– Назад, в мои апартаменты. Надеюсь, я доказал вам, что не покупал этот плащ. Теперь мы найдем моего друга, доктора Джорса, чтобы убедить вас, что я не был на улице Джерси в то время, когда вы говорите…
– Доктор Джорс у вас в гостях?
– Я попросил, чтобы он заехал приблизительно в это время, – объявил Ферручи, глядя на часы. – Когда госпожа Врэйн рассказала мне о ваших подозрениях, я решил защититься, так что написал вчера вечером моему другу, чтобы поговорить с вами в этот день. Я получил его телеграмму, где говорилось, что он прибудет в два часа.
Люциан в свою очередь посмотрел на часы.
– Половина второго, – объявил он, подзывая кеб. – Хорошо, граф. У нас как раз достаточно времени, чтобы вернуться к вам домой.
– И что вы думаете теперь? – спросил Ферручи, зло сверкая глазами.
– Не знаю, что и думать, – мрачно ответил Люциан. – Но поспешим… Странное совпадение, что злосчастный плащ купил другой итальянец.
Граф только пожал плечами, и они сели в кеб. Но он ничего не говорил, пока они ехали назад на улицу Маркиз, лишь глубокомысленно смотрел на своего спутника.
– Не верю я в совпадения, – неожиданно произнес он.
– Что вы имеете в виду, граф? Я не понимаю вас.
– Кто-то, кто знает и любит госпожу Врэйн, хочет ранить меня, – быстро объявил итальянец. – Он переоделся, чтобы походить на меня, когда покупал плащ. Понимаете? Но он не смог стать выше ростом, таким как я. Да, любезный адвокат, я уверен, что все так и есть.
– И вы знаете кого-то, кто мог загримироваться под вас, для того чтобы на вас пало подозрение в убийстве?
– Нет, – покачал головой Ферручи. – Даже представить себе не могу, кто бы это мог быть.
– А человека по фамилии Рент вы не знаете? – неожиданно спросил Люциан.
– Нет, господин Дензил, – не задумываясь ответил Ферручи. – А почему вы об этом спрашиваете?
– Я подумал, что это тот человек, который мог бы под вас замаскироваться… Нет, этого быть не может, – добавил Люциан, вспомнив то, как Рода описывала белые волосы господина Рента и его бороду, – это не может быть он. Ведь он не пожертвовал бы бородой, чтобы выполнить столь дьявольский план. Фактически он не смог бы ничего сделать, не привлекая внимание Роды.
– Рода… Рент… Вы называете имена тех, о ком я никогда не слышал! – живо воскликнул Ферручи.
– Точно так же, как я раньше ничего не слышал о вашем друге Джорсе.
Ферручи рассмеялся:
– О… он и в самом деле странный малый. Сами увидите.
И итальянец оказался совершенно прав. Доктор Джорс, который ожидал их в одной из комнат апартаментов графа, оказался маленьким, высушенным человечком, который выглядел так, словно его опустили в чан с отбеливателем. На первый взгляд он вообще выглядел скорее обезьяной, чем человеком, из-за невысокой, сгорбленной фигуры и проворных движений. Но при ближайшем рассмотрении оказалось, что у него умное лицо и пара внимательных глаз серо-стального оттенка. Когда он уставился на Люциана, тому показалось, что доктор его гипнотизирует.
Еще стоит сказать, что Джорс выглядел мрачно из-за черного костюма, хотя оказался чрезвычайно разговорчивым и производил впечатление не простого смертного, а скорее взрослого, которого в детстве похитили феи. Удивительным человеком был этот доктор Джорс, так что замечание Ферручи "странный малый" попало в самую точку.
– Это мой хороший друг, – объявил Ферручи, положив руку на плечо странного гостя. – А этот господин хочет, чтобы вы решили одну… Что вы говорите?.. Спор?
– Спор! – глубоким басом воскликнул крошечный доктор, и голос его был полон негодования. – Надеюсь, я проделал весь этот путь из моего поместья в Хэмпстеде не для того, чтобы принять вашу ставку.
