- Это его приманка, - пробормотал Торнтон. - Но признаю, что деньги мне бы пригодились… Имея миллион, я бы мог расширить нашу клинику, купить новейшее оборудование, разнообразить сферу услуг… Пожалуй, я останусь. Как насчет вас, Кит?
Молодой Палмер усмехнулся:
- Меня отсюда не выгонят ни пожар, ни потоп. Мне не интересно, что вы обнаружили или не обнаружили, инспектор. По-моему, он играет с нами в покер, а при такой ставке нельзя подняться и уйти.
- Даже если вы подозреваете, что карты крапленые? - сухо осведомился инспектор.
- Я могу потерять только время. А его у меня достаточно.
Инспектор пробормотал что-то об Ф.Т. Барнуме и о количестве простофиль, но его расслышала только жена.
- У него могут иметься скрытые капиталы, - внезапно заговорила Джесси. - Вся эта латунь например.
- Это правда! - взвизгнула Корнелия. - Никто из нас до этого не додумался, кроме миссис Квин. Латунь, должно быть, стоит целое состояние!
- Вы говорили, что занимались металлоломом, Кит, - сказала Линн. - Вы что-нибудь понимаете в латуни?
- Кое-что. - Кит подобрал плетеную мусорную корзину с латунным контейнером и тщательно его обследовал, потом проделал то же самое с одной из латунных ламп и перешел к низенькой задвижной кроватке на колесиках, инкрустированной вездесущей латунью и превращенной в журнальный столик. После этого он покачал головой. - По-моему, все эти изделия среднего мастерства из латуни среднего качества и веса. Может быть, ниже среднего.
- Даже если так, здесь ее целые тонны, - запротестовал доктор Торнтон.
Кит снова покачал головой:
- Не думаю, что общую стоимость можно измерить в больших числах, чем тысячи. Что можно сделать с таким количеством латуни во всех формах и размерах, кроме того, что содрать ее и отдать на переплавку?
- Тем не менее, я считаю, что мы не должны терять надежду, - заявила Корнелия. - Мистер Брасс прислал нам эти купюры, а если он нищий, то откуда он мог их взять? Разве вы не говорили, что они подлинные, инспектор?
- Те, которые получила моя жена, - да.
- Вот видите!
Инспектор пожал плечами.
- Одну минуту. - Линн огляделась вокруг. - Этот дом полон антикварных вещей. Возможно, среди них есть редкие…
- Сколько бы они ни стоили, мисс О'Нил, Брасс испортил их своей латунью. К тому же все они дышат на ладан.
Последовала пауза.
- Послушайте! - воскликнул Кит. - Дом Брасса занимался и драгоценными камнями, верно? Почему он не может хранить свои миллионы в драгоценностях? Бриллианты не занимают много места, если их нужно спрятать. Они могут лежать у нас под носом.
- Возможно. - В голосе инспектора не слышалось энтузиазма. - Своего мнения не высказали только вы. - Он в упор посмотрел на Алистеров. - Что вы намерены делать - остаться или уехать?
Девитт Алистер открыл рот.
- Остаться, - сказала его жена и выиграла целое состояние в виде зубочисток, выложив карты одной масти.
* * *
День прошел, за ним еще один. Кит и Линн, обследуя подвал, полный жирных пауков, сломанной мебели и полок, нагруженных старыми керосиновыми лампами, ржавыми фрагментами водопроводных труб, пустыми винными бутылками, коробками с поржавевшими гвоздями и болтами и прочим хламом - по-видимому, Хендрик Брасс никогда ничего не выбрасывал, - не нашли никаких сокровищ, кроме допотопного фонографа и ящика со старыми пластинками - некоторые из них были в идеальном состоянии. Фонограф представлял собой раннюю массивную "Виктролу", заводящуюся вручную, а большинством пластинок были толстые диски с красной этикеткой и односторонними записями оперных певцов - Карузо, Мельбы, Шуман-Хайнк, Луизы Хомер, Джеральдины Фаррар, Титто Руффо, Мэри Гарден, Альмы Глюк (кто-то из покойных Брассов явно любил оперу), а также популярной легкой музыки.
