Эта мысль серьезно озадачила Игоря. Получалось, что сирийцы могли узнать о заинтересованности Чернова их группой, только от Светланы. Однако, эту версию Игорь сам же и опроверг. Вороной не было смысла вообще что-то рассказывать о спецподготовке своего друга и их предстоящем отъезде в Москву. На фоне всех этих умозаключений, покушение на жизнь Гордиенко казалась полной нелепостью. "Если б он был соучастником Рубана в хищении оружия, то их должны были убрать вместе. - Рассуждал Чернов, - Если б Гордиенко проводил свое расследование и вышел на след преступников, он бы в любом случае поделился информацией с ним. Значит, капитан Гордиенко что-то знает, но скрывает. Остается открытым вопрос, какое отношение ко всему этому имеет Свириденко? Почему он пропал именно в тот день, когда произошло покушение на Сергея? Неужели, все-таки он является посредником между Рубаном и сирийцами. Если это так, то попытки обнаружить старшину роты среди живых вряд ли получится. Видимо, накануне нового преступления, им не нужны были живые свидетели".
Его рассуждения прервала медсестра, вышедшая из палаты.
- Больной проснулся, Вы можете к нему зайти, но только не надолго, - предупредила она.
Игорь встал со стула и вошел в комнату.
Сергей лежал на кровати, уставившись не моргающим взглядом в потолок. Ему была наложена свежая повязка на голову и забинтована правая кисть.
- Как ты себя чувствуешь? - спросил его Чернов.
- Нормально, - сухо ответил тот.
- Сейчас ты можешь рассказать, что произошло?
Гордиенко медленно перевел взгляд на Игоря. От этого взгляда Чернову стало немного не по себе. На него смотрели глаза, излучающие ярость и ненависть вперемешку с паническим страхом.
- Алло, Сережа, - Игорь пощелкал пальцами возле лица Гордиенко, - Это я, Чернов. Все хорошо, ты жив.
Сергей привстал на койке и немного смягчил выражение лица.
- Не волнуйся, я в порядке.
- Слава богу, а то я подумал, что ты слишком сильно башкой ударился, - пошутил Игорь, и, перейдя на серьезный тон, спросил, - Я слушаю тебя.
- Не знаю, что и сказать, - задумался Гордиенко, он сел на койке, но старался не смотреть на собеседника, - Я как обычно, выехал из гаража. В машине было открыто правое окно. Затем, повернул налево, в этот момент, навстречу мне выскочил какой-то автомобиль. Точно не помню какой, помню, что "Жигули", но какой модели, не рассмотрел. Когда мы поравнялись, то боковым зрением увидел, что в салон что-то залетело. Я посмотрел на пол и увидел на коврике пассажирского кресла катящуюся гранату Ф-1. Мне ничего не оставалось делать, как на ходу выпасть из машины. - Он замолчал, вновь переживая случившееся, - А через секунду, произошел взрыв. Благо, что машина успела набрать скорость, поэтому я оказался в нескольких метрах от нее.
Он замолчал, Чернов продолжал смотреть на него, не говоря ни слова. Так они просидели около минуты.
- А теперь скажи мне честно, - нарушил молчание Чернов, - Кто и зачем тебя хотел убить?
- Понятия не имею, - ответил Гордиенко, не поднимая глаз, и вновь принял горизонтальное положение.
- Не ври мне, Сережа. Просто так людей на улице не взрывают.
- Ты что, мне не веришь? - обиженно произнес Гордиенко.
- Нет, - категорично заявил Чернов и встал со стула, - Сейчас по твою душу приедут сотрудники милиции и прокуратуры, посмотрим, как они тебе поверят. А мы с тобой вернемся к этому разговору дня через два-три, когда тебя выпишут.
- Я что буду здесь находиться все это время? - испугался Гордиенко.
- А ты думал, что с сотрясением мозга тебя сегодня выпишут?
- А кто меня будет охранять? - с надеждой в голосе и в тоже время с вызовом, спросил он.
- Это с какого такого перепуга, тебя должны охранять? - вопросом на вопрос ответил Чернов.
