Роман "Месть Клеопатры" - погружение в подземное царство, где правят бал торговцы "грязным товаром" - наркотиками, которые ввозят в США из Латинской Америки. Боевики международного наркосиндиката "Клеопатра" убивают трех полицейских, и тогда тайный агент, эстрадный певец из ночного клуба, элегантный и загадочный Алехандро Монэхен, вступает в борьбу с мафией. На этом пути он встречает любимую женщину и - Клеопатру… А с Клеопатрой игры опасны, ведь даже возлюбленные египетской царицы, как известно, не доживали до утра…
Содержание:
-
Глава 1 1
-
Глава 2 3
-
Глава 3 4
-
Глава 4 5
-
Глава 5 6
-
Глава 6 10
-
Глава 7 11
-
Глава 8 15
-
Глава 9 19
-
Глава 10 21
-
Глава 11 23
-
Глава 12 25
-
Глава 13 31
-
Глава 14 33
-
Глава 15 34
-
Глава 16 37
-
Глава 17 37
-
Глава 18 39
-
Глава 19 42
-
Глава 20 42
-
Глава 21 42
-
Глава 22 45
-
Глава 23 47
-
Глава 24 48
-
Глава 25 50
-
Глава 26 53
-
Глава 27 55
-
Глава 28 59
-
Глава 29 60
-
Глава 30 62
-
Примечания 65
Вильям Дж. Каунитц
"Месть Клеопатры"
Моим внукам, Джошуа и Мэтью
Глава 1
"Д у хи" прибыли рано. Первые двое вышли из такси у отеля "Савой" на Парк-авеню в Манхэттене. На часах было без малого десять утра. "Духи" спокойно проследовали через холл к лифту. Они выдавали себя за бизнесменов, поэтому оделись, как подобает душным нью-йоркским летом, в легкие костюмы. В руках у них были кейсы от Луи Вьюттона, а на запястьях - часы с массивными золотыми браслетами.
Поднявшись на одиннадцатый этаж, они прошли по коридору к 1101-му номеру. Один из них вложил пластиковый ключ в прорезь над дверной ручкой и, выждав, пока не загорится лампочка, открыл дверь. Они прошли в номер. Через пятнадцать минут прибыли еще четверо хорошо одетых "духов" с кожаными дорожными сумками в руках. Они осторожно постучались в дверь 1103-го номера.
Вскоре после этого пожилая дородная женщина-"дух" с коротко стриженными седыми волосами, одетая в униформу горничной, появилась на одиннадцатом этаже, катя перед собою тележку с постельным бельем и полотенцами. Она остановилась у 1102-го номера и постучалась. Не получив ответа, она постучалась еще раз. Ответа по-прежнему не было, поэтому она отперла дверь собственным пластиковым ключом. И вошла в номер. Постоялец, проживавший в этом номере, должен был успеть к десятичасовому авиарейсу на Лос-Анджелес и, соответственно, отбыть в восемь утра. Ей надо было убедиться в том, что он и впрямь убыл. Войдя в номер, она окликнула из прихожей: "Эй, есть тут кто-нибудь? Это администрация".
Из небольшой прихожей путь лежал в просторную гостиную, из окна которой открывалась вертикальная - сверху вниз - панорама города во всей его архитектурной эклектике: новые велико-лепные здания соседствовали со старыми, приземистыми и довольно жалкими. Женщина-"дух" первым делом прошла в ванную и собрала с полу брошенные там грязные полотенца, а затем снова поспешила в коридор и затолкала полотенца в отделение тележки для грязного белья. Из другого отделения она достала стопку чистых банных простыней и, вернувшись в номер, закрыла за собой дверь, нажав для верности коленом, затем положила полотенца на диван, стоящий у стены, отделяющей гостиную от спальни соседнего 1103-го номера. Взобравшись на стопку банных простыней, она сняла со стены восемнадцатидюймовую картину - копию работы неизвестного художника, на которой был изображен пастух, пасущий стадо на склоне холма, и поставила ее на пол, прислонив к спинке дивана. Затем взяла другую, идентичную первой, картину, которую принесла с собой, и повесила на место прежней. Отойдя чуть в сторону, убедилась в том, что картина висит ровно и выглядит вполне естественно. Подняв с полу первую картину, она завернула ее в грязное белье, снятое с кровати в спальне, отнесла в служебную тележку и, взяв комплект чистого белья, снова застелила кровать.