Они с трудом потащили фонограф вверх по лестнице, где их заметил Хьюго и завершил переноску аппарата с такой легкостью, как если бы это была пирога Гайаваты.
Поставив "Виктролу" в гостиной, Хьюго нашел банку подходящей смазки, после чего вернулся с ней и с пластинками. Кит начал чистить и смазывать аппарат, а Линн - сортировать пластинки и сдувать с них пыль. В ящике оказался пакет стальных игл, который даже ни разу не открывали. Кит стал заводить фонограф.
- "На дороге Тамиами", - прочитала Линн надпись на одной из этикеток. - Никогда не слышала эту пьесу.
- Зато я слышал, - сказал Ричард Квин и, когда "Виктрола" разразилась царапающими звуками, церемонно произнес: - Миссис Квин, могу я вас пригласить?
Прежде чем Джесси успела подняться, музыка прекратилась с жалобным скрипом, и Ричард, протестующе обернувшись, увидел Вона, стоящего у фонографа и ухмыляющегося, как вандал над своей жертвой. Старый Хендрик маячил в дверях со своей мерзкой улыбочкой. Под мышкой он держал тощий портфель.
- Вам придется отложить ваш танец, инспектор. На сей раз я созываю собрание. - Старик ощупью добрался до любимого кресла и опустился в него. Хьюго придвинул к креслу низкий столик. Брасс похлопал по нему рукой, кивнул и поместил на него портфель. Вон и Хьюго заняли зловещую позицию по обеим сторонам кресла. - Прошло около двух недель после покушения на мою жизнь, совершенного, как выразился бы инспектор Квин, неизвестным лицом или лицами, - начал старик, противно причмокивая, - но я все еще, как говорится, копчу небо, а вы все еще ожидаете решения старого сумасброда. Ну, я принял решение.
Девитт Алистер склонил голову набок, словно прислушиваясь к отдаленному шуму. Элизабет Алистер сидела неподвижно, как индейский вождь, но инспектор заметил, что она затаила дыхание. Значит, что-то человеческое ей все-таки было не чуждо.
- Я ничего не слышу, - продолжал старик. - Теперь вы ждете, что скажет старый дурень. Которые из нас? Сколько? Кто получит наследство, а кто нет? Ну, леди и джентльмены, я пришел к выводу, что выбор между вами невелик.
Это уже дурно пахнет, сказал Ричард Квин, ведя сам с собой безмолвную беседу. Алистер - законченный прохвост, миссис Алистер столь же привлекательна, как жена первобытного синантропа, но заявлять, что выбор невелик, скажем, между Линн О'Нил и Корнелией Оупеншо - пример слепоты, который нечасто встретишь даже у слепого.
Брасс постучал по полу тростью.
- Я поручил мистеру Вону в качестве моего поверенного составить мое завещание, и он сделал это.
- Ну? - не выдержала мисс Оупеншо и поднесла ко рту руку с алыми ногтями.
- Вам не терпится, дорогая моя? Вполне понятно. Теперь вы видите, инспектор, сколько пользы было от вашего вмешательства? Итак, леди и джентльмены, я оставляю мое состояние - стоимостью шесть миллионов долларов, как я уже говорил, - вам шестерым, всем поровну. Как вам это нравится?
Последовали благодарные вздохи. Инспектор почувствовал, что терпит поражение. На миг ему пришла в голову дикая мысль, что старик хочет заставить своих пленников вцепиться друг другу в горло, дабы уменьшить число наследников, но кого, кроме разве только Девитта Алистера, могло возмутить предложение разделить состояние с пятью другими людьми, если каждая доля составляет миллион долларов?
- Однако… - Старик сделал паузу.
"Ага!" - подумал инспектор.
