- Неужели это было с тобой? - спросил он, когда материал закончился.
- Разумеется. Ты даже представить себе не можешь, сколько страха я натерпелась, пока мы бродили по Зоне.
- Но ведь ты была не одна? С тобой была твоя команда, другие люди. Разве не так? - удивился Артем.
- Ты можешь не поверить, но вся команда - это я и проводник. Мы были вдвоем все эти восемь дней. Я и Казимир.
- А он кто? Местный сталкер?
- Нет, я познакомилась с ним через своих друзей, он бывший журналист. Сейчас работает водителем такси. Он согласился помочь мне проникнуть в Зону и сделать репортаж. По-хорошему, его имя должно стоять рядом с моим в титрах. Половина того, что ты видел, - это лично его заслуга. Без Казимира у меня ничего бы не получилось.
- Лиза, ты так горячо его защищаешь, что можно подумать, будто я собираюсь принижать его достоинство как проводника! - воскликнул Артем.
- А его невозможно принизить, он, наверное, последний настоящий мужчина на Земле! - продолжала горячиться Эльза. - Ты понимаешь, он постоянно спасал меня, и когда с бандитами столкнулись, и затем, когда с Тварью вышел один на один. Он настоящий герой. Сильный, смелый, благородный. И… и очень одинокий, - закончила она, понизив голос.
- А сколько ему лет, твоему такому одинокому герою? - внезапно спросил Артем.
- Немного за сорок. От него недавно жена ушла. Представляешь, сбежала в Австралию, кенгуру там нашла! Бросила такого мужчину. Ради чего, спрашивается?
- Ты не допускаешь, что тот кенгуру лучше? - внимательно посмотрел на Эльзу Артем.
- Конечно нет, Казимира просто нельзя ни с кем сравнивать!
- Лиза, ты говоришь, как безумно влюбленная девочка, которая даже не начинала жить!
- Прости, Тема, это, наверное, усталость так из меня выходит. Пойдем готовить ужин. Покажи, где у тебя что.
- В этом нет необходимости, у меня живет женщина, которая помогает по хозяйству и готовит. Ты любишь вареники с вишнями?
- Обожаю, только не делала их уже тысячу лет.
- У нас сегодня на ужин вареники с вишнями и еще кое-что, от чего ты не откажешься. Ручаюсь.
- Послушай, Темка, а почему ты не женился, только серьезно?
- Я тебе уже ответил там, на вокзале.
- А пробовал найти? В смысле такую, как я?
- Если честно, пытался. Только все это впустую. Ты единственная. Тогда, девять лет назад, тебя увезли, я долгое время даже не знал куда. Вышел из больницы как раз перед защитой диплома. Защитился, поступил в аспирантуру в Москве. У меня ведь был красный диплом, так что особых проблем не было. Пока учился в аспирантуре, преподавал, завязывал нужные знакомства, было не до развлечений. Не то чтобы я боялся женщин, просто москвички не рассматривали меня как достойную кандидатуру. Впрочем, и приезжие тоже, для них главным было выскочить замуж за москвича, чтобы зацепиться в столице. А я все не мог забыть тебя. Дико хотелось доказать, что я чего-то стою. Лез из кожи вон, чтобы чего-то достичь. Защитил кандидатскую, но уже понял: в науке денег нет. Нужно создавать себя самому. На первое время нужные связи были. В Москве развернулось интенсивное строительство. Тогда-то я и собрал первую бригаду. Взяли подряд, выполнили, получили первые серьезные, как мне тогда казалось, деньги. Я понял, что смогу подняться, разбогатеть и в конце концов доказать твоему отцу, что он был не прав, когда отнимал тебя у меня. Работал как каторжный, по двадцать часов в сутки. Объекты были разбросаны по всей Москве. Чтобы как-то успевать, купил старенькие "Жигули". Весь день, с раннего утра до позднего вечера, проводил на стройке. Работали у меня в основном украинцы, тогда здесь трудно было жить, вот они и подавались на заработки в Москву. Разумеется, и мне и рабочим это было выгодно. Я им платил почти в два раза меньше, чем местным, но они были счастливы, что зарабатывают много. Два года назад я почувствовал себя достаточно сильным, чтобы вернуться в Киев.
