- Несомненно безумец, сержант, - согласился Ванс. - Но не отвергайте того факта, что этот безумец мог знать много интересных, интимных подробностей. Вспомните, что второе имя м-ра Робина было Кокрейн, что он убит стрелою из лука, и во время его смерти где-то вблизи находился м-р Сперлинг. Кроме того, этот хорошо осведомлённый безумец предвидел убийство, потому что эта бумажка брошена в ящик для писем до появления на сцене вас и ваших людей.
- Если только он не был одним из зевак на улице, бросившим записку, когда полицейский повернулся спиной.
- А сначала сбегал домой и аккуратно отпечатал своё сообщение на машинке, да? - Ванс с грустной улыбкой покачал головой. - Нет, сержант, боюсь, что ваше предположение не подойдёт.
- Так что же это, черт возьми, значит? - спросил Хэс.
- Не имею ни малейшего представления. - Ванс зевнул и встал. - Пойдём, Маркхэм, поговорим немного с этим м-ром Друккером, которого так ненавидит Бидл.
- С Друккером! - с удивлением воскликнул Арнессон. - А он здесь при чем?
- М-р Друккер заходил сегодня сюда утром, чтобы повидаться с вами, - объяснил Маркхэм, - и вполне возможно, что он встретил здесь Робина и Сперлинга. - Он ненадолго остановился. - Угодно вам пойти с нами?
- Нет, спасибо, - Арнессон выбил трубку и встал. - Мне ещё надо просмотреть целую кучу студенческих работ. Думаю, что вам лучше было бы взять с собою Белл: леди Мэй немного чудаковата.
- Леди Мэй?
- Виноват. Забыл, что вы её не знаете. Мы все зовём её леди Мэй, так, из вежливости. Старушке это нравится. Я говорю о матери Друккера. Странная личность, - Он покрутил пальцем у виска. - Немного тронулась, но совершенно безопасна. Уверена, что солнце всходит и заходит только для Друккера. Возится с ним, точно с младенцем. Печальное положение… Да, так возьмите с собой лучше Белл. Леди Мэй её любит.
- Хорошая мысль, м-р Арнессон, - сказал Ванс - Вам не составит труда спросить мисс Диллард, не будет ли она так добра пойти с нами?
- Ну конечно, - сказал Арнессон и с улыбкой пошёл наверх.
Через несколько минут мисс Диллард присоединилась к нам.
- Сигурд сказал мне, что вы хотите видеть Адольфа. Он, конечно, не будет иметь ничего против, но бедная леди Мэй волнуется от малейших пустяков…
- Надеюсь, мы не взволнуем её, - успокоительно сказал Ванс - Но, видите ли, м-р Друккер был здесь утром, и кухарка говорит, что она как будто слышала, как он разговаривал с м-ром Робином и м-ром Сперлингом в стрелковой комнате. Может быть, он и поможет нам.
- Наверное, если только сможет, - пылко ответила молодая девушка. - Но вы, пожалуйста, будьте осторожны.
- В её голосе были просительные, защищающие интонации, и Ванс с любопытством посмотрел на неё.
- Расскажите нам что-нибудь о миссис Друккер. Почему мы должны быть с ней так осторожны?
- Жизнь её была так трагична, - объяснила Белл. - Когда-то она была великой певицей. Не второстепенной артисткой, а настоящей примадонной с блестящей карьерой впереди. Она вышла в Вене замуж за известного критика Отто Друккера, а через четыре года родился Адольф. Когда ребёнку было два года, она уронила его на Пратере, и с этого момента вся её жизнь изменилась. Спина у Адольфа была повреждена, и он стал калекой. Это разбило сердце леди Мэй. Она считала себя виновницей несчастья, бросила сцену и посвятила себя уходу за сыном. Через год, когда муж её умер, она переехала в Америку, где жила в девичестве, и купила дом, в котором они теперь живут. Вся её жизнь сосредоточилась на Адольфе, ставшем горбуном. Она пожертвовала ради него всем и ухаживает за ним, как за ребёнком… - тень пробежала по её лицу. - Иногда я думаю, да и все так думают, что он и в самом деле ребёнок. Она впала в болезненное состояние, болезнь её - ужасная, потрясающая материнская любовь, безумие нежности, как говорит дядя. За последнее время она стала особенно странной. Я часто заставала её с руками, прижатыми к груди, точно она держала ребёнка: при этом она тихонько напевала старинные немецкие колыбельные песни… И она стала ужасно ревнивой, ревнует его ко всем. На прошлой неделе я пошла навестить её вместе с м-ром Сперлингом, - мы часто её навещаем, она такая одинокая, несчастная. Она свирепо посмотрела на него и сказала: "А почему же он не калека?" - Девушка замолчала и посмотрела на нас.