- Есть одно условие. Я говорил вам, что мистер Вон не смог разыскать одного из моих кандидатов - человека по имени Хардинг Бойл. Так вот, если Бойл объявится не позже чем через месяц после моей смерти, он будет включен в число наследников и состояние придется разделить не на шесть, а на семь равных долей. Ах да, я также оставляю определенную сумму мистеру Зарбусу.
- Кому? - спросил инспектор.
- Хьюго Зарбусу - доброму и преданному слуге et cetera. Вот этому тупице. Это почти не отразится на доле каждого из вас, так что вы можете себе позволить быть щедрыми.
"Почему я не в состоянии поверить ни единому слову старого мошенника?" - в отчаянии спрашивал себя инспектор. Быть может, его ввели в заблуждение чисто поверхностные признаки - неприятные улыбки, хихиканье и причмокивание старика? Что, если эти внешние проявления неискренности не имеют ничего общего с его подлинным характером? В конце концов, он вознаградил человека, который готовил ему пищу, полировал для него тонны латуни, заботился о всех его нуждах и годами терпел его брань и оскорбления. Инспектор покачал головой. Он просто не мог представить себе Хендрика Брасса благодарным кому-либо и за что-либо. Нет, тут что-то не так. Но что именно?
Что касается Хьюго Зарбуса, то после неожиданного объявления о постигшей его удаче он выглядел так же тупо, как и до того.
Старик открыл портфель, достал оттуда документ на юридическом бланке и положил его на стол.
- Мистер Вон, пожалуйста, приведите сюда Сару и Эмму Хотэйлинг.
Вон молча вышел и вернулся, ведя за собой двух женщин, нанятых Брассом на время пребывания в доме гостей. Сестры Хотэйлинг были филлипскиллскими старыми девами, которые, казалось, появились на свет смертельно напуганными. Они крались по дому, застилая кровати и делая вид, что вытирают пыль, быстро убирали посуду после обеда и уходили с таким видом, будто не намерены возвращаться, но на следующий день появлялись снова. Значит, Брасс платил им. Но где он брал деньги? Очевидно, в каком-то тайнике, из которого он ранее достал сотенные и тысячные купюры.
- Ручку, мистер Вон.
Вон достал шариковую ручку и вложил ее в руку старика.
- Покажите мне строку для подписи.
Частный детектив, он же поверенный, поместил руку Брасса в нужное место.
- Сара и Эмма, - обратился к служанкам Хендрик Брасс, - я намерен подписать мое завещание и прошу вас быть свидетелями. Вы понимаете, о чем я говорю?
Женщины испуганно кивнули.
Старик, тщательно выписывая каждую букву, поставил свою подпись. В комнате слышался только шорох ручки.
- А теперь, мистер Вон, пусть обе мисс Хотэйлинг подпишутся как свидетельницы.
Сестры быстро поставили свои подписи там, куда указывал палец Вона.
- Ну и ну! - ухмыльнулся частный детектив. - Оказывается, они умеют писать.
- Они расписались, мистер Вон?
- Да.
- Тогда благодарю вас, леди. Вы свободны.
Под прикрытием бегства сестер инспектор скользнул к столику взглянуть на завещание. Вон с усмешкой наблюдал за ним. Но подпись "Хендрик Брасс", несомненно, была сделана той же дрожащей рукой, что и подпись в приглашении, адресованном Джесси.
- Будет с вас, папаша, - сказал Вон, убирая завещание. - А то взглядом чернила сотрете. Что-нибудь еще, мистер Брасс?
- Да. Вам незачем уезжать немедленно, леди и джентльмены. Фактически я бы хотел, чтобы вы остались. Ешьте, пейте, веселитесь! Кто знает? Завтра старик может умереть, и тогда вам только и останется, что вернуться домой. Но вернуться богатыми! Мое сердце ликует при мысли об этом. Ах, как чудесно давать! Вопрос в том, что я получу.
На сей раз хихиканье было долгим - совсем как у Бэзила Ратбоуна в роли Ведьмы на пластинке "Гензель и Гретель", которую инспектор как-то подарил первенцу дочери Уэса Полански.