- Ты что, не понимаешь, меня хотят убить! - у Гордиенко начиналась истерика, его затрясло мелкой дрожью, он вскочил на ноги и начал кричать, - Вы должны меня охранять. Ты, как сотрудник правоохранительных органов просто обязан обеспечить мне безопасность. Должна же действовать хоть какая-то программа защиты свидетелей?
Игорь остановился и подошел ближе к нему, чтобы заглянуть в его глаза.
- А свидетелем чего ты являешься?
Гордиенко от изумления открыл рот, но так и ничего не сказав, бессильно плюхнулся на кровать.
- Ты насмотрелся дешевых американских боевиков, Сережа. Мы не в Штатах, а в Украине. - Безжалостно ответил Чернов, - Поэтому, когда тебя будет опрашивать майор Секерин из уголовного розыска, а ты с ним уже знаком, то попроси у него отдельную камеру. Это все, что сможет предоставить тебе наша правоохранительная система для твоей защиты, как свидетелю.
Гордиенко отвернулся лицом к стене и поджал ноги.
- Я думал, что мы друзья, - с укором тихо произнес он, не оборачиваясь к Чернову.
- А я и остаюсь твоим другом. - ответил Игорь, - В этой ситуации я пытаюсь тебе помочь, потому что уверен, второе покушение обязательно будет и возможно более удачное, чем первое. Плохо, что ты этого не хочешь понять и что-то от меня скрываешь. Но если тебе нравится молчать. Молчи. Тогда, пусть твои проблемы остаются твоими, а мои - моими.
Чернов вышел в коридор, едва сдерживая свое негодование. Ему на встречу спешили врач и медсестра.
- Что за крики были в палате? - строго спросил мужчина в белом халате.
- Ничего страшного, - пытаясь улыбнуться, ответил Чернов, - больной уже успокоился.
Глава 21
Выйдя из больницы, Чернов не заезжая в гарнизон, направился в отдел СБУ. Ему необходимо было все обсудить с подполковником Тищенко. Сидя у того в кабинете, он поделился с коллегой всеми своими подозрениями в свете последних событий. Ему просто необходим был совет старшего товарища. Игорь четко осознавал, что его профессиональная интуиция и опыт вошли в противоречие с чувствами. Его отношение к Гордиенко не позволяло реально оценить происходящее.
Тищенко молча слушал Чернова, ни разу не перебив его.
- Что ты скажешь по этому поводу? - спросил Игорь, закончив свой рассказ.
Анатолий, потянулся в кресле, а затем, сделав глоток чаю, произнес:
- Запутанная история. Я даже с твоих слов не могу составить для себя полную картину, но я думаю, если ты узнаешь результаты работы нашей наружки, то сам сможешь сделать для себя кое-какие выводы. - Он отодвинул кружку в сторону и приготовился рассказывать. - У нас круглые сутки Битхамова и группу студентов контролируют две бригады наружного наблюдения. Сегодня рано утром началось непонятное движение. Еще до рассвета Битхамов выехал из своего гаража и направился в аэропорт. Автомобиль он оставил на неохраняемой стоянке. Причем, сначала поставил машину возле центрального входа, но его сразу же попросил отъехать сотрудник службы безопасности. В аэропорту он купил билет до Киева и до вылета находился в зале ожидания, а ровно в 7 утра вылетел в столицу. Мы естественно, наблюдение сняли. Но, к нашему великому удивлению, его автомобиль в 8.30 оказался во дворе одного из домов возле Политехнического института. И то, его случайно заметили наши ребята из наружки, когда "провожали" студентов на занятия в главный корпус.
- Ты хочешь сказать, что, таким образом, Битхамов обеспечивал себе алиби? - Удивился Чернов.
- Конечно, - улыбнулся подполковник, - Скорее всего, это из его автомобиля бросили гранату в машину Гордиенко. А насколько я понял по сводкам, взрыв произошел в 8.05 утра. Битхамов в это время уже был на подлете к Киеву. Ну, а сегодня вечером он вернется этим же самолетом обратно и заявит в милицию, что у него угнали автомобиль со стоянки. Охрана аэропорта это подтвердит. Билеты у него будут на руках. Так что, если твой Гордиенко даже опознает машину своего соседа, то претензий к Битхамову не будет ни каких.