– Но сейчас речь пойдет о более важной ставке, – сказал Ферручи. – Это господин Дензил. И он заявляет, что видел меня в Сочельник в Пем… Пем… Как там будет правильно?
– В Пимлико, – подсказал Люциан, поняв, что Ферручи никогда не сможет выговорить это слово. – Я говорю, что граф был на Сочельник в Пимлико.
– Вы, мой милостивый господин, ошибаетесь, – проговорил Джорс, взмахнув тощей рукой. – Мой друг, граф Ферручи, на Сочельник гостил у меня в Хэмпстеде.
– В самом деле? – Люциан был сильно удивлен этим утверждением. – И никуда не уезжал?
– Он не уезжал до утра. Мой друг граф остался у меня на ночь и уехал только в двенадцать в Рождество.
– Так что видите, я никак не мог участвовать в том деле, о котором мы с вами говорили, – заметил Ферручи, подмигнув Люциану. – Речь ведь идет о вечере между одиннадцатью и двенадцатью часами.
– Граф был с вами в это время? – спросил Дензил у доктора.
– Конечно. Так что ваша карта бита, господин адвокат. Жаль, но вынужден полностью разочаровать вас, все так и есть.
– И вы всегда сможете повторить свои показания?
– Почему бы и нет. Обратитесь ко мне в любое время. Мое поместье в Хэмпстеде. Вы там всегда меня с легкостью найдете.
– Ага… Но не думаю, что это понадобится господину Дензилу, – быстро вставил граф. – Вы сможете всегда встретиться у меня. Ну, а пока вы, господин Дензил, удовлетворены?
– Да, – ответил Люциан. – В этом споре я проиграл. Извините меня, граф. Всего хорошего. И вам, и доктору Джорсу большое спасибо… Еще раз желаю вам всего хорошего.
– И это все? Никаких аи revoir? – насмешливо поинтересовался Ферручи.
– Это зависит от того, как дальше станут развиваться события, – прохладно ответил Люциан.
Он покинул дом графа в расстроенных чувствах, ощущая крушение всех своих надежд. Адвокат был по-прежнему далек от тайны раскрытия смерти Врэйна. Его последняя попытка раскрыть преступление закончилась полной неудачей. Лидия представила алиби, Ферручи оказался ни при чем. И теперь Люциан не знал, что же делать дальше.
Мучаясь от этих мыслей, он направился на поиски Дианы, так как знал, что там, где порой не справляется мужская логика, может сработать женская интуиция. По крайней мере, он считал, что дочь убитого может найти какой-то выход из сложившегося положения.
Добравшись до отеля "Король Джон", молодой адвокат обнаружил, что Диана с большим нетерпением ожидает его. Впопыхах приветствовав его, она сразу перешла к делу, спросив, чем закончился его разговор с графом Ферручи.
– Ну как, господин Дензил, этот человек арестован?
– Нет, мисс Врэйн. Мне горько говорить об этом, но он не арестован. Скажу больше: он оказался совершенно ни при чем.
– Ни при чем? И это несмотря на то что продавщица указала на него?
– Я привел к ней Ферручи, и она сказала, что плащ купил не граф, а другой мужчина.
– Но она же говорила, что покупатель был итальянец.
– Она и не отказывается. Он был темный, с усами… Но она сказала, что это не граф Ферручи. По ее словам, покупатель был ниже ростом и много хуже говорил по-английски.
– Ферручи мог притвориться и говорить с акцентом.
– Вероятно. Но роста своего он изменить не мог. Нет, мисс Врэйн, несмотря на все свидетельства против графа, это не он покупал плащ. То, что Ферручи напоминает покупателя на первый взгляд, и то, что покупатель итальянец, – всего лишь совпадение… или…
– Что за "или"? – переспросила Диана, видя, что Люциан колеблется.
– Или это подстроено, – закончил адвокат. – Сам граф считает именно так. Он полагает, что кто-то мог подставить его.
– А кого-то конкретно он подозревает?
– Он сказал, что нет, и я верю ему. Если бы он кого-то подозревал, то не стал бы скрывать этого факта.
