– Я понимаю, но у нас нет другого выхода. Постарайтесь, Делла, сделать это аккуратно и без шума. Я не хочу, чтобы об этом узнали в полиции.
– Хорошо, я уже иду.
Через полчаса Делла вернулась с деньгами, а спустя примерно еще полчаса она сообщила Мейсону:
– К вам пришли мистер и миссис Чамберс, водолазы. Они работают на Пола.
– Пусть войдут.
Делла Стрит пригласила в кабинет молодую пару.
– Здравствуйте, мистер Мейсон, – сказал мужчина. – Меня зовут Данстон Чамберс, а это Лоррейн, моя жена. Как я понимаю, вам нужны водолазы.
– Да, надо сделать кое-какую работу. Но я должен быть уверен, что об этом не узнает ни одна душа.
– Когда начинать?
– Как только можно будет незаметно спуститься под воду.
– Где?
– В бухте Ньюпорт.
– Там произошло убийство, если я не ошибаюсь.
– Вы не ошибаетесь, – сказал Мейсон.
– Наше погружение будет имеет отношение к этому убийству?
– Да.
– Мы ничего не нарушим?
– Нет.
– Тогда мы готовы. Только нам нужно место для переодевания. Мы не сможем облачиться в костюмы в открытой лодке.
– А где вы обычно переодеваетесь, когда ныряете?
– У одного нашего приятеля есть яхта с каютой…
– А вы могли бы одолжить у него эту яхту?
– Ну… думаю, это можно сделать.
– А вы можете нырять так, чтобы никто не знал об этом?
– Можно знать, что мы ныряем, но нельзя сказать, где именно изучаем дно. Но если туман не рассеется, никто даже не узнает, что мы ныряем. Наше снаряжение внизу, в багажнике.
– Тогда нужно поторопиться, пока туман не рассеялся, – с улыбкой сказал Мейсон.
Глава 17
Толстое покрывало тумана, казалось, приклеилось к спокойной поверхности воды.
– И где нам надо нырять?
– Вон, около той заправочной пристани. Надо там остановиться и осмотреть каждый дюйм дна. Если вы обнаружите что-либо необычное, не трогайте, но обязательно сообщите мне.
Чета Чамберсов пошла в кабину переодеваться, а Мейсон подвел яхту к причалу.
– Хотите заправиться? – спросил служащий.
– Я хочу постоять здесь некоторое время, – сказал Мейсон.
– Тут можно стоять только во время заправки.
– Знаю, – сказал Мейсон. – Можете подать шланг и заправить яхту топливом. Я заплачу за горючее и дам еще двадцатку сверху, если вы оставите шланг, как будто мы заправляемся.
– А зачем вам это?
– Надо кое-что осмотреть. Только это строго между нами.
– Хорошо. В такой туман вряд ли еще кто-то придет на заправку. Тут уже третий день ничего не видно.
– Значит, никому ни слова, – повторил Мейсон.
– Понял.
Тут на палубе появились Чамберсы в аквалангах. Надев маски, они спустились в воду. Минут через десять Данстон вернулся. Он поднялся на палубу, снял маску и сказал Мейсону:
– Там дамская сумочка.
– Что-нибудь еще?
– Только сумочка.
– Вы ее открывали?
– Боюсь, что если ее открыть, из нее может что-нибудь выплыть.
– Достаньте сумочку. Пусть ваша жена хорошенько запомнит место. Я хочу посмотреть содержимое и положить сумочку обратно.
Чамберс с минуту помолчал, потом сказал:
– Хорошо. Приказ есть приказ.
Он опять нырнул и поднял на палубу сумочку.
– Давайте посмотрим, что там внутри, – предложил Мейсон и открыл ее.
– Бог мой, пачка денег! – воскликнул Чамберс.
– Совершенно верно, – подтвердил Мейсон.
– И водительские права. Это…
Мейсон проворно прикрыл права ладонью.