- Это, конечно, интересно, - согласился с коллегой Чернов, - Но Гордиенко ее не опознал.
- А, может быть, не хотел опознать?
- Ты хочешь сказать, что он боится засветить свою связь с Битхамовым? - сделал вывод Чернов.
Он вновь задумался.
- Тогда куда именно в этот день пропал Свириденко? - наконец спросил он.
На этот раз задумчиво потупил взор Тищенко.
- Так ты говоришь, что он живет в общежитии политехнического института? - уточнил он, опять взяв в руки кружку с чаем.
Чернов утвердительно кивнул головой.
- А автомобиль у него есть?
- Да, Ваз2101. - ответил Игорь и по памяти назвал номер.
Тищенко взял телефонную трубку и набрал номер подразделения наружного наблюдения. На противоположном конце провода ответили почти сразу.
- Добрый день, Петрович, Тищенко беспокоит, - поприветствовал он заместителя начальника направления службы, - Скажи мне, пожалуйста, в поле зрения бригады, работавшей по нашим "ученикам" не попадал автомобиль Ваз-2101? - он продиктовал его регистрационный номер.
Тищенко сделал знак Чернову, что ожидает ответа.
Через минуту, он поблагодарил коллегу и положил трубку на рычаг.
- Ну что тебе сказать, друг мой, - интригуя затяжной паузой, заговорил Тищенко, - Твой прапорщик Свириденко еще вечером, когда комендант ушел домой, выехал из общежития. Перед отъездом, он погрузил в машину два рулона ковровых дорожек, причем делал это очень подозрительно. - Увидев вопросительный взгляд Чернова, он пояснил. - Тот постоянно озирался по сторонам, как бы опасаясь, что его кто-то увидит.
- А если в этих ковровых дорожках были завернуты гранатометы? - предположил Чернов.
- Не исключено, - согласился Тищенко, - Очень жаль, что ты раньше нам ничего о нем не рассказал. Теперь мы не узнаем, что он на самом деле выносил из общаги и куда вывез.
- Да я сам это понимаю. - Не скрывая сожаления, ответил Чернов, - Я и не мог предположить, что между Рубаном и Свириденко была какая-то связь. Хотя, последний мне однажды говорил, что они были друзьями, но я тогда не придал этому значения.
Тищенко улыбнулся и примиренчески произнес:
- Рано пока делать какие-то выводы. Для того, чтобы их соединить одной преступной связью, нужно найти этого прапорщика или его труп.
- Ну, что ж, вернусь в больницу и попытаюсь разговорить Гордиенко, не исключено, что он что-то знает в отношении старшины роты, но молчит. - Завершая беседу, сказал Чернов и протянул руку подполковнику.
- Удачи, - на прощание пожелал Тищенко, - А мы сегодня проведем негласный обыск в комнатах этих студентов и, по возможности, послушаем, о чем они говорят.
- Ты надеешься, что говорить они будут по-русски? - усмехнулся Игорь.
- Друг мой, - гордо заявил подполковник, - Ты опять забываешь, что я, по первому образованию, профессиональный востоковед и владею несколькими диалектами арабского языка.
- Ну вот, видишь, а ты переживал, что твои знания остались невостребованными, - парировал Чернов.
В ответ Тищенко театрально насупил брови и махнул рукой.
Чернов вернулся в больницу, которую покинул несколько часов назад, с надеждой узнать что-то новое, способное пролить свет на ход расследования. Он шел по светлому коридору второго этажа, вдыхая специфический запах лекарств, с детства вызывающий у него неприятные ассоциации. Вдруг, навстречу ему выскочила молоденькая медсестра и строго обратилась к нему:
- Вы к кому? У нас сейчас в отделении тихий час.
- Мне нужно в палату к офицеру, которого привезли сегодня утром, - Чернов показал девушке свое служебное удостоверение.
- А его уже нет, - растерянно произнесла медсестра.
- Как нет, - опешил Игорь, - А где, он?
- Около часа назад, я собралась поставить ему капельницу, зашла в палату, а его уже нет. - Виновато ответила она. - Врач тоже не в курсе, где он.
