Глава 3
Я поднялся и на ватных ногах направился к седану. Энжела мертвой хваткой вцепилась мне в руку. Ледяной пот струился по моей спине. Я шел и чувствовал, что мне в затылок целится сидящий на дереве снайпер.
- Мы не можем его здесь оставить! - прохрипел Майк.
- Делай, что он говорит. Садись в машину. Болтай о чем угодно, о спиленных березах, но только не о Джерико. Скорей!
Мы двигались словно роботы, глядя прямо перед собой, пока не оказались возле машины. Энжела, Майк и я забрались на заднее сиденье, а Солтер сел рядом с Никки. Несмотря на пережитый ею страх, девушка ловко развернулась на узком участке дороги и поехала в сторону дома. Она же первой нарушила тягостное молчание.
- Вы его видели, мистер Гэллам? - спросила она.
- По-моему, мистер Джерико прятался справа от нас за деревом, - сказала Энжела.
- Энжела, у вас в доме найдется какое-нибудь оружие? - осведомился Майк.
- Мы с Фрэнком никогда не увлекались стрельбой. Разные спортивные снаряды у меня есть, но вот огнестрельное оружие… - протянула миссис Драйден и резко обернулась ко мне. - Они что, с ума сошли? Спилили в моей усадьбе деревья, стреляли в нас. И все для того, чтобы не дать нам добраться до города. До телефонной будки. Интересно, как они собираются это объяснять?
- Дорогая, они себя этим утруждать не будут, - ответил ей сидевший на переднем сиденье Солтер. - Просто не пустят нас в город, и все тут.
- Да, но не станут же они держать нас здесь целую вечность!
- Целая вечность - означает до конца вашей жизни, - сухо заметил Солтер. - Черт подери, как жаль, что мы не успели запастись водкой.
- Если они и в самом деле задумали поймать Джерико, то у него шансов выбраться оттуда нет, - сказал Майк.
- Почему они за ним охотятся? - сворачивая на площадку перед домом, спросила Никки.
- Видимо, он что-то о них разузнал, - ответил Солтер.
- Много лет назад в Корее он был одним из лучших офицеров диверсионно-десантного отряда, - сказал я. - Я это знаю потому, что после каждого выполненного задания составлял донесения. Мне известно, что Джерико множество раз ходил за линию фронта и проникал на территорию противника даже в тех местах, где северные корейцы стояли буквально плечом к плечу. Уверен, если его не обнаружат до наступления темноты, он непременно от них ускользнет.
Мы вылезли из машины и вошли в дом. Сумерки начинали сгущаться, но я знал, что только через час Джерико сможет приступить к осуществлению своего плана.
В гостиной Солтер прямиком направился к буфетной стойке. Майк, как и раньше, принялся ходить по комнате взад-вперед. Энжела и Никки покинули нас, пообещав сварить кофе и приготовить бутерброды. Я сел на тахту и тут понял, как я устал. Неудивительно, ведь я не спал уже более суток. Тело мое ломило, глаза щипало. Нервное напряжение и голод доконали мой желудок, и теперь у меня было ощущение, будто я проглотил раскаленный шар. Никто из нас не представлял до конца ситуации. Мы говорили только об одном: удастся ли Джерико убежать от своих преследователей, и разговоры эти напоминали бесконечные беседы заключенных в тюремной камере.
Ко мне подошел Майк, и я увидел, что возле его губ пролегли глубокие морщины. В глазах молодого художника застыло отчаяние. За последние сутки Майк постарел лет на десять.
- Как ни стараюсь, все равно не могу ничего понять, - сказал Майк. - На что они рассчитывают? Хорошо, им хочется выгородить Тейера. Но ведь до бесконечности так продолжаться не может. Все эти местные бизнесмены, столпы общества, что они делают, мистер Гэллам! Охотятся за человеком, словно за диким зверем, держат нас фактически в осаде, стреляли в Никки. Неужели они не понимают, что зашли слишком далеко?
Мы оба вздрогнули и замерли - в роще один за другим прозвучали два выстрела. Стоявший у буфетной стойки Солтер выронил из рук стакан, и тот, упав, со звоном разбился.
