- Долг есть долг, - возразила она. - Я сама играю в покер, инспектор, и у меня есть пара джокеров в рукаве. Я сказала ему: "Мистер Хантер, я беру на себя полную ответственность за выплату вам долга моего приемного отца". Он сразу стал милым. "Но не раньше, - продолжила я, - чем убийство Бака Хорна будет раскрыто и ваша непричастность к нему будет доказана". И с этими словами выскочила за дверь.
Инспектор кашлянул.
- Трудная задача, мисс Хорн. Ваши финансы позволят вам сдержать ваше обещание? Похоже, это все же слишком большая сумма.
Кит вздохнула:
- Да, большая. Я вряд ли смогла бы ее выплатить - если бы не страховка Бака. Он выплачивал страховой полис в течение многих лет… не меньше ста тысяч долларов. А поскольку я его единственная наследница…
- Интересно, известно ли это Хантеру?.. - пробормотал инспектор себе под нос.
- Он больше ни на что не тратил деньги - не считая игры в карты - с того времени, как приехал в Нью-Йорк? - поинтересовался Эллери.
- Уверена, что нет.
Эллери стоял в задумчивости; неожиданно он расправил и печи и с воодушевлением произнес:
- Ладно, все это выяснится само собой, когда мы узнаем всю правду. Давайте сменим тему разговора. Я слышал, вы выступаете в шоу мистера Гранта, мисс Хорн? Это неожиданное решение?
- О, вы об этом! - Маленький смуглый подбородок Кит стал твердым. - Не совсем. Полагаю, это засело у меня в голове сразу же после того, как Бак был убит. Но на самом деле я не замещаю Бака в этом аттракционе. Вообще-то я не хотела, чтобы об этом объявляли, но мистер Грант по некоторым причинам настоял, а Марс его поддержал. Я просто буду одним из членов труппы.
- Позвольте спросить вас, чего вы хотите этим достичь? - мягко полюбопытствовал Эллери.
Кит поднялась и принялась натягивать перчатки.
- Мистер Квин, - резко проговорила она, - я никогда не прекращу искать убийцу Бака. Я знаю, что это звучит высокопарно, но именно так я это чувствую.
- А… и… насколько я понимаю, вы считаете, что убийца Хорна отирается среди труппы родео и зрителей "Колизея"?
- Похоже на то, разве нет? - Кит усмехнулась. - А теперь я должна идти.
Она направилась к выходу в прихожую, но неожиданно остановилась.
- О, чуть не забыла. Перед открытием труппа устраивает небольшое празднество. Полагаю, вам следует прийти, мистер Квин.
- Празднество? - Эллери непритворно удивился. - Прилично ли… прилично ли это?
- Видите ли, - вздохнула девушка, - это особый случай. Сегодня Керли исполняется тридцать лет, и, следуя завещанию его матери, он наследует большие деньги. Керли не хотел поднимать шума по этому поводу, но Дикий Билл спросил, не возражаю ли я, и я, разумеется, ответила, что нет. Я не хочу все портить, особенно если дело касается Керли.
Эллери кашлянул.
- В таком случае приду с радостью. В "Колизей"?
- Да. Они составят несколько столов прямо на арене. Тогда я вас буду ждать.
Она по-мужски протянула руку, и он пожал ее, одобрительно кивнув. Затем Кит пожала руку инспектору, искренне улыбнулась и покинула их квартиру. Они наблюдали, как она легко сбежала по ступенькам.
- Милая девушка, - произнес инспектор, закрывая дверь.
* * *
Инспектор надел пальто и уже было собрался выходить, как снова раздался дверной звонок. Джуна бросился в прихожую открывать.
- Кого черт принес на этот раз? - проворчал инспектор. Эллери, который стоял у окна и наблюдал, как детектив поспешил за Кит Хорн, когда она направилась в сторону Бродвея, быстро обернулся.
В дверях прихожей стоял, улыбаясь, майор Керби.
- А, входите, майор! - пригласил Эллери.