- Этого только не хватала, - Чернов про себя выругался и побежал вниз. В холле, он увидел телефон-автомат. Чернов тут же набрал номер телефона Гуцула.
- Юрий Владимирович, - заикаясь от волнения, начал Чернов, - Гордиенко сбежал из больницы, нужно срочно организовать его поиски.
- Ничего не нужно организовывать, - прозвучал в ответ спокойный голос комбата, - Он только что был у меня и изъявил желание продолжить лечение в лазарете. Поэтому, дежурный врач сейчас выезжает в больницу за историей болезни.
Чернов облегченно вздохнул и повесил трубку.
"Кажется Тищенко тоже не прав, - подумал он, - Если б Гордиенко был причастен к этим преступлениям, он бы в часть не возвращался, а скрылся в неизвестном направлении".
Через час Чернов вошел в офицерскую палату лазарета. Гордиенко лежал на постели и беззаботно листал журнал.
- Ну что, беглец, как чувствуешь себя, - по-дружески спросил Игорь.
Сергей перевел недовольный взгляд на вошедшего сотрудника особого отдела.
- Вашими молитвами, - он вновь отвернулся и уткнулся в журнал.
- Никак не пойму, за что ты на меня обижаешься? - Игорь подвинул ближе к кровати табурет и присел на него.
- А что, я тебе на шею должен броситься, за то, что ты отвернулся от меня в трудную минуту.
- Ну-ка, ну-ка, расскажи мне поподробнее, какой я подлец. - Чернов подвинулся к нему еще ближе.
Гордиенко приподнялся на локтях, чтобы не смотреть на Игоря снизу вверх.
- Я тебе сказал, что меня хотят убить и мне нужна защита, а ты мне посоветовал камеру в СИЗО. Получается, что никому, ни милиции, ни особому отделу, ни командованию, нет дела до судьбы человека. - Капитан бросил на Чернова обиженный взгляд.
- Для того, чтобы защитить тебя, мне нужно знать от кого тебя защищать, - Игорь добродушно улыбнулся, - А ты сразу включил извечную японскую трегедию: Мама- гейша, папа- рикша, сын - Мойша, а ты - не причем.
Сергей подавил улыбку и опустил глаза вниз.
- Так что ты сейчас от меня хочешь? - тихо спросил он.
- Разобраться во всем и попытаться спасти тебя, - Игорь посмотрел на окна, лишенные решеток, двери без замков и спросил, - Если тебя хотят убить, ты думаешь тебя не найдут здесь? - Чернов усмехнулся. - Не думал, что ты до такой степени наивен.
- Что ты от меня хочешь узнать? - спросил Гордиенко, подняв глаза на Чернова.
- Вот это уже другой разговор, - произнес Чернов, доставая из плаща блокнот. - Скажи мне, какого цвета был автомобиль, из которого бросили тебе в салон гранату?
- Светлый, - сразу ответил капитан.
- Светлый - это не цвет. - Перебил его Чернов.
- Бежевый. - Немного подумав, ответил Гордиенко.
- Такой же, как у Битхамова или как у Свириденко? - задал прямой вопрос Чернов.
- Да, что тебе дался этот Битхамов, - разозлился Сергей, - Я тебе уже сто раз говорил, что не знаком с ним. Несколько раз видел в гараже и все.
- Повторяю еще раз вопрос, - настойчиво произнес Чернов, - Такой же, как у Битхамова или как у Свириденко?
Гордиенко нервно задышал.
- У Свириденко автомобиль цвета "слоновая кость", а тот был бежевый. Он замолчал и, не дождавшись последующих вопросов от Чернова, раздраженно добавил, - Да, такой же. Но это ни его автомобиль.
Как ты можешь утверждать, если ты не обратил внимания на его номер и модель? - с улыбкой спросил Чернов.
Гордиенко, как ребенок надул губы и на минуту задумался.
- У Битхамова на лобовом стекле была наклеена солнцезащитная лента с какой-то надписью, а на автомобиле, который выехал мне навстречу, стекло было чистое.
На этот раз задумался Чернов.
- Насколько я знаю, эта лента легко снимается, - наконец, возразил он.