Я вскочил с тахты и вместе с Майком выбежал на террасу. Теперь повсюду было тихо, даже листья на березах и те не шевелились. Где-то справа на дереве недовольно защебетали птицы.
Стреляли конечно же в Джерико.
Из кухни к нам прибежали встревоженные Энжела и Никки.
- Вы что-нибудь видите? - подойдя ко мне, спросила миссис Драйден.
- Нет, ничего, - ответил я.
- Боже мой! Боже мой! - запричитала она.
- Нельзя же оставлять его одного! - воскликнул Майк.
- В любом случае помочь ему мы не сможем, - сказал я. - Если Джерико не застрелили, мы только навредим ему.
Я и не знал, как нам поступить. Он был в лесу, не более чем в двухстах метрах от нас, и я с трудом удерживал себя, чтобы не броситься ему навстречу. Но я хорошо знал своего друга. Он наверняка составил свой план, которому и следовал. Там, у поваленных берез, он ясно дал нам понять, чтобы мы ему не мешали. И нам оставалось только послушаться.
В роще по-прежнему было тихо, а это могло означать, что стрелявшие пальнули по движущейся тени или что Джерико убит.
Постояв еще немного на террасе, мы нехотя вернулись в гостиную. Опустившись на тахту, я закрыл уставшие глаза. Кто-то как нельзя кстати протянул мне наполненный стакан. Глотнув бурбона, я сразу почувствовал себя лучше.
Затем миссис Драйден и Никки принесли из кухни кофе и бутерброды. Однако есть мне совсем не хотелось. Энжела села рядом со мной на тахту. Я как-то машинально стиснул ее холодную руку. Присутствие Энжелы меня успокаивало.
- Я такая трусиха, - сказала она. - Если за всем этим стоит дядя Чарльз, то…
- А кто же еще? - сказал я.
- Если это так, то мне ничего не грозит, - продолжила Энжела. - Как бы то ни было, он меня обожает, и все вокруг об этом знают. Не думаю, что кто-то из этих молодчиков отважится меня хоть пальцем тронуть. Ведь без его поддержки они сразу останутся не у дел. Так что в крайнем случае они могут меня немного попугать, как Никки… Поэтому, я думаю, мне стоит выйти на улицу и посмотреть, что там творится. Если вы не против, я попробую.
Ее изумительные бирюзовые глаза вопросительно посмотрели на меня. Мне показалось, что Энжела ждет от меня слова "нет".
Предложение выглядело очень заманчиво. Если бы она сумела выбраться в город и позвонить О'Брайену в Эймени, то полицейский мог бы приехать и снять осаду с дома миссис Драйден. Я силился представить себе, как отреагирует на его приезд Чарльз Хадсон, но так и не смог. Не смог, потому что не понимал, чего он добивается. Зачем старик и его подручные держат нас здесь? Все равно ведь рано или поздно мы отсюда выберемся, и тогда у него и его Армии будут большие неприятности. Ведь они открыли огонь по законопослушным гражданам, а теперь держат их фактически в заключении. Нарушение закона налицо. Неужели они не понимают, что мы, вырвавшись на свободу, заявим об их самоуправстве и привлечем их к суду? А если они собираются нас всех убить, то каким образом они рассчитывают оправдать свои действия? Их поведение не поддавалось никакому объяснению. Скрывая то, что произошло с Линдой и Джерико, они рисковали жизнью и своим будущим. Майк правильно заметил - это чересчур даже для отъявленных фанатиков. Если только Джерико сможет нам что-нибудь растолковать…
- Нет, я думаю, не стоит мешать Джонни, - ответил я Энжеле. - Давайте еще немного подождем. Если до утра Джерико не появится, тогда вместе решим, что делать.
Майк, вглядываясь в сумеречную рощу, застыл у окна.
Я взглянул на Энжелу. Лицо ее смягчилось. Она явно осталась довольной моим ответом. В эту минуту Энжела показалась мне необыкновенно красивой. В своем коротком платьице она выглядела беззащитной, словно ребенок.