- Теперь вы понимаете, почему я просила вас быть осторожнее? Леди Мэй может подумать, что мы пришли с дурными намерениями относительно Адольфа.
- Без нужды мы не станем увеличивать её страданий, - сочувственно сказал Ванс. - А где расположена комната миссис Друккер?
Девушка изумлённо взглянула на него и тотчас же ответила:
- В западной части дома. Из её балконного окна видно наше стрельбище.
Ванс вынул портсигар и тщательно выбрал папиросу.
- А она часто сидит у окна?
- Очень часто. Леди Мэй всегда смотрит, когда мы упражняемся в стрельбе. Я уверена, что ей тяжело смотреть на это, потому что Адольф недостаточно силён для стрельбы. Он пробовал несколько раз, но сейчас же уставал и теперь совсем перестал упражняться.
- Она, возможно, потому и смотрит на вас, что это её мучает, самоистязание, знаете ли… Большое несчастье быть в таком положении, - Ванс говорил ласково, что для знающего его натуру было несколько удивительно. - Может быть, - прибавил он, - было бы лучше зайти сначала на минуту к миссис Друккер. Наш визит, вероятно, не так бы её испугал. Без ведома м-ра Друккера можно пройти в её комнату?
- Да, конечно. - Идея эта понравилась молодой девушке. - Мы можем пройти через чёрный ход. Кабинет Адольфа находится в передней части дома.
Миссис Друккер сидела у большого окна на старинной кушетке, вся обложенная подушками. Мисс Диллард поздоровалась с ней и нежно поцеловала её в лоб.
- У нас в доме произошёл ужасный случай сегодня утром, леди Мэй, - сказала она, - и эти джентльмены пожелали навестить вас. Я предложила проводить их. Вы не сердитесь?
Бледное, трагическое лицо миссис Друккер было повёрнуто к окну, но, когда мы вошли, выражение ужаса застыло на нем. Это была высокая, чрезвычайно худая женщина; кисти её рук, лежавшие на ручках кресла, были испещрены жилами и морщинами, как лапы сказочных птиц. Лицо её так же было измождено и покрыто глубокими морщинами, но она не выглядела отталкивающе. Украшали лицо ясные и живые глаза, прямой нос. Хотя ей, вероятно, было далеко за шестьдесят, волосы у неё были тёмные и густые.
Несколько минут она не двигалась и не говорила. Наконец, руки её медленно сжались, и губы раздвинулись.
- Что вам нужно? - раздался низкий звучный голос.
- Миссис Друккер, - начал Ванс, - как уже мисс Диллард сообщила вам, в их доме сегодня утром произошла трагедия; так как из вашего окна хорошо видно стрельбище, мы подумали, что, может быть, вы видели что-нибудь и поможете нам в нашем расследовании.
Насторожённость заметно ослабела, но прошло несколько минут, прежде чем она заговорила.
- А что же случилось?
- М-р Робин убит. Вы знали его?
- Стрелок, чемпион Белл? Да, я его знала. Сильное, здоровое дитя, натягивал лук и не утомлялся. - Кто его убил?
- Не знаем. - Несмотря на свою небрежную манеру, Ванс рассматривал её очень внимательно. - Но так как он убит на стрельбище, которое хорошо видно из вашего окна, мы надеемся на вашу помощь.
Веки миссис Друккер опустились, и она, точно с удовлетворением, сложила руки.
- Вы уверены, что он убит на стрельбище?
- Мы его там нашли, - ответил Ванс.
- А чем же я могу помочь вам?
- Вы никого не видели сегодня утром на стрельбище? - спросил Ванс.
- Нет, - быстро ответила она, - Я не видела никого. Я даже не смотрела туда сегодня.
