Но ему не понадобилось этого делать. Мой тезка, стоявший наготове у черного седана, подбежал к крыльцу и сказал патрону:
- Всё в порядке.
Дейзи Перрит спустился по ступенькам и сел на заднее сиденье машины. Мой тезка устроился на переднем, завел мотор, и они укатили.
Я отправился на кухню, чтобы выпить стакан молока. Там находился наш шеф-повар Фриц Бреннер. Нарезая лук, он улыбнулся мне.
- Все в порядке?
- В порядке, - ответил я, сделав большой глоток. - Остается решить только один вопрос: какого цвета погребальный покров мы предпочитаем?
4
Когда Вульф спустился в контору из оранжереи, я дал ему полный отчет о деле Перрита. Теперь я уже не уговаривал его отказаться от него. Наоборот, я уже боялся, что он может отказаться. В таком случае, мне, по горло напичканному самыми интимными секретами Дейзи Перрита, придётся туго.
Так что меньше всего мне хотелось, чтобы Вульф заупрямился и отказался от дела.
В семь часов я сказал ему:
- Между прочим, я проверил тот номер, который дал мне Перрит. Они предложили отбивные на ребрышках (или "филе Шатобриана", как называет его Фриц), печенку и свежую свиную вырезку. Конечно, если наши отношения с Перритом испортятся, звонить этому Тому завтра утром будет бессмысленно.
Вульф проворчал:
- Позвони мистеру Перриту.
Добившись, наконец, разговора с Перритом, я выяснил, что сегодня в девять часов вечера Вайолет будет у нас. Мы перекинулись с ним всего несколькими словами, стараясь не называть имена. Но через несколько минут Перрит позвонил вторично и сообщил, что свидание переносится на одиннадцать тридцать. Мне показалось это время слишком поздним, и я предложил назначить встречу на завтра. Но Перрит всё-таки настоял на сегодняшнем дне. После этого разговора Вульф проворчал:
- Позвони его дочери.
- Какой? Вайолет или Бьюле?
- Его дочери. Мисс Пейдж.
- Неужели вам так хочется поскорей научить её выпрямляться?
- Нам пока неизвестно, существует ли она на самом деле. Я хочу видеть её и как можно скорее.
- Вы собираетесь представить меня ей?
- Она уже совершеннолетняя. Придумай что-нибудь.
Это было не так уж трудно, потому что Перрит дал мне массу сведений о дочери. Я набрал её номер и услышал в трубке женский голос:
- Хэлло, хэлло, хэлло?
- Могу ли я попросить к телефону мисс Бьюлу Пейдж?
- Да, это я. А вы священник?
- Нет, мисс Пейдж. Меня зовут Гарольд Стивенс. Я приехал из Дейтона, штат Огайо. Могу я поговорить с вами?
- Конечно. Жаль только, что вы не священник.
- Разумеется, жаль, если он вам нужен. Мне хотелось бы встретиться с вами сегодня вечером, потому что я приехал в ваш город ненадолго. Я хочу поговорить с вами о Дейтонском центре здравоохранения и попросить о небольшой помощи ему. Видите ли, молва о вашей щедрости в подобных делах разнеслась довольно далеко. Мне хотелось бы рассказать вам о нашей деятельности и о планах на будущее. Вы разрешите мне приехать сегодня? Я буду у вас через двадцать минут.
- Меня интересуют вопросы здравоохранения, - сказала девушка, - но в данный момент…
- Мне известно, что они вас интересуют, - проникновенно сказал я.
- Видите ли, я спросила вас, не священник ли вы, потому что только сейчас состоялась моя помолвка. Как раз перед вашим звонком мне сделали предложение и я дала согласие.
- Вот как! Это же чудесно!!! Я приеду к вам через двадцать минут. Я не настаивал бы на этом, но я в городе ненадолго.
- Хорошо, приезжайте.
- Благодарю вас.
Я повесил трубку и сказал Вульфу:
- Сошло. Не блестяще, но сошло.
Вульф был занят пивом, которое принес Фриц, и только проворчал что-то в ответ. Без внимания он оставил и тот факт, что я взял со стола револьвер и положил его в боковой карман пиджака, а его маленького братца пристроил под мышкой в кобуре собственной конструкции.