"Духи", находящиеся в 1101-м номере, тем временем распаковывали свое далеко не бизнесменское оборудование в спальне, соседствующей со спальней 1102-го номера. На постель рядышком легли два автомата "узи". Тот из "духов", что был меньше ростом, раскрыл второй кейс, прислонил крышку к стене и нажал на кнопку возле чемоданного замка. В кейсе загорелся плоский телеэкран и возникло цветное изображение горничной, меняющей белье в спальне соседнего номера. Другой "дух", роясь в своем кейсе, проверял подслушивающее и записывающее устройство. Неписаный закон гласит: если подсматриваешь и подслушиваешь, то позаботься, чтобы, как минимум, одно из двух у тебя получилось.
В 1103-м номере другие "духи" открыли свои дорожные сумки и извлекли оттуда автоматический пистолет с глушителем и три двуствольных помповых ружья. Старший из них - мужчина с нечесаными и немытыми белокурыми волосами - набрал на своем радиотелефоне какой-то номер и спросил:
- У вас все готово?
- Да. А у вас?
- У нас тоже. Пока!
Прервав связь, он бросил взгляд на экран подсматривающего устройства - как раз вовремя, чтобы увидеть, как горничная с удовлетворенной и несколько страшноватой усмешкой на устах выходит из гостиной соседнего номера. Ухмыльнулся и "дух", подумав при этом: "С этим дерьмом покончено". Набрав другой номер, низким, напряженным голосом он отдал по радиотелефону команду:
- Доставляйте "капусту".
Черный "линкольн", сделав правый поворот с Шестьдесят третьей улицы, въехал на стоянку перед отелем "Савой". Из машины вышли трое крепких парней в дорогих спортивных костюмах. Один из них открыл багажник, а другой махнул швейцару, чтобы им подали багажную тележку.
Широкоплечий мужчина в белой мексиканской рубахе навыпуск с вышивкой на груди, сидевший рядом с водителем, вышел из машины, крепко держа в руках нейлоновую дорожную сумку. Вместе со своими спутниками он наблюдал, как носильщик извлек из багажника и погрузил на тележку четыре чемодана.
Семь минут спустя все четверо поднялись на лифте на одиннадцатый этаж и проследовали за своим багажом к 1122-му номеру. Здесь человек с нейлоновой сумкой протянул носильщику пятерку и внушительным тоном сказал:
- Дальше мы справимся сами.
Уже в номере он достал радиотелефон, набрал соответствующие цифры и сказал:
- "Капуста" доставлена.
В тот же погожий июньский день, в полчетвертого, внедренные в преступную среду детективы Вито Дилео и Джерри Леви вошли в 1102-й номер "Савоя". Оба были смуглые, среднего роста, оба с курчавыми черными волосами, правда, Леви уже начинал лысеть. Леви был чисто выбрит, но синеватый оттенок его смуглых щек свидетельствовал о том, что бриться ему приходится дважды в день. Несколько коротких черных волосинок осело на вороте его легкой хлопчатобумажной рубашки. Его длинное узкое лицо было несколько аскетично, напоминая те, что писал Эль Греко; большие черные глаза только подчеркивали это сходство. Оба выросли на улицах Манхэттена - Дилео на Мулберри-стрит в Малой Италии, а Леви - в небольшой еврейской общине, осевшей в окрестностях Честер-стрит. Леви свободно владел испанским и так называемым ладино - еврейско-испанским жаргоном западноевропейских евреев-сефардов, тогда как Дилео умел изъясняться на нескольких диалектах итальянского. У него было открытое приветливое лицо - лицо человека, готового и пошутить, и первым посмеяться собственной шутке.