Выход на твоего отца искал долго, методично осваивал строительный рынок, знакомился только с теми, кто реально понадобится в дальнейшем. Ни на минуту не забывал о тебе, я строил город и строил одновременно себя. Этот дом я построил, когда ты развелась с Краузе. Надеялся, что ты будешь жить в нем. Не удивляйся, ты достаточно публична, следить за тобой и за твоей жизнью даже отсюда - вполне возможно. Впервые у меня появилась надежда на то, что рано или поздно мы будем вместе, когда ты сбежала от сына винного короля. Но вскоре пришло известие, что ты поспешно вышла замуж за Иоганна Краузе. Я верил, что это тебе необходимо для работы, и потому не удивился, когда узнал, что ты своего мужа бросила. Понимал: теперь мне остается только ждать, когда ты вернешься домой, к родителям. Посвятил себя работе, отказался от личной жизни. Разумеется, человек моего круга должен появляться в обществе, причем не один. Время от времени меня знакомили с очередной красоткой для выходов. Но красотки меня откровенно раздражали, особенно своим стремлением залезть в постель и в карман. Я избавлялся от одной, но на горизонте маячила следующая. Я по-прежнему ждал тебя. После знакомства с твоим отцом стал получать сведения о тебе, что называется, из первых рук, и, хотя ты почти не писала, твои родители очень внимательно следили за тем, как ты живешь. Они ведь тоже любят тебя, это я понял тогда, когда достаточно с ними сблизился. Поверь, и отец и мать желают тебе только добра, но стараются не лишать тебя самостоятельности.
- Артем, мне кажется, это внутренний, семейный вопрос, - возмутилась Эльза.
- Я понимаю, дорогая, но ведь и я тебе не чужой, - постарался успокоить ее Артем. - Идем ужинать. И пожалуйста, успокойся, любимая.
Фары у машины не работали, потому последние полчаса ползли черепашьим шагом. Иногда Казимир шел впереди и показывал дорогу Петрысю. Руся вместе с Яной встретила у ворот. Разгружали привезенное добро почти всю ночь. Уставшие, довольные Казимир с Петрысем отправились спать на рассвете.
Первой, кого увидел Казимир, проснувшись, была Янка, - босая, смеющаяся, в веселом ситцевом сарафанчике, она несла на коромысле воду от колодца. Яна совершенно не походила на ту измученную, едва стоящую на ногах девушку, которую он привел сюда два дня назад. Да и Руся, ощипывающая курицу, выглядела помолодевшей и жизнерадостной. Первым делом Казимир попытался забрать у Яны ведра с водой, но она со смехом сказала:
- Я сама! - и прошмыгнула мимо него в дом.
- День добрый, Руся, вы прямо-таки кудесница! Янка едва не пляшет, выглядит совсем здоровой.
- Так и должно быть, Казик. Молодость свое возьмет, только идти вам пока рано. Еще денек придется ей подлечиться, а уж после Петрысь вас отвезет, сколько сможет. Все не ногами землю топтать.
- Спасибо вам, Руся! А где он, кстати?
- Загон для овец ладит, вместе с соседом. Решили на двоих разделить скотину. Одним нам столько не нужно, а у соседа деток двое. Овцы - большое подспорье в хозяйстве.
- Как мне его найти, может, помогу чем?
- Да там, за домом, на выгоне. Только скажи, что скоро обедать будем, чтобы не долго занимались.
- Хорошо, Руся, передам.
С овцами разобрались только к вечеру. Благодарный сосед пришел на ужин к Петрысю и Руслане вместе со всей семьей. Это был молодой крепкий мужчина с женой и двумя сынишками-двойняшками, задорными и непоседливыми. По случаю солидного прибавления в хозяйстве женщины общими усилиями накрыли достойный стол. Под бутыль самогона да со свойской закуской засиделись допоздна. Много интересных историй выслушал в тот вечер Казимир.
