- Когда я прочитала, что случилось с той бедной старушкой, то поняла, что одна из жиличек - ее племянница.
- Вы говорите об Анжеле Луге?
- Да.
- Она говорила вам о своей тетке?
- Она неразговорчивая, но иногда задерживается, чтобы обменяться со мной парой слов. Раз мы беседовали о неаккуратных плательщиках. Она говорила, что такие есть даже среди ее клиентов, но она не осмеливается настаивать, потому что это люди с именем. "К счастью, я когда-нибудь получу наследство после своей тети", - так она выразилась. Рассказала мне, что у тетки было два мужа, что она имеет две ренты и наверняка скопила много денег
- У нее часто бывают гости? Консьержка казалась сконфуженной.
- Что вы имеете в виду?
- Посещают ли ее приятельницы?
- Приятельницы - нет.
- Клиенты?
- Она не работает дома. Ходит к клиентам сама.
- Принимает мужчин?
- Да, это бывает. А почему, собственно, я не могу об этом говорить? Один даже остался у нее на полгода. Был моложе ее на десять лет, сам ходил за покупками и занимался домашними делами.
- Она сейчас дома?
- Вышла час назад, она рано начинает работать. Но кто-то наверху есть.
- Один из ее постоянных гостей?
- Не знаю. Вчера она вернулась довольно поздно. Когда я открывала дверь, то слышала шаги двух людей. Но не видела, чтобы кто-нибудь выходил.
- Так часто бывает?
- Не часто, но иногда…
- А ее сын?
- Почти никогда не приходит. Я не видела его несколько месяцев. Он выглядит, как хиппи, но это хороший парень.
- Благодарю вас. Пойдем взглянуть наверх.
Лифта не было. Окна квартиры выходили во двор. Дверь не была заперта на ключ, и Мегрэ вошел, а Лапуэнт за ним. Они оказались в квартире, обставленной достаточно современно, в том стиле, который рекламируют журналы.
Не слыша никаких голосов, Мегрэ открыл дверь в комнату и на двуспальной кровати увидел мужчину, который только что открыл глаза и смотрел на него с удивлением.
- В чем дело? Чего вы от меня хотите?
- Я хотел увидеться с Анжелой Луте, но поскольку тут вы…
- Кто вы такой, чтобы…
- Комиссар Мегрэ. Мы уже встречались, правда давно. Вы были тогда барменом и вас звали Длинный Марсель.
- Меня и сейчас так называют. Если позволите, я надену брюки, а то я совершенно голый.
- Не стесняйтесь.
Он был худой и костлявый. Торопливо надевал брюки, ища глазами стоявшие под кроватью домашние туфли.
- Вы знаете, у нас с Анжелой не совсем такие отношения, как вы думаете. Мы друзья. Вчера вместе провели вечер, и я почувствовал себя не слишком хорошо. И вместо того, чтобы ехать через весь Париж: к себе, на бульвар Батиньоль…
- Конечно. И совершенно случайно здесь оказались ваши домашние туфли.
Мегрэ открыл шкаф. Там висели два мужских костюма, рядом лежали рубашки, носки и кальсоны.
- Ладно. Теперь рассказывайте.
- Можно я приготовлю кофе?
Мегрэ пошел за ним на кухню. Марсель готовил здесь кофе так, как будто делал это каждый день.
- Мне нечего рассказывать. Я никогда не был сутенером, хотя мне это ставили в вину. В конце концов меня вынуждены были отпустить.
- Сколько вам лет?
- Тридцать пять.
- А ей?
- Точно не знаю. Около пятидесяти. Может быть, пятьдесят.
- Словом, большая любовь?
- Мы добрые приятели. Она не может без меня обойтись. Если я не прихожу неделю, она ищет меня повсюду, где я бываю.
- Где вы были позавчера вечером?
- Позавчера? Минуточку! Недалеко отсюда. Я договорился с Анжелой встретиться в семь.
- Она мне об этом не говорила.
- Не подумала. Мы должны были вместе поужинать. Я выпил аперитив в кафе в Сен-Жермен.