По правде говоря, в этот пасмурный октябрьский вечер я не ждал никакого нападения. Но нужно было помнить, что я могу попасть в сферу внимания людей, интересующихся Дейзи Перритом. И хотя моя нервная система была в полном порядке, у меня на душе скребли кошки, когда я выводил из гаража свои спортивный автомобиль, чтобы отправиться на нём в город.
5
Кое в чем Перрит создал у меня неверное представление о своей дочери. Судя по его рассказам, я решил, что все свои деньги она тратит на учебники и общественное здравоохранение. Но её квартирка была обставлена весьма комфортабельно. В большой гостиной стоял красивый и дорогой письменный стол, на стенах были полки с книгами… Зато в другом отношении Перрит оказался прав. Одного взгляда на девушку было достаточно, чтобы понять, что она не принадлежит к легкомысленному типу искательниц приключений или постоянных посетительниц баров. На мой вкус она была несколько низковата и толстовата, но всё, что полагается иметь двадцатилетней девушке, было при ней, в том числе приятное лицо со светлыми глазами, совершенно иными, чем глаза у её папочки.
Поскольку она сообщила мне о только что состоявшейся помолвке, я ожидал увидеть у неё счастливого жениха и не ошибся.
- Это мистер Шейн, - представила мне его Бьюла, и мы пожали друг другу руки. - Он сейчас отчитывал меня. Он считает, что я не должна была шутить по поводу священника. Возможно, он прав, но тогда не надо было меня спаивать.
- Подожди, - запротестовал, улыбаясь, Шейн, - а кто приготовил коктейль?
- Я, - призналась Бьюла.
Во время этого разговора они стояли рядом и поминутно, как бы невзначай, касались друг друга. Очевидно, их отношения находились на той стадии, когда два существа естественно тянутся к слиянию. Она спросила меня:
- Неужели девушка не имеет права выпить коктейль в честь помолвки? Кстати, здесь ещё осталось. Хотите?
Она подошла к столу и взяла шейкер.
- Здесь хватит на бокал.
- У меня есть лучшее предложение, - сказал я, перебив её. - Мне стыдно, что я прервал ваш праздник. Почему бы вам не продолжить его у моего друга? - Я выдал свою лучшую улыбку. - Я остановился у своего друга на Тридцать пятой улице. Он довольно известный человек и к тому же гостеприимный. Я позвоню ему и предупрежу, что мы приедем. Согласны?
Молодые люди переглянулись.
- Но ведь в конце концов, - сказал Шейн, - мы не только для него, но и для вас совершенно посторонние люди.
- В какой области известен ваш друг, - спросила Бьюла. - Кто он?
- Ниро Вульф, детектив, я давно знаком с ним. Он как-то спас мне жизнь: меня обвиняли в убийстве, но я был не виноват, и он доказал это.
- О Мортон, поедем! - Бьюла положила руку на плечо Шейну и умоляюще посмотрела на него. - Это моя первая просьба после помолвки. Ты не можешь отказать в ней! - Она обернулась ко мне. - Уговорим его поехать! Он очень строг в отношении приличий, потому что заканчивает…
Он стоял как настоящий страж, выпрямившись и расправив плечи. У него был сильный, упрямый подбородок и четко очерченные скулы. Общую картину немного нарушали очки в массивной оправе. Он сказал, что собирается поехать домой и позаниматься. Бьюла сказала, что не будет же он заниматься в день их помолвки. Когда этот разговор кончился тем, чем всегда кончаются такие разговоры, я получил разрешение позвонить по телефону своему другу.
Голос Фрица ответил мне.
- Фриц, говорит Гарольд Стивенс… Нет, нет, гость мистера Вульфа, Гарольд Стивенс. Могу я поговорить с мистером Вульфом?
6
Впервые наблюдать привычку Бьюлы, от которой мы должны были отучить её (сидеть ссутулившись, а потом выпрямляться рывком), я мог за обеденным столом, когда Фриц подал нам цыплят с жареной картошкой. Эта привычка не показалась мне настолько заметной, чтобы судить о ней.