Последние восемь месяцев они пытались внедриться в разветвленную структуру наркосиндиката, участники которого десять месяцев назад разоблачили и убили предшествующую подсадную утку. Убитого детектива звали Тони Ферми; он, как и Леви, был из евреев-сефардов. Дилео и Леви выдавали себя за крупных дельцов наркобизнеса, представляющих интересы разветвленной сети, действующей в Бруклине, в Куинсе и на Стэйтен-Айленде.
Помимо белой хлопчатобумажной рубашки на Леви были коричневая спортивная куртка и бежевые брюки с подтяжками. Дилео носил серый летний костюм и голубую рубашку на пуговках с открытым воротом. У обоих сзади, под ремнем, жались автоматические пистолеты "Беретта-380".
Дилео подошел к картине над диваном, поднял в знак восхищения большой палец и произнес:
- Ну что, умник, прием?
Один из засевших в 1103-м номере "духов" трижды постучал по стене.
Леви полез в левый нагрудный карман куртки и извлек оттуда предмет, похожий на пластиковую авторучку. Держа прибор прямо перед собой, он произнес:
- Раз, два, три, четыре, морячок уже в эфире. Все ли вы, "духи", меня слышите?
В ответ через стенку застучали и в гостиной, и в спальне.
- Касса обустроена? - спросил Леви.
Раздался новый стук в стену.
Тщательно оглядев невинную и дешевую с виду "авторучку", Леви сказал Дилео:
- Удивительные все же умельцы у нас в техническом отделе. Прошли времена, когда агенту приходилось звать на помощь, постукивая полицейской дубинкой по асфальту.
Он спрятал "авторучку" в карман.
Дилео подошел к окну и полюбовался нью-йоркской панорамой в дымке на редкость жаркого для июня дня.
- Люблю я этот город.
Леви плюхнулся на диван. Взяв в руку прибор дистанционного управления и включив телевизор, он сказал:
- Надеюсь, что сегодня все и закончится. Через две недели бар-мицва Давида. Мне бы не хотелось упустить его, валандаясь со здешними бандитами. Надо же и семье уделять внимание.
Переключая каналы, он взглянул на Дилео и внезапно расхохотался.
- Что это тебя вдруг развеселило?
- Предвкушаю удовольствие от твоего присутствия на бар-мицве. Ведь тебе придется надеть ермолку.
- Поцелуй меня в зад! Не забывай, что ты наполовину пуэрториканец.
Леви дошел до гостиничного кабельного канала.
- "Море любви".
- Я его видел. Какое сегодня число?
- Тринадцатое.
- Хорошо, что мы с тобой люди не суеверные.
В пять часов хорошо одетый мужчина с новенькой черной кожаной сумкой от Глэдстона вошел в гриль-ресторан отеля "Савой" и попросил столик в зале для некурящих, причем непременно с видом на Парк-авеню. Десятка порхнула в воздухе и самым волшебным образом исчезла в многоопытной руке метрдотеля, и он препроводил посетителя в столику с табличкой "Заказан" у окна. Гость позволил метрдотелю раздобыть для него кресло, уселся и задвинул сумку под стол.
Две дамы в строгих, но явно дорогих костюмах пили чай с пирожными и непринужденно болтали за одним из соседних столиков. Одна из них была соломенной блондинкой, другая - яркой, не без налета "роковой дамы", брюнеткой. Одна из них, весело рассмеявшись какой-то шутке подруги, поднесла салфетку к губам и, вытирая рот, прошептала в микрофон, спрятанный у нее в правом рукаве: "Он только что прибыл".