Ванс встретился с ней глазами и вздохнул.
- Очень жаль, - пробормотал он. - Если бы вы выглянули из окна сегодня утром, весьма возможно, что вы увидели бы трагедию… М-р Робин убит стрелою из лука, и, по-видимому, преступление было совершено без всяких мотивов.
- Вы знаете, что он убит стрелою из лука? - спросила она, и лёгкая краска выступила на её пепельных щеках.
- Таково мнение врача. В его сердце была стрела, когда мы его нашли.
- Конечно. Это ведь совершенно натурально?.. Стрела в сердце Робина! - она сказала это надменно, с каким-то странным взглядом.
Наступило напряжённое молчание, и Ванс пошёл к окну.
- Вы разрешите посмотреть?
- Нет, нет! Оттуда ничего не видно, только деревья на 76-й улице и часть диллардовского двора. Кирпичная стена напротив действует так угнетающе. Когда не было этого высокого дома, был чудесный вид на реку.
Ванс задумчиво смотрел на стрельбище.
- Да, - произнёс он, - если бы вы были у окна сегодня утром, вы увидели бы, что случилось. От вас хорошо видно стрельбище и дверь в подвальный этаж… Жалко! - Он посмотрел на часы. - Ваш сын дома, миссис Друккер?
- Мой сын! Дитя моё! Что вам от него надо? - Голос её стал жалобным, глаза с ненавистью устремились на Ванса.
- Ничего особенного, - сказал успокоительно Ванс. - Может быть, он видел кого-нибудь на стрельбище…
- Никого он не видел. Он не мог никого видеть, потому что его не было здесь. Он вышел рано утром и до сих пор не вернулся!
Ванс с состраданием посмотрел на неё.
- Его не было все утро? Вы знаете, где он был?
- Я всегда знаю, где он, - с гордостью ответила миссис Друккер. - Он ничего не скрывает от меня.
- Он сказал вам утром, куда идёт? - мягко настаивал Ванс.
- Конечно. Но сейчас я забыла. Дайте мне подумать… - длинные её пальцы стучали по ручкам кресла, глаза беспокойно бегали. - Не могу припомнить. Но я спрошу его, как только он вернётся.
Мисс Диллард смотрела на неё с возрастающим недоумением.
- Но, леди Мэй, Адольф был у нас сегодня утром. Он приходил к Сигурду.
Миссис Друккер выпрямилась.
- Ничего подобного! - вскрикнула она, глядя почти с ненавистью на девушку. - Адольф должен был идти куда-то в город. Он и близко не был к вашему дому, я знаю, что не был. - Глаза её сверкали, она вызывающе смотрела на Ванса.
Наступил тяжёлый момент, но дальнейшее было ещё тягостнее.
Дверь тихо отворилась, и мгновенно руки миссис Друккер протянулись вперёд.
- Мой маленький мальчик, мой бэби! - закричала она. - Иди сюда, милый.
Но вошедший остался на месте. Он щурил на нас свои блестящие глаза как человек, проснувшийся в незнакомом месте. Ростом Адольф Друккер еле достигал пяти футов. У него был обычный для горбунов вид: тонкие ноги, а размеры искривлённого туловища увеличивались большой куполообразной головой. Но лицо его поражало интеллигентностью, страстной пугающей одержимостью. Профессор Диллард считал его математическим гением, никто не сомневался в его эрудиции.
- Что все это значит? - спросил он тонким, дрожащим голосом. - Это ваши знакомые, Белл?
Девушка начала было говорить, но Ванс жестом остановил её.
- Дело в том, м-р Друккер, - начал он, - что рядом с вами разыгралась трагедия. Это м-р Маркхэм, участковый следователь, и сержант Хэс из департамента полиции. По нашей просьбе мисс Диллард привела нас сюда, чтобы расспросить вашу мать, не видела ли она чего-нибудь необычного сегодня утром на стрельбище. Трагедия произошла как раз у подвальной двери диллардовского дома.
Друккер выставил вперёд подбородок.
- Трагедия? Какая трагедия?
- М-р Робин убит стрелою из лука.
Лицо Друккера судорожно задвигалось.
- Робин убит? Убит ?.. В котором часу?