– Не обращайте внимания, – сказал он Чамберсу. – Вам надо смотреть только на то, что я покажу. Глядите, я беру эту пачку банкнот и заменяю ее другой. А теперь положите сумочку точно на то место, где она была. Надо продолжить осмотр дна и поискать еще что-нибудь необычное. Кстати, какое там дно?
– Песчаное, хотя кое-где есть тонкий слой ила.
– Хорошо. Положите сумочку на место и хорошенько осмотрите дно. Если больше ничего необычного не найдете, то поднимайтесь.
Минут через пятнадцать Чамберсы поднялись на борт.
– Больше ничего необычного нет.
– Отлично, – сказал Мейсон. – Можете идти переодеваться.
Мейсон пошел на причал, заплатил служащему за заправку, дал еще двадцать долларов и сказал:
– Большое спасибо. Вы будете молчать?
– Разумеется. Я могу молчать на шестнадцати языках, включая шведский.
– Пока достаточно английского, – с усмешкой сказал Мейсон.
Глава 18
В четыре тридцать Бэнкрофт вернулся в кабинет Мейсона.
– Вот карта, где точно указано то место. Видите, это заправочный причал. Яхта была примерно в тридцати-пятидесяти футах от него, когда якорь за что-то зацепился и жена прыгнула за борт.
– Ас какого борта?
– С левого.
– С того, что был дальше от причала?
– Да.
– Хорошо. Теперь вот что. Я хочу, чтобы ваша жена не отвечала ни на какие вопросы. Она должна отсылать всех к своему адвокату.
– Я как раз хотел сказать вам об этом. Но как пишут в газетах, это самый плохой способ завоевать симпатии публики. Все начинают думать, что моя жена виновата.
– Я понимаю, – сказал Мейсон. – Репортерам за это платят. Вот они и стараются.
– А почему моя жена на может рассказать все сейчас?
– Потому что сложились слишком неблагоприятные обстоятельства, и можно наделать ошибок, если не быть очень осторожным. Разве вы не понимаете, что этот служащий из яхт-клуба будет давать показания в суде? Он же утверждает, что видел вашу жену с Джилли. И что она сама отвезла его на яхту.
– Что? – воскликнул Бэнкрофт. – Он спятил. С ней же был Фордайс.
– А где Фордайс сейчас?
– Не знаю. И никто не знает. Но как этот подслеповатый старикашка мог такое сказать? Вы ведь говорите о Дрю Кэрби?
– Я не знаю имени этого работника яхт-клуба, – ответил Мейсон.
– Да, это он, Дрю Кэрби. Это же просто безумие какое-то.
– Возможно. Но теперь вам нужно делать лишь то, что я скажу. Ваша жена расскажет все только тогда, когда я попрошу ее это сделать. Ее рассказ должен прозвучать в самый драматический момент. Вот тогда мы и пошлем водолазов, чтобы они отыскали сумочку и пистолет.
– А вдруг сумочку унесет отливом?
– Не думаю. В том месте прилив очень слабый, и ветра почти нет.
– Но это же риск.
– Да. Приходится рисковать. Мы играем теми картами, которые нам сдали.
– Мейсон, я полагаюсь на ваш опыт и суждения. Больше мне ничего не остается.
– Это точно. Больше вам ничего не остается.
Глава 19
Судья Кол Хобарт призвал публику к порядку.
– Слушается дело – народ против Филлис Бэнкрофт. Народ представляют окружной прокурор Робли Гастингс и помощник окружного прокурора Тэрнер Гарфилд. Подзащитную представляет адвокат Перри Мейсон. Господа, вы готовы начать предварительное слушание дела?
– Готовы, – ответил Гастингс.
– Готовы, – ответил Мейсон.
– Хорошо, – сказал судья Хобарт. – Тогда приступим. Это дело привлекло большое внимание прессы. Я хочу предупредить публику, чтобы она соблюдала порядок. Никаких демонстраций. Публике разрешено покидать зал судебных заседаний во время процесса, если это делается с соблюдением правил. Излагайте суть дела, господин окружной прокурор.