- Никак не могу понять, зачем кому-то понадобилось накачивать меня наркотиком, - не вынимая своей руки из моей, проговорила девушка.
- Все очень просто, - объяснил я. - Дело в том, что к помощи ЛСД частенько прибегают, чтобы пробудить половое влечение. Видимо, кто-то рассчитывал распалить вас.
- А он что, и правда так действует? - удивленно спросила Энжела.
- В некоторых случаях. Но иногда, как, например, у вас, ЛСД вызывает жуткие галлюцинации.
Уголки губ миссис Драйден чуть дернулись, и я чувствовал, как дрожала ее рука, когда она попыталась ее высвободить.
- Да, но я никогда не страдала фригидностью, - произнесла Энжела, разглядывая вазу, стоявшую на столике перед тахтой. - Боже, зачем я вам все это говорю?
- Потому что вам надо выговориться, - ответил я.
- Гэлли, вся моя жизнь заключалась во Фрэнке Драйдене, моем муже, - дрожащим голосом сказала она. - Я полюбила его, когда мне было пятнадцать. Фрэнк был старше меня на два года. Такой красивый, спокойный, милый мальчик. Мы любили друг друга с такой нежностью, на какую способны только подростки. Мы не скрывали своих чувств. Все было так прекрасно. Мы знали: когда придет время, мы обязательно поженимся. Что мы спустя несколько лет и сделали. Нам было сказочно хорошо вместе. И так продолжалось вплоть до последнего дня. Об авиакатастрофе я услышала по радио, потом мне позвонили из компании, на самолете которой летел Фрэнк. С его гибелью жизнь для меня потеряла всякий смысл.
Энжела помолчала немного, потом продолжила:
- Раньше я смотрела на вдов и думала: "Боже, как же они живут? Ведь любовь - это то, без чего обойтись нельзя. Она необходима человеку как воздух". И вдруг я осталась одна. Мне казалось, этой утраты мне не пережить. Знаете, о чем я думала на похоронах Фрэнка? Я стояла в церкви рядом с дядей Чарльзом, смотрела на гроб мужа и все время задавала себе одни и те же вопросы: "Была ли я ему хорошей женой?", "Получал ли он от меня хоть половину того наслаждения, которое я каждый раз с ним испытывала?". Наверное, это было богохульство, Гэлли? Но я вообще не верю, что там что-то есть.
- Нет, это не богохульство, - сказал я. - Ваши чувства к мужу вполне естественны.
- Прошла неделя, месяц, затем год, а в жизни моей ничто не менялось. Я ложилась в постель, и меня трясло - так мне хотелось, чтобы рядом со мной был Фрэнк. Я постоянно говорила себе, что у меня обязательно кто-то появится. О, сколько для этого было возможностей! Молодая вдова - соблазнительная приманка для мужчин. Но мне нужно любить, а я все еще люблю Фрэнка и, наверное, никогда его не разлюблю. - Она печально покачала головой. - Чем я только ни пыталась занять себя: спортивными машинами, дальними поездками, чудачествами вроде этого хеппенинга… Однако, Гэлли, ничто не может заглушить мою боль. Я постоянно думаю о Фрэнке и хочу только его. Почему ЛСД вызвал у меня не эйфорию, а жуткие видения? Или ничто в мире не способно возместить мне мою потерю?
Длинный Солтер, держа в руке стакан, согнулся почти пополам и включил настольную лампу.
- Погаси свет! - бросил ему стоявший у окна Майк. - Иначе мы в этой комнате будем, как рыбы в аквариуме с подсветкой. Да и Джерико легче будет пробраться в дом.
- Простите мне мою сумбурную болтовню, - проговорила Энжела. - Мне нужно было излить кому-то душу. Да не волнуйтесь так, Гэлли. Я не собираюсь приглашать вас в свою комнату. Момент для этого уже прошел.
Она поднялась с тахты, направилась к буфетной стойке и налила себе стакан бурбона. На таком расстоянии она казалась просто тенью. Я встал и подошел к Майку. Теперь на улице было совсем темно.