– Гм-м! – глубокомысленно протянула Диана. – Выходит, продавщица в магазине его не узнала. А как относительно того, что его видели на улице Джерси в вечер Сочельника?
– Его там не было.
– Но Рода видела его на заднем дворе и в доме!
– Она видела темного человека с усами, но не утверждала, что он иностранец. К тому же она не знает Ферручи. Человек, которого она видела, наверняка и есть тот самый таинственный покупатель плаща.
– Где был Ферручи, как он говорит?
– В Хэмпстеде, у друга.
– И вы видели этого друга?
– Да, говорил с ним. Тот утверждает, что в вечер Сочельника граф находился у него и оставался в поместье на всю ночь.
– Очень удачно для графа… А кто этот самый друг?
– Доктор Джорс.
– Его слову можно верить?
– Несмотря на краткое знакомство, насколько я могу судить по его внешности – да.
– Ведь служанка видела незнакомца во дворе в полдевятого?
– Да.
– И в полдевятого Ферручи был в Хэмпстеде у доктора Джорса?
– Не совсем, – поправил Люциан, помня, что именно такой вопрос не задавал. – Но доктор заявил, что Ферручи провел с ним весь вечер и уехал только на следующий день, в то время как ваш отец был убит между одиннадцатью и двенадцатью часами. Выходит, Ферручи невиновен.
– Так-то так, но можно ли доверять этому доктору? – пробормотала Диана себе под нос. – Может, он сказал все это лишь затем, чтобы убедить вас и меня, что Ферручи не был на месте преступления и служанка видела не его.
– Конечно, он мог бы добраться от Пимлико до Хэмпстеда за полтора часа, и тогда выходит, что служанка и в самом деле видела его во дворе; но в самом убийстве, которое произошло с одиннадцати до двенадцати ночи, он никак не мог быть замешан. Так что ни Ферручи, ни Лидия Врэйн тут ни при чем.
– Нет! Нет! Пусть это даже кажется очевидным. Они, без сомнения, повинны в смерти отца. Я в этом уверена! Вечером Ферручи был в Пимлико. А раз так, он знает, кто такой этот Рент и почему он снимал квартиру на улице Джерси.
– Возможно. Хотя граф утверждает, что никогда ни о каком Ренте не слышал. Но я не был бы удивлен, если бы вышло так, что один человек все же смог бы разгадать эту тайну.
– И кто это может быть? Кто?
– Доктор Джорс. Почему-то мне кажется именно так.
Глава XXI
Через два месяца
Так как власти официально не собирались продолжать расследование убийства Врэйна, Люциан сам отправился на розыски Гордона Линка и детально рассказал ему обо всем, что узнал, проводя самостоятельное расследование.
Хотя госпожа Врэйн и Ферручи полностью оправдали себя, Дензил решил, что Линк с его профессиональным умением выведывать тайны мог бы что-нибудь выудить в таких обстоятельствах.
Однако Гордон выслушал все, что ему рассказал молодой адвокат, с показным безразличием. И хоть он похвалил Люциана и сказал, что тот не без успеха выполнил работу полиции, в интонации детектива звучала определенная ревность. К тому же, судя по всему, его раздражало, что молодой человек досаждает ему. Однако из того, что "накопал" детектив-любитель Дензил, можно было кое-что извлечь.
– Вы должны были рассказать мне, что собираетесь делать, еще тогда, когда госпожа Врэйн в первый раз поговорила с вами, – с упреком сказал он Люциану. – Ну а теперь вы так перепутали все нити, что я даже не знаю, за каг, ую из них потянуть, чтобы распутать этот клубок.
– А мне кажется, все нити, что были у меня в руках, или лопнули, или оказались слишком короткими, – парировал Люциан, уязвленный несправедливостью сыщика. – Госпожа Врэйн смогла оправдаться, точно так же, как и граф Ферручи. Единственный шанс что-то узнать – это найти господина Рента. Но если Рода не сможет помочь, то непонятно, как можно отыскать того человека.
– У меня другое мнение, – возразил Линк, стараясь скрыть сомнение в голосе. – Поскольку вы потерпели неудачу из-за недостатка опыта, я попытаюсь распутать моток этой пряжи.