- Кажется, я, как всегда, не вовремя, - заметил майор. Он выглядел настоящим щеголем в свежеотутюженном костюме, безукоризненно вычищенной велюровой шляпе, с изысканной тростью в руке и гарденией в петлице. - Простите, инспектор, - вижу, вы уже собрались уходить. Я задержу вас не более минуты.
- Ничего страшного, - отозвался инспектор. - Хотите сигару?
- Нет, спасибо, - отказался майор. Он сел на стул и аккуратно поправил стрелки на брюках. - Я встретил мисс Хорн, когда поднимался по лестнице. Небольшой визит вежливости, э? Вот решил заглянуть к вам и узнать, не смогу ли я быть вам чем-то полезен? Я вроде как вошел в сотрудничество с полицией, и черт меня побери, если это не засасывает!
- Только людей с чистой совестью, - усмехнулся Эллери.
- Я несу вахту сегодня вечером в "Колизее", - сообщил Керби. - Снова буду снимать кинохронику. Так вот, я хотел узнать, не хотите ли вы с инспектором Квином дать мне какое-либо особое задание?
- Особое? - Инспектор нахмурился. - Что вы имеете в виду?
- Ну, я не знаю. Будет довольно любопытно повторить то же, что и месяц назад.
- Вы хотите сказать, что-то должно случиться? - удивленно спросил инспектор. - Там повсюду наши люди, но…
- Ну нет, нет! Я ничего такого не имел в виду. Но я могу снять для вас кое-что, на случай если…
Инспектор выглядел озадаченным.
- Очень любезно с вашей стороны, майор. Но я уверен, что сегодня вечером все будет в полном ажуре. Однако мы с вами увидимся сегодня на арене, - улыбаясь, заверил его Эллери.
- Ну конечно же. - Майор встал, поправил галстук, понюхал гардению и пожал им руки. Направляясь к выходу, он потрепал по волосам Джуну. Керби все еще продолжал улыбаться, когда за его маленькой аккуратной фигуркой захлопнулась дверь.
- Черт побери! - рявкнул инспектор. - Что бы это значило?
Эллери усмехнулся и опустился в кресло рядом с горящим в камине огнем.
- Que diable alloit-il faire dans cette galere eh?
Инспектор хмыкнул.
- Ты самый подозрительный дуайен на свете! Всегда чуешь кровь англичанина и ужасный грохот и дым! Отправляйся в свою Бастилию. Человек просто хотел быть услужливым.
- Хороший нюх, вот как я это называю, - объявил инспектор и, поиграв желваками, захлопнул за собою дверь.
Глава 17
ТОРЖЕСТВО
Конец полудня застал мистера Эллери Квина прислонившимся к бетонной стене овальной арены "Колизея" в размышлении над быстротечностью человеческой печали. Боль притупляется, память тускнеет, только место действия остается прежним - неприятное и молчаливое напоминание о том, что было и что есть, в противоположность тому, что могло бы быть. Как раз здесь, не больше чем в двадцати футах, на утрамбованном треке находилось то самое место, где несколько недель назад покосившееся в сторону тело неуклюже отдало последний земной поклон. И вот теперь это место заполонили юркие официанты в униформе, с подносами в руках.
- Прочь от проклятого места! - вздохнул Эллери и направился к группе людей, собравшихся у импровизированного стола.
Длинный стол был установлен на утрамбованном полу в центре арены - широкие доски на деревянных козлах, покрытые скатертью. Он сверкал от серебряной посуды и хрусталя, ломился от изобилия салатов, закусок и ароматной ветчины. Эллери осмотрелся. Никаких признаков вчерашней баталии не было видно. Ринг и ближайшие к нему места исчезли, так же как и нависавшие над головами дуговые лампы, электрические приборы кинооператоров и ведущих репортаж комментаторов.
Поставщики провизии закончили свои приготовления; и вот появился сам Дикий Билл Грант, обнимая сына за широкие плечи.
- Все собрались? - громогласно спросил он.