- Я рассчитывал увидеть хотя бы свет фонарика, - сказал Майк: - Но пока ничего - сплошная темнота.
К нам присоединилась Никки, и я спросил ее про остальные двери - парадный вход, кухонная дверь. Мне надо было убедиться, что все они открыты: ведь Джерико мог подойти к дому с любой стороны.
Никки ушла проверять двери, а через несколько секунд из глубины дома до нас донесся ее жуткий крик.
Мы с Майком тут же кинулись в холл. Зацепившись ногой за лежавший на коврике темный предмет, видом своим напоминавший большой мешок, я чуть было не упал.
- Осторожнее, Гэлли, - услышал я голос Джерико.
Наш друг стоял в паре футов от меня и обнимал одной рукой перепуганную насмерть Никки.
Теперь я понял, что в дом он проник не один, а в компании с тем, о чье тело я только что споткнулся.
Человеком, лежавшим на коврике в холле, был Оррин Тейер. Как мы и предполагали, Джерико прятался от своих преследователей на дереве. Искавший его Тейер, бродя по лесу с винтовкой наготове, подошел к березе, на которой тот сидел. Через мгновение масса весом в сто тридцать килограммов обрушилась ему на голову. Джерико взвалил потерявшего сознание Тейера на плечи и, словно мешок с мясом, потащил к дому.
Мы прошли в библиотеку, находившуюся напротив гостиной. Только удостоверившись, что тяжелые шторы на ее окнах плотно задернуты, мы решились включить свет.
Теперь я смог разглядеть Джерико. Один глаз его затек, а на рыжей голове запеклась кровь. Вся одежда на нем была изодрана, словно его тащили через колючий кустарник.
Он вкратце поведал нам, что с ним произошло.
- Меня оглушили, - начал он свой рассказ, - а когда я пришел в себя, то понял, что нахожусь в каком-то темном и душном помещении. Я решил, что меня притащили в конюшню Тейера. Все тело мое болело. На то, чтобы освободиться от веревок, у меня ушел почти час. Никакие звуки извне до меня не долетали. Это было что-то вроде пустой кладовки без окон. Отыскав дверь, я подергал ее и убедился, что она снаружи заперта на висячий замок. Я стал прислушиваться. Если бы кто-то караулил меня, то я наверняка уловил бы его присутствие: покашливание, чирканье спички или скрип стула, на котором сидел мой охранник. Однако все было тихо. Тогда я вышиб дверь и, выскочив наружу, огляделся. Вокруг меня стояли березы. Тут я сразу понял, что нахожусь на территории вашей, Энжела, усадьбы. Не может же быть двух совершенно одинаковых рощ в одном месте. Правда же? Я стал пробираться через рощу в направлении вашего дома, и тут в меня кто-то выстрелил.
Джерико слегка приподнял свою левую руку.
- Попали вот сюда, - показал он. - Я припал к земле, и тут со всех сторон раздались крики. Как оказалось, охотников в лесу было много. Они и сейчас там. В конце концов мне удалось забраться на березу и спрятаться в ее густой кроне. Тогда они начали прочесывать лес. Эти молодчики вооружены и настроены весьма решительно.
- Что все это значит, мистер Джерико? - спросила Энжела.
- Понятия не имею. Вот если удастся привести этого типа в чувство, тогда, возможно, мы что-нибудь узнаем, - ответил Джерико и посмотрел на Тейера, лежавшего на кожаном диване. - Нашатырный спирт у вас найдется? А что касается меня, я бы предпочел бурбон.
Никки отправилась за аптечкой, а долговязый Солтер - за бурбоном. В ожидании того и другого я рассказал Джерико о нашей попытке связаться с полковником Ветингтоном, о разговоре с Дейвом Паскалем и полицейским-ирландцем и об обещанной нам помощи.
- Они не успеют. Парни Хадсона очень скоро ворвутся в дом, - нахмурясь, сказал Джерико, похлопал рукой по винтовке, которую держал под мышкой, и повернулся к Майку: - Майк, ты что-то говорил нам о запертом сарае, в который тебя не пустили. Не знаю почему, но мне хочется туда попасть. Так что это за сарай, Энжела?