Мужчине с сумкой от Глэдстона со своего места был виден весь ресторан и, кроме того, главный вход в гостиницу. Нервно постукивая ногой по спрятанной под столом сумке, он изучал меню. Официант в накрахмаленной белой куртке подошел к нему и осведомился:
- Вы уже выбрали, сэр?
- Да. Салат из листьев цикория, морской капусты и латука с лимонной приправой и дуврскую камбалу.
- Что будете пить, сэр?
- Воду.
Как только официант повернулся к нему спиной, посетитель заглянул под пиджак и убедился, что "жучок" включен. Переведя взгляд в окно, он как раз успел заметить, как красивая женщина, полуобернувшись к нему, усаживается на заднее сиденье такси, и полюбовался ее ногами. Ему нравилось это время года: женщины носят такие короткие юбки, что считай их нет вовсе.
Через семнадцать минут из такси перед отелем вышли двое строго одетых мужчин и остановились под козырьком подъезда, озираясь по сторонам с беспечным видом, как будто им было здесь назначено свидание. Один из них - коренастый, с приплюснутым носом и маленькими ушами, плотно прижатыми к голове. Другой - выше шести футов росту и сложен как профессиональный баскетболист. Коренастый заглянул через окно в ресторан и увидел посетителя-вегетарианца. Глаза их на мгновение встретились, и сразу же после этого двое, стоявшие под козырьком, прошли в гостиницу и поднялись на лифте на одиннадцатый этаж.
Дилео и Леви томились у себя в номере, почти не разговаривая и не обращая внимания на включенный телевизор. Они пребывали в состоянии лихорадки, неизменно присущей всем внедренным агентам: тревога за успех предстоящей операции и нетерпение из-за ее оттяжки. В такие минуты внедренный агент старается расслабиться и сберечь энергию, размышляя на отвлеченные темы, вроде стрижки газона, или похода всем семейством за покупками, или субботнего посещения с женой вечернего сеанса кино. Словом, размышляет обо всем, кроме мнимых сделок с бандитами по поводу килограммов кокаина.
Леви посмотрел на часы:
- Пять двадцать. Они должны были прибыть в пять.
- Торговцы всегда опаздывают, ты прекрасно это знаешь. - Дилео поднялся с дивана. - Пойду отолью.
Через пару минут в дверь трижды, с паузами между ударами, постучали. Леви вскочил с дивана, кровь заиграла у него в жилах. Заложив руку за спину, он извлек из-под ремня "беретту" и подошел к двери.
- Кто там?
- Это мы, Рамон и Конрадо.
Поглядев в "глазок", Леви увидел крупным планом лица торговцев наркотиками. Конрадо, коренастый, с приплюснутым носом и с явной примесью индейской крови, вошел в номер первым и остановился в передней, осматривая оттуда пространство гостиной. Высоченный Рамон, следовавший за ним, закрыл и запер за собой дверь. В его бесшумных движениях проглядывало ленивое изящество.
На ходу застегивая "молнию" на брюках, в гостиную вернулся Дилео. Увидев прибывших "гостей" сказал:
- Ага, вот и вы. Наконец-то. - Подойдя поближе и обняв Конрадо за плечи, он добавил: - Рад повидаться с тобою, амиго.
Конрадо холодно глянул на внедренного агента:
- Не люблю гостиничных номеров. Здесь ничего не стоит установить "жучок".
- Послушай, амиго, если тебе тут не нравится, давай разбежимся. Можно перенести встречу в другое место. В следующий раз встретимся "на природе", а где именно - решай сам.
С этими словами Дилео подошел к телевизору и выключил его.
Рамон внезапно заинтересовался системой кондиционирования воздуха, установленной в номере. Его жестокое лицо, обезображенное шрамом на щеке и подбородке, теперь было повернуто к Дилео. Скрестив руки на груди, он низким, хриплым голосом проговорил:
- От тебя можно ждать чего угодно.