Ковбои, уже обрядившиеся в свои наряды для вечернего представления, бурно захлопали.
- Тогда садимся! Навались, ребята! - прогремел Грант. - На этом походном столе похлебки хватит на всех! - И он последовал своему совету: опустился на стул во главе длинного стола и атаковал аппетитный кусок ветчины.
Керли сел справа от отца, Кит - слева. Эллери сидел через несколько человек от них на стороне Кит Хорн. Тони Марс уселся напротив Эллери. Рядом с Керли оказался высокий пожилой джентльмен с красными щеками, который положил свою ковбойскую шляпу и чемоданчик, с каким обычно ходят адвокаты, рядом со стулом.
Вся труппа расселась, как было велено. Будучи хилым едоком с Востока, Эллери дивился завидному аппетиту гостей. Еда исчезала с потрясающей скоростью. Из набитых едой ртов сыпались нескончаемые шутки и грубоватые комментарии. Только глава стола хранил молчание.
Наконец за столом наступило насыщение и ажиотаж группы заметно уменьшился. Возможно, на ковбоев подействовало подавленное настроение самого Дикого Билла Гранта или присутствие печальной Кит, которая изо всех сил старалась выглядеть оживленной. Но как только еда кончилась, утихли и разговоры; вместе с исчезновением последнего куска повисла звенящая тишина - можно было подумать, что дух Бака Хорна занял председательствующее место.
Грант отбросил салфетку и встал. Его кривые ноги слегка тряслись, бронзовое лицо налилось кровью.
- Друзья! - крикнул он, пытаясь выглядеть как можно сердечнее. - Вы знаете, что для этого барбекю имеется причина! Сегодня моему сыну Керли стукнул тридцатник!
Послышались негромкие аплодисменты.
- Теперь, когда он стал настоящим мужчиной (смех), он получит свое наследство. Его мать, упокой Господь ее душу, которая вот уже девятнадцать лет как покоится в сырой земле, выразила свою последнюю волю в завещании. По его условию ее сын получает десять тысяч долларов по достижении тридцатилетнего возраста. Сегодня ему как раз тридцать, и он их получит. Мистер Комерфорд, который является стряпчим нашей семьи с незапамятных времен, проделал далекий путь из самого Шайенна, чтобы проследить за исполнением воли покойницы и выразить свое почтение; но видит бог, это не те деньги с Запада, что были награблены гангстерами. Я имею сказать только одно.
Он остановился, и после вежливых улыбок гостей над его слабыми потугами выглядеть остроумным повисло неловкое молчание. Неожиданно словно невидимая рябь пробежала по длинному столу, заставив всех вздрогнуть.
- Я имею сказать лишь одно, - повторил Грант дрогнувшим голосом. - Я хотел бы лишь одного - чтобы мой добрый друг Бак Хорн был… был вместе с нами.
Он сел и, сдвинув брови, уперся взглядом в скатерть. Кит, напряженно выпрямив спину, смотрела через стол на Керли.
Высокий пожилой джентльмен с Запада встал, наклонился над своим чемоданчиком и снова распрямился. Он перевел дыхание.
- У меня при себе, - объявил он, - десять тысяч наличными, купюрами по одной тысяче. - Он открыл чемоданчик, запустил в него руку и вытащил аккуратную стопку желтых банкнотов, стянутую резинкой. - Керли, мой мальчик, я почитаю за великую честь и удовольствие быть посредником, осуществляющим последнюю волю твоей дражайшей матушки. Используй деньги с умом и на добрые дела, как она этого хотела.
Керли встал и машинально взял в руки пачку банкнотов.
- Спасибо, мистер Комерфорд. И тебе, папа. Я… Черт, я просто не знаю, что сказать! - И он опустился на стул.
Послышались сдавленные смешки, фырканье, и молчание снова было сломлено. Но оживление длилось недолго.
- Вы, ребята, лучше еще раз взгляните на свое снаряжение. Смотрите, чтобы кто-нибудь сегодня вечером не свалился с седла. - Билл Грант молча кивнул старшему официанту.