Если ты думаешь, что меня пытался убить Битхамов, - повышая голос, начал говорить капитан, - То еще раз тебе повторяю, у меня с ним не было никаких дел. - Он с вызовом посмотрел на Чернова и с ехидцей заметил:
- Тебя ведь тоже хотели убить, но ты же не подозреваешь в этом Битхамова.
- А с чего ты взял, что меня хотели убить? - вопросом на вопрос ответил Игорь и подозрительно посмотрел на собеседника.
Тот отвел взгляд и, отвернувшись к стене, произнес:
- Земля слухами полнится, - он замолчал, а затем категорично заявил, - И, вообще, у меня болит голова. Оставь меня в покое.
- Хорошо, выздоравливай, - Игорь встал с места, и, хлопнув больного по плечу, направился к выходу. Он остановился на крыльце и осмотрелся по сторонам. В курилке, между санчастью и столовой сидели несколько солдат в больничных синих халатах и весело смеялись. Чернов с определенной долей зависти посмотрел на них и подумал: "Интересная штука жизнь, мы всегда живем ожиданием счастливого будущего и совсем не умеем ценить настоящего. Эти ребята, наверняка, считают дни до дембеля, придерживаясь лозунга "Солдат спит - служба идет". А ведь затем, во взрослой самостоятельной жизни, наполненной массой проблем и разочарований, они с ностальгией будут вспоминать свою солдатскую службу, как лучшие годы жизни. И до конца своих дней сохранят самые теплые воспоминания об армейской дружбе. Но, увы, это будет потом".
Начинало темнеть. Холодный осенний ветер срывал с деревьев пожелтевшую листву, напоминая людям и всему живому о приближении зимы. Игорь плотнее прикрыл шарфом горло и, придерживая рукой фуражку, поплелся в штаб. В кабинете командира ОБАТО горел свет.
- Добрый вечер, Юрий Владимирович, - поздоровался он с комбатом, зайдя к нему.
- Когда он уже по-настоящему будет добрым? - грустно улыбнулся Гуцул и тут же спросил, - Выпьешь со мной?
Игорь с удовольствием разделил бы компанию с командиром, но вовремя вспомнил о недавнем отравлении.
- Спасибо, Юрий Владимирович, мне еще нужно кое-что выяснить.
- Ну, как знаешь, а я выпью, а то после этих дней, чувствую, что сам скоро слягу в санчасть.
Он вытащил из стола бутылку водки, налил себе рюмку и залпом ее выпил. Ничем, не закусывая, он закурил сигарету, и, выпустив густой клуб дыма, сказал:
- Гордиенко написал рапорт об увольнении в запас.
- Как? - удивился Чернов, - У него ведь выслуги нет.
- Есть, он посчитал. С учетом, что вся его офицерская служба прошла на Дальнем Востоке, у него как раз получается двадцать лет во льготном исчислении.
- И вы подписали?
- Конечно, - ответил Гуцул, - В свете последних событий он все равно не сможет служить, как прежде, а мне лишний геморрой ни к чему. - Он сделал паузу и стряхнул в пепельницу пепел, - Хотя, неизвестно еще насколько долго здесь задержусь я.
- Юрий Владимирович, - вновь обратился к нему Чернов, - мне нужно посмотреть в карауле журнал вскрытия складов.
- Не проблема, - равнодушно ответил тот, - Бери мою машину, я дам команду, чтобы тебя пропустили.
Он одной рукой поднял трубку коммутатора, а другой вновь наполнил рюмку водкой.
Через десять минут во дворике караульного помещения его встречал прапорщик Ларкин. Они прошли в комнату начальника караула, где молодой солдат тщательно мыл пол шваброй.
- Отдохни боец в комнате бодрствующей смены и закрой дверь, - скомандовал ему прапорщик и, подождав, пока Чернов разместится на стуле, сам уселся в свое рабочее кресло. Он вытащил из стола журнал вскрытия складских помещений и протянул его Чернову. Тот, ориентируясь по датам, стал быстро его листать.
- Товарищ майор, - обратился к нему прапорщик, - А это правда, что сегодня взорвали автомобиль Гордиенко?
- Правда, - удивился Игорь, - А ты откуда знаешь?