- Она пришла в семь?
- Может, чуть позже. Да, она даже очень задержалась. Ей пришлось ждать клиентку. Пришла чуть позже половины восьмого.
- Вы поужинали вместе, как намеревались?
- Да. Потом пошли в кино. Вы можете проверить. На улице Турнель. Меня там знают.
- Какова ваша нынешняя специальность?
- По правде говоря, ищу работу, но сейчас трудно что-то найти.
- Она вас содержит?
- Вы специально употребляете обидные слова? Только потому, что сколько-то лет назад полиция несправедливо обвиняла меня? Да, иногда она одалживает мне немного денег. Она сама зарабатывает неважно.
- Вы хотели провести в постели все утро?
- Она должна прийти через несколько минут. У нее сейчас перерыв между двумя визитами. Она была у вас вчера и рассказала все, что знала. Зачем вы пришли сюда?
- Ну, видите, благодаря этому я смог с вами встретиться!
- Вы не могли бы выйти в другую комнату? Я хочу принять душ.
- Разрешаю вам даже побриться, - с иронией ответил Мегрэ.
Лапуэнт не мог прийти в себя от открытия, которое они сделали.
- Его задержали, три или четыре года назад за сводничество. Подозревали также, что он доверенное лицо шайки корсиканцев, которые действовали в Париже несколько лет назад. Но он вывернулся, как вьюн, и ничего нельзя было доказать.
На лестнице послышались шаги. Дверь открылась. Племянница госпожи Антуан застыла на пороге.
- Входите! Я решил нанести вам визит. Она быстро посмотрела на дверь в спальню.
- Да, он там. В настоящий момент принимает душ, потом будет бриться.
Она закрыла дверь, пожав плечами.
- В конце концов это никого не касается, кроме меня, правда?
- Может быть.
- Почему вы говорите "может быть"?
- Так получается потому, что это один из моих старых знакомых, и он некогда занимался вещами, которые закон преследует.
- Вы хотите сказать, что он - вор?
- Нет, насколько мне известно. Но когда он был барменом, две или три девушки в районе работали на него вместе с платной партнершей для танцев из того же бара.
- Не верю. Если бы это было правдой, вы бы его посадили.
- Действительно, его не посадили из-за отсутствия доказательств.
- Все это еще не объясняет, зачем вы пришли.
- Прежде всего, я хочу задать вам один вопрос. Вчера вы мне говорили о своем сыне и сказали, что он на Лазурном берегу…
- Я вам сказала, что так думаю…
- На самом деле он не выезжал из Парижа, и у нас состоялась очень интересная беседа.
- Я знаю: он меня не любит.
- Так же как и вы не любили свою тетку, правда?
- Не знаю, что он вам наговорил. Это сумасброд. Он никогда ничего не добьется.
- В тот день, когда была убита ваша тетка, вы договорились встретиться с Марселем в кафе Сен-Жермен в семь часов.
- Если он вам так сказал, значит, это правда.
- Во сколько вы пришли?
Она несколько опешила и колебалась, прежде чем ответить.
- Мне пришлось ждать клиентку. Я пришла где-то в полвосьмого.
- Где вы ужинали?
- В итальянском ресторане "Лючио", на улице Турнель.
- А потом?
- Пошли в кино на Сен-Мишель.
- Вы знаете, в какое время была убита ваша тетка?
- Нет. Я знаю только то, что вы мне рассказали.
- Между половиной шестого и семью.
- Что из этого?
- У вас есть револьвер?
- Откуда? Я не знаю, как им пользоваться.
Свежевыбритый Марсель вошел в комнату. На нем была белая рубашка, и он как раз завязывал голубой шелковый галстук.
- Ну, видишь, - сказал он шутливым тоном, - меня разбудили эти господа. Я вдруг увидел их у кровати. Подумал даже, что я в кино.
- У вас есть револьвер? - спросил Мегрэ.
- Я не такой глупый! Это лучший способ попасть за решетку.
- Какой номер вашего дома на бульваре Батиньоль?
- Двадцать семь.
