинок на газоне, при этом резко вывернулись навстречу друг другу. Мне пришло в голову, что он мог сломать лодыжки. Понятно?
Эллери остановился, а остальные последовали его примеру. Они дошли до конца тропинки на восточном краю острова. Сквозь деревья виднелась заброшенная хижина.
- Человек с двумя сломанными лодыжками - на то, что сломаны были обе, указывали два параллельных следа волочащихся ботинок; Боркка был не в состоянии отталкиваться одной ногой - не может плавать и, не действуя ногами как рычагом, едва ли может грести, а на острове нет ни моторной лодки, ни моста. Я уверен, - тихо добавил Эллери, - что Боркка все еще на острове.
Грэматон глухо зарычал, как сердитый пес.
- А так как Джефф не смог его отыскать, то кажется возможным, что он нашел убежище в этой хижине. - Эллери посмотрел в серые глаза Грэматона. - Уже более двенадцати часов бедняга прячется там, терпя дикую боль, считая себя убийцей и думая, что его ищут с целью подвергнуть заслуженной высшей мере наказания. Но по-моему, он уже достаточно наказан, не так ли, Грэматон?
Великан художник быстро заморгал.
- Мими? - тихо спросил он, не отвечая Эллери.
Она молча посмотрела на мужа и взяла его за руку.
Грэматон осторожно повернул ее и повел назад, к западной оконечности острова.
У берега в лодке сидел Джефф, похожий на наблюдающего Будду.
- Вы тоже можете возвращаться, - мягко обратился Эллери к двум женщинам и махнул рукой Джеффу. - А нам с доктором Вэрроу предстоит доделать малоприятную работу.
ЧЕЛОВЕК КУСАЕТ СОБАКУ
Каждый, кто наблюдал тигриную походку, закушенную губу, нахмуренные брови и черную меланхолию, характеризующие облик знаменитого детектива мистера Эллери Квина в те ранние октябрьские дни в Голливуде, с почтением сказал бы, что интеллект великого человека занят титанической борьбой с силами зла.
- Паула, - заявил мистер Квин мисс Пауле Перис, - я схожу с ума.
- Надеюсь, от любви, - нежно промолвила мисс Перис.
Мистер Квин продолжал шагать взад-вперед, погруженный в размышления. Мисс Перис не сводила с него ласкового взгляда. Когда он впервые повстречался с ней в период расследования двойного убийства знаменитых кинозвезд Блит Стюарт и Джека Ройла, мисс Перис пребывала в тисках психического расстройства. Она панически боялась толпы - врачи именовали это "толпофобией". Мистер Квин, движимый труднообъяснимыми эмоциями, взялся исцелить леди. Решив, что терапия должна быть одновременно шоковой и компенсирующей, он начал ухаживать за ней.
Хотя мисс Перис поправилась, мистер Квин, к своему ужасу, обнаружил, что лечение может представлять худшую проблему, чем недуг. Ибо пациентка быстро влюбилась в своего целителя, а целитель не мог избавиться от мучительных эмоциональных последствий.
- Это так? - допытывалась мисс Перис.
- Что-что? - рассеянно переспросил Эллери. - О нет. Я имею в виду чемпионат по бейсболу. - Вид у него был мрачный. - Неужели вы не понимаете, что происходит? Нью-йоркские "Янки" и нью-йоркские "Гиганты" ведут смертельную борьбу за звание чемпионов мира, а я нахожусь на расстоянии трех тысяч миль от этого!
- А-а, - протянула Паула и тактично добавила: - Бедняжка.