Соседи, Валентин и Ирина, оказались в Зоне случайно, их дом сгорел во время пожара. Страховку получить не удалось, оставшись ни с чем, завербовались на стройку. Тогда, сразу после катастрофы, власти упорно пытались создать иллюзию нормальной жизни в Зоне, даже начали строительство нескольких поселков рядом с зараженными территориями. Людей на стройку набирали где придется, сулили и жилье, и достойный заработок. Так Валентин с Ириной и оказались здесь. Жилье они в самом деле получили быстро, через полгода стали обладателями двухкомнатной квартиры. Только радость была недолгой. Приехала какая-то комиссия, строительство закрыли, рабочих рассчитали. Через две недели Валентин с Ириной остались почти одни. По выстроенному поселку бродили не успевшие пропить остатки денег десяток бывших строителей да дичающие собаки.
Растерянные, брошенные на произвол судьбы молодые люди (Валентину тогда исполнилось двадцать пять, его жене - двадцать) просто не представляли, куда деваться. Работы не было, продукты заканчивались, магазин закрылся, а тут еще электроэнергию выключили! Но это оказалось только началом. Как-то вечером трое пьяных мужиков начали ломиться к ним в дом. Намерения их были столь откровенны, что выбора не было. С топором в руках Валентин перекрыл вход в комнату, в которой укрылась жена.
Схватка была короткой, яростной. Валик уложил одного, оглушил другого, отбил нападение. Захватив самое необходимое, бежали из поселка. Больше недели скитались по лесам. Измученные, голодные, случайно наткнулись на деревню. Спасибо Русе и Петру, приютили, посоветовали занять пустующий дом, помогли наладить хозяйство, сделать ремонт. Так и остались они здесь, а спустя год появились двойняшки. Теперь уже деваться Валентину и Ирине было некуда. Освоились, привыкли, с тех пор живут. Одно плохо, детям тоже отсюда не выбраться, ведь официально их как бы нет, как, впрочем, многих людей, живущих в Зоне.
Казимир, выслушав очередную историю, пришел к выводу, что его долг - написать обо всем, что он видел в Зоне. Не важно, что после этого с ним случится. Пусть устраивают охоту, пусть травят, как зверя, пусть даже убьют, но люди должны узнать правду.
Ночью, лежа в постели, Казимир вспоминал Эльзу. Он в чем-то завидовал ей, она не побоялась начать работать на иностранную телекомпанию, добилась признания и теперь была довольно свободна в выборе сюжетов. Молодая, красивая, сильная, уверенная в себе женщина. В противоположность ей, Казимир оказался никем. Получил в свое время неплохое образование, приобрел имя, но вдруг пошел на поводу у жены: не сменил страну, попал в опалу и вот уже почти десять лет крутил баранку вместо того, чтобы заниматься любимым делом. Горько было сознавать, что столько времени упущено. Но еще обиднее признаваться самому себе, что, встретив Эльзу и полюбив ее, он не вправе даже намекнуть ей об этом. И причиной тому - собственная несостоятельность. Дожив до сорока трех лет, он так ничего и не достиг в жизни, более того, растерял то, что имел. Ему просто не место рядом с успешной журналисткой, чьи сюжеты гремят в самых популярных новостных программах. Тем более что Эльза является еще и наследницей несметного состояния отца. Он ей не пара: она молода, успешна, богата, а он простой неудачник. И все же решение написать статью обо всем, что он видел, крепло с каждой минутой. Казимиру не терпелось сесть за старенький компьютер и начать работать, а после - будь что будет. Он уже не раз смотрел в лицо смерти, так что особенно бояться было нечего, да и терять тоже…
Весь следующий день Казимир помогал Петру и продумывал, как и что он напишет, вспоминал события, имена, мысленно выстраивал сюжет, подыскивал точные фразы и формулировки.
После романтического ужина Эльза весь вечер рассказывала Артему, как жила все прошедшие годы. Он сидел напротив, слушал ее не перебивая, нежно гладил ее руки и смотрел внимательно, пристально, заново узнавая свою давнюю любовь.