– Вы пытались сделать это и прежде и бросили все из-за путаницы, – с едва видной иронией заметил Люциан. – Но если вы не обнаружите ничего, вы ведь снова закроете дело. Насколько я смогу видеть, тайна смерти Врэй-на – настоящая тайна. Нам никогда ее не разгадать.
– Я сделаю последнюю попытку, – доверительно заверил его Гордон. – Но, конечно, я не один из надуманных персонажей, какие обычно можно встретить в романах. Я могу потерпеть неудачу.
– Наверняка так и будет, – печально пробормотал Люциан, и с этим приводящим в уныние пророчеством он оставил детектива.
Но был ли Гордон Линк заинтересован в результате поисков? Или он и в самом деле находил эту задачу невыполнимой, но ему было тяжело признаться, что он потерпел поражение, как считал Люциан? Тем не менее детектив с рвением принялся за работу: опросил Лидию и итальянца, чтобы быть уверенным, что их алиби подлинные; поговорил с Пегаллами, которые оказались ужасно встревожены, когда в их респектабельный мирок вторгся настоящий детектив. Еще он получил очередное опровержение от продавщицы "Бакстер и К" в том, что Ферручи – покупатель плаща. И еще раз опросил госпожу Бенсусан и ее служанку, постарался проследить таинственного Рента. Он даже собирался обратиться к доктору Джорсу, живущему в Хэмпстеде, и еще раз опросить его относительно того времени, что граф Ферручи провел в поместье доктора в Сочельник. Но тут вышла промашка, поскольку Джорс выехал за рубеж на отдых – точно так, как делал каждый год, – и раньше, чем через месяц, в Лондоне его никто назад не ждал.
Фактически Линк сделал все, что мог сделать человек, чтобы узнать правду, но оказался в том же положении, что и Люциан, в конце своего расследования. Понимая, что толком ничего не добился, он вызвал Диану и Дензила, чтобы объявить, что не в состоянии разгадать эту загадку.
– Нет никаких шансов обнаружить убийцу Врэйна, – объявил Гордон, после того как перечислил гостям все свои действия. – Чем больше я занимаюсь этим преступлением, тем более уверен в этом.
– Но вы же были так уверены, что добьетесь больше меня, – спокойно заметил Люциан.
Линк выглядел очень расстроенным, так как отлично понимал, что потерпел поражение.
– Я старался, – уныло парировал детектив. – Никто большего сделать не сможет. Некоторые преступления так и остаются нераскрытыми. Это именно такой случай. Как я понимаю, неведомый убийца будет наказан лишь в Судный день и не раньше.
– Значит, вы считаете, что граф Ферручи невиновен? – пробормотала Диана.
– Нет. К этому делу он не имеет никакого отношения, точно так же как и госпожа Врэйн.
– И вы не можете сказать, кто убил моего отца?
– Не могу, хотя подозреваю таинственного господина Рента.
– Тогда почему бы вам его не найти? – прямо в лоб спросила Диана.
– Он слишком хорошо скрыл свои следы, – начал Гордон. – И… и…
– И если бы вы нашли его, он мог бы оказаться невиновен, точно так же, как госпожа Врэйн и граф Ферручи.
– А может, и нет. Неизвестно. Но так как вы сделали много больше моего, мистер Дензил, я хочу спросить вас: кого вы сами подозреваете?
– Доктора Джорса, – неожиданно объявила Диана.
– Чушь! Чушь! – воскликнул Гордон с презрением. – Он не убивал человека… Он ведь в Сочельник был в Хэмпстеде. Я проверил это, опросив его слуг. К тому же доктор Джорс занимает слишком серьезное положение, чтобы оказаться замешанным в преступлении, от которого он не может получить никакой выгоды.
– Почему? И какое же такое положение он занимает?
– Он – владелец частного сумасшедшего дома. Разве можно представить себе, чтобы подобный человек совершил убийство?
– Я не говорю, что он сам непосредственно совершал преступление, но факт самой его дружбы с Ферручи… Он наверняка знает больше, чем сказал вам, Люциан.