- Вероятно, между одиннадцатью и двенадцатью.
- Между одиннадцатью и двенадцатью? - Друккер быстро взглянул на мать. Он как будто начинал волноваться, его большие плоские пальцы теребили края куртки. - Что ты видела? - Его глаза засверкали, когда он устремил их на мать.
- Что ты хочешь сказать, сынок? - испуганным шёпотом спросила она.
Лицо Друккера стало суровым, жестокая усмешка появилась на губах.
- Я хочу сказать, что именно в это время я услышал крик в твоей комнате.
- Ты не слышал! Нет, нет! - Она с трудом переводила дух, голова её тряслась. - Ты ошибаешься, сынок. Я не кричала сегодня утром.
- Ну, так кто-нибудь другой. - Голос его звучал холодно, безжалостно. Он помолчал и затем прибавил: - Дело в том, что, услышав крик, я поднялся сюда и стал прислушиваться у двери. Но ты ходила и напевала какую-то песенку, я вернулся к моей работе.
Мисс Друккер прижала платок к лицу, глаза её на мгновение закрылись.
- Так ты работал между одиннадцатью и двенадцатью? А я звала тебя несколько раз, - с подавленной тревогой сказала она.
- Я слышал, только не ответил. Я был очень занят.
- Ах, вот как. - Она медленно повернулась к окну. - А я думала, что тебя нет дома. Ты же сказал мне…
- Я сказал тебе, что иду к Диллардам. Но Сигурда не было дома, и я вернулся около одиннадцати.
- Я не видела, как ты вошёл в дом. - Энергия иссякла у бедной женщины, и она сидела тихо, устремив взгляд на кирпичную стену. - А раз ты не ответил на мой зов, я, естественно, подумала, что тебя нет дома.
- Я вышел от Диллардов через дверь на улицу и пошёл прогуляться в парк. - Друккер говорил раздражённо. - Домой я вошёл через парадную дверь.
- Ты говоришь, что слышал мой крик… Но зачем мне было кричать? Спина сегодня утром у меня не болела.
Друккер нахмурился, и его маленькие глазки быстро перебегали от Ванса к Маркхэму.
- Я слышал женский крик в этой комнате, - повторил он упрямо. - Около половины одиннадцатого. - Он опустился на стул и стал недовольно смотреть на пол.
Разговор между матерью и сыном привёл нас в недоумение. Хотя Ванс, по-видимому, был поглощён рассматриванием старинной гравюры, но я отлично знал, что ни одно слово, ни одно повышение или понижение голоса не ускользнёт от него. Он повернулся, сделал Маркхэму знак, чтобы тот не возражал, и подошёл к миссис Друккер.
- Нам очень жаль, что мы побеспокоили вас, сударыня. Простите, если можете.
Он поклонился и обратился к мисс Диллард.
- Угодно ли вам проводить нас обратно или мы сами должны найти дорогу вниз?
- Я иду с вами, - сказала девушка и, подойдя к миссис Друккер, обняла её. - Мне так жаль, леди Мэй.
По дороге в переднюю Ванс, как будто вспомнив что-то, остановился и оглянулся на Друккера.
- Вам тоже лучше пойти с нами, - сказал он спокойным, но настоятельным голосом. - Вы знали м-ра Робина и, может быть, сообщите нам что-нибудь.
- Не ходи с ними сынок! - закричала миссис Друккер. Лицо её было искажено от страха. - Не ходи! Это враги. Они хотят погубить тебя…
Друккер встал.
- Почему же и не пойти с ними? - дерзко сказал он. - Мне хочется разобраться в этом деле. Может быть, как они говорят, я смогу помочь им. - И он присоединился к нам.
Глава VI
"Я", ОТОЗВАЛСЯ ВОРОБЕЙ
Суббота, 2 апреля, 3 часа пополудни
Когда мы снова были в диллардовской гостиной, и мисс Диллард ушла к своему дяде в библиотеку, Ванс без всяких обиняков приступил к делу.
- Мне не хотелось волновать вашу мать, м-р Друккер, допрашивая вас в её присутствии, но так как вы заходили сюда утром незадолго до смерти м-ра Робина, необходимо спросить вас, что вы можете сообщить по этому делу?