Стулья мгновенно были убраны, ковбои разбрелись в разные стороны, а официанты набросились на грязные тарелки…
Все было совершенно обыденно, однако Эллери словно видел на открытых, загорелых лицах ковбоев отражение неуловимого присутствия чего-то мистического, что могло быть продуктом кристаллизации духа или просто проявлением массового сознания. Суеверная, впечатлительная кучка мужчин и женщин, возглавляемая угрюмым Одноруким Вуди, поплелась в свои уборные, перешептываясь о дурных предчувствиях и предзнаменованиях.
Многие отправились в стойла искать утешения у лошадей или взялись осматривать свое снаряжение, в то время как другие прихорашивались перед выступлением.
Столы убрали, и все признаки празднования исчезли, так что вскоре на арене не осталось от них и помину. На арену высыпала целая банда уборщиков, дабы закончить последние приготовления к вечернему представлению.
Эллери молча стоял в стороне, наблюдая за происходящим.
Всего в нескольких шагах от него Грант пытался поддерживать оживленную беседу с сыном и Кит Хорн. Кит выглядела бледной, но улыбалась. Керли был неестественно молчалив. Пожилой стряпчий излучал им свои улыбки. Грант продолжал изображать бодряка. И вдруг, прямо посредине предложения, этот знаменитый ветеран индейских войн, маршал Соединенных Штатов замолчал, побледнел, шумно сглотнул, что-то пробормотал и почти бегом бросился через арену к выходу, который находился ближе остальных к его кабинету.
Керли и Кит не знали, что и подумать, а Комерфорд озабоченно потер подбородок.
Эллери встал в стойку, словно собака, учуявшая дичь. Что-то произошло. Но что? Он напрягся, пытаясь вспомнить точное положение Гранта в тот момент, когда он перестал говорить. Но припомнил лишь то, что в этот самый момент шоумен пристально смотрел поверх могучего плеча сына на восточные главные ворота арены, ворота, через которые только что удалилась труппа.
Как если бы, размышлял Эллери, стоя в задумчивости среди снующих вокруг него работников Тони Марса, - как если бы Грант вдруг увидел в темном проходе чье-то лицо.
Глава 18
СМЕРТЬ СНОВА БЕРЕТ ВВЕРХ
Байрон сказал где-то, что история "со всеми своими многочисленными томами имеет только одну страницу". Это более вежливый способ пояснить, что история обладает свойством повторяться. Возможно, древние люди имели в виду нечто в этом роде, когда сотворили музу истории в образе женщины.
В этот субботний вечер, когда Эллери с инспектором сидел в той же самой ложе Марса, с теми же самыми людьми - кроме одной особы, наблюдая практически то же самое представление, ему пришло в голову, что история не только заезженная кляча, но и особа, злонамеренно прибегающая к пыткам. Следует ожидать, исходя из всеобщности человеческой природы, что список человеческих достижений в череде эпох выявит, в той или иной степени, все те же черты. Чего не следует ожидать, однако, так это прочности гипса.
Если не считать мелких перестановок, то создавалось впечатление, будто в вечер второго открытия Родео Дикого Билла Гранта все действия в точности повторяются…
То, что сцена действия оставалась той же самой, явилось важным, усугубляющим обстоятельством; "Колизей" был набит до отказа любопытствующими, возбужденными зрителями. Тот факт, что - за исключением Кит Хорн - гостями ложи Марса оказались те же самые люди, оставлял мало иллюзий. Тот факт, что майор Керби торчал со своей командой на платформе, которая возвышалась на том же самом месте, что и в прошлый раз, и был занят теми же самыми приготовлениями, не мог, разумеется, считаться плохим знаком, хотя и стоил внимания. Тот факт, что те же самые всадники с улюлюканьем развлекали зрителей перед началом грандиозного представления, был предусмотрен программой, так же как выступление Керли с его меткой стрельбой, катапультой и маленькими стеклянными шариками. Тот факт, что статисты покинули сцену и Дикий Билл Грант вылетел верхом на коне на арену, остановившись посредине, выстрелил в воздух, требуя внимания, и громогласно объявил об открытии родео, накалил и усилил нервное напряжение.