Эльза покачивала в тонкой руке бокал с вином, неторопливо рассказывала, как ездила по всему свету, писала сенсационные материалы, снимала необычные сюжеты, только о личной жизни говорила мало. На языке постоянно крутилось имя, которое необходимо было поскорее забыть. Она даже не предполагала, что несколько дней с Казимиром так изменят ее. Разумом Эльза понимала, что расстались они навсегда, но сердце болело от каждого воспоминания. Эльза изо всех сил старалась забыть о Казимире, не вспоминать о нем, но удавалось это плохо. Его лицо стояло перед глазами, она почти физически чувствовала его руки и больше всего на свете боялась произнести его имя вслух. Конечно, Артем был нежен и заботлив, Эльзе приятно было сознавать, что все эти годы он хранил ей верность и упорно ждал, когда она вернется.
Эльза закончила рассказ, поставила недопитый бокал.
- Прости, Тема. Я устала. Давай мы продолжим разговор завтра.
- Извини, я совсем выпустил из виду, что ты не спала всю ночь. И потом, после долгого трудного путешествия тебе необходим полноценный отдых. Идем, я провожу тебя в твою комнату. Завтра я почти весь день буду занят, но, может быть, мы проведем вечер вместе?
- Разумеется, Тема. Я твоя гостья и с удовольствием проведу с тобой вечер.
Она поцеловала Артема в щеку на пороге спальни. Он задержал на минуту ее руки в своих, нежно посмотрел Эльзе в глаза.
- Перед тем как пожелать тебе спокойной ночи, я хочу сказать тебе, Лиза… Нет, вернее, предложить… То есть я хочу… В общем, выходи за меня замуж!
- Прямо сейчас? - подняла бровь Эльза.
- Нет, я хотел сказать, подумай, но я люблю тебя ничуть не меньше, чем девять лет назад. Я изменился, думаю, твой отец уже не будет против нашего брака. Если ты согласишься, я стану самым счастливым человеком на свете. Я тебя очень люблю. Подумай, я постараюсь сделать тебя счастливой.
- Спасибо, Тема, я подумаю, только ты сегодня не требуй от меня ответа. Спокойной ночи, милый.
- Спокойной ночи, любимая!
Ночь не была для Эльзы спокойной. Вначале усталость сделала свое дело, и она уснула быстро и крепко. Затем пришли сновидения. Эльза оказывалась то в объятиях Казимира, то в объятиях Артема. Бежала куда-то. Звала Локиса, вновь и вновь сталкивалась с Тварью, видела, как Казимир, выхватив нож, борется с невероятно огромным зверем. На ее глазах Тварь рвала когтями плечи и спину Казимира, а она никак не могла прийти ему на помощь, Артем держал Эльзу за руки, не давал пошевелиться. Казимир истекал кровью, но упорно продолжал бой с чудовищем. Эльза кричала, пытаясь вырваться, но Артем все сильнее и сильнее удерживал ее, наконец она почувствовала, что задыхается.
Проснувшись, Эльза с трудом распутала простыню, в которую завернулась, как в кокон. Поправила постель, снова легла, но уснуть уже не смогла. Некоторое время лежала с открытыми глазами, вся в холодном поту, затем пошла в ванную, стоя под горячим душем, долго и тщательно смывала с себя липкий ужас, пережитый во сне.
Потом завернулась в огромное махровое полотенце, вышла на балкон, закурила, долго всматривалась в теряющийся в предрассветных сумерках сад, раскинувшийся у ее ног. Казимир не отпускал, как она ни старалась от него избавиться. Это было наваждение. Даже сейчас, когда она не спала, Локис будто бы стоял рядом. Казалось, достаточно только обернуться, чтобы увидеть его серо-стальные глаза, чуть асимметричную улыбку, услышать его негромкий, низкий, раскатистый голос.
"Все, с меня хватит!" - мысленно сказала Эльза, затушила сигарету и вошла в комнату. Посмотрев по сторонам, не найдя ничего подходящего, она, как была в полотенце, вышла в коридор. Артем говорил, что его спальня тоже располагается на втором этаже, только в другом крыле дома. Шагая по ночному коридору, подсвеченному редкими ночниками, стилизованными под небольшие факелы, Эльза чувствовала себя как в средневековом замке. Даже запах в коридоре был соответствующий - старого дерева и горячей смолы. Добравшись до противоположного крыла, растерялась: дверей оказалось довольно много. Эльза шла по устланному ковром коридору и придерживала на груди сползающее тяжелое полотенце. Вдруг ее внимание привлек тонкий лучик света, выбивающийся из замочной скважины. Эльза застыла на мгновение перед дверью, а потом решительно распахнула ее.