- Конечно, если вы хотите уехать…
Инспектору казалось, что Брасс намеренно оборвал фразу. "Если вы хотите уехать…" Что произойдет тогда?
- Послушайте, мистер Брасс, - заговорил инспектор. - Не пора ли сообщить этим людям, где находятся деньги? Если вы их где-то спрятали, то поиски причинят им много затруднений. Я не имею в виду, что вы скоро умрете, но вы сами затронули эту тему.
Он мог бы поклясться, что запавшие глаза в желтоватых впадинах видят его.
- Беспокоитесь, инспектор? Так вот, сэр, я не желаю это сообщать. Что вы об этом думаете?
Он усмехнулся и протянул руку в сторону Хьюго.
Они слышали, как старик, поднимаясь по лестнице впереди Вона, жалуется, что Хьюго идет то слишком быстро, то слишком медленно, то слишком неуклюже, пока сварливый голос не скрыла захлопнувшаяся дверь.
- Ну? - осведомился Ричард. - Вы уезжаете или остаетесь?
Молодой Палмер потирал руки.
- Кажется, он хочет, чтобы мы остались. Что касается меня, я не жду от старого Хендрика ничего плохого - после сегодняшнего! Как насчет вас, Линн?
- Мне ехать некуда, и я туда не тороплюсь, - уклончиво ответила Линн. - Боже мой, целый миллион!
- Интересно, где он его прячет? - прищурившись, спросила Корнелия.
- Это его приманка, - устало произнес инспектор. - Он играет с вами, как рыбак с рыбой. У него есть какая-то причина хотеть вашего пребывания в этом доме. Мне это кажется достаточным основанием, чтобы уехать.
- Значит, вы уезжаете? - осведомился доктор Торнтон.
- Кто-то должен наблюдать за детишками, чтобы они не заблудились в лесу. Кто знает, что у него на уме?
- Я заметил, что в этот раз он не упомянул о выдаче нам вторых половинок тысячедолларовых купюр, если мы уедем, - пробормотал доктор. - Ну, раз я уже потратил столько дней, то могу побыть здесь еще какое-то время.
- А вы, Алистер?
Толстяк не колебался.
- Будь у меня деньги, я бы сказал, что это какая-то афера. Но мы с Лиз на мели. Так что я воспользуюсь обстоятельствами.
Миссис Алистер молча кивнула.
- В таком случае, - обратился Ричард к своей дражайшей половине, которая с тоской думала о том, в какую историю она их втравила, - мы можем продолжить с того места, где нас прервали. Мисс О'Нил, включите, пожалуйста, фонограф.
Под царапающие звуки "На дороге Тамиами" он обнял Джесси за талию, отвел ее в центр гостиной и начал танцевать с ней фокстрот времен президента Уоррена Г. Хардинга.
* * *
- Нам лучше вернуться, мистер Палмер, - сказала Линн. - Луна оказывает слишком сильное действие.
Кит что-то пробормотал, выключил портативный радиоприемник, который купил в Тэрритауне, и поднялся. Луна посылала через Гудзон сообщение полузатонувшему причалу, но ее свет касался и Линн. Хотя, возможно, она была к нему не столь чувствительна…
Когда они зашагали назад, Линн взяла его под руку.
Кит хотел бы, чтобы она этого не делала, поскольку это создавало непосредственный контакт между ними. Конечно, он больше всего на свете желал именно контакта, но какой в нем был толк без сотрудничества?
Поэтому Кит держался скованно, но Линн, казалось, этого не замечала. Она продолжала болтать о страховом агенте по имени Харри, чудесах кухонных комбайнов и других достопримечательностях Уэгон-Спрингса. Конечно, недавний поцелуй кое-что значил. Но Линн вела себя так, словно его не было вовсе. Может быть, музыка была неподходящей - диск-жокей поставил Зеро Мостела. Проклиная себя, Кит безуспешно пытался поймать по транзистору какую-нибудь страстную любовную песню.