Друккер сел у камина. Он осторожно поднял голову, но ничего не ответил.
- Вы пришли сюда, - продолжал Ванс, - около половины десятого, чтобы повидать м-ра Арнессона.
- Да.
- Через стрельбище и подвальную дверь.
- Я всегда прихожу оттуда. Зачем мне огибать большой дом?
- Но м-ра Арнессона не было дома утром?
- Он был в университете.
- Узнав, что м-ра Арнессона нет дома, вы некоторое время пробыли в библиотеке у профессора, обсуждая астрономическую экспедицию в Южную Америку.
- Экспедицию Королевского астрономического общества в Собрал, - дополнил Друккер.
- Сколько времени пробыли вы в библиотеке?
- Меньше получаса.
- А потом?
- Я спустился в стрелковую комнату и посмотрел один из журналов. В нем была шахматная задача, я сел и занялся ею…
- Одну минуту, м-р Друккер. - Изумление слышалось в голосе Ванса. - Вы интересуетесь шахматами?
- До некоторой степени. Но я не трачу на них много времени. Ведь эта игра не чисто математическая и недостаточно умозрительная для математического ума.
- Сколько времени вы потратили на решение этой задачи?
- Около получаса.
- Скажем, до половины двенадцатого.
- Приблизительно так. - Друккер глубже уселся в кресло, но его скрытая насторожённость не уменьшилась.
- Следовательно, вы были в стрелковой комнате, когда туда пришли м-р Робин и м-р Сперлинг?
Друккер ответил не сразу, и Ванс, сделав вид, что не замечает его колебаний, прибавил: - Профессор Диллард говорил, что они пришли около десяти часов и, подождав немного в гостиной, спустились вниз.
- А где же Сперлинг? - Глаза Друккера подозрительно переходили от одного из нас к другому.
- Мы ожидаем его каждую минуту, - ответил Ванс. - Сержант Хэс послал за ним двух своих помощников.
Брови у горбуна приподнялись:
- Ах, так Стерлинга насильственно приведут сюда. - Он сложил вместе свои плоские пальцы и стал их рассматривать. Затем медленно поднял глаза на Ванса. - Вы спрашивали меня, видел ли я Робина и Сперлинга в стрелковой комнате. Да, они пришли вниз в ту минуту, когда я уходил.
Ванс откинулся назад и вытянул ноги.
- Не создалось ли у вас, м-р Друккер, впечатления - как бы это сказать, - что они ссорились?
Друккер несколько мгновений обдумывал вопрос.
- Уж раз вы об этом упомянули, - заговорил он наконец, - я припоминаю, что между ними была какая-то холодность. Но я не могу настаивать на этом. Видите ли, я вышел из комнаты сразу же после их прихода.
- Вы как будто говорили, что вышли через подвальную дверь, а потом через ворота в стене на 75-ю улицу. Правильно это?
На мгновение показалось, что Друккеру не хочется отвечать, но потом он заговорил презрительно:
- Так точно. Я хотел прогуляться по берегу реки, прежде чем снова приняться за работу. Я вышел на аллею и затем повернул в парк.
Хэс с обычным для него недоверием ко всему, что говорится в присутствии полиции, предложил следующий вопрос:
- Не встретили ли вы кого-нибудь из знакомых?
Друккер сердито повернулся, но Ванс быстро вмешался.
- Это совсем неважно, сержант. Если нам понадобится, мы снова вернёмся к этому вопросу. - Он снова обратился к Друккеру. - Вы вернулись домой немного раньше одиннадцати, так вы, кажется, сказали, и вошли в дом через парадную дверь.
- Совершенно верно.
- Вы не заметили ничего необычного, когда были здесь утром?
- Нет, кроме того, о чем я уже говорил вам.
- Вы уверены, что слышали, как вскрикнула ваша мать около половины двенадцатого?
Ванс не пошевелился, когда задавал этот вопрос, но какая-то особая нотка слышалась в его голосе, и это подействовало на Друккера возбуждающе. Он поднял своё широкое тело со стула и с угрожающей яростью смотрел на Ванса, стоя перед ним. Его круглые маленькие глаза метали искры, тонкие губы конвульсивно двигались. Его руки сгибались и разгибались, словно перед каким-то припадком.