Артем сидел за столом в немного смешном стеганом шелковом халате и просматривал бумаги. Услышал звук открывающейся двери, поднял голову, с удивлением уставился на входящую Эльзу. Она молча прошла мимо него к разобранной, немного примятой постели, сбросила на пол полотенце, легла на спину. Посмотрела на недоумевающего Артема, чуть помедлив, сказала:
- А чего мы, собственно, еще ждем? Иди ко мне!
Артем, все еще не веря в свалившееся на него счастье, заторможенно смотрел на обнаженную Эльзу и не мог не то что пошевелиться - даже вымолвить слово.
- Ты ждешь, пока я окончательно замерзну? - игриво спросила Эльза.
Только тут Артем вышел из оцепенения, вскочил и, срывая с себя халат, бросился к ней. От ощущения близости желанного тела он совершенно потерял голову. Покрывая Эльзу поцелуями, почему-то очень торопился, пару раз сделал ей больно, но она, гладя его спину, тихонько приговаривала:
- Тише, миленький, не спеши, все будет хорошо, ты только успокойся, не торопись.
Он услышал ее, попытался взять себя в руки, продолжал уже спокойнее, но сил сдерживаться не осталось, шум крови в ушах заслонил все звуки. Эльза дрожала под его натиском. Наконец, теряя голову, закричала:
- Да, Локис! Да!
Уткнувшись лицом ей в грудь, Артем расслабленно обмяк. Эльза пришла в сознание, осторожно сдвинула его с себя, освобожденно вздохнула.
"Ну вот, все не так уж и плохо. Только немного управлять нужно, и будет полный порядок", - думала она отстраненно рядом с еще неочухавшимся Артемом.
Наконец он пошевелился, повернулся на бок, обнял Эльзу, прижал к себе.
- Ты выйдешь за меня замуж?
- Я обещала подумать, когда решу, скажу, - расслабленно прошептала она.
- Но ведь ты пришла! Сама! - изумился Артем.
- Мне было одиноко и страшно, вот и все.
- Лиза, прости, а кто такой Локис?
- Не помню, кажется, из Мериме, то ли человек, то ли медведь, оборотень словом. А что случилось? Почему тебе пришел на ум Локис?
- Да нет, ничего, просто ты в момент… когда… Я не знаю, как сказать, словом, ты кричала… Ты кричала: "Да, Локис!" Вот!
- Темка, глупенький! Не обращай внимания, мало ли что женщина кричит в момент оргазма. Лучше обними меня покрепче, мне холодно, я совсем не выспалась. Еще ведь ночь, правда?
- Правда, Лиза, - ответил Артем и укрыл ее одеялом.
Они выехали, когда только начало светать, продвигались все дальше и дальше на север, оставляли за спиной поля и перелески, торфяные болота и тенистые дубравы. Туман все больше сгущался в низинах. Петрысь остановил свой вездеход.
- Все, дальше соваться мне нельзя. На патруль можно нарваться.
- И на том спасибо, ты нам больше дня пути сэкономил. Теперь пробежать осталось всего километров десять, - ответил Казимир.
- Тебе спасибо, что Тараса по-людски схоронил, не дал девку в обиду, да и за припасы тоже. Счастливого пути, Казимир.
- И тебе счастливо оставаться, Петр.
Вскинув на плечи рюкзак, Казимир пожал руку Петру и, махнув Янке, двинулся через поросший кустарником луг к знакомой деревеньке.
Добрались до места поздно вечером. Несколько раз пришлось подолгу лежать в кустарнике, пережидая патруль. В конце концов поняли, что днем не пройти. Вернулись в ближайший лесок, чтобы дождаться темноты. Едва наступила ночь, Локис осторожно провел Яну через разрушенное ограждение, затаиваясь при малейшем шорохе, повел в деревню, лежащую в нескольких километрах от Зоны.
К дому, где он оставил машину, подошли задами, даже не потревожив собак. Пробрались на сеновал, зарывшись в сено, уснули.