Тэрнер Гарфилд начал выступление. Он вызвал топографа, представил карту бухты, аэрофотоснимки причала, якорной стоянки и яхт-клуба, карту дорог округа с указанием расстояний между различными пунктами.
– Задавайте вопросы, – обратился Гарфилд к Мейсону.
– Я не вижу здесь геодезической карты побережья, – сказал Мейсон топографу.
– Я решил, что такая карта не нужна. Здесь представлены другие карты, они точные, и снимки показывают линию побережья. А геодезическая карта могла бы только внести путаницу, ведь на ней множество цифр с указанием глубин в футах.
– Но у вас имеется с собой эта карта? – спросил Мейсон.
– Нет. С собой у меня такой карты нет.
– Тогда я вам покажу такую карту, – сказал Мейсон. – И хочу спросить, знакома ли она вам?
– Да, разумеется.
– Эта карта издана официальным путем?
– Да. Она используется при навигации и является точной.
– Я бы хотел представить эту карту суду от имени защиты.
– Не возражаю, – сказал Тэрнер Гарфилд. – Вся относящаяся к делу информация может быть представлена и защитой, и обвинением.
Следующим свидетелем выступал шериф округа Лос-Анджелес.
– Шериф, – обратился к нему Гарфилд, – я показываю вам фотографию человека, найденного убитым на яхте "Инесса", и спрашиваю, узнаете ли вы эту фотографию?
– Да, узнаю.
– Вы когда-нибудь видели изображенного на ней человека?
– Да, несколько раз.
– Живым или мертвым?
– И живым, и мертвым.
– Вы видели его живым?
– Несколько раз.
– И видели мертвым?
– Да. Я был в морге и видел там тело этого человека.
– Вы пытались опознать его каким-нибудь иным способом?
– Да. Я снял его отпечатки пальцев.
– Вы готовы опознать этого человека?
– Да.
– Кто это?
– Это Уилмер Джилли.
– Задавайте вопросы, – сказал Гарфилд.
– Как вы опознавали отпечатки пальцев, шериф? – спросил Мейсон.
– С помощью картотеки ФБР.
– Значит, Джилли имел судимость?
– Протестую. Вопрос не относится к делу, – сказал окружной прокурор Робли Гастингс.
– Протест отклонен, – ответил судья Хобарт. – Шерифа спрашивают об отпечатках пальцев. Об их истинности. Суд разрешает защите задавать любые вопросы, относящиеся к делу. Отвечайте на вопрос, шериф.
– Да, у него была судимость.
– За что?
– За угон автомобиля и подделку документов.
– А вам известны случаи ареста этого человека по подозрению в других преступлениях?
– Протестую, – сказал окружной прокурор.
– Отклоняю протест, – проговорил судья Хобарт. – Защита имеет право задать вопрос о любой встрече свидетелей с покойным.
– Но, – продолжал настаивать прокурор, – свидетель может быть обвинен только в том, в чем его признал виновным суд, а не в том, в чем его подозревали и в связи с этими подозрениями арестовывали.
– Никто не пытается обвинять покойного, – сказал судья. – Защита только уточняет показания свидетеля. Но поскольку я вижу, что защита готова поставить вопрос по-другому, я поддерживаю протест.
– Я поставлю вопрос иначе, – сказал Мейсон, – чтобы сразу стало понятно, к чему я клоню. Шериф, вам не случалось встречаться с покойным, когда он был под арестом?
– Да, случалось.
– И вы встречались с ним в качестве официального лица?
– Да.
– А сами вы не принимали участия в каком-нибудь из этих арестов?
– В одном.
– На каком основании производился арест?
– Протестую, – сказал Гастингс. – Вопрос не имеет отношения к делу.
– Протест принят, – объявил судья Хобарт.
– Вопросов больше нет, – сказал Мейсон.
Робли Гастингс театрально взмахнул рукой и объявил:
– Приглашается свидетель Дрю Кэрби.
Кэрби оказался медлительным, седеющим мужчиной пятидесяти с лишним лет. На обветренном темном лице блестели водянистые бледно-голубые глаза.