- Благодарю вас обоих за помощь. Что касается тетки, вы можете получить тело в Институте судебной медицины и похоронить тогда, когда вам удобно.
- Мне придется платить из своего кармана?
- Это ваше дело. Поскольку вы ближайшая родственница, то унаследуете сумму, от которой после оплаты похорон наверняка кое-что останется.
- Благодарю вас.
- Не за что. Прошу мне сообщить, когда будут похороны.
Редко ему случалось видеть более суровые глаза, чем те, что смотрели на него. Марсель же сохранил безучастное выражение.
- Желаю успеха, господин Мегрэ, - проронил он с иронией.
Мегрэ и Лапуэнт вышли, на углу комиссар вошел в бар.
- Из-за этих двоих мне захотелось пить. Пожалуйста, пива. Что тебе?
- То же самое.
- Два пива.
Мегрэ вытер платком лоб.
- Вот так мы и проводим время, а старая сероглазая дама умерла внезапной и трагической смертью. Ходим к людям и задаем им более или менее идиотские вопросы. Те двое, должно быть, сейчас издеваются над нами.
Лапуэнт не смел ничего сказать. Он не любил видеть своего шефа в таком настроении.
- Заметь, что это случается почти в каждом следствии. Бывают такие минуты, когда машина работает вхолостую, и неизвестно, в какую сторону идти. Потом что-нибудь случается, часто какая-нибудь мелочь, которой сначала не придавали значения…
- Ваше здоровье, шеф.
- Твое!
В этот утренний час на улице было оживленно, хозяйки бегали от магазинчика к магазинчику. Поблизости находился рынок, который Мегрэ особенно любил.
- Пошли.
- Куда пойдем?
- Возвращаемся. Посмотрим, может быть, Люка и Жанвье повезло больше.
Жанвье уже ждал, Люка еще не было.
- Было легко, шеф. Преемник Караме еще работает там и помнит его очень хорошо.
- Рассказывай.
- Ничего особенного я не узнал, кроме того, что за глаза его называли "его высочество Караме". Он прекрасно одевался и придавал большое значение, костюму. Гордился своей должностью и ожидал, что получит орден Почетного легиона, как ему обещали. Пользовался каждым случаем, чтобы надеть темный костюм - он хорошо в нем выглядел. Его брат был полковником.
- Он еще жив?
- Погиб в Индокитае. Он охотно о нем рассказывал. Говорил: "Мой брат полковник…"
- Это все?
- Все, что я смог узнать. Никто ничего не знает о каких-нибудь его пороках. Он огорчался, что не может иметь детей. Старый рассыльный рассказал мне одну историю, не гарантирую, правда, ее достоверности… После трех или четырех лет супружества Караме послал жену к гинекологу, потом этот врач захотел увидеть мужа. Иначе говоря: не она не могла иметь детей, а он. С того времени он больше не говорил о потомстве.
Мегрэ, все еще мрачный, ходил по комнате, изредка останавливаясь у окна, как бы желая взять пейзаж в свидетели дурной шутки, которую ему приготовили.
Кто-то постучал в дверь. Это был Люка, он бежал по лестнице и запыхался.
- Передохни.
- Я нашел человека, который был подчиненным Антуана. Ему сейчас шестьдесят лет, и он заведует отделом.
- Что он рассказывает?
- Кажется, Антуан был своего рода маньяком. В хорошем значении этого слова. У него был свой конек. Когда его спрашивали о профессии, он отвечал: "Изобретатель". Он на самом деле получил патент на усовершенствованный ключ для консервов, который продал фабрике, производящей хозтовары. У него есть и другие изобретения…
- Приспособление для чистки картофеля.
- Откуда вы знаете?
- Видел на набережной Межесери.
- Он постоянно с чем-нибудь возился. Кажется, у него была мастерская, где он проводил все свободное время.
- Ее я тоже видел. Он ничего серьезного не изобрел?
- Человек, с которым я беседовал, ничего об этом не знает, но, кажется, Антуан иногда говорил, хитро покачивая головой: "Когда-нибудь я сделаю настоящее открытие, и все будут обо мне говорить".