Я подумал, что было бы совсем нетрудно отучить Бьюлу от неё, если бы не помолвка. Не так-то легко убедить девушку, только что заарканившую своего избранника, в том, что её манеры нуждаются в исправлении.
Ее избранник был, по-моему, не в своей тарелке. Казалось, он чувствовал себя уже женатым со всеми вытекающими отсюда последствиями. Ужин был вполне приличным, вино было превосходным, но Шейн так и не оттаял.
Возможно, студенты-юристы очень серьезные люди, но Бог мой, ведь это праздновалась его встреча со счастьем. Я делал всё, всё возможное, чтобы поддержать веселье, так как опасался, что при серьезном повороте разговора Бьюла начнет меня расспрашивать о деятельности Дейтонского центра здравоохранения. К моему удивлению, мои усилия поддерживал Вульф.
Он расспрашивал Бьюлу о её учебе, рассказывал о случаях из своей практики, даже пытался подбить Шейна - он отечески называл его Мортоном - на рассказ о его вкусах и стремлениях.
- По правде говоря, я ничего не знаю, кроме юридических наук, - сказал ему Мортон, когда Фриц расставлял тарелки для салата. - В этом главный недостаток специального образования: вы остаетесь полным невеждой во всех других областях. Это, конечно, прискорбно.
- Разумеется. - Вульф потянулся за соусником. - Но не так прискорбно, как невежество в своей области. Надеюсь, вы отдаете себе отчет, Мортон, что очень немногие люди любят юристов. Я не люблю их. Они неисправимые крючкотворы. Они считают, что всё имеет две стороны, а это чепуха. Они невыносимые говоруны. Как-то я поручил одному юристу кое-что составить для меня, и он ухитрился сделать это на одиннадцати страницах, хотя вполне хватило бы и двух.
Мортон был слишком хорошо воспитан, чтобы спорить с хозяином дома.
- Конечно, сэр. Я стараюсь не тратить на это больше слов, чем нужно.
- Ради Бога, делайте это покороче. Ещё соуса, Гарольд?
Я чуть не пропустил его замечание, так как мой мозг был занят другим. Что будет, думал я, если мы сообщим Дейзи Перриту о помолвке его дочери. Сам он, конечно, ещё не подозревает об этом, поскольку это произошло только что, и должным образом оценит наше сообщение. Я решил, что как только мы выйдем из-за стола, я поднимусь в свою комнату, позвоню оттуда Вульфу, получу его "добро" и свяжусь с Дейзи Перритом.
Все так и произошло, кроме одной небольшой детали: я не мог найти его ни по одному из пяти телефонов. Я оставил везде для него сообщение, чтобы он позвонил нам, затем спустился вниз и присоединился к гостям, которые пили в конторе кофе.
Вульф и Бьюла распевали песни. Во всяком случае, ближе к этому состоянию я Вульфа никогда не видел. Бьюла действительно пела что-то на незнакомом мне языке, вероятно, это были песни, которым, как она рассказала за обедом, её научил студент из Эквадора, а Вульф отбивал пальцами ритм и подпевал. Для него это была пьяная оргия, и мне оставалось только присесть и порадоваться за него, если бы не заботы.
Был уже одиннадцатый час, и мне хотелось отвезти наших гостей домой, так как Вайолет могла приехать раньше времени. Поэтому я оставался на ногах.
Выкурить гостей было совсем нетрудно, так как Мортон был готов уйти в любой момент. Прощаясь, Вульф вел себя как джентльмен: привстал с кресла и пожелал им доброй ночи. Я полагал, что Мортону не терпится попасть домой и позаниматься, так как вино и песни никак не подействовали на него. Но я ошибался. Когда мы стояли около спортивного автомобиля, он вдруг положил руку мне на плечо (жест интимный, на который в другой раз он отважился бы только после года знакомства, и заговорил:
- Знаете, вы шикарный парень, Стивенс. И эта ваша идея была шикарной. А теперь мне в голову пришла идея. Наверное, в этом виновато вино, ну и что из того? Чья это машина?