Дилео состроил обиженную гримасу и, указав пальцем на дверь, сказал:
- По мне, так можешь сваливать, амиго. У нас сделка на шесть миллионов. И если ты мне не доверяешь… катись к черту! Мы раздобудем товар где-нибудь еще.
Конрадо, изобразив изумление, взглянул в холодные серые глаза Рамона и сказал:
- Мой друг иногда проявляет чрезмерную подозрительность.
Леви улыбнулся:
- В нашем деле без этого нельзя.
Конрадо опустил свою сумку на письменный стол, стоящий в дальнем углу гостиной.
- Хочу убедиться, что вы усвоили наши условия. Мы позволяем вам торговать нашим товаром с заранее обговоренной наценкой, изменению она не подлежит. Вы не имеете права ухудшать качество товара. В обмен на это мы гарантируем своевременную поставку и защиту территории, где вы будете торговать, от посягательств других сбытчиков.
Тут вмешался Рамон:
- Вы обязаны использовать только наши упаковки, те, на которых имеется наша торговая марка. При заочных сделках вы кладете деньги на депозит и увеличиваете тем самым свою прибыль. - Расхаживая по комнате, он шарил пальцами по стенам, в надежде обнаружить спрятанные микрофоны. - Как условились, цена - сто шестьдесят тысяч за килограмм, минимальная партия для первого раза - десять кэгэ, оплата наличными. Если дело у нас с вами заладится и мы получше узнаем друг друга, можно будет поговорить о кредите. - Бросив взгляд на висящую над диваном картину, он добавил: - Вопросы имеются?
Агенты потрясли головами.
- Тогда займемся делом. Деньги у вас при себе, не так ли?
- Да, - ответил Дилео. - Но сначала мы хотели бы попробовать.
- Сначала деньги, - сказал Конрадо.
Дилео в нерешительности посмотрел на напарника. Леви подошел к двери, отпер ее, открыл и, отвесив торговцам шутливый поклон, поманил их за собою. Конрадо забрал свою сумку с письменного стола, и все вместе они вышли из номера.
Дилео дважды постучал в дверь 1102-го номера, сосчитал до пяти, затем постучал еще дважды. Дверь распахнулась, и за ней показалось неулыбчивое лицо мужчины в белой рубахе навыпуск. Пистолет с глушителем уткнулся в жестокое лицо Рамона.
Сбытчики волей-неволей вошли в номер, встреченные суровыми взглядами и еще более суровыми звуками передергиваемых затворов. Два чемодана стояли на письменном столе в гостиной, два других - на полу. Сбытчики подошли к ним и открыли те два, что стояли на столе. Конрадо ласковым жестом скользнул по туго упакованным стопкам банкнотов. Потом перевел взгляд на суровые лица "духов" с двуствольными помповыми ружьями в руках, ухмыльнулся и сказал:
- Расслабьтесь, парни.
Рамон расстегнул одно из отделений своей сумки и извлек оттуда электронный счетчик денег и похожий на авторучку с фонариком прибор "черный свет", распознающий фальшивые купюры. В произвольном порядке извлекая купюры из разных стопок, он принялся проверять их "черным светом". Делая вид, будто он уязвлен, Леви воскликнул:
- Неужели в мире не существует больше доверия?
- Нет, - огрызнулся Рамон, не отвлекаясь от своего занятия. Конрадо тоже полез в чемодан, вытащил пачку купюр и начал пропускать ее через счетчик. Глядя на то, как скользят деньги, заглатываемые и выбрасываемые обратно чуть жужжащим электронным прибором, Дилео осведомился:
- А не послать ли кого-нибудь за парочкой бутылок "Дом Периньон", чтобы отпраздновать сделку?
Не отводя взгляда от мигающих на щитке прибора красных цифр, Конрадо сказал:
- Мы еще не закончили. Кроме того, от "Дом Периньона" меня пучит.
Прошло еще девяносто долгих, насыщенных напряжением минут, и Конрадо наконец поднял глаза на подельника:
- Все верно.