- Подробностей никаких?
- Нет. Если не считать этой мании, он был человеком скорее неразговорчивым, но добросовестно исполнявшим свои обязанности. Не пил. Вечерами не выходил из дома. Казался довольным женою. Говорю: довольным, а не влюбленным, учитывая их возраст. Они хорошо понимали и уважали друг друга. Мой собеседник был два раза на ужине у них дома и заметил, что они приятно устроились. "Прелестная женщина! - сказал он мне. - И какая благовоспитанная! Правда, немного мешало то, что из ее рассказов нельзя было понять, идет ли речь о первом или о втором муже. Могло показаться, что она их путает".
- Это все?
- Все, шеф.
- Одно бесспорно: в ночном шкафчике был револьвер, и этот револьвер исчез. Мне хочется заглянуть на бульвар Батиньоль. Идешь со мной, Лапуэнт? Возьми машину. Только с исправным мотором.
Перед выходом он выбрал новую трубку.
Глава 4
Над входом в маленький отель висела мраморная табличка: "Меблированные комнаты. Сдаются на дни, недели, месяцы. Все удобства".
Большинство жильцов снимали комнаты на длительный срок, внося плату ежемесячно, удобства же заключались в том, что в каждой комнате был умывальник и одна ванная приходилась на два этажа.
- Длинный Марсель у себя?
- Господин Марсель? Только что пришел. Его машина стоит перед домом.
Это был спортивный автомобиль ярко-красного цвета, довольно старая модель. Двое мальчишек рассматривали его с завистью, споря о скорости, которую он может развить.
- Он давно тут живет?
- Больше года. Это спокойный жилец.
- Он редко спит у себя, если не ошибаюсь.
- Возвращается большей частью под утро, так как работает ночью. Он бармен в кабаре.
- Приводит девушек?
- Редко. Меня это не касается.
Хозяин был толстый, с тремя небритыми подбородками, на ногах - старые стоптанные шлепанцы.
- Какой этаж?
- Третий, комната двадцать три. Надеюсь, вы не доставите нам хлопот. Я не люблю, когда полиция приходит в дом.
- У вас, вероятно, все в порядке?
- Имея с вами дело, этого никогда не знаешь.
Мегрэ поднялся наверх, за ним - Лапуэнт. Возле лестницы была надпись: "Просьба вытирать обувь". И дописано от руки: "готовить в комнатах запрещается".
Мегрэ это было знакомо. Запрещение не мешало жильцам держать у себя спиртовые горелки, на которых они подогревали готовые блюда, купленные в ближайшем гастрономе.
Мегрэ постучал в комнату 23, услышал шаги, и дверь резко отворилась.
- Ну, пожалуйста! - изумился Марсель. - Вы уже здесь?
- Вы ожидали нашего прихода?
- Когда полиция сунет куда-то свой нос, можно быть совершенно уверенным, что ее еще увидишь.
- Готовитесь к переезду?
Один чемодан лежал на постели, второй - на полу. Экс-бармен бросал в них одежду и белье.
- Да. Собираю манатки. С меня достаточно.
- Чего?
- Этой бабы, которая должна быть жандармом.
- Вы поссорились?
- Немного. Она обругала меня за то, что я был в постели, когда вы пришли. Я не массажист и не должен ходить по домам и щупать людей.
- Это не объясняет, почему вы меняете отель.
- Я не меняю отель. Собираю манатки и еду в Тулон. Там у меня настоящие друзья, которые быстро найдут мне работу.
В одном чемодане Мегрэ заметил костюм, который он до этого видел в шкафу на улице Сент-Андре-дез-Арт. Второй костюм был на Марселе. Его фамилия была Монтрон, но его никто так не называл, для консьержек он тоже был мосье Марсель.
- Этот красный автомобиль перед входом принадлежит вам?
- Он недорого стоит. Ему почти десять лет, но он еще неплохо тянет.
- Вы, конечно, поедете на машине?
- Да. Если вы мне не помешаете.
- Зачем мне вам мешать?