– Где вы работаете? – спросил Гастингс.
– В яхт-клубе "Голубое небо".
– Где расположен этот клуб?
– В морской бухте.
– Как долго вы там работаете?
– Четыре года без перерыва.
– Чем вы занимаетесь в клубе?
– Большей частью слежу за порядком и выполняю разную работу. Иногда отвожу членов клуба на их яхты и привожу обратно.
– Вы работали десятого вечером?
– Да, сэр.
– Я хочу показать вам фотографию Уилмера Джилли. Вот она. Вы видели этого человека раньше?
– Да, сэр.
– Живым или мертвым?
– И живым, и мертвым.
– А когда вы видели его в первый раз?
– Около семи часов вечера десятого числа.
– Где?
– В яхт-клубе.
– Был ли с ним кто-нибудь?
– С ним была миссис Бэнкрофт.
– А что она делала?
– Она садилась в весельную лодку с яхты "Инесса".
– А вы видели, как она разговаривала с Джилли?
– Да. Она с ним разговаривала.
– И что произошло?
– Она отвезла его на яхту.
– Кто сидел на веслах, он или она?
– Она.
– Продолжайте.
– Они пробыли на яхте минут десять-пятнадцать. Я их не видел. А потом миссис Бэнкрофт вернулась обратно.
– Одна?
– Да, сэр. Она привязала лодку и куда-то уехала. А потом вернулась. Примерно через час. В руках она держала сумку с какими-то пакетами.
– И что она сделала?
– Села в лодку и уплыла на яхту.
– А что произошло потом?
– Ну… я не знаю, сэр. Я был занят. Был сильный туман. Очень густой. В бухте ничего не было видно.
– А яхту "Инесса" было видно?
– Нет, сэр.
– А когда туман рассеялся?
– Он не рассеялся. Так и стоял.
– Но… он все же, наверное, рассеивался? – спросил Гастингс с легким раздражением в голосе.
– Да, конечно. На следующее утро туман немного рассеялся.
– И вы увидели яхту "Инесса"?
– Нет. Ее не было на прежнем месте.
– Но вы все же видели яхту еще раз?
– Ну да, видел. Кажется, в пятом часу дня, когда яхту привели к причалу.
– Кто привел?
– Шериф и его помощники.
– Ну, хорошо. А видели вы Уилмера Джилли после его смерти?
– Да, сэр.
– Где?
– В морге.
– И это было тело того же самого человека, которого вы видели вечером десятого числа вместе с подзащитной?
– Да, сэр.
– И у вас не возникло никаких сомнений?
– Нет, сэр.
– Можете задавать вопросы, – обратился Гастингс к Перри Мейсону. Мейсон вышел из-за стола защитника, подошел к свидетелю и, встав перед ним, спросил мягким и дружелюбным тоном:
– Вы опознали этот снимок Уилмера Джилли?
– Да.
– А когда вы видели эту фотографию в первый раз?
– Я видел самого Джилли.
– Знаю. Но когда вы в первый раз видели фото Джилли?
– Э-э… кажется, часов в девять вечера одиннадцатого числа. – Как скоро после привода яхты?
– Ну, я не знаю. Часов через пять, мне кажется.
– Кто показывал вам фотографию?
– Шериф.
– Он не спрашивал, видели ли вы этого человека раньше?
– Что-то в этом роде спрашивал.
– Что он спросил? Не этот ли человек с фотографии был накануне вечером в яхт-клубе вместе с миссис Бэнкрофт?
– Что-то такое.
– Можете точно воспроизвести слова шерифа?
– Нет. Он показывал фотографию и спрашивал, не видел ли я этого человека.
– Он просил вас внимательно рассмотреть фото?
– Да.
– Это было до того, как вы поехали в морг?
– Да.
– А когда вы ездили в морг?
– Вечером двенадцатого числа.
– Шериф оставил вам копию снимка?
– Да.
– И вы часто на него смотрели?
– Да, довольно часто.