- Мистера Вульфа. Он позволяет мне пользоваться ею.
- Но у вас, конечно, есть права?
Чертов юрист.
- Конечно, - сказал я, - права выданы на моё имя.
- Тогда что вы скажете о такой идее. Вы везете нас в Морпленд (это займет только четыре часа), и мы регистрируемся. - Он посмотрел на стоящую рядом Бьюлу. - Как ты смотришь на это?
Она решительно ответила:
- Мне это не нравится.
- Что? - удивился он. - Почему?
- Потому что не нравится. Пусть у меня нет ни родителей, ни родственников, но я не собираюсь ехать среди ночи в Морпленд и обзаводиться мужем. Пусть всё летит к черту, но у меня будет настоящая свадьба - с цветами, фатой и подружками. Во всяком случае, мне казалось, что ты это понимаешь.
- Я понимаю.
- А если моё общество может скомпрометировать тебя как будущего председателя Верховного суда, то на этот счет у меня тоже есть идея. - Бьюлу несло без удержу. - Ты можешь поехать домой на метро, если тебе так надо заниматься, а я и мистер Стивенс отправимся куда-нибудь потанцевать.
Она положила мне руку на рукав.
- Я чувствуй себя виноватой, мистер Стивенс, потому что мы так и не поговорили о вашем центре здравоохранения. Не сможем ли мы танцевать и говорить о нём одновременно?
Минуту мне казалось, что я пропал, но любовь всегда найдет выход. Студент-юрист пустился в объяснения, уговоры, и наконец они помирились. Всё кончилось тем, что мы сели в машину и поехали в город. Где-то в районе Семидесятых улиц Бьюла упомянула о здравоохранении, но я перевел разговор на другую тему, пообещав прислать ей литературу по данному вопросу. Я довез молодых людей до её дома, отказался от предложения подняться к ней выпить чего-нибудь и поехал на запад к Бродвею.
Когда я вошел в контору, Вульф восседал около картотеки и проглядывал документы на свои орхидеи. Я сел за свой стол и спросил его:
- Звонил наш клиент?
- Нет.
- Он что-нибудь пропустит, как чуть не упустил своего зятя. Мортон просил меня отвезти их в Морпленд, где они могли бы сегодня вечером сочетаться браком. Бьюла сделала вид, что хочет выйти замуж обычным путем, но это только отговорка. Настоящая причина её отказа заключается в том, что она познакомилась со мной. Она отсылала Шейна поехать на метро, а мне предлагала повезти её в бар. Не знаю, как я объясню ей, что не хочу в зятья Дейзи Перрита.
- Пф! Она слишком приземиста.
- Не слишком. Во всяком случае, не настолько, чтобы это нельзя было исправить.
Зевнув, я посмотрел на часы. На них было одиннадцать четырнадцать. Я взглянул для проверки на стенные часы - привычка, от которой я никак не могу отучиться. Они показывали столько же.
- Жаль, что Перрит не звонит, - заметил я. - Если мы подбросим ему несколько интересных сведений, то у нас будут шансы выйти живыми из этой переделки. Известие о помолвке Бьюлы всё-таки свежая новость.
- У нас есть для него новости и получше, - заявил Вульф.
Я взглянул на него, так как в его тоне мне послышались самодовольство.
- Вот как? Разве есть?
- Разумеется.
- Неужели в моё отсутствие что-нибудь произошло?
- Нет, кое-что произошло в твоем присутствии. Очевидно, ты упустил это.
В подобных случаях Вульф бывает невыносим. Тогда я стараюсь не допрашивать его, во-первых, чтобы не тешить его тщеславие, и, во-вторых, потому что я знаю, что он всё равно не скажет. Поэтому, считая разговор оконченным, я поставил на стол машинку и стал печатать письма. Я дошел до пятого, когда в дверь позвонили.
- Зовите её Анджелиной, - посоветовал я ему, направляясь в прихожую. - Это её встревожит.
7
Вайолет-Анджелина-Салли уселась в красное кресло, положив ногу на ногу. Вульф устремил на неё пристальный взгляд из-под полуприкрытых век, и она выразительно посмотрела на него. Этот молчаливый обмен взглядами длился полминуты.