- В чем дело? - спросил он. Линн прервала контакт, и Кит почувствовал невосполнимую утрату.
- Я забыла кошелек на причале. Придется вернуться.
- Я сбегаю. Подождите здесь. - Он пустился бегом, захватив фонарик.
"Оставил меня в лесу без света, - подумала Линн. - Похоже, я лишила беднягу способности соображать".
Она царапнула голенью по валуну и села, потирая ногу.
Внезапно стало так темно, что Линн начала сердиться. То, что она довела Кита до такого состояния, было прекрасно, но его поведение попахивало мелкой мужской местью, а это было не по правилам. "Я заставлю его пожалеть об этом", - подумала Линн, и ей сразу стало легче.
Свет фонаря ослепил ее.
- Привет, беби, - послышался голос Вона.
Линн вскочила, но он был слишком проворен. Она чувствовала себя окруженной, парализованной, раздавленной. Его руки были повсюду. Линн пыталась лягаться и кусаться, но он только смеялся и даже не дышал тяжело.
- Эге! - сказал Вон. - Ты на ощупь еще лучше, чем я думал.
Лин хотела закричать, но он надавил ей на горло предплечьем.
- Не стоит, беби. - Вон начал наклонять ее назад. - Хотя кричи сколько душе угодно. Мне это даже нравится.
- Подождите…
- К чему сопротивляться, беби? Если ты готова на все ради этого лопуха Палмера, подумай, насколько лучше тебе будет с настоящим мужчиной.
У него должно быть уязвимое место, в отчаянии думала Линн.
- Мне казалось… ваша работа… охранять мистера Брасса.
- Он дрыхнет за запертой дверью. Хватит упираться, цыпочка. Пое-е-ехали!
В следующий момент Линн оказалась на спине, и Вон навалился на нее. Собрав все силы, она закричала:
- Кит!
Палмер уже подбегал к ним. Она слышала, как он пробирается через кустарник. Луч фонарика устремился на нее. Линн откатилась в сторону. Вон выругался, потом засмеялся и выключил свой фонарик. Линн зажмурила глаза. Бедняга Кит. Теперь в довершение всего его изобьют из-за нее. Вон переломает ему кости, и он ее возненавидит. Она спряталась за дерево, боясь выглянуть.
Линн слышала топот ног, сопение, шумное дыхание, звуки ударов и, наконец, стук упавшего тела. Потом наступила тишина.
"Надо бежать!" - подумала она.
Но из-за дерева вышел мужчина, взял ее за руку и сказал:
- Крутой парень больше вас не побеспокоит. Я кое-что выяснил.
"Слава богу!"
- О, Кит, он разбил вам нос!
- Нет, я наткнулся на дерево, когда бежал по тропинке.
Линн почувствовала, что обнимает его.
- Что вы выяснили?
Но Кит казался далеким и по-мужски серьезным.
- У этого парня стеклянная челюсть.
* * *
- Ричард, - начала Джесси, как только он закрыл дверь их спальни на замок и задвижку, - я хочу уехать отсюда.
Ее супруг покачал головой.
- Будь я проклят! Палмер его одолел!
- Завтра утром я первым делом сообщу старику, что этот монстр Вон в моем случае ошибся. А потом, дорогой, мы уедем.
- Что? Нет, милая. Еще рано. - Он нахмурился. - По крайней мере, для меня. Но я бы хотел, чтобы уехала ты.
- Ричард Квин, я твой предлог для пребывания здесь. Ты знаешь, что я и шагу не сделаю без тебя.
- Ты упрямая женщина.
- А ты… ты полицейский с головы до ног!
- Думаю, дорогая, нас ждет нелегкое время. Завещание, которое Брасс поручил Вону составить, было большой ошибкой. Он практически напрашивается на это.
- На что?
- На гроб и шесть футов земли в округе Уэстчестер. Запомни мои слова, Джесси. Этим завещанием старый дурень подписал себе сегодня смертный приговор.
Два дня спустя его пророчество сбылось.