– Но почему итальянец дружит с владельцем такого странного учреждения? С человеком, который столь ниже его в происхождении?
– Не знаю, но если вы подозреваете доктора Джорса… Однако вы сможете расспросить его, когда он вернется из отпуска… где-нибудь через месяц.
– И где он теперь?
– В Италии, и граф уехал вместе с ним.
Диана и Люциан переглянулись, и девушка вновь заговорила.
– Странно, – сказала она. – Я согласна с господином Дензилом. Очень странно, что человек такого высокого положения, как этот благородный итальянец, дружит с человеком столь низкого положения в обществе. Разве вы сами так не думаете, господин Линк?
– Господа, – серьезно объявил Гордон, – думаю, что все это ерунда. Вы никогда не узнаете правду. Я использовал все свое умение и опыт – и потерпел неудачу. Я достаточно уверен в собственной власти, чтобы утверждать, что не подвел никого. Мисс Врэйн, господин Дензил, я желаю вам всего самого хорошего.
И, закончив эту тщеславную речь, детектив Гордон Линк ушел. Люциану ничего не оставалось, как проводить его. Диана подошла к окну гостиной и какое-то время стояла, глядя ему вслед, наблюдая, как Линк растворился в толпе прохожих. Потом она глубоко вздохнула, поскольку с уходом детектива, как она думала, пропала последняя надежда раскрыть таинственное преступление. Ведь даже такой опытный человек, как Линк, отказался от поисков, а ведь он был профессионалом, имеющим опыт и знания.
А потом она со вздохом обратилась к Люциану:
– Предполагаю, больше ничего нельзя сделать.
– Я так не считаю, – мрачно ответил Дензил, поскольку имел собственное мнение относительно "дезертирства" детектива.
– Выходит, я должна оставить убийцу своего отца на Божий суд? – спокойно проговорила Диана. – И мне остается только поблагодарить вас, господин Дензил, за все, что вы для меня сделали. – Потом она заколебалась и покраснела, а потом с акцентом добавила: – Остается только сказать: аи revoir.
– Ах! – с придыханием вырвалось у Люциан. – И все же я надеюсь, что вы не скажете "прощай".
– Не хочу я говорить это, господин Дензил. У меня не так много друзей, и я не хочу преждевременно расстаться с одним из них.
– Рад этому, – мягко объявил Люциан. – Так что можете считать меня своим другом.
Его слова столь точно попали в цель, что Диана, все еще краснеющая, поспешила остановить молодого человека, чтобы он не наговорил больше, чем надо. Ситуация и так получилась совершенно неловкая.
– Тогда, как мой друг, я надеюсь, вы заедете навестить меня в поместье Бервин.
– Буду рад. Когда вы уедете туда?
– В течение двух недель. А пока я должна оставаться в городе, чтобы закончить все дела с адвокатом относительно состояния, оставленного моим бедным отцом.
– И завершить все дела с госпожой Врэйн?
– Нет, – холодно ответила Диана. – Теперь, когда мой отец мертв, госпожа Врэйн для меня – никто. Я все равно считаю, что она – пусть и косвенно – виновна в смерти отца. Если бы мой отец не ушел из-за нее из дому, он был бы жив. Я не стану общаться с госпожой Врэйн и не думаю, что она посмеет обратиться ко мне.
– Не уверен в этом, – заметил Люциан, который хорошо знал характер госпожи Врэйн и ее природную бесцеремонность. – Но давайте забудем о ней, вместе со всеми другими неприятностями… Мы еще увидимся, прежде чем вы уедете из города?
– Возможно, – уклончиво ответила Диана, улыбнувшись и покраснев. – Но вы же непременно приедете в поместье Бервин, когда я пришлю вам приглашение?
– Естественно, – ответил Дензил, переполненный ликованием. Он встал, собираясь уходить. – Но теперь я вынужден сказать…
– До свидания? – спросила мисс Врэйн, протянув руку молодому человеку.
– Нет. Воспользуюсь вашим предложением и скажу: аи revoir.