– А шериф не говорил вам, что он хочет, чтобы вы опознали в морге человека с фотографии?
– Ну… так он не говорил. Он просто спросил, не этот ли человек был накануне в яхт-клубе?
– И он оставил вам фото?
– Не тогда. Он дал мне фото утром двенадцатого числа.
– И вы весь день поглядывали на этот снимок?
– Да.
– А потом вас повезли в морг на опознание?
– Да.
Мейсон внимательно посмотрел на Кэрби и спросил:
– На вас были очки, когда вы смотрели на снимок?
– Конечно.
– А где сейчас ваши очки?
Свидетель по привычке потянулся к нагрудному карману пиджака, потом убрал руку:
– Я оставил их дома.
– Но одиннадцатого и двенадцатого, когда вы рассматривали снимок, вы были в очках?
– Да.
– Вы в очках видите лучше?
– Разумеется.
– А вы могли бы узнать снимок без очков?
– Не знаю. Наверное, нет.
– Но здесь же вы узнали.
– Мне было известно, кто на снимке.
– Откуда?
– Но ведь это должен быть снимок убитого.
– Что значит: "должен быть"?
– Но это ж его снимок, не так ли?
– Я спрашиваю: вы знаете, чью фотографию вам показывали?
– Да. Я же дал присягу.
– И вы ее видите без очков?
– Да.
Мейсон взял снимок, вытащил из кармана другой, сравнил их, потом подошел к свидетелю и сказал:
– Вот. Посмотрите на эту фотографию. Вы уверены, что именно этот человек был с подзащитной вечером десятого числа?
– Я ведь уже сказал, что уверен.
– И у вас нет никаких сомнений?
– Нет.
– Постойте! – крикнул Гастингс, вскакивая на ноги. – У защитника две фотографии. Вторую он достал из кармана.
– Хорошо, – сказал Мейсон, – я покажу свидетелю обе фотографии. На этих снимках один и тот же человек?
– Да.
– Дайте мне взглянуть на снимок, – попросил Гастингс.
– Пожалуйста, – сказал Мейсон и подал окружному прокурору обе фотографии.
– Но это же нечестно по отношению к свидетелю, – воскликнул Гастингс. – Здесь два разных человека.
– Но свидетель только что под присягой подтвердил, что это снимки одного и того же человека, – сказал Мейсон и вновь обратился к Кэрби:
– Вы видите различие между этими двумя фотографиями?
Свидетель прищурился, взял снимки, отодвинул их подальше.
– Они выглядят одинаково. Я без очков плохо вижу.
– Вы носите очки постоянно? – спросил Мейсон.
– Конечно.
– А почему сегодня вы без очков?
– Ну… я… оставил их в яхт-клубе.
– Кто-нибудь предложил вам оставить их там?
– Ну… мне сказали, что если я приду в очках и буду давать показания, то могу попасть в затруднительное положение.
– А кто вам так сказал?
– Окружной прокурор.
– И это он посоветовал вам оставить очки в клубе?
– Он сказал, что так будет лучше.
– Это потому, что вы были без очков вечером десятого числа, не так ли?
– Ну, при таком густом тумане от них никакого толку. Стекла постоянно "потеют". Лучше уж без очков.
– Значит, десятого числа вы были без очков?
– Я же сказал, что был густой туман.
– Значит, когда вы видели человека, которого позже опознали как Уилмера Джилли, вы были без очков?
– Сколько раз я должен отвечать?
– Но я просто хочу уточнить ваши показания. Значит, вы были без очков, когда в первый раз увидели Джилли?
– Да.
– И когда видели подзащитную?
– Да. Но я ее сразу же узнал.
– Разумеется, ее вы узнали без труда. Ведь вы знакомы с ней уже несколько лет. Но когда вы без очков смотрели вот на эти два снимка, вы сказали, что на них изображен один и тот же человек. А теперь я бы попросил суд зарегистрировать второй снимок, который я представлял свидетелю для опознания.
– Принято, – сказал судья Хобарт.