- Ну, и как я вам нравлюсь? - спросила Вайолет с резким смехом.
- Я пытался решить, - пробормотал Вульф, - оставить вам двадцать тысяч долларов, которые вы получили у Перрита, или забрать. По крайней мере, большую часть их.
Вайолет выругалась. Обычно я излагаю содержание разговора полностью, не редактируя его, но эти выражения я пропущу. Вульф сделал гримасу. Он не переносит грубых слов, но всё же предпочитает выслушивать их от мужчин, а не от женщин.
Судя по этим выражениям, Вайолет была грубее, чем казалось на первый взгляд. Её фигура с красивыми плавными линиями совершенно отличалась от фигуры Бьюлы. В её лице было что-то неприятное, но стоило ей провести месяца два на свежем воздухе на ферме, и она превратилась бы в весьма привлекательную особу. Беда была в том, что она туда никогда не попадет.
- Я собираюсь прекратить ваш шантаж, - твёрдо сказал Вульф. - Вы выманиваете деньги у мистера Перрита, угрожая рассказать всё о его настоящей дочери.
- Не думайте, что моё молчание - знак согласия, - вставила Вайолет.
Она неплохо владела своим голосом.
- Ради молчания я готов обойтись без согласия, - сухо сказал Вульф. - Как я уже сказал, это шантаж, но меня не интересует его юридический или уголовный аспект. У вас довольно странное положение, как это часто бывает с шантажистами. Расправится ли с вами мистер Перрит по-своему, или вы откроете всем его тайну, в любом случае вы потеряете работу и источник дохода. При малейшем просчете вы можете оказаться в тюрьме штата Юта. Очевидно вы убеждены, что Перрит вас не тронет. В этом я с вами согласен. Сегодня он пришел ко мне с просьбой приостановить шантаж. Я взялся за эту работу.
- Я проехала к вам по просьбе отца, - сказала Вайолет. - Я не верю своим ушам! Дейзи Перрит утверждает, что я не его дочь? Неужели вы думаете, что я поверю этому?
- Я думаю, что вам трудно поверить в это, мисс Мерфи. Вы были убеждены, что ни при каких обстоятельствах Дейзи Перрит, озабоченный судьбой своей настоящей дочери, не откроет никому, что вы являетесь подставным лицом. Но вы недооценивали его характер. Вы не знаете, что его сильнейшим чувством (сильнее даже любви к дочери) является тщеславие. Он не может допустить, чтобы кто-то имел власть над ним. Он не позволит вам вытягивать у него деньги.
Вульф устроился в кресле поудобней.
- Но он допустил ту же ошибку, что и вы. Он недооценил мой характер. Вы потребовали у него пятьдесят тысяч долларов. С этого момента, мисс Мерфи, когда бы вы ни получили деньги от мистера Перрита, сверх вашего недельного жалованья, вы будете должны мне девяносто, то есть из ста долларов вы будете отдавать мне девяносто. В противном случае власти Солт-Лейк-сити узнают о вас.
Вайолет изумленно смотрела на Вульфа.
- Вы не можете так поступить! - воскликнула она. - Мне стоит только сказать Перриту… - Она замолчала, раздумывая, и потом выражение её глаз изменилось.
- Вы думаете, что я идиотка? - сказала она. - Я отдам деньги вам, а вы передадите их Перриту. Неужели он думает, что я попадусь на такую дешевую уловку?
Она наклонилась вперёд.
- Послушайте, - серьезно сказала она, - может быть, вы думаете, что у меня не хватит храбрости для разговора с Перритом? Тогда я вам кое-что покажу. - Она стала расстегивать платье. - Сегодня вечером я была в театре, но, если вы заметили, на мне платье с длинными рукавами. И знаете почему?
Вайолет спустила платье с плеч и освободила одну руку.
- Что вы скажете на это? - опросила она.
Да, это было зрелище. На белой коже от локтя до плеча темнели синяки. Я подошел ближе, и Вайолет показала мне руку. Синяки могли быть нанесены пальцами, кулаками, а возможно, каким-нибудь орудием.