Похоже, вопрос Джерико поставил миссис Драйден в тупик.
- Там хранится мебель, - удивленно глядя на Джерико, проговорила она. - Мать Фрэнка умерла за год до его гибели. Дом свекрови продали, а мебель осталась. Вот мы ее туда и свезли. Помимо мебели там хранятся еще кое-какие ее вещи. Этот сарай уже три года закрыт.
Никки вернулась с металлической коробкой и достала из нее пузырек с нюхательной солью.
- Гэлли, ты не забыл, как ею пользоваться? - протягивая мне винтовку, спросил Джерико.
Он взял у Никки нюхательную соль, присел возле дивана и поднес пузырек к носу Тейера. Через пару секунд тот открыл глаза и слабо махнул рукой. Затем его взор остановился на склонившемся над ним Джерико, и на лице его отразился ужас.
Взяв Тейера за плечи, Джерико усадил его и развернул лицом к нам.
- Энжела! - увидев миссис Драйден, изумленно воскликнул Тейер.
Энжела промолчала.
- А сейчас, приятель, самое время продолжить разговор, который мы начали у тебя в гостиной, - угрожающе произнес Джерико. - Так где Линда?
Тейер увидел приближающегося к нему Майка, и губы его затряслись.
- Клянусь, не знаю, - пролепетал он.
- А как зовут твоих друзей, которые меня били, тоже не знаешь?
- Вы же сами видели, они были в масках. Я не знаю, кто…
- Приятель, не злоупотребляй моим терпением. Оно уже на исходе, - прервал его Джерико и взял протянутый ему Солтером стакан с бурбоном. Сделав большой глоток, он вернул стакан Солтеру. - Вы меня сначала избили, потом связали и заперли, а потом устроили на меня охоту как на дикого зверя, - продолжал он. - Этого вполне достаточно, чтобы всех вас отдать под суд.
- Клянусь, я хотел вам помочь. Правда, - дрожащим голосом произнес Тейер.
Он скривил губы и вдруг заплакал, словно ребенок. Затем, умоляющее глядя на миссис Драйден, Тейер пробормотал:
- Энжела, я знаю вас с малых лет. Разве я хоть раз дал вам повод подумать обо мне плохо?
- Чтобы она о тебе ни думала, но факты говорят сами за себя, - заметил Джерико. - Ты застрелил лейтенанта Краули, прекрасно зная, что это был он. Ты замешан в исчезновении Линды Вильямс. Ты со своими дружками избил меня до полусмерти, а потом, связав по рукам и ногам, запер в сарае. Более того, когда я вырвался на свободу, ты с ними устроил на меня настоящую охоту. Этого более чем достаточно, чтобы миссис Драйден изменила о тебе мнение.
- Оррин, этому же должно быть хоть какое-то объяснение, - сурово сказала Энжела.
- Учти, Тейер, добровольное признание может смягчить твою вину, - сказал Джерико. - Только пойми меня правильно - выколачивать его из тебя мне совсем не хочется. Но независимо от того, какое обвинение предъявят твоим сподвижникам из АИА, тебя точно будут судить за убийство. А может быть, и за два. И жену твою тоже. За соучастие в преступлении. Это же она привела с собой парней в масках, которые избили меня. Так что тебе можно приписать еще и покушение на убийство.
- Но вас же не собирались убивать! - едва сдерживая слезы, воскликнул Тейер. - Мы хотели вас только попугать. И всех остальных тоже.
Джерико осторожно коснулся раненой руки.
- Всего каких-то десять сантиметров левее, и пуля попала бы мне прямо в сердце, - сказал он.
- Да, но она же не попала, - возразил Тейер.
- Чем вы занимались в лесу, когда стреляли по мне и Никки?
- Это были учения, - выпалил Тейер. - Мы проводим регулярные занятия по ведению антипартизанской войны.
- Ради бога, мистер Джерико! Вы что, собираетесь поверить этому бреду? - воскликнул Майк и угрожающе двинулся на Тейера. - Тейер, я хочу знать, что случилось с Линдой Вильямс. Ну-ка, отвечай!