Но самым главным оказался тот факт, что не было никакого предупреждения, ни малейшего признака того, что должно было случиться. И здесь история снова повторилась.
* * *
Полиция сама внесла вклад в трагедию полным дублированием своих действий. Оружие, конфискованное после убийства Бака Хорна, было возвращено владельцам. Посему то же самое оружие оказалось в руках тех же самых статистов, когда представление разыгрывалось во второй раз. Только близнец Бака Хорна, револьвер с украшенной слоновой костью рукояткой, не вернулся на сцену, так как его отдали Кит Хорн по ее настоянию и теперь он покоился в ее чемоданчике в "Барклае". И само собой, отсутствовал пистолет Теда Лайонса, поскольку этот вездесущий джентльмен навсегда погубил свою репутацию. Полиция и Дикий Билл Грант позаботились об этом.
Эмоции в ложе Марса накалились до предела. Тони Марс нервничал еще заметнее, чем месяц назад, - он жевал свою потухшую сигару с еще большим остервенением. Мара Гей блистала, как бриллиант, подвижная, словно ртуть; ее глаза были острыми, как булавки; она и в этот раз шепталась со спортсменом, теперь уже чемпионом мира в тяжелом весе. Казалось странным, что Джулиан Хантер сидел на том же самом кресле в задней части ложи, один, саркастически улыбаясь и наблюдая за женой и Тони Блэком, так, словно железные кулаки этого парня никогда не лишали его сознания и словно он никогда не обвинял жену в шашнях с этим грубым животным, который шептался с ней у него на глазах.
И вот началось! Сигнальный выстрел Гранта, широко распахнутые старым служителем створки восточных ворот - и на этот раз не Бак Хорн, а Однорукий Вуди, ветеран родео, вылетел на арену на своем крапчатом. Даже с такого расстояния было видно его триумфальное ликование. Его преследовали Керли Грант и Кит Хорн на Роухайде, а также остатки цокающей копытами кавалькады. Зрители дико заревели, когда всадники под бравурный марш и гулкий топот копыт обогнули трек. Потом они застыли на южной стороне арены, Вуди - всего в нескольких ярдах от ложи Марса, остальные, на разгоряченных лошадях с натянутыми поводьями, - позади него, у дальних западных ворот. Дикий Билл Грант объявил повторное открытие родео! Вуди что-то насмешливо крикнул, восседая на лошади, словно древний искалеченный воин, затем прозвучал последний сигнальный выстрел из длинноствольного револьвера Гранта. После чего мускулистая рука Вуди резко упала, потом взметнулась с револьвером вверх, выпустила под купол выстрел и снова упала к кобуре, будто салютуя… и словно зыбь прокатилась волной по сорока одному всаднику - по Вуди и тем сорока всадникам за его спиной. И вот лошадь Вуди рванула вперед под его длинное, раскатистое "У-лю-люлю!", и в следующее мгновение вся кавалькада пришла в движение.
Вуди мчался, огибая восточный поборот овала, словно ветер.
Труппа пронеслась по треку под ложей Марса. Камеры следовали за ними. Зрители оглушительно орали.
Квины сидели молча, охваченные ужасным предчувствием. Казалось, для него не было никакой причины, и все же она была. Все произошло неожиданно, хотя было неотвратимо.
Двадцать тысяч зрителей в амфитеатре мгновенно оцепенели - плоть превратилась в камень, сердца перестали биться, взгляды застыли… и под оглушительные выстрелы всадников, которые пронеслись мимо ложи Марса, Вуди судорожно дернулся, скорчился в седле и, словно мешок с опилками, рухнул на твердый грунт арены, прямо под копыта лошадей, почти на том же самом месте, где месяц назад замертво упал Бак Хорн.