- Кто вас знает, зачем.
- Один вопрос: вы были когда-нибудь в квартире на набережной Межесери?
- А зачем мне туда ходить? Выразить старушке свое почтение? "Добрый день, уважаемая госпожа. Я любовник вашей племянницы. Поскольку я оказался в трудном положении, она меня содержит, так как не может обойтись без мужчины. Она странная девка, и не следует "ей ничего обещать".
Он продолжал собирать свои вещи, проверяя, не осталось ли чего в шкафу. С одной из полок достал фотоаппарат. У него был также проигрыватель.
- Готово. Теперь я подожду, когда вы уйдете, и уезжаю.
- Где вас можно найти в Тулоне?
- Достаточно написать мне на адрес бара "Адмирал", набережная Сталинграда. На имя Боба, бармена, это мой старый приятель. Вы думаете, что я буду еще нужен вам?
- Никогда наперед не знаешь.
Прежде чем Марсель запер чемоданы, Мегрэ заглянул в них, но не нашел ничего компрометирующего.
- Сколько вы из нее вытянули?
- Из жандарма? Пятьсот франков. И то в обмен на обещание, что скоро вернусь. Никогда не знаешь, чего она хочет. Иногда выгоняет за дверь, а через две минуты начинает ласкаться и говорить, что жить без меня не может.
- Желаю доброго пути, - вздохнул Мегрэ, направляясь к двери.
Проходя мимо конторки, он сказал хозяину:
- Мне кажется, вы теряете жильца.
- Он предупредил меня. Едет на юг на две недели.
- Комната остается за ним?
- Нет, но мы найдем ему другую.
Мегрэ и Лапуэнт вернулись к себе. Комиссар позвонил в Тулон.
- Мне нужен комиссар Марелла. Это Мегрэ из уголовной полиции.
Он сразу узнал голос приятеля. Они начинали службу почти одновременно, и сейчас Марелла руководил уголовной полицией в Тулоне.
- Как дела?
- Не жалуюсь.
- Знаешь бар "Адмирал"?
- Еще бы! Там все жулье собирается.
- А некоего Боба!
- Это бармен. Он у них почтовый ящик.
- Сегодня вечером или завтра там появится некий Марсель Монтрон. Скорее всего, пойдет прямо в "Адмирал". Мне бы хотелось, чтобы ты присмотрел за ним.
- В чем ты его подозреваешь?
- Во всем и ни в чем. Он более или менее замешан в деле, которое меня мучает.
- Старушка с набережной Межесери?
- Да.
- Странное дело, не так ли? Я знаю только то, что сообщили газеты и радио, но для меня это выглядит довольно таинственно. Ты нашел парня с гитарой?
- Да. Но похоже, что он не замешан в этом деле. И нет никаких видимых причин, по которым ему надо было убрать старую даму…
- Буду держать с тобой связь. Этот Марсель, о котором ты говоришь, не тот ли Длинный Марсель?
- Да.
- Он подрабатывает немного, надувая баб, нет? Он часто приезжал на побережье и каждый раз находил себе какую-нибудь дамочку.
- Спасибо тебе. До скорого. Почти тут же зазвонил телефон.
- Комиссар Мегрэ?
- Да.
- Это Анжела Луте. Прежде всего хочу вам сказать, что вышвырнула этого бродягу за дверь.
- Я знаю.
- Поверьте, это не в моих правилах, и я больше не дам себя обмануть.
- В чем он провинился?
- В том, что живет за счет женщин и что полдня лежит в постели, которая ему даже не принадлежит. Он не хотел уходить. Пришлось дать ему денег, чтобы ушел.
- Знаю.
- Он этим хвастался?
- Конечно. Он, кстати, называл вас жандармом.
- Я также хотела вам сообщить, что похороны состоятся завтра в десять утра. Тело привезут сегодня на набережную Межесери.
- Будет ли панихида?
- Да, в Нотр-Дам де Блан Манто. Вы еще ничего не нашли?
- Нет.
- У вас есть адрес моего сына?
- Он мне его дал.